Контакт

      Алек сидел в кресле в углу общего зала и слушал в наушниках песни из детства, напоминающие ему праздник. Зал был украшен гирляндами и высокой ёлкой в игрушках и огоньках. Всё искрилось разными цветами, было непривычно после года армейской строгости. Алек украдкой посматривал на товарищей, которым как обычно было весело. Пожалуй, даже веселее обычного. Две компании резались в покер, Саша и Лёха играли в шахматы, Ванин со своей бандой рассматривал новые журналы, их обсуждали и громко смеялись, остальные зависали в ноутбуках и смартфонах. Журналы быстро закончились, и Ванину пришлось искать новое развлечение. Хищно оглядев зал наглыми глазами, он остановился, конечно, на Алеке. Парень заметил это и невольно сжался. Что несносный здоровяк выдумает на этот раз?       — Эй, фокусник! Откроешь для меня свой третий глаз? Новый год через пару часов. Мне интересно, что меня ждёт.       Алек снял наушники.       — Ты же не веришь в это.       — В это никто не верит, кроме твоих поехавших предков и тупых бабулек, которые сливают им свои бабки.       — Тогда зачем?       — Чтобы лишний раз убедиться, что это всё полная херня.       — Ты не уверен? Не доверяешь сам себе?       — Кончай выделываться. Что тебе надо? Рука? Карты? Или, может, будешь гадать по дерьму?       — Обойдёмся картами.       Саня Ванин усмехнулся и отправился к играющим. На его требования срочно отдать колоду игроки послали его куда подальше, и пришлось ждать окончания партии. Алек внутренне радовался, что хоть кто-то хоть иногда может поставить здоровяка на место. Ссориться со всей бригадой он не будет, хоть и отморозок. Получив колоду, он усадил Алека за стол и сунул ему карты. Любопытствующие собрались вокруг. Ванин, как полагалось, сел напротив. Алек тасовал колоду, настраиваясь на сеанс, хотя был совершенно уверен в том, что ничего достойного из этого не выйдет. Всё не то — обстановка, атмосфера, даже цель. Что можно нагадать человеку, который интересуется не искренне, да и вообще не собирается ни во что верить? Карты этого не любят. Да и слишком много людей вокруг, сбивают, отвлекают и Алека, и карты, и судьбу. Да ещё колода игральная, такими не гадают. Но он не стал ничего говорить, раньше пытался объяснять и требовать соблюдения правил, над ним только смеялись. Заговаривать колоду он тоже не стал. Всё это в принципе не имело смысла. Он выровнял её и протянул Сане.       — Задавай вопрос и сдвигай.       — Ну, и что меня ждёт в новом году?       Здоровяк толкнул пальцем часть колоды, Алек снял её и положил под низ. Открыл верхнюю карту, затем ещё две. И хотя этот расклад ничего толкового означать не мог, Алек злорадно подумал, что так ему и надо. Хорошего было мало. Вопрос состоял в том — говорить ли правду или соврать и рассказать что-нибудь хорошее? Зачем портить впечатления о себе, гадании и будущем? Вечный вопрос практикующего экстрасенса. Но ложь не имеет смысла. Гадания созданы как раз для того, чтобы помочь человеку увидеть правду, которой он может не замечать.       — Ну? — Ванин недовольно откинулся на стуле и скрестил руки на груди.       Алек это подметил — парень закрылся, подсознательно был настороже и боялся возможной правды.       — Семёрка пик это конфликты. Для тебя ничего нового. Десятка пик — какая-то подстава. Ты должен быть внимателен и осторожен, потому что всё в твоих руках.       — Это и без тебя ясно.       — Дама бубен — обычно означает проблемную девушку. Или проблемы с девушками.       Окружающие заржали. Ванин вместе с ними.       — Вот чего у меня точно никогда не будет.       — Девушки? — злорадно уточнил Алек.       — Завались, мудак. Проблем. У меня никогда не было и не будет проблем с тёлками.       Дверь в зал раскрылась, солдаты обернулись и по привычке вытянулись, сидящие встали.       — Вольно, — махнул рукой вошедший капитан. — Чем заняты? Готовы к празднику?       — Так точно!       — Шёл сейчас мимо столовой — за-а-апа-а-ах! Порадуют нас сегодня поварёшки.       — Ого! А что готовят?       — Скоро узнаем.       — А водка будет?       Капитан усмехнулся и погрозил пальцем.       — Вы же дежурная опер-группа, никакой водки.       — Да у нас за три года не было ни одного вызова на новый год, — отозвался кто-то из «стариков». Мы же не менты.       — Правил это не отменяет, мы все при исполнении. А что это у вас здесь? Карты? Сколько раз говорил — азартные игры при исполнении запрещены.       — Мы не играем, — тут же ответил Ванин. — Он гадает.       — Гадаешь? — капитан подошел к Алеку. — Интересно. Что нагадал?       — Что у Ванина будут проблемы с бабами, — заржал кто-то.       — Завались! — рявкнул здоровяк. — Бред это всё!       — Тише, — поднял руку капитан. — Можешь погадать и мне?       Алек кивнул.       — Только чтобы был верный результат, нужно делать по правилам.       — Сложные правила?       — Нет. Один на один, желательно при естественном освещении или при свете огня, а еще… Да нет, это всё.       О том, что нужно верить, Алек решил не упоминать, это личное дело каждого, а прозвучит смешно. А ещё за гадания принято платить, потому что ничто нельзя получить даром, даже предсказание, но это формальность. Капитан улыбался, настроение у него было хорошее. Он кивнул и позвал Алека в свой кабинет. Они вышли из зала, но сначала заглянули в подсобку за свечой, потому как естественного освещения в десять вечера уже не было. В офицерском кабинете было уютно, старая, но приличная мебель, карты местности и планы объекта на стенах, бумаги и папки на столе. Капитан зажег свечу и погасил верхний свет. Алек посмотрел на замызганную колоду в своих руках. Достать другую было негде, а погадать капитану хотелось хорошо. Только бы не подвела. Он поднес её к лицу и заговорил. Перетасовал.       — Задавайте вопрос, товарищ капитан, и сдвиньте.       — Хм, вопрос… Ну, что у нас тут будет твориться в новом году?       