О звёздах

…И появилось в нём непреодолимое желание заботиться о человеке, защитить его от всего мира! Таким беззащитным казался ангелу человек. «А если, все напасти мира, всё небо обрушится на него?». Кастиэль знал, какое слабое небо. И пусть оно казалось Дину таким необъятным и высоким, как бы не переставал он восхищаться им, лишь ангел знал, что оно маленькое и низкое – вот-вот…и упадет. Но ещё более хрупким был сам человек. Кастиэль смотрел в глаза Дина и видел в них небо…. И так грустно ему тогда становилось! «Он думает, что небо всемогуще, и поэтому ищет в нем помощи и спасения. Но он заблуждается. Небо не поможет. Оно пустое. А он продолжает верить…в пустоту» - думал Кастиэль. А Дин смотрел на солнце, как оно восходит и заходит, на звёзды, как они ярко горят и падают, но старался замечать лишь самые яркие – не замечать падающих. «Он думает, что греет солнце. Но солнце не вечно. Оно погаснет так же, как с неба однажды упадут все звёзды. И то, и другое, рано или поздно превратится в камни» - думал ангел, но видел, как искренне и нежно смотрит человек в небо. -Почему ты так смотришь в небо, на звезды? – спросил Кастиэль Дина. -Кас, ведь звезды зажигаются раз за разом даже если другие падают, значит это кому-то нужно! Значит, кто-то хочет, чтобы они там были, – говорил Дин. -И ты хочешь? -Хочу. -Зачем это? Все они рано или поздно погаснут. И ваше солнце погаснет. А люди смотрят на небо и надеются на чудеса! И ты… - грустно говорил Кастиэль. Но Дин посмотрел на него, внимательно, вглядываясь в каждую его клеточку; взгляд его был такой теплый, что Кастиэль чувствовал, как тот проникает в него. С такой нежностью и любовью смотрел Дин!.. Так смотрел он только на небо. -Просто я не переживу эту беззвездную муку. Никакое небо не заменит любимых! И Дин знал это. Но смотря в небо, ему казалось, будто прозрачный его хрусталь – это те глаза, в которых он утопал, проникаясь их силой. Нет, небо было слабым, но его напоминание о любимых глазах, сводило Дина с ума. -Давай я зажгу для тебя тысячи звезд, если…это сделает тебя счастливым. Там на небе была звезда, с которой Дин не сводил глаз. Тысячи вокруг неё опадали и - да, наверное, разбивались о землю камнями, но эта, казалось, не погаснет никогда. -Мне нужна лишь одна звезда. -Какая она? Покажи мне, - просил Кастиэль. Но Дин молча смотрел на него. И от этого взгляда всё тело Кастиэля пробирала мелкая, но приятная дрожь. И она доходила до самого сердца, пронизывая его насквозь. -Боюсь, я не могу. Только я вижу эту звезду…как и сейчас. Дин тихо приник к его губам. В сердце что-то вспыхнуло, и тело окутало теплом. Кастиэль ответил на поцелуй. … Лишь в любимых глазах можно заметить звезды, которые не увидит никто другой. И Дин видел это в ангеле, сидящем так близко и касающемся так тепло его тела. Да, не одно земное солнце не смогло бы согреть Дина. Он почувствовал в одночасье и жажду, что томила его всё это время; и упоение, будто глоток свежей воды. Ему чего-то всё это время не хватало. Одного только зрения было не достаточно – оно лишь дразнило его, будто давая по капле воды, но всё же, не позволяя напиться. И что-то перерождалось в это мгновение в Кастиэле. Ему так хотелось прижать Дина к себе, чтобы ничто не смогло его ранить; защитить от всех несправедливостей этого земного мира!.. Так ангелу хотелось спрятать в себе человека, укрыть его своими крыльями! Что-то таинственное преисполняло сердце, наполняя радостью и вместе с тем, превращая его в человеческое. Ангел не мог знать, что такое может творить с сердцем лишь то, что истинно встречается только на земле. Кастиэлю казалось, будто этот легкий поцелуй, как касание ветра, способен открыть человеческую душу. Этот беглый, всего лишь дразнящий поцелуй, исполненный искренней верности, наполнил рот вкусом золотого тягучего мёда. Кастиэль всегда неслышно, но верно следовал за Дином. И ни разу не отступил от человека. И Дин боялся, что ангела можно потерять. Что однажды мир станет для него хрупким – без той силы, что вечно шла и оберегала за спиной. Сначала поцелуй был еле ощутимый, опасливый – а затем крепкий, отбирающий дыхание, затягивающий, опаляющий крылья. Так целуют, когда позади томительное ожидание после долгой разлуки, так целуют, когда прощаются навсегда или же перед тем, как отдать себя в вечное рабство тому, кто сильнее смерти…. Дин отдавал себя Кастиэлю. Он отстранился, но лишь слегка, чтобы можно было произнести: -Люблю тебя, - голосом, каким следует разговаривать в спальне, на горячих, сбившихся простынях, глядя глаза в глаза, когда дыхание скользит по лицу теплым облачком, а поцелуй можно ощутить ещё до того, как губы соприкоснутся. Кастиэль разжал пальцы, высвобождая его запястья из цепкого захвата – и коснулся его губ, нежно, но чувственно. -Люблю тебя.