Салки

— Знаешь, если бы я хотел общения, то вышел бы на улицы Нью-Йорка, — замечает Стивен, не поднимая головы и не прекращая листать страницы. Со всеми трудами, так или иначе связанными с демонической кавалькадой, стоило бы обращаться с большим пиететом или, на худой конец, аккуратностью, но спустя пару месяцев вальсирования с то и дело врывающимся в реальность князьями, герцогами и прочими представителями рогатой элиты, Стивен решает, что с него достаточно. Очередной том вручается парящему рядом плащу. С другой стороны Вонг, впрочем, не развеивается пылью после не самого лестного заявления, а упрямо стоит подле стеллажа. Стивен слышит перешёптывания и аккуратные шаги достаточно близко, пусть и всё же на почтительном расстоянии — таком, чтобы удалось что-нибудь расслышать. Легко понять, что присутствие Верховного Чародея в компании хранителя нью-йоркского Санкторума в библиотеке вот-вот станет новостью дня. — Тебе в последнее время и без того общения хватает, не так ли? — невозмутимо интересуется Вонг, изредка отвлекаясь, чтобы кивнуть мимо проходящим. Вернув на полку книгу, Стивен берётся за другую, умом понимая, что хаотичный поиск не даст желаемых плодов, а он сам рискует заплутать без заветной золотой нити. Когда-то «Ключа Соломона» было достаточно. — Именно. — Но разговор со знатоком бы не помешал. Вонг не спрашивает. — Может, всё-таки пересилишь эту вашу супергеройскую неловкость и спросишь? — добавляет он. — А то я слыхал, что двое слишком долго не разговаривали и в результате случился Танос. Воротник плаща согласно опускается и поднимается. Стивен косится на него, но толку. — То есть, случившуюся катастрофу вселенского масштаба можно свести к проблемам во взаимоотношениях? Доктор Вонг, когда к вам можно записаться на приём? Мне срочно нужен час психоанализа. Он мог бы поумерить спектр собственного раздражения, который Вонг обычно называл «пограничной токсичностью». От такой Стивену бы самому аутолизироваться. — Не ёрничай, Стрэндж. Ты сам знаешь, что многие проблемы можно было предупредить при элементарном участии. А ты, напомню, совсем недавно такую проблему усугубил. Так что... — Вонг задумывается, но говорит, впрочем, всё так же прямо: — Не усугубляй дальше. По большому счёту именно это он и делал с того самого момента, как Ванда вновь оказалась в Камар-Тадже с поправкой на отсутствие стремления сравнять храм с землёй. Пока что. Факторов, похожих на весовые гирьки, падающие то на одну чашу весов, то на другую, хватало. Как того же присутствия Америки, например. — И что же я должен спросить у женщины, потерявшей всё, в том числе по моей милости? «Неужели нельзя было иначе? Может, был другой выход?» Вопросы легки, как осыпающиеся снежинки, в отличие от ответственности за один-единственный выход. Единственно-верный. Говоря, Стивен уже знает, что в библиотеке стало разом тихо; знает, что Ванда стоит на пороге, появившись там не без милости Верховного Чародея. Её магия, ранее схожая с маревом нестабильной, разрушительной звезды, теперь омывает пространство волнами. Спокойными, удерживаемыми. Насколько может быть подконтролен хаос. Стивен прочёл достаточно о случившемся в Вествью; гораздо позже, до того полагая, что инцидент исчерпан. Халатно, доктор, халатно. — Можешь спросить, достаточно ли я знаю о вратах, которые ты пытаешься закрыть. Ванда действительно стоит на пороге. Опирается плечом о косяк. Никакого костюма, никакой ведьмовской диадемы. Никакой болезненной черноты вокруг глаз, как и их лихорадочного блеска. Лёгкая ветровка и джинсы делают её похожей на обычную студентку, решившую заняться бегом по утрам. На кого-то, кто мог бы жить в том же Вествью, не подчиняя разум всех его жителей. На кого-то, кем Ванда могла бы быть, не обвались её жизнь, как карточный домик. Стивен был бы глупцом, разграничивая её с её же сущностью. Камар-Тадж принял под крышу свою же разрушительницу и вновь рисковал, поскольку сила Алой ведьмы может казаться волнами. И может обернуться штормом. — Спросить? — Стивен показывается из-за стеллажа, без промедлений встречаясь с ней взглядами, пускай между ними повисло слишком много вопросов: неудобных и острых. — Может, попросить помощи? Только я уже попросил однажды, Ванда. Она щурит глаза, но не двигается с места. Не подходит ближе, чтобы вопрос, который она задаст спустя секунду, вонзился Стивену под рёбра: — Так зачем же ты меня вытащил из-под завалов? Зачем сам помог? Хотел бы он знать. — Солидарность? — он поднимает бровь. — Америка вряд ли благодарна за подобное милосердие. — Раз она не вышвырнула тебя в какую-нибудь малоприятную вселенную, полагаю, всё сносно. Конечно же, нет. Ванда хмыкает. Коротко переглянувшись с Вонгом, что не может не удивлять, она отворачивается к дверям, говоря напоследок: — Приходи, когда надоест играть в салки с князьями.