***
Кто-то подрывается на постели. Она роскошная, мягкая, с шёлковым балдахином. Даже в лучшие времена Мо Сюаньюи не спал на таких, словно облака. А кто такой Мо Сюаньюи? О, это тот, кто только что проснулся. Он жив. И, кажется, у него был странный сон. Но где он? — Здравствуй, малыш. Сюаньюи резко оборачивается и видит юношу. Они примерно одного возраста. Но фривольное обращение, тем более не мерзкое и не издевательское, какими к нему обращались в поместье, сейчас не самая главная проблема. — Здравствуй? Они молчат пару минут. Осматривая друг друга. — Меня зовут Се Лянь. А тебя? Помнишь своё имя? Его голос нежный и мягкий. Он аккуратно садится на постели у ног Сюаньюя. И не брезгует обращаться неформально. — Мо Сюаньюи. Се Лянь, простите за дерзость, но я совсем не помню как оказался в вашем доме. Большое спасибо за гостеприимство, но будет лучше если нас рядом не увидят. Он порывался встать, сделать несколько глубоких поклонов и поспешить куда-нибудь подальше. Такого замечательного молодого господина не должны видеть в компании безумца, да ещё и обрезанного рукава впридачу. Но его остановили лёгким прикосновением к плечу, заставляя остаться в постели. — Не волнуйся, даже если и увидят — тебя тут не знают, а мне положено общаться со всеми, кто вознёсся. — Что? — Сюаньюи ошарашено уставился на парня и осознал, что упустил что-то важное в своей жизни. Или смерти? Очевидно несостоявшейся. Или состоявшейся, но не так, как он планировал. Он решил, что не раскроет эту проблему опираясь на свои поломанные воспоминания, поэтому продолжил смотреть на собеседника, в ожидании объяснений. — На самом деле твой случай уникален во всех аспектах. Но позволь сначала тебя все-таки поздравить. С возвышением. — Он мило улыбнулся, не как Мэн Яо. По-настоящему искренне. А Мо Сюаньюю от нового всплывшего воспоминания захотелось расплакаться. — Возвышение? — его голос дрогнул, — это, как небожитель? — Да, как самый настоящий небожитель. И слезы все-таки полились. За какие страдания? Как вообще так вышло. У него даже не было сильного золотого ядра и тела. Он вытер слезы рукавами тёмного ханьфу, но они все равно продолжали течь, что, собственно, не помешало озадаченно уставиться на свои руки. — Я…я, — он снова шмыгнул и ему даже стало неловко за свою несдержанность, хотя Се Лянь никаких претензий к нему, вроде, не имел, — я же умер, да? — Нет. Хотя, в теории, да, твоя душа отделилась от тела — это люди и называют смертью. Но теперь твой дух живёт в другом сосуде. Как и твоё тело теперь с другой душой. Сюаньюи сидел молча, останавливая слезы и переваривая полученную информацию. Получается, что у него получилось. Вей Усянь воскрес. Но почему ритуал сработал не так, как было написано? — Откуда у меня тело? Парень уже ясным взором, не замыленным от слез, осмотрел комнату, что больше напоминала покои императорского дворца. Он взглянул на одну из стен с зеркалом. На него смотрел он сам. Такой, каким он себя помнил. Вопросов стало больше. — Пришлось навестить место упокоения прародительницы Нюйвы. Ты первый, даже единственный, кто смог вознестись в состоянии, когда тело уже отказалось от души. Поистине невероятно. — Почему ты считаешь это достижением? — Резко ощутилась непонятная злость и усталость, не физическая. Всплывающие воспоминания, которые накатывали отдельными кусками и заставляли забытые чувства и переживания возвращаться, были очень тяжёлыми. Его лицо, эмоции на котором, должно быть, менялись ежесекундно, сейчас точно было похоже на лицо умалишённого. И в какой-то момент Мо Сюаньюи вспомнил, чему радовался. И радость эта прервалась каким-то вознесением. Его плечи поникли, снова захотелось лечь под одеяло и спрятаться от всего мира. Он ведь больше не сможет себя убить. Не только потому, что рука больше от страха не поднимется, тем более без адреналина от отчаяния, но и потому что он теперь бессмертен. И так просто его никто не убьёт. — До этого на Небесах обсуждали только моё необычное