Простая история

      Тишину комнаты звукозаписи нарушает негромкое покашливание.       — Двое игроков? Чувствую себя третьим лишним...       Куки останавливается посреди реплики, вчитываясь в неё и гадая, какой кретин это написал. "Fibbage" — визитная карточка полюбившейся на Западе серии игр "Jackbox Games", поэтому и ожидания к её локализации соответствующие. Конечно, "Бредовуха" — как решили адаптировать название — не является единственной заботой их небольшой студии; параллельно ведётся работа над ещё несколькими проектами, поэтому все, начиная с переводчиков и составителей новых вопросов, и заканчивая тестировщиками и актёрами озвучки, просиживают сутками в офисе, что сказывается на качестве материала. Куки пытается придумать, как перефразировать подкол про количество игроков; в голову ничего не приходит, и ведущий решает освежиться небольшой прогулкой до кофемашины.       В спешке бегающие туда-сюда по коридору коллеги не вызывают ничего, кроме желания зевнуть. Только начало смены, а желания работать уже нет.       — Извините, не подскажите, как пройти на кастинг "Смехлыста"? Я заплутал слегка...       Крайне нервозный голос, чужой в этих стенах, привлекает внимание Куки. Он поднимает глаза с пола и с удивлением смотрит на сконфуженного молодого человека напротив. Ведущий "Бредовухи" вспоминает об объявлении студии о поиске новых актёров озвучки; видимо, как раз сейчас исполнитель роли Нейта Шапиро ожидает кандидатов в одном из офисных помещений.       Незнакомец напоминает Мастерсону самого себя несколько месяцев назад: точно так же волнуется и наверняка пребывает в смятении. Претендент на работу в команде локализаторов теребит галстук в ожидании направления, но, несмотря на внешнее беспокойство, его тёмно-карие глаза горят живостью и готовностью сворачивать горы.       — Чуть-чуть не дошли. Вон та дверь слева, с бумажной звездой.       — О! Спасибо!       В несколько шагов двое оказываются у нужного офиса. Парень тормозит и дёргает дверь на себя, но та не поддаётся. Выглядит крайне комично и вызывает у Куки умилительный смешок. Догадавшись, что толкать нужно от себя, молодой человек беззвучно причитает и перемещает взгляд на своего проводника. Мастерсон неловко улыбается и поднимает большой палец вверх для поддержки возможного будущего коллеги. Тот кивает и с серьёзным видом заходит в комнату для кастинга.       Вздыхая с облегчением, ведущий "Бредовухи" мысленно желает кандидату удачи и, с новым вдохновением, возвращается к студии звукозаписи, понимая, что даже времени своего перерыва не жалко для помощи в осуществлении ещё одной мечты.       Прошло несколько дней, и Куки практически забыл о той встрече. Так было ровно до того момента, пока тот самый молодой человек не зашёл в кафетерий, где во время обеденного перерыва обосновывалось большинство работников компании. Взгляд невольно останавливается на новичке: казалось бы, ничем не примечательный человек с обычной внешностью, однако эта простота цепляет и освежает. Новый актёр на роли Шмитти жизнерадостно машет рукой, заметив внимание от увлёкшегося разглядыванием Мастерсона. Поймали с поличным, как прохожего, засмотревшегося на незнакомку, от которой не ждёшь, что та повернётся, а она берёт и подмигивает.       На приветственный жест ведущий "Бредовухи" отвечает коротким взмахом ладони. И тут же вошедший в столовую молодой человек исчезает в толпе, словно был кадром на плёнке фотоаппарата.       Как будто пробудившись ото сна, Куки берёт лежащий на тарелке сэндвич и, аккуратно сплющивая ломтики хлеба, надкусывает. Не успевает он погрузиться в дневные грёзы о скорейшем возвращении в родные стены, как его обыденную картину мира вновь нарушает недавнее видение.       — Привет! — как ни в чём не бывало мужчина, который будто светится от счастья, усаживается за столик, сбоку от Мастерсона. Прошёл буквально день, а новенький уже чувствует себя как дома.       — Привет. Вижу, всё прошло успешно, — тепло комментирует Куки.       — Да! Вчера оформили все бумаги, так что сегодня официально уже иду на запись.       