Он сдвинул колоду, Алек переложил её и снял первые пять карт. Первой выпала дама пик. Алек невольно прикусил губу. Хорошенькое начало с такой поганой карты.       — Ну… — начал он. — Это что-то плохое. Наверное, год начнется не очень хорошо.       — Вот те раз! Напьётесь всё-таки, и прилетит вызов? Или проверка первого приедет? Не, такого не бывает. Что еще может быть? Ядерная война начнется?       — Может и проверка. Вот, дальше шестёрка треф, это могут быть неожиданные гости. Или поездка. Следующая — дама червей, а между двумя фигурами шестёрка может означать большое гуляние, праздник, возможно, с женщинами.       — Женщины это хорошо, — довольно протянул капитан. — Может, офицеры в баню позовут, бывало такое. Ладно, чего там дальше?       — Восьмерка бубен это какие-то мелкие проблемы, может, денежные.       — Ну, этого у нас завсегда хватает.       — И восьмёрка треф, обычно означает встречу, которая даст положительные результаты. Может быть, карьерный рост.       — О, вот это здорово.       — Ну, как-то так.       — Спасибо, Светилович. Ну, теперь расскажи, как дела, как сам?       — Нормально, — Алек пожал плечами, глядя в карты.       — И всё? Я заметил, ты не очень-то с пацанами дружишь.       — Не очень, — не стал спорить парень.       — Что так?       — Смеются надо мной.       — Из-за гаданий?       — Ну да. Как узнали, что родители экстрасенсы, так и стебутся. Особенно Ванин.       — Ясно, — протянул капитан, постукивая пальцами по столу.       Глаза у него были серые и умные, взгляд всегда внимательный, часто строгий, хотя по натуре он был скорее весельчаком. Алек смотрел на его погоны и представлял, что когда-нибудь, может быть, тоже станет капитаном, и будет вот так же важно и строго сидеть в кабинете. Правда, сначала нужно контракт отслужить, а потом сержантскую школу пройти или на военной кафедре отучиться. Это было в планах, но пока ещё далеко и неясно, он сам не был уверен в своём будущем, хотя пытался гадать для себя, но выходило что-то неразборчивое. Родители тоже говорили, что толку от него не будет, если он дар загубит. Алек никогда не говорил им, но для себя был уверен, что никакого дара не существует. Верить в какие-то непонятные чувства, когда вокруг век высоких технологий? Глупости. Подумаешь, угадывает иногда, что будет. Любой бы догадался, если бы подумал хорошенько.       — Расскажи про родителей, — велел капитан.       — Мама из деревни, бабушка у неё цыганка, научила всему, убедила, что дар по женской линии через поколение передаётся. Отец из Питера, сам заинтересовался темой в молодости и всему научился по книгам и у разных колдунов. Так и встретились с мамой, решили, что вместе их способности сильнее, потому стали работать и жить вдвоём.       — Через поколение по женской… Тебе, то есть, дара не досталось?       — Они говорят, что у меня есть свой дар, что будущее мне открыто, и я умею видеть запредельное. Но я в это, честно говоря, не очень верю.       — А что такого запредельного ты видел?       — Ничего особенного. В детстве просто любил долго в одну точку смотреть, а они думали, что я там что-то вижу, мне было забавно, и я выдумывал и рассказывал им всякую ерунду. Однажды только был случай, я остался дома один, и тут кто-то позвонил в дверь. Я смотрю в глазок — а там дедушка, которого год назад похоронили. Открывать не стал на всякий случай. Но и страшно мне не было, я будто бы знал, что он пришел не со злом. Но это мог быть просто кто-то похожий, я уже не очень помню, но тогда был уверен, что именно дедушку видел. Вот и вся история.       — Интересно. А я вот был как-то раз в боевой командировке, тогда ещё лейтенантом, в самое пекло заслали с пехотой. Зажглась у нас лютая перестрелка с врагом, бегали по укрытиям, а это среди города было. И вот я бегу на другую позицию через переулок, и вдруг передо мной открывается дверь, а за ней подъезд обычный, лестничная клетка, лампочка на проводе висит. Нет, понимаешь, не в доме дверь, в том переулке никаких дверей и не было в стенах. Просто в воздухе посреди дороги. И вдруг меня знакомый голос оттуда зовёт, снизу откуда-то, будто этажом ниже. Голос я узнал, этот человек на тот момент без вести пропавшим считался. Позже узнали, что он погиб. Входить я туда, конечно, не стал, отошёл, отвернулся на секунду проверить тыл, а когда обратно повернулся, ничего уже не было в том переулке. Как думаешь, что это было?       — Родители сказали бы, что ткань реальности прорвалась. Такое случается, особенно в местах, где нестабильные потоки энергий.       — А что это за подъезд был? Портал?       — Вроде того, в другое измерение. Хорошо, что вы туда не вошли. Вряд ли вернулись бы обратно. Тем более если там оказалась душа вашего погибшего знакомого.       — Вопрос в том, попал ли он туда до того, как погиб, или же погиб там, душа осталась, а тело вернулось?       — Не могу знать, товарищ капитан. Сложная тема, неоднозначная.       — Изучить бы все эти измерения да в наших институтах…       — А мне отец рассказывал, что изучают. Будто бы есть НИИ на базе обыкновенного новостроя, где новые жильцы стали пропадать, и там вот есть проходы в разные другие реальности, а попадают в них через лифт. Я из-за этого в детстве боялся на лифте ездить.       — Забавно. Я тоже боялся, но не из-за реальностей, а из-за того, что он может в шахту упасть. Я почему-то думал тогда, что шахта эта не только сверху, а ещё и глубоко под землю уходит, и если лифт упадет, то провалится очень глубоко, и я, если не помру от удара, то надолго останусь глубоко под землёй, и никто меня оттуда не достанет.       Алек улыбнулся. Капитана любили все за его общительность и справедливость. Не смотря на строгость, он ко всем относился хорошо и не требовал никаких глупостей, как некоторые командиры. Видно было, что он всех держит за людей, а не за рядовое мясо. Слово за слово, и так они проговорили, пока из столовой не раздались гулкие удары половника о крышку кастрюли, призывающие к столу. Солдаты и офицеры вышли и собрались внутри. Запах стоял невероятно вкусный — запечённое мясо, салаты, мандарины, пироги. До полуночи оставалось пятнадцать минут. Капитан, который в это время был старшим в части, произнёс торжественную речь с рюмкой сока в руке. После посмотрели речь президента, а тогда радостно накинулись на богатый стол.       Но капитан поесть толком не дал, выгнал всех на улицу давать праздничный залп, чтобы новый год точно был хорошим и ярким. Бойцы высыпали на полигон, скрипя берцами по утоптанному снегу, зарядили автоматы и выпустили в ясное звёздное небо огненные очереди. В стороне ближайшего города переливалось зарево фейерверков. ***       Они пересекли горизонт событий и очутились в новом измерении. Хио вслушался в показатели приборов, надеясь сходу определить, где именно они находятся. Изученных измерений было не много, а управлять переходами в черных дырах пока не представлялось возможным. Попасть можно было куда угодно.       — Вероятно, это сектор С, схожее расположение объектов с учётом естественного смещения, — поделился наблюдениями Кэйе. — И сигналы. Чувствуешь эти сигналы?       — Не похоже на пульсар.       — Именно. Попробуем найти источник или не будем рисковать?       — Думаю, попробовать стоит. Мы же здесь именно для этого. Но для начала попробуем эти сигналы расшифровать.       Хио быстро вносил данные в программу через контакт с аппаратурой и мгновенно анализировал полученные результаты. Он так увлёкся, что свободно перемещался вдоль компьютеров, едва не задевая сосредоточенного на управлении полетом Кэйе.       — Осторожнее, — предупредил его напарник. — Ты ведь не хочешь влезать в положенные уставом костюмы, а новое поколение нам здесь ни к чему.       — Прости. Тут кое-что невероятно интересное. Сейчас я закончу и покажу тебе всё.       Кэйе с интересом ждал, попутно размышляя о том, что было бы, если бы они случайно здесь вступили в Контакт. Для их вида достаточно было одного прикосновения, чтобы мгновенно слиться в одно Материнское существо, которое спустя некоторое время разделялось на несколько совершенно новых личностей, теряя прежние два сознания, но сохраняя полученные ими навыки, знания и даже память. Какими были бы эти новые лурии? Каково им было бы родиться в неизведанном измерении посреди полёта, оказаться вместе в такой непростой ситуации без связи с родным миром? Конечно, они бы сразу вернулись. Вот только черная дыра непредсказуема, и сколько попыток пришлось бы им предпринять, сколько задач решить, прежде чем они смогли бы преодолеть пороги искривлений пространства времени и вернуться в свое измерение… Одной теории вероятности известно.       — Включи автопилот. Ты должен это видеть, — восторженно и трепетно сказал Хио.       Кэйе переключил режим управления и подключился к компьютеру. Послание состояло из цифрового кода, ключ к расшифровке которого содержался в самом начале. Дальше размещалось перечисление атомных номеров некоторых химических элементов, а после — самое интересное — совершенно невероятное строение ДНК неизвестной ранее живой материи. Напарники какое-то время молча изучали структуру уникального организма, после чего обменялись мнениями и замечаниями, представлениями о том, каким может быть этот неизвестный вид, достаточно разумный, чтобы пустить в космос такую шифровку. Они настроили курс на исходную точку сигнала и с помощью сверхпространственных рывков добрались до нужной галактики и звёздной системы. Лурии настолько привыкли проводить время в космосе, что посещение новой системы было схоже по ощущениям со входом в чей-то дом. Каждая планета — отдельная комната. Но все комнаты этого дома были пустыми и нежилыми, кроме одной, которая представляла главный интерес и удивляла уже издалека.       Голубая планета в белых разводах, окружённая множеством деталей, каких-то технических устройств, движущихся по её орбите, и объятая целым коконом сигналов, зашифрованных разными кодами, разгадать которые сходу не удалось ни двум луриям, ни их компьютерам. Присмотревшись к планете издалека, они рискнули приблизиться и рассмотреть всё получше. На планете была сложная атмосфера и экосистема, множество искусственных строений, которые занимали большую часть континентов. Всё остальное было заполнено голубой водой. Облетев планету вокруг, они заметили, что на теневой стороне горят целые россыпи и сети огней.       — Странно, что система совершенно пустует, — поделился мыслями Хио. — Мы не заметили ни одного корабля, ни одной колонии на других планетах.       — Слишком сложные условия, ни на одной из планет нет подобных. Им, должно быть, тяжело воспроизвести их в космосе на длительное время.       — И уровень технологий, видимо, недостаточен. Что ж, у них всё впереди.       Они задержались у планеты и начали фиксировать новые данные, всё, что только могли обнаружить и уловить на расстоянии. Планета несколько раз обернулась вокруг своей оси, прежде чем они решились приблизиться и выйти на орбиту. Ещё несколько дней выбирали время и место, чтобы нырнуть в атмосферу. Решили делать это в тени, корабль был покрыт специальной маскировочной материей, поглощающей свет и копирующей окружение, а помимо этого оснащен щитами, искривляющими пространство, без особых идентификаторов в него невозможно было попасть. Атмосфера была густая и плотная, кислород и водород с примесями различных газов. Но беспокоило другое — слишком сильная гравитация. Луриям пришлось надеть свои костюмы и внести поправки в гравитационные условия внутри корабля, так как они привыкли к практически полному отсутствию притяжения и не могли сохранять форму в условиях этой планеты.       Они снижались по круговой, медленно, сканируя почти что вблизи удивительные города и природу. Но что-то вдруг началось. Началось с одной череды ярких разноцветных вспышек, за ней последовали другие, и вскоре над всем городом разразилось громогласное цветное зарево. Хио и Кэйе поспешно взмыли вверх.       — Что это? Нас заметили?       — Не думаю, что дело в нас. Это больше похоже на сигналы тревоги.       — Тогда почему мы отдаляемся? Мы должны помочь им.       — Опасно. Мы не знаем, с чем имеем дело.       — На деле и разберемся. Лучше начинать знакомство с помощи, чем с явки без приглашения.       — А ещё лучше было бы его вовсе отложить для другой экспедиции, мы и без того собрали много данных.       — Брось. Нужно помочь. Может быть, это на самом деле просто приветствие для нас.       — Будь по-твоему. Снижаюсь. ***       — Ну что ребята, все готовы?       — Да было бы к чему, — проворчал из своего кресла второй лейтенант базы противовоздушной обороны и поднял перед монитором свой стакан с соком. — Вот если бы шампанское, да в бокале… Тогда да. А так чего?       — Вартавин, не гуди. Новый год — в любом случае повод для радости и новых надежд, — заявил первый лейтенант и встал. — Товарищи сослуживцы! В эти последние минуты уходящего года хочу торжественно вам донести, что очень рад с вами служить, не смотря на то, что некоторые такие зануды. Этот год был местами непростым, как всегда интересным, полным загадок, отгадок и ответственной внимательной работы, которую мы с честью выполняем по сию секунду и с которой начнем грядущий год. Конечно, всем нам хотелось бы сейчас оказаться дома за столом в кругу семьи, но долг и миссия прежде всего. И я с приятной радостью признаю, что в данный момент вы для меня и, надеюсь, друг для друга, тоже семья. Хочу пожелать всем нам сил и терпения, которые так необходимы в нашей важной и непростой службе. И, конечно, всяческого здоровья, успехов, счастья и доброй удачи! С новым годом, товарищи!       — Ура! — отозвались солдаты.       Стаканы зазвенели, чокаясь стеклянными боками. Впечатленные душевной речью лейтенанта, все громко выкрикивали свои пожелания, благодарности, обменивались улыбками и надеждами на будущее. Четыре ноля замерли на электронных настенных часах, висящих над небольшой свежей елкой, добытой бойцами из леса неподалёку от базы, украшенной самодельными снежинками. Всем хотелось поддержать веселое настроение, они шутили и балагурили, и только второй лейтенант Вартавин как обычно с напускным мрачным цинизмом игнорировал всеобщее веселье и упорно смотрел в экран, отображающий радар. Спустя пару минут компьютеры предупредительно запищали.       — Ну что там? Снова какие-то заблудыги на нашей территории фейерверки бахкают? — спросил первый лейтенант Егоров.       — Бес его знает. Разберёмся.       Некоторые бойцы притихли и взялись за работу, но большинство не восприняло эти сигналы всерьёз и продолжило болтать, выполняя на автомате привычные рабочие действия. По мере обновления и анализа данных гомон угасал, пока не сменился полной тишиной, нарушаемой только щелчками компьютерных мышек и периодическими звуковыми сигналами аппаратуры.       — Ребята, поздравляю нас! — засмеялся лейтенант Егоров. — Первый в этом году НЛО!       — Твою налево. Он снижается. Слишком быстро.       — Сверхзвуковой? — всё-таки посерьезнел Егоров.       — Дроны ничего не видят и не успевают. Поднимаем оборону.       — Мы не можем просто так сбить его, не зная, что это.       — Будем разбираться. Отправляйте предупреждающие сигналы.       Вартавин надел наушники и вызвал командира пилотов истребителей, обрисовал ситуацию, а лётчики уже поднимали машины в небо, на лету принимая данные, задачу и координаты. Два сверхзвуковых истребителя за пару минут оказались у неизвестного объекта.       — База, приём. Мы на месте, — докладывал первый пилот. — Наши радары ничего не видят. Координируйте.       — Вижу вас. Наши радары тоже не все среагировали. Объект находится ниже вас на три километра. На сигналы не отвечает.       — Ничего. Темно. Не разглядеть. Фары не попадают на объект.       — Снижайтесь на текущей скорости. Он прямо перед вами.       — Ничего не вижу.       — Странно. Попробуйте высветлить сигнальными ракетами.       — Принято.       Около минуты первый и второй пилоты перекрёстными траекториям запускали алые сигнальные вспышки. Показалось, что перед ними находится нечто тёмное, будто поглощающее свет, но иллюзия быстро исчезала, не позволяя себя зафиксировать.       — Первый, Второй, приём. Что там?       Возникла напряжённая пауза. Пилоты не были уверенны в том, что видели, и видели ли вообще.       — Приём, как слышно? Почему молчите?       — Хорошо слышно. Только ничего неясно. Будто что-то тёмное было. Но не разглядеть.       — Оно уходит от вас на север на два часа. Очень быстро. Преследуйте на полной скорости.       — Как? Вслепую? — проворчал второй пилот.       — Оно движется в сторону института. Нельзя допустить.       — Вас понял.       — Ждём приказа свыше.       Растерянные пилоты мчались сквозь ночь, вглядываясь в чёрный зимний сумрак, подсвеченный с земли снежным покровом. Гудели двигатели, в наушниках шипел эфир, приборная панель мерцала огнями, как новогодняя ёлка, напоминая о том, что сейчас праздник, и хорошо бы быть не здесь, в небе, с непонятным заданием, а там, на земле, в кругу товарищей и нового года. Хотя никто из них на самом деле никогда бы не променял небо на землю, иначе не были бы они сейчас в полёте. Первый и Второй любили своё дело как всякие профессионалы и получали от него захватывающее удовольствие. Но думать об этом им было некогда. Нужно было найти и разобраться с этим НЛО.       — Воздух, приём. Есть приказ, — ожил в эфире голос Вартавина. — Получено разрешение устранить объект до приближения к институту. Открывайте огонь, мужики.       — Есть устранить.       — Пускай сигнальные, я попробую заметить его и навестись.       — Давай трассерами, я присоединюсь.       Первый веером выпустил яркие ракеты. Второй, вытянувшись вперёд, изо всех сил напряг глаза и едва заметил впереди что-то странное, мгновенно отточенным жестом направил прицел и нажал на спуск. Вспышка прочертила рыжую полосу и полыхнула взрывом. Но не таким, какие пилоты привыкли видеть на тренировках, что-то будто исказило и отбросило огненную вспышку не назад, куда ей положено было унестись, а в сторону. Сначала показалось, будто неизвестный объект загорелся, но нет, вспышка отстранилась и пропала в ночи. С двумя следующими произошло то же самое.       — Отводит! Нет, Яров, ты видал это? Это что, америкосы? Новой разработкой хвастают?       — Да какие к чертям америкосы…       Объект снизился и летел почти над самой землей, отсюда на фоне белого снега его можно было слегка различить. Летчики дали еще один залп, но один из снарядов отрикошетил и подбил Первому крыло почти у самого основания. Оглушенный взрывом пилот усилием воли сумел удержать сознание и катапультироваться.       — Воздух, приём, что у вас творится? — раздался в наушниках голос лейтенанта.       — Первый сбит. Продолжаю преследование.       — Это был ответный огонь?       — Больше похоже на рикошет. Я поднимаюсь и попробую уничтожить их сверху.       — Их видно?       — Совсем немного.       Несколько минут Яров заливал НЛО разными снарядами, но ни один не дал результата. Объект в конце концов просто приземлился.       — База, приём. Снаряды кончились. Его ничего не берет.       — Продолжайте наблюдение. Я вызвал бригаду охраны института и специалистов.       — Вы его видите? Я уже ничего не могу различить. Он как будто растворился.       — Только один радар отображает что-то непонятное. ***       — Накаркал, Светилович! — крикнул капитан, влетая в общий зал. — Боевая готовность! Через две минуты всем быть в машинах.       Алек вздрогнул при упоминании своей фамилии и следом за всеми бросился в оружейную. Бойцы быстро натянули экипировку, взяли оружие и побежали к гаражам. Заполнив два БТР-а, выехали с территории института и помчались заснеженной дорогой, слушая голос капитана, половина — вживую, другая половина — из рации.       — Значит, ситуация такая. На поле поблизости высадился неопознанный объект. За ним летели два истребителя, ничего не смогли сделать, один сбит, скорее всего, рикошетом. Других враждебных действий не было. Объект очень трудно разглядеть, он практически невидимый. Определяю задачи — не пропустить потенциального врага к институту и защитить учёных, которые будут выяснять, что к чему. Всем всё ясно?       — Это что, инопланетяне? — весело спросил кто-то.       — Не-е, америкосы прилетели, точно тебе говорю.       — Приедем — узнаем, — ответил капитан.       Алек напряжённо сжимал в руках автомат, глядя на товарищей, которые с улыбками тихо переговаривались, забавляясь теориями о происшествии. Что бы это ни было на самом деле — только бы не пришлось убивать и умирать. Только бы не вторжение и не война. Но что-то подсказывало ему, что всё это фигня в сравнении с тем, что их ждёт на самом деле. Что это может быть за объект, с которым не справились два истребителя? Что в таком случае смогут сделать они? У истребителя снаряды мощнее. И как он может быть невидимым? Бойцам вокруг было интересно и весело. Люди с оружием в руках теряют страхи. Алеку с природной осторожностью и чувствительностью было не по себе. Машины свернули с дороги на поле и через пару минут остановились. Пулеметчик открыл люк и взгромоздил своё оружие на крышу.       — Выходим, только осторожно, — тихо приказал капитан.       — А где ж учёные? — спросил кто-то.       — Соберут оборудование и приедут.       Солдаты выбрались из машин, поначалу скрываясь за ними, но вскоре обнаружили, что никто не собирается на них нападать. Или же не подаёт виду. Впереди, в сотне метров, на ровном снегу поля отчётливо проступало большое квадратное пятно с закругленными краями. База ПВО сообщала, что объект находится именно на этом месте, но ни зрение, ни тепловизоры бойцов ничего не могли обнаружить. Дождались приезда учёных, которые тут же бросились изучать невидимое чудо техники. Первым делом произвели разнообразные замеры. Бойцы, скучающе привалившись к машинам, курили и наблюдали. Алек всё колебался, стоит ли говорить, что ощущает чье-то присутствие, или без него ясно, что там кто-то есть? Да и вообще, какой толк от его ощущений, военные и учёные — народ прямой и ясный, какие-то мутные субъективные понятия тут не прокатят.       Вдруг все вздрогнули от громкого хруста, эхом разлетевшегося по ночному полю. Один из учёных подобрался близко к объекту и протянул к нему прибор, тот резко сломался и осыпался обломками на снег. Учёные тут же оживились и принялись бросать в невидимый объект снег и скомканные бумажки. Всё это деформировалось и распадалось под действием неизвестного силового поля.       — Интересно, а если выстрелить? — спросил Ванин, стоя около руководителя исследователей.       — Ни в коем случае! — испуганно воскликнул профессор. — Мы не знаем, как устроена эта аномалия. Вам известно, что один из истребителей был сбит рикошетом?       — Это не аномалия… — пробормотал Алек.       — Что-что, Светилович? — заинтересовался капитан.       — Не аномалия. Там, внутри, кто-то есть.       — Откуда вы знаете? — удивился учёный.       — Чувствую, — смущённо ответил солдат.       Профессор растерянно смотрел на него.       — Он у нас одарённый, — прервал неловкую паузу капитан. — Чувствует всякое такое. Рекомендую прислушаться.       Алек благодарно посмотрел на него. Капитан подмигнул и достал очередную сигарету. Спустя некоторое время объект начал издавать необъяснимые звуки. Учёные отошли подальше, солдаты насторожились и построились, взяли пустой квадрат на прицелы. Свистящие и шипящие звуки быстро прекратились, и Алек увидел их. Не так глазами, как своим обострённым чувством. Они были круглые, тёмные и гладкие. Замерли на краю примятого снега. Алек обернулся на своих, пытаясь определить, видят ли они то же самое, но по сосредоточенным лицам товарищей было непонятно.       — Товарищ капитан, вы видите? — спросил он.       — Что?       — Ну этих, круглых.       Капитан перевел на него удивленный и напряжённый взгляд.       — Можно я подойду? Я не чувствую угрозы.       — Осмелел? Откуда мы знаем, что это, и зачем оно здесь? Стой, не дергайся.       — Погодите, товарищ капитан, — вмешался профессор. — Если молодой человек в состоянии их увидеть и воспринять, пусть сопроводит наших сотрудников. Возможно, это встреча с новой цивилизацией.       — Нет уж, это вы погодите. Прежде чем рисковать собой, следует отправить на разведку дрон. Посмотрим, что они с ним сделают.       — Они могут расценить это как нападение.       — Как и ваше приближение.       — Ладно, давайте попробуем.       Капитан скомандовал запуск, бойцы включили и запустили дрон.       — Только не приближайте его вплотную к границе, объект немного больше, чем след, и защитное поле, наверное, действует на каком-то расстоянии.       Несколько минут все напряжённо наблюдали за полетом дрона, периодически интересуясь у Алека, что делают предположительные инопланетяне. Они не делали ничего. Несколько раз немного переместились в пределах квадрата и застыли на краю. В конце концов дрон сломался, случайно налетев на невидимое защитное поле.       — По крайней мере поэтому приближаться опасно, — капитан указал на обломки аппарата. — Мы не знаем ни приделов этого поля, ни стабильно ли оно в них, может ли расширяться или ещё что.       — Но мы должны встретить их, если ваш парень не врёт, и там действительно кто-то есть.       — Не вру, — сказал Алек. — Они не угрожают. Можно посмотреть поближе, товарищ капитан?       — Ладно. Только вплотную не лезь и не метайся, если откроем огонь, чтоб не попал под пули.       Алек кивнул. Профессор отправил с ним двоих научных специалистов, и они втроём начали свой волнительный крёстный ход к загадочному невидимому объекту и его обитателям. Шли медленно, осторожно, Алек внимательно всматривался в круглых существ и пытался посылать доброжелательный настрой на случай, если они тоже способны что-то такое чувствовать. Краем восприятия заметил, что капитан послал нескольких бойцов в окружение. Сердце стучало от волнения, но он старался не думать о встрече с инопланетянами или новыми разработками США, просто концентрировался на чувствах и шел вперёд по хрустящему снегу, выдыхая морозный пар. Снял перчатки и выставил вперед руки, чтобы ничего не упустить в ощущениях. Светящие в спину прожекторы БТР-ов растягивали тени троих идущих к самому объекту.       И вдруг они двинулись. Алек тут же замер, вскинув руки по сторонам и останавливая ученых. Тёмные шары выкатились за грань примятого снега и направились к ним, но тоже скоро остановились. Никакой угрозы по-прежнему не было, но было волнение, напряженная ситуация, двое ученых, засыпающих его тихими вопросами с двух сторон. Он предупредил о движении объектов, то же самое ответил капитану, спрашивающему из рации, почему остановились. Бойцы с трёх сторон держали под прицелами объект. Капитан предлагал Алеку вернуться и не рисковать, но он отмахивался тем, что никакой угрозы нет, и всё под контролем. Шары были размером чуть выше пояса среднего человека. Покрытые чем-то таким, что делало их практически не отражаемыми в глазах людей. Они приблизились друг к другу. Какое-то время просто стояли напротив. И вдруг у Алека затрещала рация, захрипела, спустя минуту помех стала выдавать какой-то стремительный ритмичный писк.       — Что это? — спросил один из ученых.       — Кажется, с нами пытаются говорить…       — Что это за код? Морзе?       — Нет, — мотнул головой Алек. — Я знаю Морзе. Это не он.       — Нам нужен дешифровщик. Срочно.       Спустя пять минут неподвижного стояния перед этими странными штуками в Алеке взыграло любопытство. Он протянул руку, чтобы дотронуться, убедиться, что это не видения, а настоящая материя, хотя это было понятно и по следу на снегу, который оставили шары. Он протянул руку, и вдруг его что-то ударило вспышкой невыносимой боли по всему телу. Алек вскрикнул и упал на снег, ученые отшатнулись, а бойцы открыли огонь.       — Нет! — закричал Алек. — Не стрелять! Прекратить огонь! Это их защита!       Солдаты остановились, но, кажется, было поздно. Шары повредились, распались на куски, по снегу растекалось что-то серебристое, похожее на ртуть. Пальцы Алека, лежащего слишком близко, попали в эту лужу, он не успел одернуть их. И теперь с ним что-то происходило, что-то поднималось вверх по руке мелкими судорогами, будто блуждало по нервам и сосудам. Подбежавший боец оттащил его за ноги и попытался усадить. Рядом гневно кричали ученые. Но Алеку было не до того. Что-то творилось с его телом, и это никак не удавалось остановить. Он думал, что это может быть яд. Или что его тело пытаются захватить инопланетяне. Доигрался со своим дурацким чутьем. Они, видите ли, не угроза. А откуда ему знать, как инопланетные существа проявляют угрозу и делают ли они это вообще? Может быть, просто вот так приходят и захватывают тела. Может быть… Когда эти неясные судороги дошли до сердца, его скрутила невыносимая боль, а потом в голове всё померкло.       Но темнота длилась недолго. Алек не столько видел, сколько чувствовал какие-то странные вещи, мозг пытался преобразовать это в картины, но выходило не очень вразумительно. Поначалу он вообще ничего не мог понять. Потом запоздало подумал, что ощущения и видения импульсов и сигналов похожи на работу техники. На то, как если бы он был такой же частью механизма и подключался к компьютеру. Дальше были какие-то коды, сигналы, шифры, среди которых он заметил что-то похожее на химические элементы и структуру ДНК. Тогда догадался, что эти существа, вероятно, получили Послание Аресибо, и сейчас ему об этом рассказали. Со стороны одного из них он смог разглядеть что-то похожее на тёмную комнату, должно быть, корабль изнутри, и у приборов, совершенно тёмных, без единой светящейся лампочки, странное жидкое серебристое нечто, свободно меняющее форму над панелью, это был один из них. Всего их, кажется, было двое, и видел всё это Алек со стороны ощущений другого, понимая, что он часто думает о том, что никак нельзя задеть собой напарника.       А потом он увидел Землю со стороны и забыл как дышать, настолько восхитило его зрелище, будто он сам присутствует там, в открытом космосе, вне родной планеты, и только приближается к ней. Потом замыкание в костюм. Полёты над ночными городами с точки зрения иных существ, всё это отображалось не совсем привычно, но мозг Алека уже улавливал знакомые понятия и быстро преобразовывал в понятные картинки. Вот и погоня истребителей, вспышки ракет. Поле, БТР-ы с яркими фарами и прожекторами, люди. Первый выход на незнакомой планете. Страшно, волнительно. И никакой угрозы. Они доверились тем, кто пытался их уничтожить, открыто вышли навстречу из-под защитной системы своего корабля. А люди вот так с ними поступили. Вот так…       Что дальше Алек разобрал очень смутно, сознание мутилось и у него, и у этих существ. По всему выходило, что это тот момент, когда их расстреляли бойцы. Они попали из костюмов в открытую чужеродную среду и, кажется, смешались друг с другом. А ведь им нельзя было соприкасаться. Теперь они были закрыты в каком-то сосуде в темноте, но могли поддерживать с Алеком связь на расстоянии. Вот ещё бы в полной мере понимать их. Он открыл глаза, когда его вытаскивали из машины на носилках, и тут же подхватился. Его попытались уложить обратно. Лихорадило, голова раскалывалась от видений, мыслей и чужого присутствия.       — Их надо отпустить! — крикнул он, вырываясь из рук ученых.       — Лежи тихо! — прикрикнули на него. — У тебя отравление. Бредишь.       — Ничего подобного! Я в порядке, пустите. Где они?       — А ну успокойся, а то вколю тебе покой внутривенно.       Алек понял, что лучше не нарываться, и затих, погрузился в свои мысли и связь с инопланетянами. Им было плохо, страшно, они не могли вернуться в своё нормальное состояние — в невесомости. Слились и не могли разделиться, а стать чем-то новым в чужой среде тоже не могли. Вскоре всё это превратилось в один сплошной непрерывный призыв помощи, который трудно было спокойно переносить. Но Алек понимал, что возможность выбраться у него будет только тогда, когда от него отстанут с анализами и исследованиями, потому нужно всё терпеть без препятствий. Серебристое пятно с его руки исчезло — либо смыли, пока он был без сознания, либо впиталось в руку, иначе как ещё объяснить эту стойкую непрерывную мысленную связь?       Спустя сутки его оставили в покое, когда он был уже вымотан и буквально засыпал на ходу. Вот только это было показное. Заснуть с такой бурей ужаса в голове он бы не смог ни за что. На инопланетянах тоже беспрерывно проводили какие-то опыты. Сделав вид, что уснул, он дождался ухода ученых и подхватился. Самое плохое в этой ситуации было то — он это приметил, пока его водили по кабинетам, — что на стыке всех входов-выходов сидел дежурный. Даже выход на запасную лестницу был у него на виду. Возможно, был ещё какой-то аварийный выход, но искать его у Алека не было времени и возможности — могли заметить.       За эти пару десятков часов Алек в полной мере прочувствовал, насколько тяжело живется сумасшедшим людям с голосами в голове. Но ему было даже хуже — он не мог понять эти голоса. Многое отдал бы тогда, чтобы они заговорили просто по-русски и прекратили мельтешить картинками и своими чувствами. Одно было хорошо — он точно знал, где именно они находятся. Чувствовал. Из внешнего хорошего была еще форма, которую ему оставили, потому как в этом корпусе института было плохое отопление, и в палате стоял неприятный холод. Одевшись, Алек зашнуровал берцы, натянул свою тёплую шапку и поверх всего завернулся для маскировки в белую простынь. Подобрался к окну, стараясь быть максимально тихим. Второй этаж — фигня для бойца спец-охраны.       Выбравшись в морозную ночную стужу, он, пригибаясь под окнами, тихо, но скоро побежал к другому корпусу. План института он примерно помнил — заставили выучить при поступлении на службу. А вот — как попасть внутрь? Окна не открывались, а выбить — подписать себе приговор и возможную привязку к койке. Пометавшись, он собрался с мыслями, решился и пошел напрямую через проходную. Охранник лениво хлебал чай из стальной кружки и разглядывал кроссворд.       — Кто? — хрипло рыкнул он Алеку.       — Рядовой Светилович по требованию профессора Виноградова прибыл!       — Да тише ты, чего орать, ночь на дворе. Нет уже профессора, завтра приходи.       — Так он велел к дежурным лаборантам на замеры идти. Я контактер, только обследование закончили. Я голоса их слышу.       Охранник исподлобья на него посмотрел, отхлебнул чаю.       — Пропуск.       Алек показал ему свой жетон и карточку. Охранник кивнул и провел своей картой по сканеру, металлические створки разошлись в стороны, и Алек поспешил внутрь. Оглядел наскоро ближайшие помещения, людей было очень мало, только дежурные, и те уже сонные и вымотанные горой работы с новым открытием. На стенах были резные вручную снежинки и блестящие пушистые гирлянды. До Алека только теперь дошло, что вот уже и новый год наступил, так неожиданно и странно. Но теперь не до того. Он вдруг сообразил, что инопланетные гости — жидкие. А значит ему нужно что-то, куда можно будет их поместить и как-то незаметно вынести. Побродив по коридорам и кабинетам он нашел подсобку уборщицы, где взял большое пластиковое ведро, но поколебался, прикидывая, влезут ли они в него, и на всякий случай захватил пару больших плотных пластиковых мешков для мусора. В лабораторию вел лифт, работающий только по ключ-карте, и Алеку пришлось дёргать учёных, объясняя, что он по вызову профессора, а зачем ведро с мешками и сам не знает — сказали взять. Научный сотрудник смотрел на него с подозрением, но всё-таки впустил в лифт.       