[I want your quiet, your screaming and trashing
The salt on your lips and the hands that God gave you
—
Я хочу твоей тишины, твоих криков и истерик
Эту соль на твоих губах и руки, которыми Бог одарил тебя]
Они не виделись долго. Достаточно долго, чтобы Аргза разжился неплохим пиратским кораблем, а Лиам значительно преуспел в развитии своей Федерации. Достаточно долго, чтобы Хранитель Знаний забыл о существовании космического пирата, пленившего его множество лет назад, но недостаточно долго, чтобы Аргза забыл о нем. Хотя, иногда казалось, что его забыть невозможно: его послушные и слабые руки, что однажды делали массаж так робко и мягко, его сдержанный, опущенный вниз, взгляд, его временами раздражающая до ужаса заумность. Все это составляло большую часть жизни варвара слишком много лет, чтобы об этом можно было забыть. Никогда. Никогда Аргза Грэн о нем бы не забыл. Воспользовавшись своим давним грязным приемом, вынудить Лиама самому прийти на встречу с некогда его пленителем труда не составило толком никакого. Получив сообщение с трогательными мольбами о помощи с якобы захваченного дикарями корабля, такой, как Хранитель Знаний, как Сильвенио Антэ Лиам, не мог его проигнорировать. Наивный, наивный Лиам. Его Лиам. Все произошло до нелепого быстро: нельзя было назвать его радостным. Нельзя было назвать вздох, который он издал, облегченным или спокойным. Это был вздох разочарования и растерянности. Но он послушно отозвал своих сородичей обратно на планету, тщательно заверив их, что все будет в порядке. Аргза на это тогда широко ухмыльнулся — какое напускное доверие. Но, как бы там ни было, обернувшись к варвару, Лиам выглядел… Равнодушным. — Перестань притворяться, что не соскучился, — усадив мальчишку к себе на колени, Аргза жадно прильнул к его шее, вдыхая до боли знакомый аромат. Он настойчиво провел носом вдоль выпирающей трахеи, от чего у Лиама на мгновение предательски перехватило дыхание, дошел до скул и отстранился, выжидающе смотря. — Аргза… Ты же знаешь мое отношение к такому твоему поведению, — стараясь выдать как можно более ровный тон, произнес Сильвенио. — Знаю, пташка, — насмешливо ответил варвар, прикусив Лиама за самый уголок верхней губы. Его крепкие руки обхватили уже полностью физически сформировавшееся, но все еще такое же беззащитное и хрупкое, тело с легкостью, прижав к себе за талию. Горячие губы приникли к раскрытым не то в ожидании, не то в безвольности, губам напротив. Лиам не сопротивлялся: не мычал в этот требовательный поцелуй, не пытался слезть, не цеплялся руками за его. Послушно впустил под свою одежду твердую ладонь, послушно позволил ей ощупать всего себя. Грязный. Даже спустя столько лет, проведенных вдали от него, не смог придумать ничего другого, кроме как поддаваться. Даже все эти годы ничему его не научили: он постарался забыть о пережитом кошмаре, словно угроза точно миновала, и больше такого повториться не сможет. Смогло. Когда Аргза нависает сверху над ним, хищно вылизывая каждый сантиметр такого желанного тела, Лиам жмурится до боли во лбу. Когда он укладывает его руку на свой вставший член, Лиам послушно проводит по стволу несколько раз, слыша болезненно громкое рычание у своего уха. Довольное рычание. Когда Аргза по-хозяйски переворачивает его, бесцеремонно продавливая поясницу своими когтями чуть не до крови даже сквозь ткань одежды, Лиам хватается за уже смятую простынь почти отчаянно. Когда ему грубо зажимают рот, предупреждая любые попытки попросить остановиться, когда ощущения перерастают в нескончаемую вибрацию, когда весь космический корабль словно трясется от того, с какой силой в него вбиваются, когда хриплые стоны перестают различаться и сливаются со скрипом и собственным скулежом — тогда Хранитель Знаний отключается. Нельзя было точно сказать, было утро или ночь: одинаково темное необъятное пространство за иллюминатором оставалось неизменно немногословным о времени суток. Лиам боялся. Впервые с момента их последней встречи, что была множество времени ранее, он снова испытывал это сковывающее чувство, когда собственные мысли тревожно бьются внутри головы, боясь не то остаться так и не услышанными, не то оказаться замеченными и воплощенными в настоящий план. Лиам успел напрочь забыть это чувство, словно поставив на него ментальный блок: на его родной Эрландеране бояться было нечего и некого. Разве что страх могли вызвать те, кто попадал в здание суда в качестве обвиняемого. Но их Сильвенио решительно не боялся — разве что тревожился. Арзгу Грэна он боялся. Неосознанно и неизменно боялся все эти годы, но спрятал эти ставшие ненужными переживания