Надежда.

Это было смело. И столько же глупо. Но Кратоса это больше не волновало. Решение было принято и пути назад уже нет. Пробираясь сквозь ледяную стужу Фимбулвинтера, он шел на встречу с той, что поклялась убить его. Шел, убивая всех, кто вставал у него на пути. И лишь сбитое дыхание выдавало его волнение. Внешне непоколебимый, уверенный в каждом своем действии, всегда стойкий и твердый. Но только не сейчас. Не когда дело касается этой женщины. Обмануть Атрея оказалось проще, чем он думал. Сын всегда верил каждому его слову, что вызывало неподдельное тепло на душе. Поэтому он так легко согласился, что отец идет на обычную охоту, как делал это сотни раз ранее. Кратос никогда не врал сыну, оттого тяжело было на душе, когда мальчик пожелал ему удачной охоты и попросил быть аккуратнее. Ведь в этот раз он мог не вернуться. С гномами тоже проблем не возникло. Но еще был Мимир… - Ты идешь к ней, да, брат? - услышал он и остановился на полпути к двери. Иногда Кратоса раздражало, что эта говорящая голова всегда все знала. - Ты не сможешь остановить меня, - прозвучало слишком уверенно и как можно тише, почти шепотом, чтобы его не услышали посторонние уши. Если о его маленьком плане узнают, он с треском провалится. - Ты же понимаешь, что можешь не вернуться? Ты подумал о мальчике? Он этого не переживет, - беспокойный, но строгий голос Мимира нервировал и успокаивал одновременно. Конечно, Кратос это понимал. Но так же он устал жить в вечной гонке жизни и смерти, что началась еще очень давно. Сколько раз эта женщина врывалась в их жизни за последние годы, пытаясь отомстить, не счесть. Поджидала, прячась в тени высоких деревьев. Наблюдала издалека, обдумывая каждую деталь его будущих страданий. Пикировала с неба, яростно нанося удар за ударом. И каждый раз только ненависть отражалась в ее прекрасных глазах. Когда-то эти глаза излучали лишь доброту и улыбались ему. Еле заметно, слегка застенчиво, но улыбались. И этого хватило, чтобы он потерял покой. - Я больше не буду ждать, когда она придет и убьет меня. Все решится сегодня. И точка, - Мимир хотел было возразить, но понял, что это будет бесполезно и сделает только хуже. Что бы он ни сделал, как бы ни хотел, остановить Бога Войны в его решимости не сможет никто. Даже его сын. Остается только смириться... - Удачи, брат. Я надеюсь, ты добьешься того, чего желаешь, - и Кратос был ему благодарен. За то, что не пытается остановить. За то, что остается рядом, хотя мог бы попросить оставить его где угодно. За все советы и предостережения. За частичное воспитание его неугомонного сына. За все. Путь к руинам зала валькирий был ему знаком, но не менее опасен. Из за долгой зимы Мидгард заполонили драугры, налетчики и всевозможная нечисть, которые так и норовили проверить заточку его топора. Убивать, кромсать на куски, оставляя лишь реки крови за собой, уже вошло в обыденность и помогало отвлечься от тяжелых мыслей, роящихся в голове. И сегодня он был благодарен, что его путь оказался не таким простым. За плечами десятки убитых тварей, что встали на пути и поплатились за это. А впереди еще пара сотен метров до его предполагаемой кончины. Кратос никогда не верил, что она убьет его. Да, Фрейя каждый раз сражалась с ним, как в последний раз. Безжалостно, движимая только чистой яростью и необузданным гневом, она била точно в цель, но руки ее дрожали. Каждый раз, занося свой меч над его головой, она медлила. Как будто давала ему шанс остановить ее, оттолкнуть, защититься или ударить в ответ. Это были миллисекунды неуверенности, но они были. Он не сразу это заметил. А когда заметил, небольшой огонек надежды поселился где-то глубоко внутри, под толстым слоем прочной брони и белоснежной кожи. Где-то в районе сердца. И тогда эта надежда дала ему цель. Вернуть ее, чего бы это ни стоило. Возможно, это было безрассудно, вот так просто прийти к ней. Как будто навестить старого друга после долгой разлуки. Надеяться на ночные посиделки у костра, молчаливо и вдумчиво слушать завораживающие истории из многочисленных путешествий и просто наслаждаться обществом. Но они не были друзьями. Уже нет. И по этой причине он здесь… - Фрейя… - он подкрался так бесшумно, как мог, преследуемый элементом неожиданности, дабы выиграть немного времени. И у него это получилось. Но то, что произошло дальше ему не понравилось. Кратос не знал никого, кто был бы так же быстр, как эта женщина. В считанные секунды она оказалась рядом, замахиваясь мечом для сокрушительного удара. Когда она успела выхватить меч из-за спины он даже не заметил. - Фрейя… На что он надеялся, произнося ее имя? Что она просто отступит? Остановится и сложит оружие? Когда эта мысль посетила его голову, в руках уже был топор, готовый защитить своего хозяина. Он успел в последний момент поднять Левиафан. Звук столкновения двух орудий, казалось, пронесся во все стороны ударной волной и отправился дальше, отзываясь в каждом уголке Мидгарда. Она безжалостна. И так прекрасна в своей ярости. Глаза все еще холодны и черны, одинокие дорожки слез по щекам тянутся до самого подбородка. Напряженные плечи и, как по струнке, прямая