Дом

У Лотти мало друзей. Затанна говорит, что она ведет затворнический образ жизни; психолог говорит, что ей следует заводить новые знакомства; Джейсон говорит, что она напоминает ему Шрека. И Лотти не в первый раз задается вопросом, зачем она вообще связывается с ним. *** Лотти много чего не любит: не любит холодные кофе и промозглое пасмурное утро, не любит шумные места и когда люди долго смотрят на нее, не любит, когда берут ее книги и забывают вернуть, не любит грозу, печенку и рок-музыку, не любит колючие свитера, песочное печенье, шоколад. Список можно продолжать до бесконечности. Больше всего Лотти не любит проблемных людей. Поэтому она не любит Джейсона Тодда. Джейсон — ходячая проблема, думает она, когда встречает его в первый раз. Джейсон — опасная смесь гнева, жажды справедливости и недопонимания. Джейсон — проблемный, импульсивный и ненормальный. Лотти бы рада забыть его, но таких не забывают — тем более, когда он сам не даёт этого сделать. Они знакомятся благодаря Затанне, когда та оказывается загружена миссиями Лиги, а Джейсон обращается за помощью с преследованием демонов и прочей бесовской херни, с которой, по его скромному мнению, должны разбираться ведьмы, волшебники и гадалки, а не привлекательный самоотверженный красавчик в красном шлеме. По его скромному мнению опять же. Затанна занята, демоны беснуются, а у Лотти как раз есть парочка свободных недель перед полетом в Лондон, поэтому ее выдергивают из дома и швыряют в мир — к бесам, к героическим дрязгам, к Джейсону Тодду. Он ей не нравится — слишком наглый, слишком безрассудный, слишком бесцеремонный. — Так ты тот самый охотник на демонов, Лотти? Ей не нравится это обращение, Лотти зовут ее немногочисленные друзья и знакомые, но точно не заносчивый мальчишка с сомнительной репутацией. Джейсону на ее возмущение все равно, и она снова поражается его умению игнорировать чужое мнение. На него нельзя положиться, жалуется она Затанне позднее; он кидается в бой так, словно у него несколько жизней (словно он не боится смерти) и с трудом работает в команде. Лотти просит прикрыть ее, а он использует ее как приманку, и выводит к ним и демонов, и мага, который все это начал. Справедливости ради, он же ее потом и спасает, но она уже укореняется в мысли, что ему нельзя доверять. Что Джейсон опасен. — Отличная работа, мисс колдунья. — он хвалит ее, как комнатную собачку. — Ты сумасшедший! — Слышал это столько раз, что уже сам начинаю верить. — Может, тебе это говорят не просто так? Джейсон смеётся, он вообще-то золотце, по его собственным словам, и бравый борец с преступностью. Сбросить бы его в реку… Мысль крутится у нее в голове, но она принимает лучшее решение — уйти. Игнорирует и его приглашение в бар в честь прекрасно выполненной миссии, и «увидимся, ведьмочка», полное раздражающей уверенности в себе. *** Джейсон бывает упрямым (всегда) и обаятельным (когда ему это надо). Поэтому он до обидного легко задерживается в ее жизни. Его присутствие в ее квартире к концу третьего месяца их знакомства уже не удивляет, его наглость становится до того привычной, что Лотти уже считает ее забавной. В этой квартире все говорит о ее увлечениях. Лотти хранит много специй в кухонном выдвижном ящике и кулинарные книги на полочке у холодильника, вышивка и набор для вязания — в корзинке у дивана, а книги — на стеллаже в спальне. Джейсон не устает повторять, что у нее старушечьи хобби, Лотти уже не обращает на это внимания. В ее квартире все обустроено так, как у обычных людей. (Иногда спицы сами парят в воздухе и выстраивают причудливый узор будущего шарфа, иногда ложки и половники