Это садомазохизм!

— Тупая овца! Я убью тебя! — Ну попробуй, кусок дерьма! — Извините, а что это за шум? — раздался голос выжившего. — Ты новенький? Не обращай внимания, это наши лучшие бойцы опять подраться хотят, — отвечает военный, глядя на перепалку, в центре которой были Зэро и Авалайн. Эти двое славились своим хреновым характером, бешеной энергией и просто феерическим желанием убивать кого ни попадя. В основном — зомби и друг друга. Ни Зэро, ни Ави не имели семьи здесь, ровно как и хороших антидепрессантов, чтобы заткнуть их бешеные бошки. Они — абсолютно точно психически нездоровы и настолько друг друга ненавидят, что готовы растерзать в самом извращенном виде. Но все же в них есть отличный плюс — они хорошо убивают зомби и делают это ещё лучше, когда работают вместе. Однако их обычная жизнь состоит из подобной ругани и, быть может, хорошей драки. Сейчас этих двоих держали военные в шесть рук, пока они пытались вырваться, крича друг другу проклятия. Из-за чего они сцепились в этот раз никто разбираться не хотел: они просто ждали, пока эти двое вымотаются, чтобы отпустить их. Можно было бы и не следить за ними, но все боялись, что они друг друга переубивают друг друга нахрен. Потому что попытка была, на самом деле. — Тебе пиздец! — рычит Зэро. — Сначала научись его устраивать, сосунок! — отвечает Авалайн и снова резко дёргается. Сегодня удача была явно не на стороне военных: парочка как-то одновременно вырвалась из хватки и под ошарашенные вздохи ринулась друг к другу. Длинноногая девушка была куда более гибкой и ловкой, что помогало ей уходить от быстрых ударов Зэро, на стороне которого были сила и скорость. Бешеный дуэт в их лице сейчас заставлял других бояться. Парень достал ножи из-за пояса и с ними кинулся на девушку, которая, резко присев, своей ногой снесла Зэро. Она не успевает увернуться, и потому парень валится на нее, вовремя выставив руки вперёд, чтобы не раздавить девушку. Авалайн оказалась под Зэро, стесав себе спину во время падения. — Ты реально тупая дура, — на лице мужчины показалась безумная улыбка. Он не собирался убивать ее, однако запугать и немного поранить — вполне. Для них, психов, это было только развлечение. Бешеное, но такое прекрасное, что сердце радуется. — Кто из нас ещё тупой? — Авалайн ухмыльнулась в ответ, обхватила лицо Зэро своими невозможно холодными ладонями и накрыла его губы поцелуем. Бешеным, яростным, властным — таким, какой она была сама. Нож падает из руки брюнета, не задев никого. Он шокировано смотрит на прикрытые веки Ави своими разными глазами. Затем он ухмыляется в поцелуй и сам бесцеремонно касается губами в ответ, оставляя людей вокруг наблюдать за всей этой сценой с невероятным шоком. Как… Как они вообще до этого дошли, мать твою?! Люди поспешили разойтись, ведь глазеть на эту сцену было мало приятно, а переживать, что эти двое переспят прямо на дороге, было не их заботой. Так они остались одни посреди улицы: Зэро — с расцарапанными от падения руками, а Авалайн — с расцарапанной спиной и наверняка грязной футболкой. Горячий поцелуй, властное сплетение языков — в каждом движении губ была животная страсть, распаленная дикой яростью. Она захватывала с головой, заставляя задыхаться, издавать неприличные звуки. Поцелуй был не только горячим, но и влажным: Зэро чуть грязным от пыли пальцем стёр ниточку слюны, что упала на девичью щеку. Они отстранились друг от друга лишь тогда, когда лёгкие сильно сдавило от нехватки кислорода. Ави растеклась по асфальту, блаженно улыбаясь. Спустя немного времени ее пробрало на смех, такой заразный, что разулыбался и Зэро, но не счастливо, а хищно. — Что, весело? — спрашивает он. — Пф, конечно! Ты такой придурок, повелся на мой поцелуй! Ха-ха-ха! Боже, я коленом чувствую то, что не хотела! — Авалайн захохотала ещё громче. А колено девушки находилось между ног Зэро. Брюнет, заметив свое неудобство, даже несколько удивился: нет, конечно, стояк — дело обычное, но чтобы не заметить, как он появился, это надо постараться. На красных от нехватки воздуха щеках обоих нельзя было увидеть лёгкое смущение. — А сама-то, небось, из-за дрожащих ног встать сейчас не сможешь? — интересуется Зэро с издёвкой. — Ага-а-а, — тянет Авалайн, продолжая хихикать. — Предлагаю закончить этот бой дома. Кто кончит первый — тот лошара. Зэро смеётся, принимая вызов. Он встаёт и, схватив Ави за руку, поднимает ее рывком, приобняв за талию, чтобы она не рухнула снова на землю. Немного постояв, девушка вдруг с силой пихает Зэро, показывает ему средний палец и мгновенно пускается бежать, лишь каштановые волосы мечутся туда-сюда от резких передвижений. Брюнет не остаётся в стороне и мчится за Авалайн. Ловко несясь между домов, она забегает в тот, что принадлежит ей. Одноэтажный домик на окраине города — лучше не придумаешь, особенно когда хочешь побыть совсем один. Зэро быстро догоняет свою спутницу, а затем вжимает ее в стену, снова впиваясь в ее губы. Входная дверь осталась нараспашку. Никого из них сейчас не волновало, что их увидят: увидят и черт с ним, плевать вообще. Как будто никто не знает, что эти двое находятся в свободных отношениях! А те, кто не знает, — теперь будут знать. Поцелуй не выходит долгим из-за сбитого от бега дыхания. Губы сливаются в коротких касаниях, но страстных, едва ли не животных, полных чего-то такого, что по ощущениям сравнимо лишь с бомбой: ещё секунда, и все взлетит на воздух. Тяжёлое горячее дыхание раз за разом опаляло кожу, а руки… Руки были повсюду. Зэро безбожно трогал девушку, снимая с нее одежду, пока Авалайн без стеснения лапала его, запустив руки под футболку. Чуть длинные ногти слегка поцарапали чувствительную кожу пресса, заставляя брюнета зарычать в губы девушки. Он прекратил касаться ее тела, вызывая этим разочарованный стон. Вдруг ее запястья были схвачены горячей ладонью, а после стянуты кожаным ремнем, что был ранее на брюках парня. Авалайн отстранилась от горячих губ и захихикала. — Думаешь, это тебе поможет? — спрашивает она. — Без сомнения. Ты ведь психованная, любишь боль и обездвиженность собственного тела, — шипит ей с удовольствием Зэро. — Ты тоже псих, если обожаешь обездвиживать меня и брать силой, — шепчет Авалайн прямо в губы. Глаза у нее блестят по-сумасшедшему, ненормально страстно. В них такой взрыв чувств, что дыхание перехватывает. У Зэро перехватывает! И сердце так странно трепещет… Они снова целуются. Руки стянуты очень туго, и скоро начнут неметь, но Авалайн только сильнее это нравится: она обожает, когда все тело ломит, чтобы чаще вспоминать бешеное удовольствие. Именно поэтому ей хорошо с Зэро: он делает больно. А тому комфортно с ней, потому что она не боится его, принимает и получает дикое удовольствие от всего, что он с ней делает: бьёт ли, грубо берет или бросает, уходя куда-то на неделю и больше. Они идеально друг другу подходили. Любящая страдать и причиняющий страдания. Зэро толкает Авалайн к спинке дивана. Они не ложатся на диван и не идут в спальню: неудобно, нет времени и ещё миллион причин остаться здесь. Он обнимает сзади, одну руку положив на глотку девушки и сжимая. Наблюдает, как у Ави закатываются глаза, и ухмыляется. — Тебе реально от этого кайфово? — спрашивает он. — Да, — голос звучит чуть хрипло. — Охренеть. Тебя изнасиловать решат — понравится? — М-м, может быть, у меня ещё не было опыта. Зэро отпускает чужое горло, позволяя снова дышать. Он смеётся. Ужас, просто ужас. Авалайн реально ненормальная! И от этого только сильнее удовольствие. Он не тянет с удовольствием, лёгким движением руки помогает принять девушке более удобное для них положение. Проникает в чужое тело, никак не предупредив. Наградой стал сладкий стон. Протяжный, нежный, полный удовольствия такого, какого Зэро сам не знал. Он ухмыляется. Не жалеет Авалайн ни в силе, ни в скорости своих движений, ни даже в ласках, которые дарил. Он даже больше выражал на ней всю свою злость к миру, а та плыла от этого, наслаждалась, была в восторге от боли. Психованная дура. Он сжимал ее кожу, вгрызался в плечи и шею, безжалостно брал, не оставляя, казалось бы, и крохи удовольствия, но Авалайн… Она была в экстазе от этого. У нее сердце стучало так, как не могло стучать ничьё другое. Бешено, но с такими чувствами. Зэро не знал, что чувствует к этой картине: то ли ему смешно, то ли ему это нравится, то ли он боится этого. Потому что он может так разойтись, убить, потерять… Почему его заботит это? Он же не… Нет. Он не мог влюбиться. Любовь — чувство для идиотов. Они просто занимаются сексом, не более того. Да, только это. Ничего другого быть не может. Это просто влечение, потому что он не встречал таких девушек. И за мыслями Зэро не заметил, как удовольствие закрыло их обоих. Не дав себе заполнить девушку собственным семенем, он резко отстранился, тяжело дыша. Быть может, это и не гарантирует того факта, что Авалайн не забеременеет, но точно значит, что не придется это все отмывать. — Твою мать, — Ави повисла на спинке дивана. — Креветка, — Зэро смеется. — Пошел нахрен. Парень одевается и садит девушку на диван, отпуская ее запястья. Шатенку жутко трясло, на коже, ранее стянутой, были жуткие следы, ровно как и по всему телу. И так каждый раз, после каждого оргазма. Он кутает девушку в плед и ложится рядом, чтобы заснуть. В спальню идти лень.

***

— О, боже! — Авалайн подрывается от возгласа. Плед падает с нее, бесцеремонно оголив верхнюю половину тела. Не заметив этого, она смотрит туда, где должен быть Зэро. Но там Вебер, до невозможности красный от смущения. — Что случилось? — спросила Авалайн у Вебера, испугавшись. — Ты… Он… — юноша показал на шею и плечи девушки, что все были в жутких отметинах. — Фух! Пугаешь! Не нервничай, я сама этого хотела. Он не брал меня силой, — чтобы Вебер не помер от смущения, она снова укуталась в плед. — Извини, — парень опустил голову. — Не беспокойся. Тебе это не идёт. Авалайн смеется, по-матерински нежно треплет парня по волосам и уходит мыться. Возвращается она скоро и в одежде. Но на диване сидит Зэро. — Вебер из-за тебя каждый раз боится, что ты меня избил и изнасиловал, — хмыкает шатенка, складывая руки под грудью. — Твое счастье, что он не боится тебя, мазохистку конченную, — фыркает мужчина. — Он боится тебя, садиста. — Я его защищаю. — Ну так не позволяй ему просыпаться в компании со мной после того, как ты и я переспим. — Не смей указывать мне, женщина. — Не слышу, что ты тявкаешь? И все начинается сначала.