Саша думал о том, в какой момент его жизнь пошла наперекосяк. Ответ казался очевиден, но признавать не хотелось. Обычно в середине декабря вокруг царило новогоднее настроение. Сейчас им даже не пахло. Пахло смертью, холодом и горелой бумагой. Воды горячей не было, отопления, соответственно, тоже. Дома было едва ли теплее, чем на улице. Нева куда-то спрятался. У него была такая черта: неожиданно прятаться, а потом так же неожиданно появляться. Глупый кот: в такой голод гулять по улице не лучший вариант, поймают ещё и сожрут. Ладно, это бредни. Саша сам себе в голове даёт подзатыльник – «как бы до этого не дошло». А то после нескольких особенно голодных дней, некогда любимый, ухоженный, кот, казался весьма аппетитным.
Парадная его дома пустая, дверь на распашку. Её чуть засыпало снегом и закрыть не получалось. Саша поднимался по лестнице, когда его охватило чувство беспокойства. Остановившись у своей квартиры, он увидел, что дверь у соседей приоткрыта. Соседку Марию Фёдоровну он знал хорошо. Добрая женщина, муж у неё журналистом, кажется, был, он даже статьи некоторые его читал. Так вот, Марию Фёдоровну он хорошо знал, и дверь та всегда закрывала на два замка. Всё чаще и чаще всплывали случаи мародёрства. Уйти, оставив дверь открытой, она не могла. Саша замирает… Если случилось что? У неё, кажется, дочка маленькая была, сколько ей там? Лет десять? Саша ещё с минуту мнётся у двери, а затем всё-таки приоткрывает её, заглядывая внутрь. Вроде было тихо и чисто. Может, правда, забыла закрыть? Саша чуть стучит по деревянному косяку, но никто не отвечает. Он уже собирается уходить, когда слышит скрип половицы и из-за угла выглядывает чья-то русая головка, криво укутанная в платок. Девочка в руках держала кухонный нож. Она несколько секунд смотрит, хлопая большими карими глазами, а потом тихо говорит:
–Здравствуйте, дядя Саша.
Саша кивает, наблюдая, как девочка осторожно кладёт нож на стул, стоящий рядом. В квартире холодно и пахнет чем-то гнилым.
–Ты чего с открытой дверью тут? Где мать?
–Вчера Софья Алексеевна не проснулась, мама её на кладбище повезла.
–И чего, не вернулась ещё?
Девочка качает головой в разные стороны, потупив взгляд. Саше почему-то кажется, что Мария Фёдоровна не вернётся.
– Пошли, побудешь у меня, пока мать не придёт.
Девочка быстро соглашается. Саша берёт её за руку и ведёт к себе. Даша у него уже дома была и всегда с большим интересом смотрела на его стеллаж с книгами. Наверное, девочка замечала что-то из запрещённого, но молчала. Даше оказалось тринадцать лет.
С того момента прошла почти неделя. Девочка, кажется, сама понимала, что мама не придёт больше. Саша оставил её у себя, вдвоём жить оказалось веселее. В один день перетащили все вещи к нему в квартиру, на это правда ушел почти целый день. А напоследок их ждал сюрприз. В темном пыльном углу шкафа обнаружились две баночки с маринованными помидорами.
В тот год зима выдалась очень холодной. Морозы стояли под сорок градусов. Деревянное кресло и кровать тоже. Начали приглядываться к шкафу. У Саши хватало сил, чтобы всё это разрубить на дрова. У Даши ещё были тетради и учебники. Но сжигать их она не хотела. Саша и не настаивал. Свои книги он тоже не трогал.
Даша удивляла его силой своего характера. Она каждый день бегала в школу, которая находилась недалеко от дома. Вообще он планировал отправить её из Ленинграда. Но девчонка оказалась из упрямых, на отрез отказывалась. В голове почему-то сразу всплывает Миша, который так же пытался заставить его уехать.
На Новый год они решили побаловать себя маринованными помидорами, которые были спрятаны для этого события. А Даша притащила из школы прострелянный мандарин. Им раздавали в честь праздника. Саша настаивал, чтобы она съела сама, но та всё упрямилась. Пришлось съесть пару долек. Их вкус ещё с неделю оставался на губах.
