Чувства, сомнения и алкоголь

Губы осторожно обхватывают фильтр сигареты из чужих пальцев. Денис делает затяжку, но слишком короткую. Машинально тянет руку, чтобы взять чужую с сигаретой. Чувствует острые костяшки и идущий от них пронизывающий холод. Хочется сжать увереннее, согреть чужую ладонь, но это лишь касание между делом, не несущее лишних смыслов. Глубокий, полноценный вдох он растягивает как можно дольше. Немного першит в горле и кружится голова. Странный жар бьёт в голову. Денис, прикрыв глаза, смакует непривычный привкус. Думает. Пока Илья с удивлением отмечает, насколько теплая у того рука. Кашель подступает неожиданно. Денис кашляет в кулак, теряясь в сигаретном дыму. Илья, стоящий напротив, издает короткий смешок. Вырывает сигарету, делает длинную-длинную затяжку, вызывающе глядя на Дениса. У того мысли совершенно не о том, и жар неуместный подходит к щекам. Первым отводя взгляд, Дрейк решает, что сигареты все же не его. Будто услышав чужие мысли, ему коротко выдыхают плотный дым прямо в лицо, остальное рассеивая в сторону. Горечь оседает на языке, Денис хмурится и усердно пытается разогнать руками дым. Илья ухмыляется на эти попытки, делает последнюю затяжку, не замечая пристального внимания к алеющему кончику сигареты, к падающему пеплу или к обветренным на сильном морозе губам?

—

— ... Не прикасайтесь к чужим вещам, как бы привлекательно они не выглядели. Дениса пробило на смех от предупреждения, сказанного голосом в динамике автобуса. Мазеллов непонимающе перевел взгляд на друга, но, не дождавшись объяснений, вновь уставился в окно. Мимо проплывали заснеженные стволы деревьев, машины, недочищенные от снега, по тротуарам сновали укутавшиеся в шарфы и пуховики люди, создавая видимость серой движущейся по своим делам массы. Странно было в такие моменты задумываться о своей жизни. Ведь привычный сценарий: работа - дом, где ждёт семья, с ним уже не реализуется. Слишком многое в жизни пошло не туда. В хорошем или плохом смысле — не ясно. Да и похуй, если честно. Ведь не похуй только тогда, когда он нетрезв. Денис тоже смотрел в окно, но думал только о сегодняшнем стриме. Тяжело признаться, но у него совсем не было желания стримить, особенно с Ильёй в такое время. Неуверенность брала за горло, несильно сжимала, заставляя сбивчатое дыхание сбиваться ещё больше. Денис будто знал, что не стоит. Интуиция, предчувствие, называй, как хочешь — все одно. Нежелание. Отсутствие сил. Болезненность. — Мы стримим сегодня, да? — Ну, как договорились, — бросает Мазеллов. — Не, просто вдруг дела у тебя, или чтотовэтомроде... — Чего? — Илья, наконец, поворачивается к Дрейку, вопросительно глядя в лицо. У того очки запотели, и выглядел он, как ёжик в тумане. С видом потерянным, ещё и взгляд отвести пытается, — Нет, конечно все в силе. Да расслабься, не будет, как в прошлый раз! Забей. Денис нерешительно кивает, окончательно затыкаясь, мысленно коря себя за сказанное. Теперь ему было ещё больше неловко. Наверное, стоило выспаться вчера, а не пинать хуи до раннего утра — может и силы бы появились. Но там были разговоры, разные, с редкой атмосферой. К тому же, он не видел Илью который месяц — можно же в честь этого и проболтать полночи? — На, выпей, ты какой-то напряженный, — уже дома Илья бросает ему через кровать нераскрытую бутылку пива, взяв под мышку такую же себе. Денис часто фыркает, дышит ртом, руками тщетно пытаясь отогреть заледеневшие красные щеки. Бутылку он ловко ловит, стараясь унять нарастающую панику, думает, где проебался. Чтобы Илья и заметил его подавленно-напряженное настроение? Да ни в жизнь. С одним из них явно что-то не так. — Не делай такой удивленный вид. Ты не сказал ни слова, с того момента, как мы вошли в подъезд, — отвечает на невысказанный вопрос Мазеллов. Денис заторможенно следит, как тот прикладывается к бутылке, с наслаждением делая несколько глотков, отрывается, вытирая другой рукой губы. Илья ловит его взгляд и выдерживает с нечитаемым подтекстом. Что-то внутри одного из них с треском ломается, что-то, что строилось очень долго и дорого, рушится и без сожаления летит вниз, окончательно разбиваясь вдребезги. Денис боится, что глаза дословно передадут эту бурю эмоций. Сетчатка переливается разными тонами, от поверхностно светлого до глубокого темного, вторя то появляющемуся, то вновь исчезнувшему солнцу из окна, зрачок незаметно расширяется и тень ложится на взгляд. Илья смотрит, не отводя глаз. Следит. Молчит. Денис в отчаянии закусывает нижнюю губу, стараясь все же окончательно не