сами помешивают суп на плите, иногда среди Моэма и Форстера можно увидеть темные томики с плавающими буквами на корешке.) В ее квартире все обустроено, как у обычных людей, а она ведьма. Джейсон видит это, сколько Лотти не пытается скрыть: глаза у нее от раздражения горят голубым; когда она спорит с кем-то в супермаркете или на улице, усталая ухмылка течет по ее губам, и обидчик мгновенно попадает в неприятность — окунется в лужу, споткнется о провод на полу. Джейсон не устает повторять, что она может что-то большее, чем лагерные приколы. Лотти не обращает внимание и на это. В квартире все говорит о ее увлечениях. Если бы у Джейсона спросили, кто такая Лотти, он бы ответил, что она обычная затворница с отсутствием навыков коммуникации, но он знал, что это была неправда. Лотти не раз оставляет его одного в своей квартире, когда ей внезапно приходит уведомление на телефон, и она говорит, что это по работе, и убегает, едва накинув на плечи куртку. Однажды он спрашивает ее об этом. — Почему ты вдруг заинтересовался моей работой? — Решил, что мы слишком мало знаем друг о друге. — Не уверена, что хочу углублять наши познания. — Да брось, дорогуша. Ты знаешь обо мне многое, а я только то, что ты любишь вязать ужасные шарфы. — Ужасные? — она кидает обиженный взгляд на стопку аляписто-разноцветных клубков шерсти. — Звучит грубо. — Это жестокая правда. От кого ты еще ее услышишь? — У меня не было знакомых, которые мечтали везде сунуть своё честное мнение, и я прекрасно жила. — Ты жила скучно. — У тебя странные понятия о веселье, Джейсон. Гоняться за бесами с международным преступником — не то хобби, о котором я мечтала. — Но то, которое было тебе необходимо. — Ты то уж точно знаешь, что людям необходимо. Преступникам — смерть и покаяние, твоей семье — отъебаться от тебя, несчастного, мне — твои неуместные шутки. — Как мы хорошо понимаем друг друга. — Не уверена, что хочу и этого. — Лотти отвлекается. Она красиво раскладывает свежеиспеченные вафли на тарелке, добавляет фруктов и ягод, разливает по кружкам крепкий кофе. Джейсону долго мерещится этот запах, когда они расстаются. То, что связано с ней: свежая выпечка, кофейные зёрна, вязаные кардиганы (даже не такие ужасные, как ее вычурно броские шарфы). *** — Я работаю в отделе магического правопорядка, — позднее говорит ему Лотти. — Ты аврор? — Кто? — Не говори мне об этом, — Джейсон прижимает ладонь ко рту. — Ты не читала «Гарри Поттера»? — А-а, ты про ту детскую книжку? — не отвлекаясь от помешивания супа, уточняет она. — Может быть, ты права, и нам действительно не стоит общаться. — Отделаться от тебя было так легко? Почему я не знала этого раньше? — половник выскальзывает из ее рук и продолжает дело сам. — Так ты что-то вроде магического рейнджера? — Твои отсылки на поп-культуру отвратительны. — Всем нравятся мои отсылки на поп-культуру. — Не ври, у тебя мало друзей. — Как и у тебя, мисс магический полицейский. Лотти смеётся и не сразу осознает это. Раньше шутки Джейсона казались ей глупыми, сейчас она с удовольствием поддерживает беседу и признается себе, что с ним приятно проводить время. Лотти долго мерещится его голос, когда они расстаются. То, что связано с ним: запах сигарет и пороха, странные шутки, сбитые костяшки пальцев, мягкие волосы. *** Джейсон часто видит ее, окруженную вязанием, книгами, готовкой, занятую уборкой или просмотрами сериалов, — и оба знают, что это ширма и притворство. Он думает, что это смешно, — ее желание выглядеть обычной, когда в каждом слове и жесте, в легком изгибе губ можно разглядеть что-то колдовское. Возможно, это просто опыт. Джейсон