В феврале школу закрыли. Даша с одноклассниками стала бегать по соседям разносить почту, помогали носить воду. Однажды вечером девочка принесла с почты посылку для Саши.
–А это вам. Там ещё письмо было. Я не читала, честно. Всё лично вам в руки!
Саша вздыхает и ставит коробку на стол. Письмо открывает. На подпись даже не смотрит, по почерку понимает, что писал Миша. Саша и так знает, что в письме. Сочувствие, вести с фронта, слова любви, просьбы приехать. Письмо Саша откладывает. Потом прочтёт, когда любопытный нос Даши не будет заглядывать в письмо. Девочка недавно волосы обрезала и теперь больше на мальчика похожа. Он, кажется, даже слышал, как её Даней называют. Когда он спросил о причинах смены причёски, она ответила, что мальчикам больше работы дают. Саша смеётся и в очередной раз удивляется упорству девочки.
Коробку открывают вместе. Она небольшая и в ней маленькая бутылка спирта и три картофелины. Сверху записка. Миша извинялся, что больше отправить не получилось. У девочки глаза горят, но она старается спрятать свою радость. Потом идёт за учебниками и тетрадками. По вечерам Саша с ней занимается. Русский язык, история, литература. Иногда Даша уединялась, садилась за стол, открывала какую-то тетрадочку и начинала писать. Эту тетрадь в цветочек Саша видел часто. Как-то Даша обмолвилась, что это дневник.
–Дядя Саша, а у вас друзья в столице?
–Да, друзья.
–А вы были в Москве до блокады? – Саша кивает, переливая в кружку горячую воду, которую он успел нагреть к этому времени. Ставит ей.
– А что, и в Кремле были? А в Мавзолее были? А ВДНХ видели?
Саша от потока вопросов теряется. Садится на стул и отвечает. Коротко, лишнего не говорит.
–А мне папа, когда уходил, сказал, что на мой день рождения мы на ВДНХ поедем. Всегда мечтала там побывать.
–Побываешь, Даруш, побываешь. У тебя, когда день рождения?
Девочка оглядывается на календаркалендарьь, висящий на стене.
–Через неделю получается. Во второй день весны. А у вас, дядь Саша?
–В конце мая. Про кого тебе сегодня рассказать? –Саша чуть улыбается, попивая горячую воду.
–Про Петра Первого хочу услышать.
У Саши холодок по спине, но он всё же кивает и начинает рассказ.
Весна проходит быстрее. Уже тепло. Даша, как четырнадцать исполнилось, стала официально на почте работать. Ей карточку рабочую дали, хлеба побольше стало. На день рождения Саша подарил ей подвеску. Откуда она у него в вещах, он не помнит, но Даше понравилась. А она ему брелок. На маленькой-маленькой деревяшке цветным карандашом силуэт города изображён. Ещё открытка была с кривыми цветочками и сердечками, внутри стишок был. Ни Лермонтова, ни Пушкина, конечно, но ему понравился. Саша про себя умиляется и прячет в закрытый на замок ящик с самым ценным. 1942 прошёл быстро.
Летом Нева объявляется, таскает им крыс которые сам ловит. Даша сначала с недоверием смотрит на жаренных крыс, но это мясо. С аппетитом набрасывается и ест. К середине осени Нева пропал и до конца блокады больше не появлялся. На следующий день, Саше будто по счастью удалось выменять небольшую кусок мяса у соседки в обмен на бутылку спирта и пару книг. О том что это за мясо Саша сейчас варит он старался не думать. Потому что если начинал в голове встречались два фактор. Пропажа кота и смерть дочери той самой соседки. Он всеми силами старался убедить себя в том что та просто запрятала его до войны и только сейчас достала.
Даша заболела в начале октября. Саша не врач, конечно, но подозрения были на простуду. Романов в бога давно верить перестал, но тогда молился, не дай Бог, воспаление лёгких. Лекарств не было. Отпаивать приходилось горячей водой и каким-то настоем. Саша неожиданно для себя нашёл немного сухой мелиссы. Решив, что хуже уже не будет, начал по чуть-чуть её добавлять. Даша сначала болезнь на ногах переносила. Упрямая! Саша вспоминал, как сам простыл, а Миша заставлял его больше отдыхать. А он всё работал и работал, пока окончательно не слёг. Даша тоже слегла. Её на неделю хватило. Больше на работу не выходила.