разлететься на мелкие атомы. Пытается придать взгляду прежнее спокойствие и оттенок уверенности. Уголок чужих губ ползет вверх, непроизвольно. Денис проебался снова, сам прекрасно это понимает. Поэтому одним движением он открывает бутылку, хватается почти вплотную за горлышко, запрокидывает голову, делая несколько обильных глотков светлой жидкости. Напиток обжигает горло, и вновь кружится голова. Внутри как будто накатывает волна, смывая поломанный мусор, оставляя ощущение пустоты и лёгкости. Он слабо морщится, облизывает губы, наслаждаясь знакомым привкусом. Поднимает бутылку над головой, констатируя: — Охуенно. — Все для тебя, Дрейк, — ехидно протягивает Илья, повышая голос на несколько тонов. Он отворачивается, будто и не было тех минут зрительного контакта и молчания. Денис делает ещё глоток и ставит бутылку на стол. Мазеллов был прав, ему полегчало. Тяжесть мыслей ушла, оставив неестественную пустоту, которую хотелось заполнить хоть чем-то. Зато появилась иллюзия наличия сил, будущий стрим уже не казался фатальным. Но до него есть ещё несколько часов, Денис подумал, что ему не стоило бы напиваться сейчас. Не в одиночку и не с Ильёй. Но он, как обычно, проебывается. К бутылке Дрейк не притрагивается вплоть до стрима. Тихо сидит на чужой кровати в телефоне, радуясь вернувшемуся спокойствию. Немного клонило в сон, поэтому Денис часто снимал очки, аккуратно клал их на живот, и тер глаза. Однако, когда вновь замаячил на горизонте Мазеллов, настраивая аппаратуру, слабое беспокойство всколыхнулось, но было забито палками и загнано ещё больше вглубь, чтоб не портило настроение. Для смелости Дрейк глотнул выдохшегося пива, скривился и отставил в сторону. Ощутив настроение друга, Илья резво достал еще несколько бутылок. Никого не ебало, что совместный стрим был на грани того, чтобы стать алкостримом, ведь в последнее время, в период сильных холодов и бездушной зимы каждый из них был по своему истощен, хандрой, недосыпом, начавшимися зачетами... Да много чем, если честно. Стримить нужно в первую очередь себе в кайф. И если для поднятия настроения им нужно было напиться — так оно и будет. Пока Мазеллов громко удивлялся онлайну, Дрейк сначала тихо хихикал с каждой хуйни, прикрывая рот рукой, после уже несвойственно для себя смеялся в голос с шуток, которые сыпались отовсюду. Донаты как обычно шли, не прекращаясь, вызывая порой неадекватную, но забавную реакцию Ильи, который то вопил, матерясь, ответки на подъебы, то сам хохотал, откидываясь в кресло, закрывая лицо руками. Эйфория ощущалась в каждом новом глотке, вдохе, движении. Чуть успокоившись, они пошли смотреть новые вышедшие за время их отсутствия видео. Денис тянется за бутылкой, не глядя. Медленно отпивает, не отрываясь от монитора. Но потом всё-таки замирает, моргает пару раз, непонимающе глядя на вдвое уменьшившийся объем жидкости. — Блять, я твою взял. Он поворачивается к Илье, касается плеча, привлекая внимание. Тот ещё пару секунд осознает, что от него хотят, а после отмахивается рукой. — Да похуй, не? — но бутылками все же меняется. Дальше все едет вниз по кривой. Дрейк теряет ту грань, за которую раньше не давал себе и шагу ступить, она осталась где-то позади, посланная далеко и надолго. Он уже сам не замечал своих случайных касаний, главное, не понимал, была ли взаимность в них. И хоть цепкий взгляд ловил каждую мелочь в чужом лице, мозг все чаще отказывался проводить даже самые простейшие вычисления. Денис тянулся за чем-нибудь, случайно мазнув мизинцем чужую руку; сталкивался ладонями, когда снова путал бутылки; ронял голову на плечо Ильи, чуть ли не рыдая от смеха из-за очередной шутки. Илья вспомнил, что нужно сделать рекламу — и сладкий ягодный аромат электронных сигарет разлился по комнате. Денис сидел пару секунд, глубоко дыша. Пытался не смотреть. Но в итоге под совершенно обычным предлогом вышел в туалет. Стоило несколько раз промыть лицо холодной водой, чтобы вернуть себе способность трезво мыслить. Мазеллов заканчивает рекламу, читает пару сообщений в чате, цепляясь за одно из них, подносит микрофон ближе ко рту: — Да, кстати, вы тоже это заметили? Дрейк сегодня тактильный пиздец. А то сначала весь такой загадочный и недотрога! Может его с алкахи так разнесло, — задумчиво делает предположение Илья, но тут же его опровергает, — Да не должно, вроде. Пили-то мы мало. А то представьте, минута до стрима сегодня, он что-то руку мою случайно трогает и такой: «Блять, хули ты такой холодный?» Будто я в этом виноват, — Мазеллов разводит руками, смеётся больше от абсурда ситуации. Но тут слышит хлопок двери ванной, резко оборачивается, провожая взглядом возвращающегося на место Дениса. — Дре-ейк, солнце, вернулся! — Мазеллов улыбается загадочно, с оттенком ехидства. Чат пестрит неприличными пастами. Тишина накрывает куполом, принося странное облегчение. Илья выдохся тоже, поэтому молча разбирается с последними делами. Тихие щелчки мышки, затухающий шум компьютера — атмосфера усыпляет вновь. Денису спокойно. Он сидит на кровати, чуть раскачиваясь взад-вперед под играющую в голове ark patrol - let go. Хотя время давно уже перевалило за двенадцать, в окне виднелась зимняя белизна неба. Дрейк пьян, и мысли вялым потоком текут в невидимое ничего. Справа появляется Илья, молча устраиваясь рядом. Он трёт руки, дышит в них, кутается в тонкую худи. У Дрейка сильный диссонанс в голове, ведь никак не хочет образ Мазеллова на стриме вязаться с Ильёй в жизни. Дрейк, сам того не осознавая, втайне боялся, что когда-нибудь образ изменит реальную личность Ильи. Эта странная, безформенная и непродуманная мысль иногда возникала в голове, становясь так называемой «костью в горле». Ведь надолго занимала течения мыслей. Теперь сидеть стало как-то неуютно. Слабое отчаяние поднималось в груди. И Денис позволил себе не думать. На заданный вопрос, Илья всего лишь устало кивнул, скорей всего не до конца понимая просьбу. Денис берет чужие руки в свои, смыкает, обхватывает с двух сторон. Перемещается от пальцев к запястью, не сильно сжимая. Подносит к губам и осторожно дует, стараясь согреть. Илья молчит. Ему кажется, что руки Дениса мягкие и сухие. Ему кажется странной происходящая ситуация, потому что впервые за столько времени внутри разливается что-то теплое, а мысли от безумно быстрого бега переходят на спокойный ритм. Ему кажется, что ему ужасно нравится наблюдать, как расширяются чужие зрачки в темной комнате, где источником света сейчас был один лишь светильник. — Какая ебень. На выдохе произносит Илья в шутку, когда Денис отстраняется. Руки и правда на время согрелись, благодарная улыбка расцвела на лице. — Спасибо. Денис мнется, слабо улыбается, пытаясь скрыть неловкость. Илье от этого только интереснее наблюдать — всё-таки друг сам проявил инициативу, от которой теперь и мучается. В конечном итоге тот кивает, может даже слишком энергично, ведь очки сползают и опасно застывают на кончике носа. Дрейк не реагирует, поэтому Илья на автомате тянется и поправляет указательным пальцем съехавший предмет. Чужой взгляд поднимает волну веселья внутри, и Мазеллов, поддавшись минутному соблазну, резко наклоняется вперёд, припадая к уху Дениса, опаляет пьяным дыханием и низко шепчет: — Дре-ейк. Другая рука хватает пиво с тумбочки, стоящей позади Дениса. Мазеллов, удовлетворённый своей проделкой, отстраняется и, не прерывая зрительного контакта, показушно отпивает небольшой глоток. В глазах играют чертики. Но что-то меняется, взгляд Дениса будто темнеет, сгущая краски. Дыхание у обоих неправильно глубокое, вырывается резко и неровно. Денис отбирает бутылку, сверлит взглядом горлышко. Коротко выдыхает и, наконец, с чувством прикладывается. Илья заторможенно наблюдает за отблесками на чужих влажных губах, пока не слышит стук поставленной бутылки, пока не осознает, что расстояние стремительно сокращается. Денис сминает чужие губы в отчаянном поцелуе. Закрыв глаза, он не сразу осознает, что ему отвечают. Догадка яркой вспышкой озаряет сознание. Илья снижает темп, делая упор на глубину и чувственность, ловит тихий стон губами. Отстраняется на секунду и вновь медленно вовлекает в горький поцелуй. Рука замирает на чужой шее, касаясь мягких волос. Потеряв счёт времени, они отстраняются друг от друга. Хрипло рвущееся сбившееся дыхание опаляет чужую щеку, но Денис напряжённо пытается нащупать руками потерянные очки. Без них мир пропадает, даже лицо напротив теряет привычные черты, становясь расплывчатым пятном. Очков нигде нет. Странная грусть заполняет душу. Он нащупывает чужую руку и сжимает ее до лёгких, почти не болезненных покалываний. Понимает, что не сможет ее отпустить. Не сейчас, когда этот подвешенный момент перекрывает подачу воздуха из лёгких, и кажется, что если пропадет ощущение чужих, снова ледяных пальцев в руке, мир рухнет окончательно, и последний вздох будет завершением истории его жизни. Как много он потратил? Сколько заложил или поставил на кон? Окупилось ли это? Денис не знает сам. Ведь время ещё не не пришло. И все зависело далеко не от него. А Илья ненавидел принимать подобные решения.