легко распознает таких, как он. — Мне это нужно, — говорит однажды Лотти. — Это нормально, Джейсон. У меня отвратная работа, я гоняюсь по всему Лондону за демонами, темными волшебниками и нарушителями магических законов. Я хочу, чтобы здесь, в моем доме, все было обычным. По крайней мере казалось. Это позволяет мне не сойти с ума. Ни за что не поверю, что у тебя такого нет. У Джейсона есть. Он любит античную литературу и английскую классику, готовить по рецептам Альфреда. — У тебя есть команда, — добавляет она. — и семья. — Они скорее подтолкнут к тому, чтобы слететь с катушек. — Не говори чушь. Ты и до встречи с ними был двинутый. — Какого ты хорошего обо мне мнения, ценю твою честность. — Ты сам создаешь такое мнение о себе, — Лотти накидывает ему на плечи отвратительный аляповатый шарф, который только закончила вязать. — Я знаю, что ты хочешь казаться жутким и бессердечным мудаком, но ты их ценишь. Это… видно. Даже в том, как ты говоришь о них. — Может, твое колдовское чутье сбоит? Говорят, такое бывает во время магнитных бурь и всего такого. — В задницу засунь свои магнитные бури. Джейсон смеется. Лотти бывает резкой, но грубости от нее услышишь нечасто, а он всегда был мастером по части провоцирования людей на эмоции — стоит спросить у Бэтмена. — Знаешь, я даже тебе… завидую. — она не смотрит на него, когда говорит это, и Джейсон догадывается, что сейчас говорить ничего и не нужно. *** Джейсон говорит «да мне эта семейка нахуй не всралась», а потом звонит ей посреди ночи из Готэма. — Я сплю, поэтому тебе нужно придумать правдоподобную отговорку. — Мне нужна помощь, — и этого, к удивлению, оказывается достаточно. Лотти думает, что слишком близко подпускает к себе этого человека, потому что она знает, Джейсон никогда такого не сказал бы, не будь ситуация чрезвычайной. И поэтому она среди ночи телепортируется из промозглого холодного Лондона в не менее промозглый холодный Готэм, охваченный пожарами, проблемами и преступниками. Ничего нового, как и прежде. Лотти помогает ему освободить бэт-семейку из плена Джокера и отправляет в Аркхэм Риддлера с двумя сломанными ребрами и заливистым смехом — в битве с ним она проваливается по всем фронтам. — Никогда не думала, что обычный человек окажется опаснее, чем десятки магов. — Магглы тоже могут удивить вас, мисс колдунья. — Кто такие магглы? — Ты поражаешь своим невежеством. — Не говори мне, что это опять отсылки на «Гарри Поттера». — Трудно удержаться, когда ты рядом. *** — Ты же шутишь? — Я не могу шутить о таких вещах. — Мне неинтересно это. — Да ты просто не пробовала. — У меня такое ощущение, будто мне пытаются подсунуть наркотики. — Почти тоже самое. — С каждой фразой у меня появляется все больше сомнений, — Лотти смотрит на кричащее название франшизы на экране телевизора. — Неужели нельзя обойтись без этого? — Нужно же восполнять то, что ты упустила. — отвечает он. — Это же база, в вашем Хогвартсе такое должны на первом курсе показывать. — Что за Хогвартс? — Тебе срочно нужно садиться и смотреть, дорогуша. Лотти закатывает глаза. Джейсон ведет себя как идиот, он говорит о «Гарри Поттере» с такой серьезностью, с какой не стоит говорить о детских сказках, и говорит об убийствах с такой беззаботностью, с какой не стоит говорить, если не хочешь, чтобы тебя сочли за сумасшедшего. Лотти думает, такая противоречивость пугает. Лотти думает, такая противоречивость притягательна. *** Лотти его раздражает — иногда. Чаще ему нравится ее раздражать. Еще чаще ему нравится замечать улыбку в ее глазах, когда она старается казаться серьезной, касание его руки, когда они прощаются. Но