Было очень холодно, поэтому они спали вместе. Так теплее было. Но когда она заболела, начала переживать, что дядя Саша заболеет. Саша отмахивался, ссылаясь на крепкий иммунитет. Он часто обманывал её, что ел, хотя всю еду старался отдавать ей. Она понимала это и отказывалась. А он всё равно заставлял. Главное – девочку на ноги поставить. Переживал. Боялся представить, что останется один. Однажды вечером, сидя у буржуйки, Саша опять писал письмо Мише. Даша была рядом, грелась у печки. И вдруг, глядя на огонь, она заговорила:
–Дядь Саш, а если я умру…
Саша обрывает её, откладывает письмо и хмурится.
–Я тебе, что говорил? Прекращай. Рано тебе ещё.
Девочка молчит, поджимает губы.
–Дядь Саш.
–Ну чего ещё?
–А вы кому письма пишите? Невесте?
– Невесте? –вот теперь Саша теряет её ход мыслей. Какая ещё невеста?
–Вы когда письма пишите, так улыбаетесь всегда. И когда читаете тоже. У вас даже между книгами письма эти стоят. Я вот и спросила. Вдруг у вас невеста есть. – Девочка взгляд отводит, неловко теребя рукой край платка. Смущается. Совсем ребёнок.
–Нет у меня невесты. Другу пишу. Он ко мне до войны приезжал раньше часто. Может, видела, высокий такой, блондин?
Девочка хмурится, но головой отрицательно качает. Ну, может, это и к лучшему.
– А тебе кто-нибудь нравится? Вон у вас ребят там сколько.
–Не нравится, Дядь Саш. Я бы вам сказала.
–А почему мне?
–А мне говорить больше не с кем, у меня никого не осталось, –девочка вновь взгляд отводит и рукой по щеке проводит.
–Отец у тебя остался, вернётся, как всё закончится, и заберёт тебя.
–Не вернётся. В конце сентября бумажка пришла, что пропал без вести. А потом похоронка.
Даша на него больше не смотрит, а Саша не знает, что сказать. Он подвигается ближе и обнимает её. Слов просто нет.
–Дядь Саш, не умирайте, пожалуйста. Я не хочу и вас потерять.
Саша молчит, ничего не говорит, сильнее девочку к себе прижимает. Из них двоих болеет она, а его просит остаться в живых. Даша вскоре засыпает. Она стало часто спать. Кое-как уложив девочку на кровать, Саша дописывает письмо.
В следующем письме Миша присылает открытку с ВДНХ. Саша дарит её Даше, которая едва ли не плачет от счастья. Она идёт на поправку.
1943 год
Саша запоминал плохо. На Рождество с Дашей они ходили в храм. В этом году ей исполнилось пятнадцать. Взрослая совсем, а Саше "25 уже". Он девочке не говорит, что не 25 ему уже давно.
1943 год оказался не таким плохим. Хотя состояние Саши становилось всё хуже и хуже. Он списывал это на недоедание. Даша думала на какую-то болезнь. Всё старалась лечить его. Он стал замечать у себя провалы в памяти и разговоры с самим собой.
Но в целом год начался определённо хорошо. Блокаду наконец прорвали. Еды стало чуть больше. Даже конфеты появились. Саша сначала глазам не поверил, когда Даша откуда-то принесла пару конфет «Мишка на севере». Это был самый вкусный их ужин за последнее время.
Весной 1943 года Саша получил землю для выращивания овощей. Недалеко от дома, в скверике, были разбиты небольшие участки для жителей нашей улицы. Картошка, капуста, морковь, лук – всё это пригодится в зимнее время. Главное, чтобы всё это не погибло при артобстреле. Даша с удовольствием ухаживала за грядками, мечтая о том, как зимой они будут есть свои овощи.
