Особый подарок

      — Тебе всё понятно?— с долей любопытства произнесла Беларусь на другой линии телефонного кабеля, ожидая ответа своего старшего брата.       — Который раз уже говорю, что я всё понял,— недовольно ответил ей Россия, слышавший такое напоминание уже десятый раз, за время их недолгого телефонного разговора.       — Не жалуйся, в прошлом году, ты отвечал мне точно также, а потом ничего не делал,— получил он строгий выговор от сестры.— И в позапрошлом, и в позапозапрошлом, и в позапозапозапрошлом, а что говорить уж про позапозапозапоза...       — Беларусь, пожалуйста, уймись, я уже прекрасно догадался о том, что в этом году мне не отвертеться,— пребил её Россия.       — А вот и не уймусь!— явно возмутилась девушка, на другом конце телефонного провода тут же послышалось её возмущённое ворчанье, похожее не лепет недовольного ребёнка, заставив Россию, приподнять уголки своих губ в лёгкой и доброй улыбке.— Из-за тебя, Австрия и Швейцария, до сих пор припоминают мне то, как они чуть было не становились единственными кто ни получал рождественских подарков в рамках нашей традиции! И если ты думаешь, что поиск и личная доставка подарка за несколько часов до наступления Нового Года, вместо его празднования, это весело, то очень сильно в этом ошибаешься!       — Беларусь, честное слово, в этом году всё точно будет по другому,— сдержанно ответил ей старший брат.— Обещаю, что в этот раз, тебе не придётся таскаться в другую часть города, сквозь метель и холод!       — Я очень на это надеюсь,— многозначно произнесла Беларусь, тут же сухо добавив.— Ты же уже купил подарок?       — Ну, честно говоря...— неохотно промямлил вместо ответа русский, прекрасно понимая какая реакция сестры последует в следующее мгновение.       — Россия, ты мой брат, я прекрасно понимаю какой огромный груз ответственности ты держишь на собственных плечах после гибели отца, я очень ценю и уважаю тебя, ты самая дорогая и близкая личность в моей жизни, но...— спокойно ответила его сестра, на некоторое мгновение, на линии телефона повисла гробовая тишина, что тут же нарушилась до ужаса громким криком.— ТЫ ИЗДЕВАЕШЬСЯ?!       Крик его младшей сестры был настолько силён, что Россия машинально отбросил телефон от себя. В ушах послышался неприятный, до жути, пронзительный звон. «Так бурно она ещё никогда не реагировала...», подумал он поднимая трубку телефона на противоположном конце которой слышалась разъярённая речь его собственной сестры в купе с безуспешными попытками Минска её успокоить:       — Можно было реагировать менее разъярённо,— недовольно произнёс он когда голос Беларуси стал более спокойным.— Между прочим нервные клетки не восстанавливаются!       — О каком спокойствии может идти речь с таким братом, как ты!?— всё также строго ответила девушка.— У тебя была неделя, чтобы купить подарок, но по ты заявляешь о том, что ничего не сделал в самый последний момент...       — А ещё говорила, что ценишь и уважаешь!— с долей обиды произнёс русский.       — Не переводи стрелки, Стрелочник,— тут же ответила ему Беларусь.— У тебя есть несколько часов, чтобы купить подарок и подарить его тому, кто выпал тебе в рамках нашей примирительной новогодней традиции неожиданного сюрприза! Если подведёшь меня и в этот раз... Молись Господу Богу за упокой собственной грешной души... Уяснил?       — Уяснил...— произнёс в ответ Россия, потеряв последнюю надежду не участвовать в глупой, как ему казалось, новогодней традиции.       — Тогда надеюсь на тебя, братишка!— тут же, словно ничего и не бывало, произнесла его младшая сестра.— Увидимся в моём доме, сегодня вечером! С наступающим!       — И тебя с наступающим...— произнёс Россия услышав знакомый звук сброса телефонного звонка.       Положив трубку телефона на стол, находившийся неподалёку, Россия повалился на старый отцовский диван, устало облокотившись на его мягкую, винтажную спинку. Уже который год абсолютно все его знакомые участвовали в традиции дарения подарка случайному государству и ровно столько же, до сегодняшнего дня, России удачно удавалось её избегать. Суть традиции, отмечаемой по предложению его младшей сестры, была предельно проста и заключалась в том, что за несколько дней до наступления Нового Года, на телефоны каждого из государств приходило сообщение с именем совершенно случайной страны, которой и стоило самолично вручить "особенный подарок". На выполнение дарения давалось всего несколько дней, в течении которых, категорически воспрещались всяческие ссоры и любые виды открытой враждебности по отношению друг к другу.       Зачастую процесс дарения был столь неожиданным, как и личность дарившего, что и название для новой традиции было выбрано достаточно быстро - "День неожиданного сюрприза". Несмотря на то, что многим подобная идея весьма полюбилась, Россия относился к подобной части предновогодней суеты, с большим скепсисом и неохотой. После гибели отца и развала их семейного союза, он был одним из немногих кто не слишком хорошо шёл на контакт с прочими государствами. Первые несколько лет своей независимой и самостоятельной жизни, русский пытался открыться новому миру, проявлял и помогал другим государствам, пытался показать себя всем как доброго союзника и друга.       Однако, чем дальше он заходил, тем больше понимал, что никому в целом не было до него дела, кроме его младшей сестры, да пары общих знакомых. Его "друзья" и "партнёры" часто пользовались молодой добротой и открытостью русского навязывая ему неравные и унизительные условия, для многих государств он был настолько второсортен, что ставить русского в глупое положение, становилось частью их ежедневной рутины. Одновременно с этим самого Россию сторонились, он сам и его ход мышления, был непонятен и непредсказуем для многих государств, а сравнение с его давно умершим отцом, не придавало русскому большого доверия. Каждый раз когда тот пытался выйти навстречу окружающему его миру, его отталкивали, заставляя вновь и вновь проделывать этот бесконечный путь.       Осознание истинности собственного положения пришло к России не сразу, долгое время тот отрицал очевидное, пытался измениться в угоду других дабы получить их одобрение, но каждый раз всё заканчивалось по одному и тому же сценарию, заставляя его вновь и вновь падать на самое дно. Никому не было важно как правильно он думал, верил и какие правильные поступки совершал, его недолюбливали просто потому что тот являлся собой. Из года в год эта мысль мелькала в его голове, с каждым новым падением, становясь всё более и более отчётливой. В один из дней, когда окружающий его мир снова заставил его упасть, он просто перестал взбираться, оставшись лежать на дне собственной нелюдимости, без всякого движения.       С того самого дня, уже несколько лет, он считался весьма нелюдимой личностью, общавшейся в большинстве своём с небольшим кругом государств и близких родственников. Русский без всякого угрызения совести обрывал любые возможности построения дружеских контактов, ведя себя весьма отчуждёно, редко давая кому-либо приблизиться и заговорить с собой. Традиция же, введённая его младшей сестрой, воспринималась им как попытка Беларуси социализировать его с другими государствами на что русский отвечал ожесточённым сопротивлением. Каждый раз когда в сообщения его телефона приходило имя очередного государства, тот игнорировал не только государство которому стоило преподнести подарок, но и подарки тех, кому не посчастливилось случайно получить сообщение с указанием его имени.       «Судя по всему отсидеться в доме в этом году будет весьма проблематично...», подумал русский вновь взяв в свои руки свой телефон, решив узнать, кому же "повезёт" получить подарок прямо с его руки. Быстро отыскав, за небольшим числом контактов, нужное сообщение пришедшее на его устройство несколько дней назад, он с удивлением, и одновременным раздражением заметил, знакомое для себя имя. «Польша, этого мне ещё не хватало!», пронеслось в его голове. Одно лишь, даже письменное, упоминание имени этой девушки вгоняло русского в необъяснимо крепкие объятья "русской хандры".       Взаимоотношения русского и полячки были весьма далеки от полного идеала, выстраиваясь на основе давней неприязни. Россия недолюбливал эту напыщённую особу, мнящую себя центром мирозданья, что смешивала в грязь всех кто не вписывался в её индивидуальное восприятие мира, столько, сколько себя помнил. Подобная ненависть, впрочем, была вполне себе взаимной, сама девушка не сильно любила его резкость и упёртость в собственных, даже самых глупых, решениях, что лишь усугублялось его давней нелюдимостью.       