Словно с обложки комикса про супергероев, свежеиспечённый диктор "Смехлыста" строит уверенную гримасу, на что второй ведущий еле заметно улыбается.       — Обедать не будешь? — уточняет Мастерсон, замечая отсутствие подноса у своего нового знакомого.       — Нет, не хочу объедаться, а то вдруг на нервах еда наружу пойдет, — досадно смеётся Джош. Его волнение объяснимо — первое звукозаписывание сравнимо по важности с кастингом. — Мозг требует чего-нибудь сладкого, правда выбирать тут не из чего.       Куки пожимает плечами, никак не стремясь оправдать скудный ассортимент кафетерия: он есть, и на том спасибо. Ещё немного пообщавшись, двое доходят до кабинета Джоша и, попрощавшись, расходятся по своим делам. Даже после работы у Куки внутри что-то поёт от воспоминаний об этой улыбке.       На следующее утро, только выйдя из супермаркета с шоколадкой в руках, диктор "Бредовухи" задумывается, что, возможно, поспешил с любезностями. С одной стороны, он не хочет показаться навязчивым, но с другой — хочет поддержать нового коллегу. Добравшись до здания студии, Куки останавливается у входа и смотрит на часы: осталось десять минут до начала смены. Есть вероятность, что Джош уже внутри — всё-таки опаздывать на первой рабочей неделе некрасиво. Считая, что лишнее время на свежем воздухе не навредит, он отходит в сторону и ожидает появления знакомого лица. Однако вскоре вместо лица Куки замечает постройку из картонных коробок, которая движется с бешенной скоростью. Подняв брови в изумлении, Мастерсон прослеживает, как новенький тормозит в двух метрах от входа и подходит к двери, опираясь о ту спиной, чтобы отдышаться.       — Опоздал на автобус... — диктор "Смехлыста" откидывает голову назад, пытаясь убрать короткие волосы, прилипшие ко лбу. — Чуть не забыл слова дома. Заодно всё остальное своё барахло решил взять.       — Их в электронном варианте должны были отослать, — на автомате Куки открывает дверь, пропуская коллегу вперёд, не успев спросить о том, нужна ли тому помощь.       — А? Ой, забыл об этом, — неловко хихикая, Джош быстрым шагом подходит к вахте, чтобы отметить свой приход в журнал, и обращается охраннику. — Доброе утро!       Тот молча протягивает ключи от их кабинетов. Куки берёт оба ключа, также расписываясь.       — Спасибо! Я малость не рассчитал, что коробки будут такими тяжёлыми, — пыхтит парень, качаясь от едва держащегося нагромождения из собственных вещей.       — Не за что. Под ноги не забывай смотреть.       Вращая ключи вокруг пальца и насвистывая только ему известную мелодию, Куки доводит едва стоящего Джоша до кабинета. Зайдя внутрь, он тут же с облегчением скидывает коробки на стол и отряхивает руки, смеряя коллегу добродушной улыбкой. Диктор "Бредовухи" вспоминает о своем изначальном плане и протягивает шоколадку с пожеланием успешного рабочего дня.       — Как неожиданно и приятно, — Шмитти принимает подарок и стеснительно прижимает его к себе. — Спасибо!       Когда Куки уже разворачивается к выходу, Джош мямлит что-то вдогонку. Не разобрав ни слова, Мастерсон просит повторить, и тот выпаливает:       — Нехочешьприйтикомненазапись?       В ответ собеседник отрывает рот, а затем прокашливается.       — У меня на этой недели завал, поэтому, как-нибудь в другой раз. Ещё раз удачной смены, — махнув на прощание, он покидает офис и направляется к себе.       Услышав нервное "Окей, и тебе!" и закрыв дверь, Куки оборачивается и бросает задумчивый взгляд на номер кабинета. Улыбаясь уголками губ, он берёт курс на своё рабочее место. В теле становится как-то неожиданно легко, будто после прыжка на батуте, и это настроение сохраняется до конца дня.       