Знаю, я лезу не в свое дело, и я полностью пойму тебя, если ты не захочешь приехать после того, как прочтешь письмо, но сначала выслушай меня. Когда-то наша компания была неразлучна, мы прошли через много-много испытаний вместе, гораздо больше, чем ваше с Чонгуком расставание. Я хочу снова увидеть вас всех. Хочу узнать, как вы все поживаете, чем занимаетесь. Все. В том числе и твоя дочь, если ты позволишь. Ты же знаешь, Сокджин всегда любил детей, и Тэхён любит детей с самого детства, и я бы солгал, сказав, что не хотел бы познакомиться с маленькой Сэи сам. Я понимаю, это не мое дело. И если ты не согласен, если ты разозлишься, я тоже пойму. Я просто хотел бы собрать всех вместе, даже новых членов семьи. Повторюсь, всё зависит только от тебя. Если не хочешь приезжать, я пойму и это. Но надеюсь увидеть вас обоих на своей вечеринке.
— Ким Намджун, который очень сожалеет, если зашел слишком далеко
Чимин усмехнулся, качая головой. — Как будто ты когда-нибудь можешь зайти слишком далеко, — пробормотал он, складывая письмо обратно в конверт. Он взглянул на Сэи, играющую с кукольным домиком, который Чимин и Юнги построили для нее на четвертый день рождения. Чимин закусил губу, обдумывая все возможные варианты. Если он возьмет с собой Сэи, Юнги тоже захочет поехать, особенно учитывая то, как он всегда защищал и оберегал Сэи и Чимина. Но Юнги не хотел ехать. Юнги никогда больше не хотел видеть Тэхёна. Никогда в жизни. — Сэи, — позвал Чимин, чувствуя, как что-то зашевелилось у него в груди. Если они поедут, Сэи встретится с Чонгуком. С Чонгуком, айдолом, по которому она сходила с ума всю свою жизнь. Чонгук наконец узнает причину, по которой Чимин сделал то, что сделал. Почему-то эта мысль вызывала у Чимина странные чувства. Почти что… надежду. Все любили Сэи, не важно, как долго они знали ее. Может быть… Нет, Пак Чимин, даже не думай подвергать себя такому испытанию. — Приведи себя в порядок, мы скоро будем ужинать.***
— О, пожалуйста, скажи, что это ебаная шутка. Чимин не выдержал тяжелый взгляд Юнги и, нервно сглотнув, отвернулся. — Я просто подумал… — Ты просто подумал что, Пак Чимин? Что ты решил заняться самоуничтожением, впутав во всё это Сэи? Иди-ка ты нахуй, придурок. То, что ты любишь терзаться из-за своего бывшего, не означает, что и Сэи должна страдать. Она боготворит этого мудака, но она не глупая, ясно? Она самая умная семилетняя девочка из всех, кого я когда-либо встречал. Ей хватит одного взгляда на вас двоих, чтобы понять, в чем дело. Чимин прикусил язык. За годы практики он научился сдерживаться, когда ему казалось, что не стоит спорить, но даже это не останавливало навернувшиеся слезы. — Я понял, — сказал Чимин. — Но еще я хочу тебе напомнить, что Намджун был моим другом всю мою жизнь. Конечно, я ничего ему не должен, но я хочу познакомить его с той, кто стал для меня целой жизнью. Юнги усмехнулся. — Правда? Тогда пригласи его в Канаду. Необязательно ехать туда и портить Сэи жизнь. О чем ты вообще думаешь? — Юнги, — взмолился Чимин. — Пожалуйста, перестань быть таким грубым. — Я просто пытаюсь понять, чего ты пытаешься добиться этой идиотской идеей и… Нет, ты же не… — Юнги нахмурился. — Пак Чимин, ты же, блять, не надеешься, что Чон станет ее папочкой или что-то в этом роде, правда? Стиснув зубы, Чимин отвел взгляд. Юнги сухо рассмеялся. — Юнги, — прошептал Чимин. От Юнги пахло алкоголем. Чимин вздохнул. Его лучший друг вернулся к старой привычке. — Ты пьян, пожалуйста, давай не будем об этом. — Точно, теперь я занимаюсь самоуничтожением, потому что я напиваюсь? Срочные новости, Чимин, у меня всё не так, как у тебя. Это меня кинули. Меня бросили у ебучего алтаря, меня оставили с ребенком, так что даже не смей, блять, даже, блять, не думай, что я не понимаю. Я… Я хотел начать новую жизнь, Чимин, жизнь с… Сам знаешь, с кем, — Юнги отвернулся, вытирая слезы, бегущие по щекам. — Я не хочу, чтобы ты повторял мои ошибки, ясно? Я до последнего надеялся, что у нас получится всё исправить, но так не бывает. Прошло слишком много времени, Чимин, мы… Мы должны двигаться дальше. