Счастливый случай

Температура на улице с наступлением ночи упала, но он не ощущал и толики холода на своей коже. Этому было своё объяснение: теперь не только разговоры с Тартальей, но и даже просто нахождение того рядом вызывало в нём необъяснимый жар. С одной стороны, ему нравилось чувствовать это; тем более, оно чертовски спасало от погодных ненастий, но в своё время… Беннет чувствовал, как мучительно, но при этом с наслаждением, всё его естество сгорало изнутри. Он не понимал, как потушить столь сильный пожар неведомых ему ощущений, ведь при любой попытке отвлечься, становилось только хуже. Всё куда серьёзнее, чем ему казалось изначально. Взгляд парня украдкой зацепился за идущего рядом друга. Друг… Почему сейчас это понятие не вызывало в нём былой радости? Скорее, лёгкая грустинка закралась в душу, постепенно трансформируясь в неподъёмный камень. Слишком странные и болезненные ощущения. Стоит ли поделиться этим с Аяксом? Может быть, он знает, что это? Или лучше не стоит? — О чём задумался? — тот, будто чувствуя напряжение, окутывающее юношу, нарушил тишину. — Да так… Об одной проблеме, — Беннет неловко отвёл взгляд в сторону. На щеках его расцвёл лёгкий розоватый румянец. Он всё ещё сомневался, надо ли спрашивать об этом. А если он и расскажет, откуда его товарищу знать, в чём дело? Может быть, это вообще игра самовнушения, а он тут трагедию ломает! Однако пытливый взгляд его спутника говорил о том, что разговор явно не окончен. — Что у тебя случилось? — так и не дождавшись, когда тот продолжит говорить, Чайльд начал сам, обеспокоенно покосившись на потерянное лицо, — не хочешь поделиться со мной? Может быть, я смогу тебе помочь. Беннет продолжал молчать и сомневаться. Он ведь и сам не понимал, с чем имеет дело. Тем более это напрямую касается самого Аякса. Наряду со всеми противоречивыми чувствами добавился ещё и непонятный стыд перед ним. Словно он был не просто запутавшимся в себе парнем, а тяжело провинившимся преступником. Теперь понимание того, что с ним творится, пропало окончательно. — Мне кажется, я заболел, — не найдя иных объяснений своему состоянию, обессиленно вздохнул Беннет, — похоже, сильно. — Заболел? Но чем? Ты выглядишь абсолютно здоровым, — для надёжности своих суждений, Тарталья приложил тыльную сторону ладони к чужому лбу, — да, температуры точно нет. — Если честно я сам не знаю, чем. Впервые чувствую себя так. — Как? — взгляд голубых глаз сверкнул непониманием. — Меня бросает в жар, но не всегда, иногда становится очень холодно, понимаешь? — юноша растерянно глянул на друга, продолжая путь, — то сердцебиение учащается, то ноги подкашиваются. Но это не так часто. Ещё всё это происходит только тогда, когда рядом со мной находится определённый человек. Сердце болит от ударов рядом с этим человеком… Я не знаю, что со мной… — он и не заметил, как выпалил всё это на одном дыхании. И в следующую секунду испугался, не понимая, чего. Отведя взгляд в сторону, он не стремился посмотреть на своего слушателя. — Вот это да… — негромко выдохнул Аякс. Казалось, будто что-то вдруг сдавило его голосовые связки, не позволяя говорить громче, — я могу тебя тут только поздравить! Ты не совсем болен! — всего один миг, и вот он уже ободряюще глядел на Беннета. Однако даже в темноте последний сумел заметить в его глазах пелену грусти; но с чем это было связано, понять не смог. — Что значит не совсем? — немного поколебавшись, всё же решил спросить он, — я переживаю, что это станет сильнее, поэтому не понимаю, почему ты меня поздравляешь. Болеть неприятно. Хотя, тут я сомневаюсь, насколько это неприятно… — Оно станет сильнее, не волнуйся. — КАК СТАНЕТ?! — испуганно выпалил «больной». И положил руку на сердце. Оно продолжало колотиться с неистовой силой. — Я не думаю, что то чувство, которое ты называешь болезнью, это плохо. Поэтому, серьёзно, не переживай, — тон Тартальи вдруг стал значительно прохладнее, — ну, если тебе совсем не нравится то, что ты испытываешь, ты, конечно, можешь, запретить себе, но я тебе это не рекомендую. Ничего, кроме сломанной менталки не получится из подавления. — Вот как… Ладно. Но, вопреки совету, причины бить панику у Беннета были. Теперь уже не только из-за своих внутренних недопониманий, но и из-за Аякса. Сейчас его друг выглядел так, словно случилось что-то ужасное. Это заставляло переживать даже больше, чем за себя. В тысячи раз сильнее. — Ну и чего ты такой растерянный? — проворчал Тарталья, глядя на сведённые к переносице платиновые брови, — не кисни! Я уверен, что потом