спина. Она была воплощением могущественности, силы и мощи. Непоколебимая, неустанно заносящая удар за ударом, пробивая все щиты Кратоса. Ему оставалось только защищаться. - Фрейя, я не хочу сражаться с тобой, - еще одна попытка воззвать к разуму. Тщетно. - Дерись или сдайся, - она рычала. Не говорила, рычала. Столько злости в ее голосе он не слышал давно. Как и ее голос в принципе. Он стал более грубым, низким, без какой-либо капли былой теплоты и мягкости. Словно нож по сердцу. Когда их орудия столкнулись в новой схватке, Кратос понял, что слова бесполезны. Абсолютно. С каждым новым ударом Фрейя становилась все беспощаднее, сражаясь с невероятной силой. Будто каждый взмах меча делал ее только сильнее. «Укус воробья» словно был продолжением ее руки, уничтожая все и всех на пути. Он проиграл эту битву, как только пришел сюда. Эта женщина больше не медлила. От былой неуверенности не осталось и следа. «Она действительно меня убьет»- эта мысль засела в его голове, побуждая найти как можно скорее возможный вариант решения их проблемы. И тогда Кратос решил поставить свою жизнь. Он парировал ее удар и выбил меч из ее рук. Клинок отлетел так далеко, что его поиски займут не один час. И он найдет. Лишь бы она простила. Это действие застало лесную ведьму врасплох и секундное промедление с ее стороны дало ему отличный шанс. Кратос отбросил свой топор, не так далеко, конечно, но за ним тоже придется бежать. Молниеносно он оказался рядом с ней. Сейчас или уже никогда. Смелости Богу Войны не занимать, так от чего же его руки дрожат, а сердце так бешено колотится в груди? Незнание, боязнь отказа или еще хуже, новая волна ненависти и отвращения с ее стороны добьют окончательно. Но попробовать стоит… Кратос поцеловал Богиню ванов так твердо и уверенно, как только мог и сердце замерло в ожидании. Сначала ему не отвечали. Пару секунд. А затем он почувствовал, как женщина укусила его за губу и закружила их в яростном поцелуе. Это было невероятно. Она не оттолкнула его, не ударила, не ушла. Она ответила на поцелуй. Неистово обрушилась на его губы, будто это состязание за превосходство. Кратос касался ее везде, куда мог дотянуться. И где она позволяла. Он больше не мог думать. Была только Фрейя, ее яростные поцелуи и его руки на ней. Богиня потянулась к его поясу, быстрым движением освобождая его от тисков ремня, не прерывая этот безжалостный поцелуй. Им обоим не хватало воздуха, но никто даже и не думал отступать. Кратос схватил ее за бедра и притянул к себе, прижимаясь к ней всем телом. Зацепил застежку сзади и ее штаны упали, оставляя Фрейю в одной верхней броне. Ощущение теплой кожи ее бедер под своими руками было превосходным. Руки женщины опустились на его плечи и потянули вниз, заставляя сесть прямо на снег. Холодный и влажный, но Кратосу было абсолютно наплевать. Эта женщина творила безумные вещи. Освободив его достоинство, она села на колени мужчины и направила его в себя, не дав никакого шанса на промедление. В бешеном темпе Фрейя задвигалась вверх и вниз, принимая его все глубже. Это происходило так быстро. Так неправильно. Богу Войны это совершенно не нравилось. - Фрейя, - он позвал. Она лишь быстрее задвигалась, а с губ слетали невероятные стоны. Она как будто была голодна. В глазах лишь похоть и ярость, дикое желание. Мужчина чувствовал, что должен что-то сделать. Показать, что он не намерен делать ей больно и все, что сейчас происходит, ему хочется. Кратос мягко поцеловал ее в шею, слегка прикусывая нежную кожу. - Трахайся. Мне не нужна нежность, я не твоя возлюбленная, - он смотрел ей в глаза и видел боль, когда она это произносила. И в груди защемило. - Тогда почему я здесь? - ответа не последовало, но она смягчилась. В глазах все еще стояла борьба, но теперь там было и что-то другое. Фрейя посмотрела ему в глаза и поцеловала, но уже не так яростно. Еще пара толчков дали ей долгожданную разрядку. С глубоким гортанным стоном она кончила, опустив голову на плечо мужчины, тяжело дыша. Пару минут они просто молчали, приходя в себя. Он все еще оставался в ней, медленно поглаживая ее бедра и спину. Женщина дрожала. То ли от недавнего оргазма, то ли от его прикосновений. Ему нравились оба варианта. Затем она просто встала. Просто отошла, наклонилась и подняла свои штаны. Так просто, ни сказав ни единого слова, даже не посмотрела в его сторону, удостоив его взор только своей прекрасной спиной и все еще голыми тонкими бедрами. - Фрейя? - Уходи. Мне нужно подумать, - ведьма натянула штаны и пошла к костру, усаживаясь на бревно. Он так хотел заглянуть ей в глаза, увидеть, что она чувствует, ведь глаза не солгут. Было ли то, что сейчас произошло настолько же значимо и важно для нее, как было для него. Или это просто мимолетная слабость от долгих одиноких ночей, что Фрейя провела, утешая себя. Он не знал, но очень хотел выяснить. Ей еще многое предстоит обдумать. Что только что произошло. И что с этим делать. Найти в себе прощение или продолжить мстить. Отпустить боль, стать сильнее или навсегда обречь свою жизнь на страдания. Она будет думать, а Кратос ждать. И надеяться, что дождется.