иногда она его раздражает. Лотти — немного ведьма, немного проницательная дрянь, она читает его эмоции, как заклинания в своих потрепанных книжках в темных обложках. Она говорит: — Я не отвернусь от тебя. Она говорит: — Прекрати злиться. Ничего страшного не произойдет, если кто-то узнает, что жуткий и страшный Красный Колпак — не бесчувственная мразь. Жуткий страшный Красный Колпак пару часов назад убил двадцать человек. Лотти становится свидетелем резни и истерики пятнадцати похищенных девушек. И как бы они не были благодарны своему спасителю, это не мешает им впадать в панику, стоит только Джейсону сделать шаг в их сторону. Магия Лотти окутывает пространство, насылает легкий дурман. Он ощущает, как падает груз с плеч, как перестает волновать запах крови и пота. Она выводит девушек из камеры, в которой их держали, шепчет успокаивающие слова, лечит синяки на их запястьях и бедрах. А потом, когда является полиция и скорая, хватает его под руку и перемещает в свою квартиру. — Тебе нужна помощь? — Нет. — Как скажешь. И она оставляет его в своей гостиной — вот так вот, ничего не говорит, не предлагает, не требует. Не осуждает. Она говорит — позднее: — Ты так привык, что на тебя кидаются с обвинениями, что теперь и на меня смотришь как на врага. Джейсон смотрит — и помнит (кривой оскал Брюса разочарование в глазах Дика трясущиеся руки Альфреда). — Я не жалею о том, что сделал это. — Я тоже. (страх на лицах свидетелей молитвы женщины, которая видела его маску в темном переулке) — Они похищали их, насиловали и убивали. Я бы тоже это сделала. Джейсон не злится даже — улыбается. Он видел это с самого начала, в Лотти было что-то темное, оно редко выглядывало наружу, как уставший кровожадный зверь в зимней спячке. Но оно было. *** У недавно купленной книги приятная на ощупь обложка и потрепанные уголки, Джейсон проводит пальцами по страницам, на которых проглядываются следы ногтей, по отмеченным ручкой цитатам. — Вижу, ты прониклась. — Трудно удержаться, когда ты не отстаешь от меня с этими отсылками на «Гарри Поттера». — Ты начала читать ее, чтобы понимать мои отсылки на «Гарри Поттера»? Осторожно, ведьмочка, еще немного, и я подумаю, что ты в меня втрескалась. Лотти не отводит взгляд — смотрит прямо в его, магически голубые, неспокойный глубокий океан с белыми волнами. Что, если так, говорит она, и с полуулыбкой, в которой прячется что-то дьявольски колдовское, целует его в губы. *** На Рождество в Готэме любят бушевать Фриз или Киллер Фрост, как будто целый год к своему празднику готовятся. Он проходит спокойно. Барбара звонит рано утром, поздравляет и желает ему быть меньше мудаком в наступающем году. Дик пишет ближе к двенадцати. Альфред отправляет торт во второй половине дня. Тим скидывает фотографию с Таймс-сквер, где он стоит, окруженный рекламными щитами, кучей людей и связанными наемниками. Хоть у кого-то праздник удался. От Брюса он получает коробку, перевязанную красной лентой. Внутри находит длинный нож с серебряной рукоятью и рисунок, где изображен Красный Колпак с подаренным ножом в шее. Малявка всегда был щедр на оригинальные подарки. Лотти появляется ближе к одиннадцати. Не напоминает о себе до того ни сообщениями, ни звонками, она входит в комнату так, словно пробыла тут целый день, вручает ему подарок и обнимает холодными руками. — Я ненадолго, к сожалению. — говорит она, накладывая себе кусочек праздничного торта. — В канун эльфы бушуют, за ними нужно приглядывать. М-м, твой Альфред — просто волшебник. Торт замечательный! — Я передам ему, — обещает Джейсон. — И эльфы? Как… — Предвещая твой вопрос, нет — они не