вознесение. То есть, не конкретно его, а их количество, — Се Лянь по доброму усмехнулся своим мыслям, Мо Сюаньюю даже стало стыдно за то, что он портит диалог своей подавленностью. — Но теперь я не один. Души ещё не возносились без оболочки. Сюаньюи снова отклонился на подушки и из чистого любопытства расспросил про небожителей и их обязанности. Также не обошёл и самого Се Ляня, который оказался самим небесным императором! Мо Сюаньюя поразил его скромный вид больше, чем подробности о вознесениях и небольшой исторической справке о крахе второй Небесной столицы. Се Лянь также поведал о его роли в этом месте. И тогда у Мо Сюаньюя родился план. Ему не хотелось разочаровывать такого замечательного человека просьбой об изгнании, ведь тот искренне надеялся, что часть работы будет оставлена кому-то ещё. Но и Мо Сюаньюи потерял цель в жизни, а бездумно пахать на небеса — это последнее чего он хочет. Он хочет смерти. И одна из проблем, препятствующих данному желанию, скоро будет решена. Судьба та ещё стерва. Сначала втопчет тебя в грязь, потом вознесет до небожителя, а потом тебя определят в Боги-покровители влюбленных, браков и счастья в семье. Ха-ха. Они прогадали по всем пунктам. Какая любовь, когда он разочаровался в ней, какое счастье в семье, когда в его семье его довели до безумства. Какие браки, когда речь идёт о двух мужчинах. Сразу вспомнились все гневные крики пропитанные отвращением по поводу того, что небеса накажут таких, как он. И сейчас Сюаньюй надеялся именно на это. Что Се Лянь, узнав правду, сам сгонит его с небес. А там и отчаяние подоспеет. Ему не составит труда себя убить. Смерть была его целью. И он добьётся своего. — Се Лянь, я не смогу выполнять обязанности божества…эмм…любви? сводничества? — он застыл на пару секунд в сомнениях. — Почему же это? — Какой же он все-таки милый и наивный, не хочется видеть отвращение на этом лице, но так нужно. — Я обрезанный рукав. И чего-чего, а любви уж точно не познал. Вот и все. Но, к удивлению Сюаньюя, никаких криков с приказом убираться подальше не последовало, скорее Се Лянь смотрел немного озадачено. Будто Мо Сюаньюи сказал какую-то глупость. А потом покои пронзил смешок. Который перерос в искренний смех, что у Се Ляня раскраснелись щеки. Мо Сюаньюи молча недоумевал. — Ох, прости пожалуйста, — он стёр указательным пальцем слезку с глаза, пытаясь привести дыхание в норму, — неужели до вашего поколения не дошли легенды о демонах и небожителях? — Мо Сюаньюи призадумался. Очевидно, план провалился, и было очень непонятно, где он дал сбой. Да и после диалога с Владыкой, желание о смерти как-то подозрительно попритихло. Не верилось, что уже не хочется…и что возможно ему дали шанс на счастье. — Таких видел штук пять. Одна о демонице, что поднялась на небеса ради божества, другая о женщине, которая единственная навещала заточенное зло, ещё о небожительнице, что спустилась в мир живых ради демона и демоне, что прождал свою вознесшуюся любовь восемьсот лет, — Сюаньюй загибал пальцы вспоминая, — А…и ещё о небожителе, который заботился о сыне своей возлюбленной демоницы, когда она умерла. На все эти истории я наткнулся, когда изучал тёмное искусство. И многие заклинатели считают их плодом больного воображения. Я даже видел интерпретации, где оказывалось, что небожители специально втираются в доверие, чтобы убить гнусных демонов. Знаю только эти. Но, кажется ты говоришь о чем то другом… — к концу своего рассказа Мо Сюаньюй сжался и боязливо притих.* Да, по лицу Се Ляня иногда можно прочитать все эмоции. И сейчас там находилась крайне дружелюбная улыбка, которая совершенно не сочеталась с убийственной аурой. — В смысле про мужчин и женщин? — А… Это не так? — Сюаньюй все ещё озадачен. Из слов Владыки следует, что эти истории были реальными, да ещё и про обрезанных рукавов. Мозг не готов был принимать этот факт, как бы Сюаньюй не пытался. — Про демона, который ждал возлюбленную восемьсот лет? — Да? — Эта возлюбленная — я. Мо Сюаньюи официально умер. Во второй раз.***