глубоко-глубоко внутри. Осторожно, словно и движение его зрачка могло разбудить и привлечь внимание варвара, Лиам осмотрелся. Еще мокрая простынь, его собственное тело, липкое от пота, и до сих пор горящие от соленых слез щеки — прошло не более нескольких часов с момента, когда Аргза утолил все свои потребности, связанные с Хранителем Знаний. Но то, что можно было почувствовать сразу, Лиам ощутил только спустя несколько ужасающе длинных секунд. Ошейник. И отголоски ночи, когда варвар уже завалился спать, а почти удушающая хватка на шее осталась. Отвратительный. Какой же он слабый и ни на что не способный вдали от своей планеты. Снова. Вот так? Без предупреждения, без какого-либо вопроса или уточнения, исподтишка… Аргзе Грэну никогда не требовалось его согласие, и это стоило наконец принять. Аргза еще не проснулся, но сонно притянул Лиама ближе к себе. Его горячее тело, от которого едва не шел пар, ощущалось как никогда ранее большим — ему бы ничего не стоило сделать с Лиамом что угодно. Он тихо перевернулся на правый бок, не находя в себе сил лежать так близко с обнаженным космическим пиратом. — Лиам, — потягиваясь сытым хищником, протянул Аргза, — Еще самая ночь, не буди меня и засыпай сам. Он попытался перевернуть Сильвенио обратно к себе, уложив его на спину, но Хранитель Знаний и не двинулся. — Лиам, — уже с меньшей долей сонливости повторил варвар. Он без нажима положил ладонь на его талию, давая Лиаму ощутить возможные последствия его неожиданного упрямства — когти. Как дикий хищник придавливает свою уже пойманную жертву к земле, растягивая предвкушение, так и Аргза сейчас заискивающе проводит пальцами по нездорово выпирающим ребрам, будто уговаривая сделать по-своему. На самом деле, конечно, он игрался, — Не вынуждай меня использовать когти. Ты прекрасно понимаешь, что напрашиваешься таким поведением, но я могу сделать скидку на долгую разлуку, ты мог забыть о том… На что я способен. Так будь хорошей пташкой и иди сюда. Ответа не было, Сильвенио даже не дернулся, и Аргза выпустил пятерню заостренных лезвий, позволяя им подхватить Лиама под самую кожу. Он вскрикнул так же резко, как и умолк. Красные речушки спустились по гладкой молочной спине, но стоило поднять взгляд на то, откуда они вытекали, там не обнаружилось ничего. — Регенерационный, защитный костюм, — понимающе сказал Аргза, — Сам занимался улучшением? — Да, — дрожащим голосом признался Сильвенио. — Помню, десяток лет назад он был еще сырым прототипом, а теперь, — выразительно оскалившись, Арзга полоснул по зажившему месту снова, но уже слабее, ленивее, — Показывает выдающиеся результаты. Похоже, он и вправду способен восстановить любые повреждения на твоем теле. Но вопрос, зачем ты надел его? Твои хиппари защитили бы тебя нисколько не хуже, но ты ведь знал, что придется остаться без них. Знал, что попадешь ко мне. — Единственное, что я знаю — ты добьешься своего любым способом. А гибели невинных людей я не допущу. — Правильно, пташка. Но, если моя память мне не изменяет, у этой вещицы был один недочет. Когти поддели податливую кожу снова, провели вдоль спины несколько ровных линий. Боль от них оставалась лишь несколько секунд, потом исчезла. Аргза прикоснулся к затягивающимся ранам ладонью, размашисто прошелся ею по позвонкам, повторяя проведенные только недавно полосы. Лиам зажал себе рот, закусил щеки изнутри, но предательский стон вырвался из его рта, когда прикосновения варвара стало невозможно терпеть. — Да, именно это, именно так, — Аргза одобрительно огладил его ниже поясницы, — Ты еще не успел скорректировать повышенную чувствительность недавно регенерированных участков. Хотя в твоем случае это даже не недочет, а значительное улучшение. — Аргза, ты должен отпустить меня. Он оборачивается и встречается с почти искренне удивленным взглядом варвара: — У меня назначена встреча с государствами по решению некоторых проблем, они не смогут решить их без меня. — Ты забываешь, на чьем корабле находишься, и чьи проблемы тебя должны волновать сейчас в первую очередь, — заводя руку Лиама в своей за его спину, прикладывая ее к налившемуся кровью члену, говорит Паук. Сильвенио подчиняется, давая Аргзе утолить его потребность. Пускай это и донельзя примитивная потребность воспользоваться чужим телом для исключительного, собственного удовольствия. Но любые возражения Хранителя Знаний сейчас привели бы лишь к одному — к ухудшению ситуации. Хотя, казалось бы, куда еще хуже. — Я обязательно доставлю тебя к заждавшимся гостям, тебе не в чем сомневаться, — опаляя мочку уха горячим дыханием, говорит ему пират, — И обязательно верну себе, когда захочу.