Из всех, кого только знал и ненавидел Россия, она была самой последней личностью, которой бы русский преподнес даже самый дешёвый праздничный подарок. На минуту в его голове промелькнула мысль, вновь проигнорировать подобную традицию, из принципа не вручив подарок столь надменной особе, однако, собравшись с силами, он откинул подобные мысли куда-то глубоко, решив не доводить свою младшую сестру до белого каления. Собравшись с мыслями, он поднялся со своего места направившись в сторону прихожей. Быстро обувшись в пару зимних сапог и накинув на нательную одежду свою курту, русский не слишком спеша покинул приделы своего тёплого и уютного дома.       Улица встретила русского не слишком радушно. На промёрзлую землю, покрытую толстым слоем холодного снега, крупными падали крупные хлопья белоснежных снежинок, сильные порывы зимнего ветра пробивались сквозь верхнюю одежду России, заставляя его содрогнуться от резко нахлынувшего холода. Снегопад был настолько активен, что взгляд русского не с первого раза смог отыскать свой автомобиль, располагавшийся всего в нескольких метрах от собственного жилища. «Погода в последние несколько дней совсем разбушевалась, а меня ещё заставляют покупать, подарок для личностей, не слишком этого заслуживающей!», подумал он пробираясь к своей машине.       Добравшись до неё и стряхнув с себя небольшой, но ощутимый слой снежного покрова, осевшего на верхней одежде, русский потратил несколько минут, на прогрев двигателя своего транспортного средства. Когда автомобиль был полностью готов к предстоящей поездке, Россия сильно ударился ладонью об собственный лоб. «При таком снегопаде, да не проверить можно ли вообще проверить по дороге, вот он, "прекрасный" представитель идиотизма...», пронеслось в его голове, без всяких надежд взглянув в сторону дороги, что должна была уже давно явить собой один большой, снежный, сугроб, русский с удивлением заметил, на месте сугроба, относительно чисто пространство лишь слегка покрытое снегом. «Судя по всему прочистили относительно недавно, чтобы дать водителям возможность спокойно проехать в любую часть города в последний предпраздничный день.», предположив он радуясь столь приятной неожиданности, заметно упростившей ему жизнь.       Заведя машину он без всякого промедления направился в сторону одного из супермаркетов, что продолжали работать в это время. Одинаковая картина лесов и полей проносилась за внутренним стеклом транспортного средства, глубоким белым покрывалом холодного снега, они казались частью масштабного полотна, заполнившего собой всё пространство окружавшего русского мира. Порой ему даже не верилось, что это холодное, смертельное для человека покрывало было создано природой для того, чтобы помочь сохранить жизнь до наступления тёплых весенних месяцев. Сам факт того, что холод может приносить в этот мир не только гибель и страдания, но и оберегать невидимую обычному глазу, частичку живого, сильно поражал Россию в далёкие годы детства и порой, продолжал поражать его до сих пор.       Когда колёса автомобиля остановились на заснеженной транспортной остановке крупного двухэтажного здания, глаза русского уже начинали слипаться от усталости, неожиданно нахлынувшей из-за однообразности окружавших его видов. Словно сошедшие со старинных полотен, они, вместе с грустным завыванием ветра убаюкивали русского, словно пытаясь усыпить его внимание, дабы унести в сладкое царство Морфея. Однако, на последних волевых, русскому удалось прибыть в нужное место, быстро взбодрившись парой ударов ладонями по своим пощёчинам, он тут же покинул салон автомобиля. Направляясь в сторону главного входа, он, преодолевая заметно усилившийся снегопад, с большим удивлением подметил крупное скопление автомобилей располагавшихся на территории транспортной парковки.       Попав внутрь Россия тут же окунулся в предновогоднюю суету, что часто творилась в магазинах и супермаркетах за несколько часов до наступления нового года, десятки людей с тележками и корзинами сновали туда-сюда, покупая и докупая то, что не было куплено ещё несколько дней назад, образуя немыслимые, для восприятия глаз, очереди. Яркий электрический свет множества ламп освещал полки большого количество продуктовых отделов под сопровождения различных новогодних и рождественских музыкальных композиций, а также, отзвуками кассовых аппаратов продавцов, явно не справлявшихся с таким потоком покупателей. Отовсюду звучали множества человеческих голосов, смешивавшихся в дружную композицию жизни, творившейся внутри этого места в последние часы уходящего нового года.       