Ровно через две недели Мастерсон сидит за микшерным пультом вместе со звукорежиссёром "Смехлыста". Женщина сосредоточенно переключается между несколькими программами, изредка подавая сигналы Джошу, какую реплику ему требуется озвучить. В эти короткие перерывы диктор сидит как на иголках, но стоит начать запись, как он оживляется и, будто окружённый реальными игроками, создаёт целое интерактивное шоу. С восхищением Куки слушает, как тот радуется победе игрока или поторапливает ввод ответов, удивляясь, как в этом скромном парнише вмещается такой актёрский потенциал. Шмитти просил более опытного ведущего дать какие-то советы и наставления, касающиеся его отыгрыша, но Мастерсон понимает, что ему впервые за долгое время не к чему прикопаться. Незаметно проходят несколько часов.       — Перерыв, господа, — объявляет звукорежиссёр, снимая наушники.       Через стеклянное окошко Куки встречается со взглядом, с детским предвкушением ожидающим оценки. Диктор со стажем хмыкает и поднимает большой палец вверх, на что Шмитти лучезарно улыбается.       Спустя пару таких дней Мастерсон предложил отдохнуть в парке, вместо траты времени в набитой людьми столовой. Квартал наконец закончился, а вместе с ним — лишняя бумажная волокита. На улице вновь теплело; пока Куки был не против любой погоды, Джош не разделял его мнение и продолжал ходить в зимней куртке. Двое устроились на скамейке и, после небольшого перекуса, с закрытыми глазами нежились под приятным весенним солнцем.       Ведущий "Бредовухи" выглядывает из-под век и смотрит на умиротворённого коллегу, пока тот не распахивает веки. Встречаясь взглядами, Джош неожиданно говорит:       — Кстати, постоянно забываю спросить. Студию же открыли относительно недавно... Чем ты занимался до этого?       — Работал в антикафе. В основном проводил всякие настолки, иногда онлайн вел игры вроде "Мафии" или "Своей Игры". Ты?       — Пробовал себя в стендапе, но не срослось, — видя выгнутую в удивлении бровь собеседника, Шмитти неохотно уточняет. — Да там ничего серьезного; сходил на пару открытых микрофонов, но реакция публики была так себе, поэтому подумал, что рановато мне этим заниматься, и отложил до лучших времен.       — Да ну? Великий Джош Шмитштенштейн не рассмешил пару зевак? — неверяще поддразнивает Куки, опираясь локтями на колени и смотря на новоиспечённую звезду снизу вверх. — Не могло быть все настолько печально. Давай, расскажи что-нибудь из своего репертуара.       Растерявшись от неожиданности просьбы, комик пару секунд в панике бегает глазами, не зная, за что уцепиться. Все лучшие шутки, вместе с остальными мыслями, покидают голову, оставляя Джоша наедине с ожидающим приятелем.       — Эээ... Ваша мама не кондитер? Тогда откуда у неё такая сладкая выпечка?       Даже комик не ожидал произнести нечто подобное, если судить по его интонации. Тем не менее, порой неожиданность играет на руку; Куки прорывает на искренний смех, впервые с их встречи настолько сильный. Джош сидит как зачарованный, словно впервые слышит подобную реакцию.       — Я просил на оценку шутку из старой программы... — чуть отдышавшись, произносит Мастерсон. — Мы же тогда не были знакомы.       — Да, — просто отвечает шутник и замолкает.       С новой порцией смеха Шмитти посетила мысль о том, что, возможно, если бы в своё время у него была такая публика, он и не бросил бы мечту. С другой стороны, если бы не студия, он бы не встретил одного отзывчивого и замечательного ведущего.       За подобными незамысловатыми разговорами о прошлом и планах на будущее проходит весь перерыв. Не хочется покидать ни парка, ни интересной компании, однако работа не ждёт. Диктор "Бредовухи" встает со скамейки и потягивается, а затем разворачивается к всё ещё сидящему ведущему и протягивает руку в показной манере.       — Ну что, мистер стендапер, пройдемте радовать будущих игроков "Смехлыста".       Джош вкладывает ладонь в чужую, и в мгновение оказывается на ногах. Закрадывается необоснованное желание продлить контакт, но Шмитти отпускает руку, убеждая себя, что слишком взволнован от общения с приятным человеком. Дабы прогнать навязчивые мысли, комик убегает вперёд, крича вслед замешкавшемуся Куки:       — Кто последний до офиса — угощает завтра кофе!       