baby don't stop

Движения плавные и отточенные, Тэён движется как ветер — парит по сцене, завораживает и притягивает к своей персоне многочисленное внимание. каждый плавный толчок бедрами, выпад захватывает дух — Джэхён впитывает чужой образ, закрывает глаза и фантазирует. Маленькое личное шоу, жаль, что сейчас все смотрят на него. В такие моменты мне хочется схватить Тэёна, вцепиться в его тонкие запястья и притянуть к себе, чтобы, перекинув через плечо, притянуть к себе; нет, не как трофей, как нечто дорогое — свое и ничье больше. Движения становятся более свободными и развратными; Тэён расстегивает пиджак до конца, показывая всем свой упругий живот и выпуклые ребра, и Джэ тут же захотел целовать это бледное тело, кусать, ставить метки; хочется, чтобы все видели и завидовали. ведь это всего лишь его ребенок, не так ли? Верно, и Тэён это знает, но ему нравится играть. Он бросает на младшего косой взгляд, усмехается губами, накрашенными гигиенической помадой, и продолжает дразнить. Ненужная вещь летит прямо в зал; увы, она не попадает в руки Джехёна. Он не обращает на неё внимания, полностью скользя голодным взглядом по его обнаженному телу. Тэён — настоящий дьявол, иногда с повадками невинного ангела. Вот один, днём, весь такой нежный, воздушный, ласковый, ласкает щеку младшего, лепечет что-то несуразное; вот второй, полное перевоплощение — жгучий и манящий взгляд, сексуальные движения, и никто бы не подумал, что примерный мальчик отжигает по ночам в стрип-клубах. Взгляд из-под опущенной темно-рыжей челки разжигает что-то странное; Джехёну становится трудно дышать, он ослабляет узел галстука, шире раздвигает ноги и мечтает, чтобы представление скорее закончилось. Ему не нравятся все эти похотливые взгляды незнакомых ему мужчин, направленные исключительно на Ли Тэёна; ему не нравится, что они желают его сейчас, как и сам Джэ. — Тэён должен замедлиться, но не остановиться, — думает Джехён и ждет оставшиеся секунды умопомрачительного танца старшего, чтобы наконец броситься прямо на сцену, схватить его за руку и увлечь за собой на глазах у всех; крепко обнять, может быть, страстно поцеловать. чтобы показать, что все сразу поняли, что Тэён — исключительно мальчик Джехёна. Прозвучали последние аккорды плавной музыки, Джехён поднимается со своего места и направляется к сцене; у Тэёна игривый взгляд — такой обычно бывает у маленького котенка, и никто не спорит, что сам Тэён — прелестный котенок. Джехён усмехается, когда после остановки композиции публика взрывается аплодисментами, но все же пользуется моментом и вцепляется пальцами в его тонкое запястье. Тело старшего горит, как и он сам; Джэхён притягивает его к себе, полностью обхватывая руками его бедра, а затем поднимает старшего и перекидывает его через плечо. он улыбается, чувствуя, как Ли прижимается к нему, держится и тяжело вздыхает. Возможно, Тэён против, но он не показывает этого — не вырывается, не кричит. Младший не обращает внимания на крики охранника клуба, который что-то говорит им вслед, лишь крепче прижимает Тэ к себе, а после приятное и легкое дуновение летнего ветерка немного приводит их в норму. Машина младшего стоит недалеко от клуба, и что-то подсказывает Джэ, что до дома Ли они точно не доедут: либо не выдержат первый поворот, либо прямо сейчас в машине начнутся настоящие голодные игры…и всё потому, что они изголодались друг по другу. Как только Тэён оказывается в машине, а сам Джэ усаживается на водительское сиденье, младший чувствует скользящую ладонь на своей ноге, ощущает чужое сбитое и возбужденное дыхание, а затем поворачивает голову вправо и сталкивается с томным и одновременно нежным взглядом Тэёна. — Боже, малыш, помедленнее, — неубедительно звучит голос Джехёна; он продолжает следить за ладонью старшего, поднимаясь все выше и выше, а затем полностью охватывает пах и начинает массажировать, — но не останавливайся, — заканчивает брюнет и откидывает голову на удобное сиденье. Улыбаясь от собственной вседозволенности, Тэён, пользуясь моментом, расстегивает молнию на темных джинсах, его ладонь плавно проникает под ткань боксеров, пальцы едва ощутимо проходят по возбужденному пенису, а Джехён вдыхает воздух сквозь сомкнутые зубы и закрывает глаза. К этому времени Тэён слегка стягивает джинсы с боксерами с чужих бедер, достает кончик языка и проводит им от основания к головке, затем берет крайнюю плоть в свой горячий рот. Движения по кругу становятся чаще, пальцы смыкаются на стволе и пробегают по всей длине, а сам Тэён садится на член и берет его глубже. Ладонь Джэхёна ложится на темно-красную корону, слегка надавливает, а Тэён только сильнее чмокает и глотает; он быстрее поворачивает собственную ладонь, проводит языком по каждой набухшей венке, облизывает головку и играет с уздечкой. Наслаждается неровным дыханием младшего и его тихим шепотом — Тэён-и, малыш, глубже. А Тэён — послушный мальчик, он закрывает глаза и расслабляет гортань, позволяет Джэхёну толкать его бедрами навстречу, держать за лицо и буквально натягивать на член. Перед