Осторожно пройдя вглубь отделов, располагавшихся внутри основного здания супермаркета, русский глубоко задумался об том, что именно ему стоит преподнести Польше в качестве новогоднего подарка. Несмотря на то, что по его мнению она не заслуживала таких больших почастей, Россия не хотел обрекать на себя гнев страшный Беларуси, справедливо посчитав, что подарок для полячки должен быть не слишком броским и дорогим, однако, в меру приятным, и даже, полезным. Однако, словно на зло, подобной вещи, что могла стать подобным подарком, попросту не находилось. Проходя отдел за отделом, первого этажа супермаркета, Россия перебирал множество вещей, что по его скудным представлениям могли понравиться полячке. Отбрасывая один вариант за другим, он не заметил как ушёл в глубокую задумчивость не замечая того, что происходило вокруг. Задумавшись над тем, что могло стать новогодним подарком для Польши, он не заметил как неожиданно на кого-то наткнулся:       — Слепой монтонкури, следи за дорогой когда...— услышал он знакомый недовольный голос КНДР.       — Прости, виноват,— виновато произнёс он подав северному корейцу руку для того, чтобы тот поднялся на ноги.— Слишком высоко витал в облаках.       — Чем выше взлетаешь, тем больнее падать,— всё также ответил ему КНДР, приняв руку русского, он быстро поднялся на ноги.— Впрочем, даже так, я всегда рад даже такой нежданной встрече, Россия-Хён!       Низкорослый и худой, одетый в потрёпанную от времени, строгую униформу, как и русский, КНДР был известен своей нелюдимостью. В отличии от России, что худо-бедно шёл на контакт с узким кругом лиц, северный кореец редко и не слишком охотно вступал в контакт с кем-то из государств, помимо Китая, предпочитая оставаться в тени своего гордого одиночества. Сам же Россия относился к весьма редким исключениям, к кому кореец относился весьма доброжелательно и позволял не просто перекинуться несколькими фразами, но и завязать вполне себе дружескую беседу. Подобному расположению со стороны КНДР факт того, что несколько лет своего детства и юношества кореец провёл под прямой опекой Советского Союза, за которые тот хорошо сдружился с его родными детьми.       — Что ты здесь делаешь?— спросил у него Россия, глядя на то, как кореец неумело запрятал за свою спину небольшую коробку обвёрнутую в праздничную упаковку.       — Твоя сестра вновь вынудила меня принять участие в этой дурацкой традиции,— ответил ему КНДР, поняв, что русский заметил подарок, он вынул его из-за спины.       — И кто же попался тебе в этот раз?— с любопытством спросил у него Россия.       — Вновь Корея-Нуна,— спокойно произнёс кореец тут же быстро добавив.— Если в следующем году она попадётся мне в третий раз, я точно поверю в то, что Беларусь-Агасси, самолично ставит нас сестрой друг к другу!       — Если тебе это не слишком по душе, то почему просто не откажешь ей?— также спокойно поинтересовался Россия.       — Я слишком уважаю Беларусь-Агасси и слишком опасаюсь её гнева, чтобы уходить из этой жизни гораздо раньше отведённого для себя срока,— произнёс он.— И как я вижу ты прибыл сюда по той же причине, не так ли?       — Именно,— не слишком радостно ответил ему русский, неожиданно спросив.— Ты не мог бы посоветовать, что можно преподнести в качестве подарка личности, что в действительности этого подарка не заслуживает?       — Справедливости ради, такая личность, ничего не заслуживает,— тут же ответил ему КНДР.— Впрочем, в прошлом году, я думаю, что в данном случае будет вполне подойдёт пища которую подобная личность любит. По крайней мере, в прошлом году, моя сестра не сильно расстроилась от того, что я подарил ей поднос с кимчи, которое она так сильно любит!       — А кроме пищи?— с любопытством спросил у него русский.       — Откуда мне знать,— пожал плечами кореец.— Попробуй ограничиться любым спиртным напитком, которым эта личность злаупотреблят больше всего, если она вообще пьёт. В любом случае в этом году, я решил поступить именно так.       — А какой конкретно алкоголь можно подарить в таком случае?— настойчиво спросил у корейца Россия.       — Не верю, что у тебя нет какой-либо фантазии на этот счёт!— возмутился кореец, удаляясь от русского прочь.— Вино, виски, водка... Да что угодно!       — Водка... Ну, конечно! Как же я раньше не догадался! КНДР, дружище, ты гений!— крикнул он вслед корейцу, глядя, как тот, ворча на весь этаж удалялся всё дальше и дальше от него в сторону большой очереди образовавшейся у одного из кассовых аппаратов.       