выглядят как Добби. И даже не как во «Властелине колец». — Ты смотрела «Властелин колец»? — Я ожидала, что после отсылок на «Гарри Поттера» пойдут отсылки на него. — Вообще-то я готовился к «Сабрине — маленькой ведьме». — Сколько этих фильмов про ведьм? — она доедает торт и выпускает тарелку из рук. Джейсон порывается поймать ее, пока та не разбилась, но тарелка удивительным образом сама летит к раковине и аккуратно пристраивается среди остальной посуды. — Все никак не привыкну к твоим магическим приблудам. — Должны же у меня оставаться какие-то трюки в рукаве, вандербой. — Лотти подходит к нему, чтобы поцеловать перед тем, как убежит. Джейсон кладет руки на ее талию, сжимает и ведет вниз. Зубами прихватывает ее губы, целует, удерживая ладонь на затылке. Лотти довольно стонет. Этого оказывается достаточно, и он срывается — подхватывает под бедра, приподнимает платье, усаживая ее на стол. Кружки валятся на пол, и на этот раз магия не удерживает их в воздухе. Лотти с трудом может держать в руках себя. Она стонет, отвечает на поцелуи, расстегивает верхние пуговицы его рубашки. А потом разочарованно мычит и утыкается носом в его плечо. Телефон Джейсона трезвонит, напоминая о том, что им пора уходить. — Твои объявились. — Ага. Жаль не эльфы. — Поверь мне, с ними не особо весело. — Навряд ли скучнее, чем с Фризом. — Он забавный, любит холодные каламбуры. — Это поначалу. За столько лет он ни одного нового не придумал. *** Лотти знает, что Готэм — беспокойный город, а Джейсон — беспокойный человек, и все же она раз за разом поражается, как легко привыкает к нему и как расслабленно ощущает себя в его присутствии. Он ненавидит беспорядок, в многочисленных его квартирках и перевалочных пунктах всегда чисто и аккуратно, и даже не пусто. В квартирах его ничто не должно напоминать о нем, не должно указывать на него, но Джейсон не выдерживает раз за разом — стопка выстиранных рубашек в шкафу, книга на письменном столе, блокнот с рецептами у плиты, рисунок Дэмиена на холодильнике. Неосознанно создает вокруг себя это ощущение дома, в которое Лотти окунается с головой каждый раз, когда попадает к нему. Окунается также легко, как в свои чувства, Лотти редко заводит знакомства и редко привязывается — особенно к людям, им не объяснишь, почему у тебя предметы по комнате летают, даже если они живут в мире супергероев, в переломе эволюции и возрождении сверхчеловека. Им нравится наблюдать за этим с экрана телевизора или телефона, но уж точно не в собственном доме. Джейсон находится на грани, среди обычных гражданских ему не место, но и в магические дела ему путь закрыт. Лотти удивляется себе, когда осознает, насколько он кажется подходящим. Чтобы не задавать вопросов, чтобы не вздрагивать от того, как вокруг нее пляшут заклинания и проклятия, чтобы не попрекать ее месячным отсутствием, потому что сам такой же. Джейсон стягивает с нее пальто, когда она входит на порог, а следом за пальто на полу оказывается рубашка и джинсы. Он ведет носом по шее, кусает, у Лотти кружится голова от того, насколько это хорошо. Насколько ей этого не хватало: близости, эмоций, погребающих под собой, как накат волн. Руки, его руки, пальцы сжимают ее талию, ее бедра, тянут за волосы, она стонет в его плечо, пока он входит в нее на весу, спина ее прижимается к холодной стене, горят щеки. Он опускает ее на пол, и у Лотти дрожат ноги, и шальная улыбка прячется в его шее. Она обнимает его. *** В Лондоне утро наступает серым небом и моросящим дождем. Приятная погода, когда ты планируешь целый день пролежать дома под пледом. Джейсон не планирует, он лениво поднимается с