Он только сейчас начал понимать что превращается в ходячий скелет. И ещё и волосы такие длинные... У Даши и то короче. Саша всё думал об одном в последнее время. Надо, Дашу из Ленинграда отправить. Она девочка молодая совсем, а так лучше будет. А как всё закончится она вернется. Они снова соседями будут, он ей по хозяйству помогать будет. Саша ловит себя на мысли, что возможно они бы хорошо подружились с Даней. Знать бы ещё как тот поживает, а то не пишет совсем или они не доходят просто.
Даша теперь работала и на почте, и в библиотеке. Вернувшись с работы, застала дядю Сашу на кухне. На столе стояла похлёбка, пахло вкусно. Она быстро переодевается и бежит на кухню. С удовольствием съедает всё, что было в тарелке. Саша расспрашивает Дашу о том, как прошёл день, что происходит в городе, есть ли новости с фронта. Но ответы его как будто не интересовали. Даша чувствовала, что он какой-то напряжённый. И вдруг…
–Даруш, тебе уехать надо отсюда.
–Нет, дядя Саша. Никуда я не поеду! –голос твёрдый, настойчивый. Миша его так же убеждал из города уехать, а он так же отказывался.
–Надо, Даруша, надо. Мы не знаем сколько это продолжаться еще будет.
–Я никуда без вас не уеду. Дядь Саш, ну у меня же никого не осталось, так ещё и вы меня
Отправить хотите. Не оставляйте меня, –голос уже не такой твёрдый, но не дрожит, несмотря на падающие слезинки. Саша подходит и обнимает её. А она цепляется за него, как за последнюю соломинку. –Я только с вами поеду.
–Не могу, милая, я тут нужен. Прости меня, но так будет лучше. Я уже договорился, завтра машина будет, тебя отвезут в безопасное место. А я останусь здесь. Будешь мне письма писать, а потом вернёшься и мы с тобой в Москву вместе поедем, –Саша гладит её по макушке, а она его всё сильнее обнимает и плачет. –Всё, успокаивайся давай. Пошли, тебе надо вещи собрать.
Вещи в тот день собирает в основном Саша, она лишь сидит на кровати, шмыгая носом, изредка поглядывая на него. Сердце разрывается.
2000 Год
Возвращаться в эту квартиру спустя более пятидесяти лет странно. Можно сказать, даже жутко. После блокады Саша не смог в ней жить и переехал в другую квартиру. Эта пустовала долгое время. Теперь Саша решил её продать. Вернее, не Саша, а Александр Петрович. Первым делом он решил навести в квартире порядок. Что-то отправляет в мусор, письма Миши собрал в коробочку, чтобы позже перечитать. К нему на помощь приходит Денис. Они вместе наводят порядок в квартире. Не спеша. Каждая вещь напоминала о блокадных днях.
Однажды вечером, выходя из парадной, Сашу кто-то окликнул. Он и внимания сначала не обратил, мало ли в подъезде Саш, тем более к нему давно обращаются по имени отчеству. Но когда женщина обратилась к нему «дядь Саш», он остановился. Денис не понял, замер, оборачиваясь он смотрел то на отца, то на женщину. Он её не знал, отец, как ему показалось, тоже. Женщина, лет семидесяти, была миниатюрная, с короткими русыми волосами и большими карими глазами.
–Ох, прошу прощения, сынок, я, верно, обозналась. Ты так на одного человека похож. Вот прям один в один. Он с полвека назад здесь жил. Не знаешь такого? Такой мужчина чудный был, Александром звали.
Денис хочет сказать, мол, так вот он, но себя сдерживает, слишком много вопросов появится.
–А вас как зовут? – спросил Денис.
–Дарья я. После смерти матери он забрал меня к себе, а после отправил из Ленинграда. Когда я вернулась после войны, то не застала его. Пропал он.
Александр дышать забывает. Даша…Та самая маленькая Даша. И правда, всматриваясь из-за спины сына он замечает у женщины старую подвеску, которую он ей подарил. Он глазам своим не верит.
Даша продолжала:
–Жалость какая… Если вы его встретите, то передайте, пожалуйста, это, –она вручила ему несколько пожелтевших конвертов. – И ещё…Скажите, что я всегда его жду в нашем доме.