Не теряя времени зря, Россия в ту же минуту бросился в сторону отдела с алкогольной продукцией, располагавшегося этажом выше. Быстро поднявшись на нужный этаж, преодолев небольшое расстояние в несколько метров от лестничного прохода, он оказался в нужном для себя отделе. Внимательно и осторожно осматривая практически пустые полки, сметённые более проворными покупателями до его прихода, русский с нарастающей тревогой заметил практически полное отсутствия на магазинных полках старинного сорокаградусного напитка. Стройные полупустые ряды длинных полок напоминали бесконечную пустыню, которой казалось не было конца и края.       Один торговый ряд менялся на другой, нараставшая с каждым шагом тревога сменялась настоящей паникой, однако, когда до конца отдела оставалось всего несколько метров, глаза русского зацепились за гранёную стеклянную бутылку, одиноко стоявшую в одном из углов очередной полки. Пулей оказавшись рядом с тем местом, ладонь русского потянулась в сторону бутылки, неожиданно наткнувшись на чью-то, более мелкую, женскую ладонь. Переведя взгляд с бутылки на обладательницу руки, Россия с удивлением заметил рядом с собой средне рослую фигуру Польши.       — Ты что здесь делаешь?— ошарашено спросила она заметив присутствие русского, однако, руки от бутылки не убрав.       — Тот же вопрос хочу задать тебе,— не менее удивлённо произнёс русский.       — Как видишь, подбирала подарок для той глупой традиции, в которой меня заставила участвовать твоя младшая сестра,— в привычно грубой манере ответила девушка.— А теперь, будь добр, убери свою лапу с этой бутылки, я первая положила на неё собственную руку!       — С тем, что эта традиция весьма глупая, я согласен,— холодно ответил ей Россия.— Однако, я заметил эту бутылку первым, поэтому...       — Поэтому, бла-бла-бла, меня твои претензии волную не слишком сильно,— язвительно произнесла полячка.— Эта бутылка моя и точка!       — Ага, размечталась,— молниеносно парировал русский.— Советую убрать руку добровольно, пока я не сделал этого силой...       — Ой, боюсь, боюсь... Россия вновь докажет всему свету, что ни на что кроме грубой силы, толком не способен!— насмешливо сказал она, с вызовом глядя в его глаза.— Ну, давай! Давай, попробуй, нападай!       — Сама напро...— не успел договорить Россия, как со стороны соседнего отдела послышался громкий женский вопль, заставивший обоих противник переместить своё внимание в ту сторону, откуда он исходил.       — Вор, вор! Держите вора!— громко кричала женщина, сорока лет, безуспешно пытаясь угнаться за быстро отдалявшейся мужской фигурой.       Не произнеся ни единого слово, русский и полячка бросились в погоню, оставив злосчастную бутылку прямо позади себя. Быстро миновав несколько отделов, русский в два прыжка, нагнал неудачливого преступника. Сбив его с ног, он повалил того наземь, заставив его, неуклюже бухнуться на пол, всего в нескольких метрах от спасительного лестничного проёма. Преступник попытался было встать, однако, поляка тут же пресекла подобное действие, запрыгнув на его спину и заламав ему руки. К тому моменту на место происшествия подоспела сонного вида охрана, вместе с потерпевшей женщиной, что вникнув в суть произошедшего и вернув женщине украденные деньги, тут же приняли преступника в свои руки, доставив того куда следует.       — Я даже не знаю, как вас поблагодарить,— громко и радостно говорила им женщина.— Вы самое настоящее новогоднее чудо!       — Да что вы, дело пустяковое,— неожиданно спокойно произнесла поляка пожав своими худыми плечами.       — Ну что вы, позвольте вас отблагодарить, если бы не вы, то этот мерзавец стащил бы мой кошелёк и все мои деньги вместе с ним!— настойчиво продолжила она.       — Госпожа, это правда не стоит больших благодарностей, дело действительно пустяковое,— с отчаянием произнесла Польша, краем глаза глядя в сторону отдела с алкогольной продукцией к которому незаметно пытался подобраться русский.       — Ну, что вы, что вы! Дело совсем непустяковое!— настаивала женщина.— Думаю, что даже ваш молодой человек, вполне с этим согласиться!       — Молодой человек...— тихо повторила полячка взглянув в сторону России, что услыхав слова женщины тут же остановился испуганно взглянув в её сторону. Девушка тут же притупила свой взгляд в несколько мгновений покраснев словно спелый августовский помидор.       — Ну, что вы так стесняйтесь, в этом нет ничего такого, дело молодое, да житейское,— спокойно произнесла женщина.— Мы в ваши годы...       — Прошу прощения, уж извините, но мы правда должны вам отказать, лучше закупитесь овощами для салатов, говорят на них сейчас большая скидка в последние часы уходящего года!— неожиданно произнёс русский, схватив полячку за руку, он быстро потянул её в сторону отдела с алкогольной продукцией, как можно скорее отдаляясь от приставшей к ним женщины.       Польша нисколько не сопротивлялась, взгляд девушки был всё также направлен в пол, а её щёки и лицо горели настолько сильно, что казалось, будто бы девушка только-только вышла из очень душной парилки. Россия старался не смотреть в её сторону, русский и сам был сильно смущён подобными словами, произнесёнными женщиной, но старался не подавать вида. Лишь когда их небольшая компания добралась до нужного отдела, девушка смогла прийти в себя, посмотрев в сторону России всё с той же долей злости и презрения.       — Если ты думаешь, что после такого, мы с тобой разойдёмся мирно, то спешу разочаровать,— заявила она, скрестив руки на груди.       — А я то тут при чём?— раздраженно ответил ей русский.— Этот бред заявила та женщина, а не я!       — Да я не про это идиот!— крикнула она, покраснев ещё больше, однако, сам русский не мог понять от поддоспешной волны смущения или же гнева.— Я про ту бутылку!       — Ты имела в виду мою бутылку?— упёрто произнёс Россия.       — Щас вмажу!— со злобой произнесла девушка, занеся свой маленький кулачёк над своей головой.       — Гхм, молодые люди, если вы позволите, я уйду, а то видимо, вам помешал,— неожиданно произнёс неизвестный мужчина, вновь заставив русского и полячку отвлечься от накалявшейся ситуации, при этом, держа в руках заветную бутылку водки.       — Мужчина, а теперь медленно положите бутылку на место и возьмите любой другой напиток, что находится в этом отделе...— холодно произнесли они в один голос.       — Как же так... Я эту бутылку...— не успел он договорить как Россия и Польша тут же его перебили.       — Это наша бутылка, мы первые её заприметили, а теперь, положите её на место и возьмите любой другой напиток...       — Да какой же мне брать, если водка здесь, единственное, что я вообще смогу в этом отделе себе позволить!— возмутился мужчина.       Не успел он и рта открыть, чтобы продолжить, как полячка и русский тут же оказались подле него, вручив в руки бутылку самого дорогого коньяка и нужную сумму для его оплаты. Удивлённо похлопав глазами, словно не веря в подобную удачу, мужчина тут же поставил бутылку на место. Ещё некоторое время недоверчиво глядя в сторону молодых людей, он принял напиток и деньги, пулей покинув злосчастный отдел. Когда фигура мужчины скрылась за стройным рядом полок прочих отделов, Россия и Польша выдохнули с огромным облегчением.       Вновь оставшись вдвоём, они некоторое время стояли молча, стараясь не глядеть в сторону друг-друга. «До чего же я докатился...», подумал Россия, взглянув в сторону бутылки, что всё также стоявшей на своём месте. Никогда он не мог представить того, что в один "прекрасный" день ему придётся приложить столько усилий для того, чтобы заполучить простую бутылку сорокаградусного напитка, что давно стал для русского частью серой обыденности. Наконец взглянув в сторону девушки, русский хотел было, что-то произнести, когда заслышал резкий детский плачь в отделе неподалёку.       — Так и быть, забирай её себе,— вдруг произнесла девушка направившись в сторону отдела откуда доносился плачь ребёнка.— У меня есть дело по важнее...       — То есть?— опешив спросил у неё Россия, никак не ожидав такой реакции от вечно упёртой полячки.       — Я ещё успею, что-нибудь придумать, а вот успокоить ребёнка для меня гораздо важнее чем дрянная бутылка водки,— произнесла она не оборачиваясь.       Когда девушка скрылась за прилавком, русский ещё некоторое время удивлённо смотрел прямо ей вслед. Стоило полячке покинуть данный отдел, как в нём, как показалось России, повисла гробовая тишина. Словно не звучало по всюду праздничной музыки, а на нижнем этаже супермаркета не толпилось множество различных покупателей. Ещё раз взглянув в сторону злосчастной бутылки, парень взмахнул рукой, направился туда, куда совсем недавно ушла полячка.       