кровати и надевает футболку. Спящая под боком Лотти слегка морщится от холода, но не просыпается. Рой за ночь пишет несколько раз, сообщает, что они прекрасно проводят время в клубе, который крышуют мафиози (Джейсон догадывается по фото, где Рой делает селфи, пока его держит на руках Кори, а на фоне их преследуют громилы с пушками). Все заканчивается хорошо — не для клуба и не для громил с пушками, возможно, даже не для одного фешенебельного лондонского района. Рой: «Собираемся проведать одного очень плохого бизнесмена. Ты с нами?» Джейсон: «Буду через двадцать минут.» Джейсон тянется к своей куртке, но рукава внезапно дергаются и обвиваются вокруг его ног. Он падает на пол и со вздохом поворачивается к кровати. — Уже уходишь? — Хочешь взять меня в заложники? — Планирую, — Лотти улыбается — игривая веселая улыбка, которую она редко себе позволяет. — Неужели не обойдутся без тебя? — Обойдутся. Но что-нибудь разрушат, им нужен ответственный взрослый. — С которым они разрушат еще больше, — она закатывает глаза. — Не собираюсь тебя удерживать. — А хотелось? Лотти смотрит — он не замечает ни злости, ни нежности, ни обиды, ни ревности. — Хотелось, — признается она. — Мы мало времени проводим друг с другом. Они с самого начала знали, что так и будет. Лотти не будет обижаться и не будет держать. Но Джейсону отчего-то хочется остаться. Джейсон: «Я передумал. Справитесь сами?» Рой: «Передам плохому парню от тебя привет.» Рой: «Хорошего дня, сойка:)» Рой: «Ведьме тоже привет.» *** Кровоподтеки на лице и шее выцветают алым. В Лотти всегда поднимается сочувствие, когда она видит его таким; таким побитым, загнанным и уставшим, хотя Джейсону нахрен это не сдалось. И, тем не менее, ее сочувствие он принимает, как бог жертву. Сегодня Лотти смотрит на него, но не спешит помогать, обнимать, как делала ранее, сегодня он видит, как полыхают кончики ее волос, как зрачки заполняют чернотой глаза. Она зла. Спокойная и рассудительная, Лотти и на его шутки реагирует без излишней вспыльчивости. Сегодня он-таки довел ее. И он думает, что это должны были быть тупые шутки, отсылки на «Гарри Поттера», его привычка пропадать и не звонить больше месяца или двух. Но Лотти злится, потому что они с Тимом избили друг друга до полусмерти. Потому что Тим в больнице, а он здесь, в ссадинах и порезах, в крови собственного брата. — Ты отвратителен, — говорит она. И отворачивается. Она не собирается драться с ним, осуждать его. Она не собирается помогать. — Отлично, — Джейсон ухмыляется и разворачивается. И уходит из ее дома. Она думает, что они могли поссориться из-за чего угодно: из-за ее нежелания рассказывать о своей работе, потому что она не хочет приносить это в свою личную жизнь, из-за ее привычки сбегать со свиданий в самые неожиданные моменты, потому что бесы или маги атакуют город, из-за того, что они совершенно разные, в конце концов. Но нет, они ссорятся из-за его семьи. Из-за того, что он избивает до полусмерти брата. Лотти могла бы сказать, в чем дело, что вызвало в ней эту реакцию, но отворачивается. Джейсон мог бы остаться, догадываясь, что она злится из-за собственных травм и триггеров, а не его отношений с семьей. Но уходит. Следующий их разговор состоится спустя полгода. *** И спустя полгода она спрашивает его: — Вы с Тимом помирились? — Это единственное, что тебя беспокоит? Знал бы, что ты так волнуешься за моего надоедливого братца, давно бы познакомил. Ему будет лестно, что за него переживает такая красотка. — Придержи свой яд для преступников. Я серьезно. — Я всегда серьезен, особенно когда разговариваю с тобой. — Ага. Они сидят в