После того, как Мо Сюаньюя отпоили вкуснейшим чаем (не каждый день оказывается, что самый сильный бог и демон в гребанном браке!), он все-таки смирился со своим положением. Последствия срыва в новом теле не давали о себе знать, так что он вполне уверенно согласился пожить ещё немного. Мо уверен, что если бы Се Лянь не был божеством из него получился бы отличный лекарь. На вопрос почему экскурсию по Столице проводит сам Владыка, Се Лянь ответил, что Лин Вэнь, очень занятая женщина, слышать об обязанностях которой было тяжело почти на физическом уровне, занималась этим раньше, но после, в качестве наказания за предательство, остальные Небожители накидали ей работы, да настолько много, что Се Лянь просто не мог загрузить её ещё. Сюаньюй восхитился его добротой. Вы посмотрите, тут Небесную столицу предали, а он беспокоится о состоянии наказуемой. Хотя услышав срок, даже Сюаньюй проникся к женщине сочувствием. Они все ещё были в пути к дворцу (собственному дворцу!) Мо Сюаньюя, когда перед ними упала стена. — Я сказал тебе, урод, что на пороге моего дома можешь больше не появляться! — Да я уже признал, что не прав! Хватит орать! И это блять наш дом! Упавшей стеной оказался кусок одного из дворцов. Из образовавшейся дырки, спиной вперёд выпал человек, изящно приземляясь прямо на обломки, а за ним, то есть прямо в него, с длинной саблей вылетел другой, с явными намерениями убить. Се Лянь просто прошёл мимо, обогнув поле битвы. Мо Сюаньюй ещё немного постоял в оцепенении, а потом побежал догонять уходящего. — Это..? — Генералы Наньян и Сюаньчжэнь. Обыденность. — Се Лянь говорил с каким-то добродушным смирением. Кажется эти двое его друзья, для которых такое отношение друг к другу вполне обычное дело. — Они враги? — Нет, конечно. Просто оба те ещё упрямцы. — Так, что же они не разбегутся по разным краям, чтобы не пересекаться? — На слове упрямцы, Мо Сюаньюй вспомнил своего милейшего осла. Эх, он даже соскучился. — Они пытались, да только не переставали сталкиваться. А сейчас друг без друга уже просто не могут. Лет двести, как в браке. — Ага, милые бранятся — только тешатся. А от их применений потом трястись всей столице! Навстречу им шла милая женщина. Приятные черты лица, аккуратная неброская одежда и минимум украшений, только серебристая заколка выделялась из водопадов густых каштановых кудрей. Но проглядывалась в её улыбке тень ужасного прошлого, как и взгляд… Был слишком взрослым для такой молодой внешности. На запястье висел потрёпанный веер. Памятная вещь — сразу подумалось Сюаньюю. Ведь бедностью небожители не страдали и заменить один веер им бы ничего не стоило. Се Лянь улыбнулся и поклонился. — Приятно видеть тебя в столице, Ши Цинсюань. Женщина поклонилась, улыбнулась, обменялась несколькими репликами с Се Лянем, потом расспросила и Сюаньюя о здоровье, жизни и сказала в случае чего обращаться к ней. Ему оставалось только поблагодарить. — Это Повелитель Ветров, — когда девушка ушла обратно по своим делам, Се Лянь снова обратил все своё внимание на Мо Сюаньюя, — жизнь его потрепала, но он все ещё мой близкий друг и просто хороший небожитель. — Повелитель? — Сюаньюй слышал о Повелительнице Ветров, и девушка не была похожа на те образы, которые гуляли по Поднебесной. Те статуи и рисунки изображали её неугомонной, светлой и не брезгующей надевать множество украшений. Все делали, лишь бы подчеркнуть её богатство и ветреность. Се Лянь прервал его мысли. — Его мужской образ слишком слаб сейчас. Можешь сам его потом расспросить, что же случилось и почему Повелитель Ветров пропал на несколько лет. Они шли дальше, Се Лянь знакомил его с местами и некоторыми небожителями, которых они встретили по дороге. Остановились они у самого края столицы на мосту через маленькую речку, которая, кажется, никому не принадлежала. — Пожалуй все. Пройдись до дворца Лин Вэнь, возьми первую работу. И помни: С благословением Небожителей никакие запреты не ведомы!