Пройдя пару метров русский оказался рядом с отделом продажи детских игрушек, располагавшимся в отдельном помещении, пестрившим различной праздничной продукцией. Новогодние украшения, снеговики, ёлки и новогодние персонажи украшали длинные полки отдела, ожидая прихода юных покупателей. Внимательно осматривая отдел, русский заметил фигуру Польши, находившуюся возле маленькой девочки, что испуганно озиралась по сторонам, отчаянно пытаясь найти кого-то. Подойдя ближе он заметил, что полячка пыталась успокоить испуганного ребёнка, осторожно и тактично расспрашивая её о том, как та оказалась здесь и кого она ищет.       — Значит ты заигралась и потеряла свою маму, верно?— с теплотой спросила у неё девушка.       — Агу...— грустно ответила она утирая заплаканные глаза.— Она обещала купить подарок, а пока я его выбирала, исчезла... Я везде искала... Честно-честно, а её нигде нет... Вдруг она меня бросила...       — Никто тебя не бросил!— заботливо произнесла Польша.— Сейчас мы вместе поищем твою маму и обязательно её найдём!       — А потом она опять забудет купить мне подарок... У всех он есть, даже самый маленький, я много ей говорила, а она всё повторяла, что денег нет...— обидчиво произнесла девочка.— Который год уже денег нет, почему она их просто взять не может?       — Тогда как насчёт небольшого, новогоднего чуда?— неожиданно произнёс Россия протянув ей плюшевого медведя в ярко-красном рождественском колпаке с маленьким звенящим помпоном.       Девочка и Польша неожиданно обернулись в сторону России, с удивлением глядя в его сторону. Однако, весьма быстро, удивление быстро прошло с лица ребёнка, что искренней детской радостью приняв игрушку, торопливо потянул руку русского в сторону кассы. Лишь слегка улыбнувшись, девушка молча последовала за ними следом. Быстро расплатившись за товар на кассе, располагавшейся неподалёку, их небольшая компания последовала в сторону первого этажа супермаркета.       Проходя отдел за отделом в сторону кассовых аппаратов, надеясь встретить маму девочки именно там, русский и полячка выслушивали множество детских небылиц, что рассказывала им девчушка. За время их пути, Россия заметил, с какой искренностью отвечала на вопросы ребёнка его спутница, впервые за столько лет, он увидел в полячке, личность способную на переживание и теплоту. Подобный факт несколько смутил русского, в чём он, впрочем, старался не подавать виду. Достигнув кассовых аппаратов, они заметили щуплую фигуру женщины, одетую в недорогую, поношенную одежду, что обеспокоено смотрела по сторонам.       — Мама!— девочка радостно бросилась вперёд, заключив свою мать в крепкие объятья.       Обняв своего ребёнка в ответ, из уставших, глаз женщины стали стекать ели заметные слёзы:       — Спасибо вам, мне очень жаль, что мы доставили вам столько неудобств...— произнесла она русскому и полячке узнав от дочери кто именно помог ей прийти сюда.—В последние несколько лет с деньгами у нас совсем худо, мне приходится работать сразу на нескольких местах, чтобы прокормить семью... Я настолько устала, что совсем не заметила как она пропала... Да и начальство уже который год не выдаёт премиальную, поэтому у меня нет возможности купить ей даже самый дешёвый подарок...       — Лучше примите-ка ещё и это,— произнёс русский протянув женщине крупную сумму денег из собственного кошелька.— Это вместо премии.       — Что вы... Я...— удивлённо произнесла женщина, однако, русский тут же перебил её.       — Берите и не отказывайтесь, тут столько денег, сколько будет нужно для того, чтобы дать вам по-человечески отпраздновать уход нового года и подарить своему ребёнку праздник,— спокойно произнёс он.       Немного помявшись женщина приняла деньги, ещё раз поблагодарив русского и полячку, она, крепко взяв за руку своего ребёнка, отправилась в сторону более меньшей очереди. Обернувшись назад ребёнок радостно помахал им своей маленькой рукой на прощанье, ещё крепче прижимая к себе плюшевого медвежонка:       — Удивлена, что ты способен на доброту и сострадание,— произнесла полчка глядя в сторону удалявшегося семейства.       — Взаимно,— спокойно ответил ей Россия.       — Дорогие покупатели, в связи с усложняющейся погодной обстановкой за территорией торговой зоны нашего супермаркета, руководство магазина, вынуждено просит вас оставаться внутри здания и не покидать его до полной расчистки дорожного покрытия,— громко и чётко произнёс чей-то голос из динамиков, что были расположены на всей территории супермаркета.