тебе понравится! Ей тоже повезёт… — А? Кому? — не понял Беннет. — Ну, девушке, рядом с которой ты это чувствуешь. Ты же только что сказал. Там про сердце и жар… Похоже, ты немного переутомился сегодня, раз уже забыл. — А? — только и захлопал глазами юноша, — почему ЕМУ должно повезти? — невзначай поправив его, он ещё больше нахмурился. Ситуация становилась всё более абсурдной. В голове стоял только один вопрос: что, чёрт возьми, происходит? Итак было ничего не понятно, так теперь он вообще потерял половину сути. — Ой… — на несколько секунд Чайльд оторопело уставился на Беннета, после чего вдруг выпалил, — так это ОН! А я удивлён, малыш Бенни! — его голос стал куда облегчённее, чем ранее, — с парнем объясниться тебе будет куда проще! Я уверен, что у тебя получится, когда придёт время и ты всё поймёшь. Он вдруг остановился, и заставив таким образом остановиться и Беннета, после чего слегка наклонился к его лицу. Сейчас расстояние между ними было настолько мизерным, что юноша мог почувствовать размеренное дыхание Аякса на своих губах. Грудная клетка предательски заныла. Снова эти ощущения! Да что же это такое? Тем временем его друг продолжил вполголоса: —… Ему повезёт, потому что рядом с ним будет самый лучший парень на свете. Смущённый настолько, что сильнее уже и некуда, Беннет и так бы не успел что-либо ответить. Но, когда его приоткрытый от удивления рот почувствовал тепло обветренных, но в своё время донельзя мягких губ, он понял, что потерял дар речи. На ближайшее время точно. От шока и переполняющих его эмоций, челюсть опустилась ещё ниже. Аякс, который так ловко утянул парня в поцелуй, обернул это себе в пользу, завладев чужим ртом окончательно. Одна из его рук легла на его талию, прижимая к себе. Ладонь второй же нежно коснулась покрасневшей от холода щеки. Тем временем, попавший во власть его ласк юноша испытывал самые настоящие эмоциональные качели, метаясь от удивления к непонятному для него трепету. То, что сейчас происходило, ему определённо нравилось. Жар, который исходил из области сердца, казалось, уже сжёг всё внутри него, так и норовясь выйти наружу, если он не отстранится от Тартальи прямо сейчас. Но Беннет не стал. Поддаваясь неведомым ранее желаниям, он прикрыл глаза, ныряя в этот омут, сравнимый сейчас с жерлом вулкана, и отвечая на ласки друга. Ранее ему никогда не доводилось целовать кого-то вот так. Это был его первый опыт. Вопрос о том, почему он позволял происходящему продолжаться, сейчас уже не имел смысла. Робко, словно испуганный зверёк, он давал языку Аякса хозяйничать у себя во рту, и неумело повторял его движения, чтобы подарить ему такую же отдачу, которую получает от него в настоящий момент. Хотелось больше, ещё больше этих поцелуев. Беннет был готов поклясться, что когда затеявший всё это Чайльд отстранился, он едва ли сдержал порыв, чтобы не вернуть его обратно к себе. Даже руки успел протянуть к его крупным плечам. — Вот это да… — с небольшой одышкой произнёс Тарталья, медленно облизнувшись, — похоже, всё зашло не настолько далеко, раз ты ответил. Значит, у меня ещё есть шанс, — удовлетворённая улыбка вызывающе сверкнула. — Что ты имеешь ввиду? — отдышавшись, шёпотом пролепетал Беннет, ещё не отошедший от поцелуя с тем, кто так неудачно стал причиной его «болезни», — объясни мне, что это значит? — Ох, мой милый малыш Бенни, твоя наивность иногда так утомляет! — секундно глянув в небо, трагично вздохнул Аякс, после чего вернул взгляд на него, — но признаюсь, это мило. Мне нравится, — рука, всё ещё лежащая на пояснице юноши, дала о себе знать, вновь притянув того к себе. Щёки Беннета, которые и без того были залиты красным, запылали вовсю. Ещё больше вопросов появилось в его сознании. — Так вот, малыш Бенни, — глядя прямо в эти большие удивлённые глаза, начал он, — я намерен отбить тебя. — Что? — моргнув несколько раз, проронил Беннет, — в каком смысле отбить? — В прямом, сладкий, — прищурился тот, — твои чувства к этому парню, который посмел покуситься на тебя, ещё не окрепли. Знаю, эгоистично, но я очень не люблю, когда у меня пытаются забрать то, что мне дорого. Прости, но я не позволю этому случиться. Оставив на слегка припухших губах ещё один, уже более собственнический, но всё же недолгий поцелуй, он наконец выпустил его из цепких объятий. От столь резкой смены обстановки Беннет чуть было не упал, но ладонь ухватившая его за плечо, не дала этому произойти. Миловидно улыбаясь, Аякс, как ни в чём не бывало, продолжил: — Я сделаю так, чтобы ты «болел» только рядом со мной.