Подземных этажей было несколько, Алек чувствовал, где находятся инопланетяне, но какой это был этаж — не знал, потому промахнулся и спустился слишком низко, но быстро это понял и поднялся на нужный ярус. В коридоре было полутемно, лаборатория располагалась прямо по курсу. Алек поставил ведро в угол, чтобы не вызывать подозрений, и постучал в металлические двери. Теперь надо быстро всё разрулить, ориентируясь по ситуации. Двери разъехались, показался учёный в закрытом костюме. Алек пробежался по нему взглядом и рассмотрел фамилию на бейдже.       — Здравия желаю. Товарищ Брагин? Я из охраны. Вас там к телефону на первом этаже, кажется, кто-то из родственников.       — Вот черт, никак случилось что. Спасибо. Бегу.       Двери за ним закрылись ещё тогда, когда Алек говорил, войти он не успел. Нужно было что-то делать. Кажется, без радикальных методов не обойтись. На стук в лабораторию больше никто не отвечал, видимо, там дежурил один человек. Он стучался в кабинеты, пока ему не открыли, а тогда точным ударом выбил сознание из ученого, забрал его карту и запер кабинет. Пропуск сработал, двери лаборатории распахнулись, он взял ведро и вошёл в загадочное помещение. Столы с инструментами, горы непонятной аппаратуры. Времени было мало. Крики ужаса в голове сменились надеждой, и он подошёл к какому-то агрегату, из которого доносился зов. Несколько минут потратил на то, чтобы разобраться, как его открыть. Внутри был контейнер, который тоже пришлось открывать, используя вдобавок подручные средства. Ломать — не строить, получилось и это. Внутри сверкала металлом как будто ртуть, только светлее. Да, ведра для этого дела не хватит. Он развернул пакет и перелил слитное существо туда.       Теперь оставалось как-то вернуться. Да так, чтобы не встретиться с учёным, которого он послал отвечать на звонок. Алек вспомнил, что за лабораторией должен быть запасной выход, и бросился туда. Мешок холодил спину, неприятно растекался и перекатывался, но надежда на спасение существ, плескавшихся в нём, давала Алеку огромный стимул, и он изо всех сил спешил вверх по лестнице. Теперь только бы добраться до поля. А как? Нужна машина, иначе не выйдет. Если машины не будет, придётся тащиться пешком, и его догонят. Но он решил не сдаваться до последнего. Выбежав из здания, он огляделся и заметил служебный УАЗ. Молясь, чтобы на нем не было сирены, и чтобы бак был заправлен, он подбежал, выбил ногой стекло, открыл изнутри дверь и забрался внутрь. Теперь самое сложное — завести без ключей. Его учили этому в армии, но чтобы добраться до нужных разъемов и проводов нужна была отвёртка. Тут инопланетяне стали ему что-то показывать, какие-то контакты и схемы. Он вспомнил, что они управляли кораблем, входя в прямой контакт с техникой. Затея была странная, и он сомневался, то ли они имели в виду, и получится ли что-нибудь с земной техникой, но попробовать стоило. Он открыл пакет и поднес его к приборной панели, наклонил, и спустя пару мгновений машина ожила.       Куда ехать он знал наверняка благодаря инопланетянам. Слабо надеялся, что корабль на месте, и у него получится просто подойти к нему. Несколько долгих и волнительных минут езды на полной скорости по тёмной дороге. Инопланетяне вдруг показали ему изображение фейерверков с высоты полета корабля и будто задали вопрос. Голова Алека была занята другим, но он всё-таки попытался так же, мысленными картинами, объяснить, что планета делает оборот вокруг солнца, и люди этому радуются и празднуют. Он не знал, поняли ли они, но было не до того. Уже издалека были видны светящиеся прожекторы на поле. Он направил машину туда и пролетел все заслоны, оборвал заградительные ленты, переждал, пока прекратится стрельба по нему, схватил мешок и бросился к кораблю. Запоздало вспомнил о защитном поле и упал в снег, пополз к примятому квадрату. Инопланетяне остановили его мысленным посылом и попросили подбросить вверх. Бросать нужно было высоко, и Алеку пришлось приподняться для прыжка. Быстро швырнув мешок вверх, он надеялся, что успеет упасть до того, как сработает защита, но сначала скрутило и разорвало руки, а следом и голову. ***       Когда мы наконец очутились в своём корабле, первым делом даже не попытались разделиться или прийти в норму. Первым делом мы влились в приборы, подняли корабль и стремительно понеслись через эту неприятную густую атмосферу к безопасной свободе открытого космоса. Билось тяжёлое осознание — это существо погибло, спасая нашу, теперь одну на двоих, жизнь. Невероятно жаль его. Судя по всему, он не сможет восстановиться или разделиться, они совсем иначе устроены. Они безумно интересные, но такие опасные. Страшно представить, что было бы, если бы не этот отзывчивый организм, на которого попала часть Хио, благодаря чему удалось проникнуть в его ткани и установить связь с приемником электрических импульсов. Но условия этой планеты повлияли на нас крайне неблагоприятно, не говоря уже о том, что мы вошли в Контакт прямо в открытой атмосфере на замороженной воде под действием мощной гравитации. Видимо, поэтому вышло то, что вышло. Мы стали одним целым, но не Матерью. Репродуктивные функции нарушены и в целом состояние крайне неприятное. Сознания путаются в попытках то отделиться друг от друга, то соединиться в одно. Кто мы теперь? Кэхио? Хийе? Кажется, это мысли Хио. Кажется, Кэйе зол на его дурашливость в такой ситуации. Чьи это эмоции? Чьи мысли? Отчаяние одно на двоих. Теперь мы не что иное, как Сплав. Патологическое образование, которое не может быть полноценным лурием из-за раздвоенности и спутанности сознаний. Конечно, мы такие не одни. Конечно, есть реабилитационные программы и специальные условия для обеспечения нормальной жизни таким, как мы. Но на деле же нормальной жизнь уже никогда не будет. И всё из-за такой беспечности. Ведь знали же, что не стоит выходить из-под защиты корабля, тем более навстречу цивилизации с иным разумом. Любопытство победило и погубило. К тому же хотели помочь. Разве могли лурии сообразить, что все эти страшные залпы сделаны для красоты и отмечают всего лишь один оборот удивительной голубой планеты вокруг своей маленькой жёлтой звезды?