— Просим вас сохранять спокойствие и не прибегать к правонарушениям, все покупки, сделанные вами в данный момент будут приняты и оплачены. Благодарим за понимание.       — Что ж,— сказала Польша сквозь ругань множества недовольных людей.— Похоже мы с тобой здесь на долго.       — В таком случае, предлагаю компромисс,— ответил ей Россия.— Текущую бутылку на пополам, а как выберемся от сюда, компенсирую двумя из собственного запаса.       — Валяй, я опоздаю в любом случае,— спокойно произнесла в ответ полячка направляясь в сторону отдела алкогольной продукции.— Поэтому не гоже добру пропадать просто так!       Вернувшись назад, русский докупил к бутылке ещё несколько гранённых стаканов, а также несколько овощей в качестве закуски, находившихся рядом. Отстояв длинную очередь и оплатив свои товары, русский и полячка уселись рядом с одним из служебных входов, которым пользовались работники супермаркета. Прежде чем открыть бутылку и разлить сорокаградусный напиток по граненым стеклянным стаканам, Россия неожиданно протянул бутылку в сторону полячке:       — С наступающим,— произнёс он.       — Так в этот раз тебе попалась я?— смущённо заметила девушка приняв подарок русского.       — Ага,— спокойно ответил он тут же спросив.— А ради кого так сильно пыталась отнять её ты?       — С наступающим,— ответила ему Польша протянув подарок назад.— Неожиданно правда?       — Похоже КНДР действительно прав и Беларусь подстраивает результаты так, как хочет сама,— произнёс русский.       — Да уж, это точно,— улыбнувшись ответила она.       Откупорив бутылку, русский разлил напиток по стаканам. Стукнув стаканы с водкой друг о дружку, спутники сделали быстрый глоток, закусив водку закуской располагавшейся рядом.       — Эй, это нарушение правил!— произнёс один из сотрудников супермаркета проходивший мимо них.— Распитие спиртных напиток здесь строго запрещено и...       — Не умничай тут,— резко ответила ему полячка.— Начнём с того, что мы этот товар оплатили, а поэтому он теперь находится под нашей юрисдикцией, к тому же, вышвырнуть нас вы сможете только когда коммунальщики расчистят снег и позволят нам от сюда выбраться! И если у тебя остались какие претензии, то советую также пристать вон к той компании, что праздник решила отметить прямо здесь!       С этими словами Польша показала на группу людей разложивших купленные продукту на импровизированный стол, к которым, присоединялось всё больше и больше покупателей. Глядя на это, работник в растерянности направился в сторону, группы людей, совсем позабыв о русском и полячке. Вновь оставшись в гордом одиночестве спутники продолжили выпить свой сорокаградусный напиток. Опрокинув ещё несколько стаканов, полячка неожиданно посмотрела в сторону верхнего косяка широкого дверного проёма, расположенного рядом, некоторое время внимательно смотря прямо на него.       — Хей, Россия, взгляника, что это там весит?— спросила она у русского, хитро улыбаясь.       — О чём ты?— спросил у неё Россия, слегка привстав со своего места.— Я ничего там не вижу.       — Ну, а ты взгляни,— неторопливо произнесла девушка слегка подталкивая его в сторону дверного проёма.— Олух царя небесного!       Оказавшись внутри дверного проёма, Россия более внимательно пригляделся к его верхней части. Глаза неожиданно заметили странный предмет висевший в самом его вверху, по форме напоминавшей тонкую веточку рождественской омелы. Не успел он что-либо сказать, как Польша неожиданно прильнула своими губами к его щеке, тут же от неё отпрянув. Жар ударил в голову русского, сердце резко бешено заколотилось, взглянув в сторону полячки, он заметил как та, смущённо опустила свой взгляд куда-то в пол, лицо девушки выглядело ужасно покрасневшим, однако, выражало весьма торжествующий вид.       — Я подумала, что такому подарку ты будешь рад гораздо больше чем простой бутылку сорокаградусного напитка,— радостно произнесла она смело взглянув в его глаза.— С праздником тебя!       Молча смотря прямо в её глаза Россия ничего ей не ответил. Лишь когда девушка испуганно отвела его в сторону, ожидая явно не такой реакции со стороны русского, тот неожиданно обнял её крепко прижав к себе.       — Большего, даже самого особенного, подарка мне и не нужно...— произнёс он, почувствовав как девушка также крепко прижалась к нему, в этот момент ему совершенно не хотелось её отпускать.