И тот срывается на бег, отвечая, что его коллега будет глотать пыль, раз осмеливается тягаться с серьёзным соперником. Адреналин бьёт в крови, заставляя ещё сильнее ускоряться. Расстояние от парка до пункта назначения, которое в спокойном темпе преодолевается за десять минут, стремительно сокращается. Джош оборачивается и видит, как Куки приближается, но этот факт только заставляет его рассмеяться. Смыслом их небольшого "соревнования" не было доказательство превосходства или эксплуатация чужого кошелька — скорее, это было ребяческой шалостью; кажется, что сейчас на улице нет никого, кроме них двоих. Запыхавшиеся дикторы тормозят только у главного входа.       — Я... Скорость... — довольно заявляет Шмитти, согнувшись пополам в попытках отдышаться.       — Жулик... Я позже... — Куки кашляет и, хрипя, сглатывает. — ...стартовал. В суд на тебя подам...       — У меня нет денег... Могу предложить... Проездной...       Кое-как они добираются до студии. На звуки пыхтения выглядывает Хелен и выразительно искривляет бровь, оглядывая двух раскрасневшихся сотрудников.       — Вы оба, катитесь в аппаратную, — девушка жёстко клацает по кнопкам телефона и подносит трубку к уху. — Или ползите, без разницы. У вас у каждого сотня файлов для обработки. Марш!       Пинками она отправляет подчинённых в нужное направление, до куда Джош и Куки ковыляют, подпирая друг друга. Уставшие, но довольные, они садятся за компьютеры. Встречаясь взглядами, коллеги тихо посмеиваются; вроде друзей, разделяющих секрет, о котором больше никто не знает.       — Нам ещё не тридцать, а уже чуть не померли с одной пробежки. Может, сходим как-нибудь в скейтпарк? На ролики, например, — окончательно оклемавшись, спрашивает ведущий "Смехлыста". Куки с ухмылкой кивает.       — Ищешь, где ещё покрасоваться, Маквин?       — Ага, а ты смотри не забуксуй опять, Мэтр, — Джош подмигивает и разворачивается к монитору, погружаясь в рабочий процесс. Прыская, Мастерсон следует примеру, изредка поглядывая на второго бегуна.       Вся уверенность в собственных навыках катания испаряется, стоит увидеть Джоша, наворачивающего круги около рамп. Факт того, что в детстве Куки удавалось держаться на ногах без падений — далеко не то, чем можно было похвастаться рядом со Шмитти. Комик как-то упоминал, что увлекался хоккеем, но он, видимо, решил скрыть факт, что сам катается не хуже профессиональных спортсменов. Мастерсон уже подумывает сбежать, дабы не позориться, и написать, что забыл о встрече, когда его присутствие замечают.       — Хэй! Прекрасная погода, не так ли? — Джош объезжает коллегу вокруг и едет спиной назад, как настоящий конькобежец. — Я решил немного размяться до твоего прихода.       — Ага, — скомкано произносит Куки. — Я пойду переобуюсь.       — Давай, жду.       Затянув шнуровку и надев шлем, диктор "Бредовухи" медленно встаёт на ролики и делает первые аккуратные шаги. Прокат, за ним ещё один.       — Шире шаг, я в тебя верю!       Со злости Куки резко ускоряется и запинается, из-за чего теряет равновесие и начинает падать. Он ждёт встречу лица с асфальтом, но той не происходит; после непродолжительных дёрганий в воздухе парень вновь оказывается в устойчивом положении. На запястье не остаётся и следа от крепкой хватки Джоша, который взволнованно оглядывает коллегу на наличие ушибов.       — Я в порядке, просто оступился. Сейчас раскатаюсь и... — Мастерсон не успевает договорить из-за преграды на пути. Шмитти мотает головой.       — У тебя есть защита?       А казалось, что комик не бывает серьёзным и сфокусированным. От жёсткого взгляда Куки с досадой вздыхает и расстёгивает рюкзак.       — Я буду глупо выглядеть... Может, всё же без неё?       — Ничего не глупо. Меня Нейт покусает, если я тебя принесу по частям.       Диктор "Смехлыста" берёт сдавшегося Мастерсона под локоть и садит на скамейку, добавляя, что так будет удобнее. Общими усилиями они пристёгивают наколенники и налокотники. Поникший, Куки встаёт, опираясь на чужие плечи и с досадой смотря на проезжающих мимо детей. Руки касаются знакомые пальцы, будто спрашивающие разрешения; ведущий "Бредовухи" переводит взгляд на своего компаньона и удивлённо хлопает глазами. Шмитти с полной решимостью сцепляет их ладони в замок и стремительно набирает скорость, крепко удерживая вцепившегося в его руку Куки.       — Джош?! Что ты делаешь?!       — Сам же хотел погонять.       Разогнавшись, комик проезжает вперёд и разворачивается всем корпусом к Куки, который едва держится, чтобы на средней скорости не свести ноги.       — На дорогу смотри!       Усмехаясь, шутник обхватывает чужие запястья и ловко меняется расположением со своим приятелем. Мастерсон вскрикивает и зажмуривает глаза.       — Я и смотрю. Прямо по курсу у меня диктор приятной наружности, — подмигивает Джош в ответ на возглас, полный возмущения и смущения. — Расслабься, я нас вырулю. Ты мне веришь?       Куки медленно открывает веки, видя в лице напротив уверенность, которой позавидовал бы любой каскадёр. Ведущий "Бредовухи" копирует чужую хватку и кивает. Раз они ещё не навернулись, Джош знает, что делает. Повторный разгон уже не вызывает страх; его будто сдувает потоком, который они создают своим движением. Не сильнее ветра, но дух захватывает и увлекает, вместе с лучезарной улыбкой затеявшего эту выходку. Постепенно они замедляются и тормозят. Не зная, как реагировать, Куки вытирает вспотевшие ладони о брюки, но тут же опешивает, когда его приобнимают за плечи.       — Ну вот, к концу дня научим тебя кататься!       Смех Джоша слишком заразительный, чтобы не последовать примеру. И Мастерсон робко улыбается, после чего несильно ударяет коллегу в грудь. Стоит их взглядам встретиться в такой близости, как время замирает. Ровно до тех пор, пока комик не корчит глупую рожицу, заставляя Куки хрюкнуть от неожиданности.       Даже на сменах, между ними ещё долго витает эта атмосфера игривости. Постепенно в неё вмешивается ещё один элемент, стоит касанию или взгляду продлиться дольше нужного. При каждой встрече, будь та случайной в коридоре или запланированной, они приветствовали друг друга улыбкой, забывая о всех тревогах и заботах.       — ...И я ему говорю: "Ну, давай побадаемся после смены, раз рога не жмут!" Задрал меня этот бандюган, вот и сцепились за гаражами, — Шмитти оголяет плечо и показывает небольшой шрам. — Поставил его на место, а он наградил меня сувениром.       — Не доведёт тебя до добра твой длинный язык, Джош.       — Сюда привёл, чему я несказанно рад. Вот, тебя повстречал!       Комик поздно понимает, что был излишне искренен, и отводит взгляд на шумящий кондиционер, из-за чего не замечает умилённого выражения лица Куки.       — Действительно. Может, будет толк от твоего языка и в других областях?       Джош открывает рот, чтобы ответить, но ни единого разборчивого слова не выходит. Его щёки краснеют, а глаза сверлят пол, пока Куки не касается подбородка, осторожно приподнимая тот на себя.       — "Лучше я сам тебе покажу, Куки", — передразнивает Мастерсон забавную манеру человека напротив, игриво сводя губы в трубочку. Они приковывают к себе внимание Шмитти, как север магнитную стрелку.       Расстояние сокращается настолько, что каждый из них чётко слышит два постепенно синхронизирующихся дыхания. Джош наклоняет голову и, однозначно расценив жест, Куки перехватывает несопротивляющиеся губы. С жаждой комик углубляет поцелуй и прижимает Мастерсона за спину к себе. Тот удовлетворённо мычит и отвечает на объятия.       Блаженно тянутся секунды. Ни одно солнце не опаляет так же, как близость с человеком, нашедшим путь к одинокому сердцу. Такая сладостная и необходимая, как чашка чая в дождливую пору. Оторвавшись друг от друга, словно вынырнув с глубины, они долго смотрят в глаза напротив, ища там ответ на сокровенный вопрос. Переполненный чувствами, Джош кладёт голову на плечо близкого человека, крепко прижимая того к себе.       — Мы можем ещё чуть-чуть так посидеть? — шепчет комик, когда Куки поглаживает прильнувший затылок.       — Да, — тихо щебечет в ответ Куки, касаясь своим виском другого. — Сколько пожелаешь.       Порой простое действие говорит громче любых слов. Разделяя умиротворённую тишину, каждый из них знал, что это слово — любовь.