***
Только когда Феликс внезапно проснулся посреди ночи и обнаружил, что Хенджин спит позади него, железной хваткой вцепившись в его тело, а руки крепко сжимают кольца на пальцах Феликса, он понял, что, возможно, есть проблема. Как давно это происходит? Это повторялось? Он напугал себя вопросами, которые возникли у него в голове в тот момент, но неумолимая хватка, которую Хёнджин оказал на него, помешала любому другому действию, кроме как снова погрузиться в тревожное состояние сна.***
Конфронтация на следующее утро была неприятной. Хенджин защищался, более резко, чем когда-либо по отношению к Феликсу. -О, Феликс,- напевал ему Хёнджин в дни перед дебютом, когда они лежали вместе на полу своей репетиционной, слишком уставшие что бы сопротивляться притяжению друг друга, но такие возбуждённые, как и все подростки.- Никогда, я никогда не мог злиться на тебя. Как я мог? Когда ты такой совершенный. Идеальный, как будто создан только для меня. Феликс не узнал напряженного мужчину перед собой, гнев которого поднимался от простого вопроса. -Почему, - спросил Хенджин, слова были жесткими, а взгляд неумолимым, -ты расстроен, что я был с тобой? Ты ожидал увидеть кого-то еще позади себя? Расстроенный, Хенджин провел руками по волосам. Действие это было настолько постоянным, что его локоны застряли в движении. Наконец, он развернулся на каблуках лицом к Феликсу, выплевывая слова быстрее, чем он, казалось, даже обдумывал их. -Никто не хочет тебя таким, Ёнбок, ты никогда не был особенным. Действительно, Хенджин всегда так хорошо знал его, такого красноречивого оратора. Человек, у которого, казалось, всегда были идеальные слова, чтобы сказать на каждом мероприятии что-либо стоящее. Конечно, он знал, что причиняет боль. Это был Хенджин, который нашел его, тридцать минут спустя, когда он прятался под одеялом с глазами, полными слез, и тяжелым дыханием от подавления своих эмоций. Когда Хенджин взял его на руки, извинения потоком текли из его рта, а руки в постоянном ритме касались его спины, Феликс не мог не думать об одном и том же снова и снова. Хенджин изменился.***
Феликс решил снять свои кольца. Это было подсознательное решение, которое он принял после того, как закончил утренние процедуры. У них было мероприятие с водой, рассуждал он сам с собой. Он просто беспокоился, что это затеряется среди энергичных действий. Когда он смеялся со своими участниками, бегал по парку и наслаждался нормальной жизнью, которой он жаждал, он надеялся . Возможно, все вернется на круги своя. Несмотря на постепенность, Хенджин вскоре осознал изменения, которые произвел Феликс. Сначала казалось, что его тело реагировало быстрее, чем его разум, обычные руки, которые всегда теребили его кольца, вместо того, чтобы похлопывать по его пустой руке, движения настолько укоренились в их функции, что казалось, будто они воображали, что кольца все еще там. Только позже, когда они возвращались домой на своей машине, настроение все еще было в их хорошей энергии, Хенджин случайно поднял руку. Подобно стоп-кадру, Феликс смог запечатлеть точный момент, когда Хенджин понял, что пропало. Ярость. Это был лучший способ описать это. Грубая, необоснованная ярость. Как будто кто-то нарисовал красный оттенок ярости на чертах лица Хенджина и сделал это своим шедевром. Это было почти комично, насколько ясными стали эмоции Хенджина. Хенджин с синяками на запястье вначале молчал, его глаза были слишком заняты, изучая каждую деталь пальцев Феликса, поднимаясь по его рукам, чтобы просканировать остальную часть его тела. Феликс практически начал предвкушать момент, когда глаза Хенджина остановились на нем. Они уставились друг на друга, фургон молчал, поскольку все остальные участники только и делали, что смотрели. Феликсу хотелось повернуться к ним, разыграть ситуацию в шутку, крикнуть им, чтобы они что-нибудь сделали, что угодно. Они этого не сделали, как будто знали, что не стоит связываться с Хенджином. Феликс всегда хотел быть героем. Выросший в Австралии, он всегда любил читать Marvel или DC, мечтая стать супергероем, к которому все обращались. Уверенный в себе, всегда справедливый и никогда не побоявшийся высказаться. Он хотел закричать на Хёнджина: "Ты делаешь больно моей руке! Почему ты такой? Ты возненавидел меня, поэтому продолжаешь себя так вести? Я думал, что ты мой брат, я думал, что мы вместе покорим мир." Он хотел, чтобы они боролись, провели одну славную, но ужасную битву. Пока не останутся только Ёнбок и Хёнджин, снова вместе. Навсегда. Но он не мог делать ничего другого, кроме как молчать. На самом деле, он задавался вопросом, когда он начал видеть в Хенджине злодея. Хенджин не накричал на него, как он ожидал. Он просто продолжал смотреть на Феликса, как будто впитывая саму сущность этого человека в свою собственную. Он вообще не кричал. Ему и не нужно было этого делать. - Феликс, - пробормотал он, смакуя это имя, как будто оно было благословением для его души. Он мило улыбнулся в ответ дрожащему мальчику. -Надень кольца обратно, когда мы вернемся в общежитие. - Нет, не буду. На самом деле я выбросил их поглубже в мусорное ведро. Нет, я спустил их в унитаз! Перестань быть таким чертовски странным и поговори со мной, Хенджин. Пожалуйста, расскажи мне, что творится у тебя в голове. Феликс ничего этого не говорил. Все, что он мог сделать, это кивнуть головой и молча наблюдать, как Хенджин медленно разжал руку и осторожно потер синяки, которые начали формироваться, беспокоясь о том, насколько болезненной казалась опухоль. Другие участники только посмотрели на него с сочувствием, как будто хотели что-то сказать, но не стали. Нет, как будто они не могли этого сделать. Как будто что-то мешало им говорить, вмешиваться. Или, возможно, кто-то. Все должно было вернуться в нормальное русло, и вскоре Феликс мог продолжать быть мирно ненаблюдательным, каким он всегда был. Скоро Хенджин снова станет нормальным, и команда будет единой, настолько тесно связанной, что даже бог не сможет их разлучить. Это было все, что он мог сказать себе, снова и снова, когда Хенджин небрежно сплел их руки вместе, чувство собственного кольца Хенджина жгучее напоминание о нем самом. Все должно было быть хорошо.