баре, маленьком, темном и душном. Музыка из колонок льется такая, что тянет развалиться на диванчике и подремать до закрытия, но пиво и виски, по словам Джейсона, очень хороши. Лотти смотрит, как он делает глоток, как сжимает в руке стакан, как напрягаются его пальцы, как сильнее проступают сбитые костяшки. Этими пальцами он сжимал ее запястья, когда придавливал ее к кровати, ими он закидывал ее ноги на себя, ими он двигался в ней, пока она срывала голос и повторяла его имя. Лотти поражается, что с кем-то может быть так хорошо, что кто-то может вызывать в ней такие эмоции. И ей не страшно, потому что ничего уже не поделаешь, потому что Джейсон ей безумно нравится, и она готова бежать и выручать его из разной криминальной херни, лечить его, когда он прибивается под утро, раненый и избитый. Лотти не знала, что для понимания достаточно его полугодового отсутствия. Лотти смотрит и думает — лучше бы она не соглашалась помогать Затанне, лучше бы не отзывалась на ее просьбу, не встречалась с Джейсоном Тоддом, не впускала его в свою жизнь и в свою постель, и у нее все было бы хорошо. Лотти смотрит и думает — она не жалеет. — Так расскажешь, что тебя так взбесило в тот раз? Неужели все-таки тайная любовь к Тимми? Ты встречалась со мной, только чтобы быть ближе к нему? — Джейсон догадывается, в чем дело, но не собирается делиться с ней своими догадками; у многих, кого он встречал, было травматичное детство, паршивые отношения с семьей и так далее, и все прочее. — Мы с сестрой тоже часто ссорились. Соревновались друг с другом. Кто лучшая ведьма, кто сильнее. Чья магия могущественнее. — И что же? Семейные отношения дали трещину из-за конкуренции? — Почти. Я убила ее. Джейсон застывает, прежде чем поднести стакан к губам. Она улыбается — горечь и скорбь сидят в этой улыбке, и она не отрывает взгляда. Чтобы увидеть разочарование, понимает он. Давай же, скажи, что я убийца и дрянь. Джейсон не говорит. — Не мне судить. Лотти ухмыляется. Разумеется, ни осуждения, ни страха. Ни осуждения, ни страха не встречал Джейсон, когда был с ней. Возможно, именно это они и нашли друг в друге. — Тим в порядке. И будет рад услышать, что ещё одна девушка запала на него. Познакомить? — Ты ужасен. Лотти много чего не любит: не любит холодные кофе и промозглое пасмурное утро, не любит шумные места и когда люди долго смотрят на нее, не любит, когда берут ее книги и забывают вернуть, не любит грозу, печенку и рок-музыку, не любит колючие свитера, песочное печенье, шоколад. Список можно продолжать до бесконечности. Больше всего Лотти не любит проблемных людей. И к самому проблемному из них она привязывается. *** Затанна в ее жизни появилась много лет назад со своим поразительным запасом магических сил, умением красоваться даже в обносках и рассказами о героических невзгодах. Лотти слушает ее и слышит много историй в новостях, социальных сетях, блогах. Героями восхищаются, их любят. Лотти не испытывает ничего — порой задается вопросом, каким нужно быть отбитым, чтобы отказаться от спокойной жизни в пользу броского трико и памятника после твоей смерти, но не более того. Джейсон смертельно устал. Он никогда этого не показывает, но Лотти не нужно быть ведьмой, чтобы замечать; он вваливается в ее квартиру после патруля, устраивается на ее кровати, пачкая грязью и кровью чистый плед, или на стуле в кухне, и она видит, как ссутуливаются его плечи, расслабляются мышцы. Как он сбрасывает напряжение с себя, словно наваждение. Как он… доверяет ей. В ее квартире — Джейсон знает — он в безопасности. Лотти знает, что она в безопасности рядом с ним. Большего им, наверное, не нужно.