глазами все расплывается, Джэхён сильно сжимает его, движения настолько быстрые, что парень сам не понимает, как сливает прямо в рот Тэёну. Тот улыбается, вытирает губы и лицо тыльной стороной ладони, облизывает пальцы, а потом отстраняется. На нем какая-то тонкая тряпка, не брюки; через пару секунд они оказываются лежащими на заднем сиденье, а сам Тэён прикрывает ладонями собственное возбуждение. Джэхён видит смущение на лице Ли и не находит в нем очарования: ещё пару секунд назад старший напоминал дешевую шлюху, которая сосет просто великолепно, а теперь… какой же ты теперь невинный цветок, Ли Тэён? Джэхён улыбается собственным мыслям, пока его внимательный взгляд скользит по обнаженному телу старшего; тот сидит, выжидательно смотрит перед собой, иногда поигрывает пальцами с бусинками собственных сосков, и Джэ не замечает ничего вокруг. Он машинально тянет тонкую руку Тэёна к себе, заставляя того облокотиться на бедра, проводит пальцами по выступающим ребрам, наклоняется вперед и целует бледную кожу, как мечтал раньше. Кончик языка ласкает соски, пальцы скользят ниже и с силой сжимают бока. Тэён ерзает, не в силах усидеть на месте — его задницу точно сводит от возбуждения младшего; сначала легко и чисто случайно, потом — нарочно и играючи. Джехён умело игнорирует всё это, продолжая наслаждаться мягкостью и нежностью чужого тела; поцелуи-бабочки становятся всё выше, охватывая острые ключицы, оставляя следы на длинной лебединой шее, так что после приближения к самому сладкому — губы Тэёна на вкус как пьянящая сладкая ягода. Тэён отвечает, прижимается ближе к сильному телу, проводит руками по груди Джэ и поспешно расстегивает пальцами пуговицы его черной рубашки. Язык старшего, кажется, вылизывает всю ротовую полость, и Тэён бессознательно двигает бедрами ему навстречу; он страстно отвечает, переплетаясь с чужим языком, ладонями проводит по широкой спине и стягивает мешающую ткань с младшего. Разгоряченная кожа чувствует каждый вздох, каждое прикосновение возбуждает настолько, что Тэён стонет в поцелуй и сильно жмурит глаза. Джехён обнимает его за бока, слегка приподнимает, а сам Ли замирает в этом положении и позволяет брюнету полностью стянуть с него джинсы — грубая ткань соприкасается с нежной кожей Тэёна и доставляет дискомфорт. Закончив с вещами, Джехён осторожно продолжает держать Тэёна, только теперь одной рукой, а другой берёт его член, чтобы после помочь старшему сесть на него. Чон подозревает, нет, он даже уверен, что Тэён уже на сто процентов готов к их страстной игре, поэтому легко входит в рыжеволосого и ругается грязными словами под нос, ведь, черт возьми, он оказывается прав — Тэён успел поиграть с собой до собственного представления. Тэён самостоятельно, даже не дожидаясь времени, опускается на пол, заполняя себя, так сказать, полностью, закрывает глаза и медленно двигает бедрами навстречу. Джэхён целует его в шею, шепчет на ухо всякие пошлости и о том, какой Тэён охуенный, а сам Тэхён довольно прикрывает глаза, ускоряет фрикции и прижимается ладонями к сильной шее. Джэхён решает, что пора брать дело в свои руки. Толчки становятся намного быстрее и глубже, Тэён дарит ему сладкие стоны своим сексуальным голосом, судорожно дышит и закатывает глаза. Джэхён не может насытиться. — Малыш, ты просто великолепен, — шепчет он, покусывает мочку уха и играет кончиком языка с гвоздиком. Ладонь ложится на чужое возбуждение, извивается в такт его толчкам и только сильнее вгоняет в чужое тело. Тэён придумывает непонятные слоги, которые лишь изредка соединяются в так будоражащее сознание младшего — Папочка, быстрее, и Джэхён сам срывается. Рычит, наслаждается звуками пощечин, заодно то ли шлепает по шикарной заднице; старшему даже иногда удается коснуться руля своей пятой точкой и хорошенько посигналить, но до этого, как известно, никому нет дела. — Не останавливайся, детка, — голос низкий, чуть хрипловатый; Джехён не в состоянии сказать что-то еще. — Его губы побывали на каждом миллиметре любимого тела, целовали и исследовали там каждый уголок, ведь Ли Тэён — самое любимое лакомство Чон Джехёна. Стоны, всхлипы, поскуливание — вот что уходит из-под ног, вот что Джэхён называет наслаждением для собственных ушей и гармонией звука. Темп на пике, силы на исходе, дыхание сбито, а перед глазами сладкая патока наслаждения. Тэён чувствует, что ещё немного и он растворится в щелочи, так как после будет трудно собрать себя воедино. Тело содрогается, губы Юно приникают к его губам, а сам Тэён кусает губы Джехёна, едва не выкрикивая чужое имя, после дрожит и прижимается к его широкой груди, пытаясь восстановить дыхание. Джэхёну требуется пара секунд, чтобы получить желаемую разрядку, после чего он берет с соседнего сиденья свою рубашку и накрывает ею старшего. Джехён проводит ладонью по потной спине Тэёна, убирает со лба мокрую челку и целует его в щеку; прислушивается к уже размеренному дыханию старца и сам закрывает глаза, восстанавливая собственное. — Слышишь, малыш, никогда не останавливайся. — Хорошо, папочка.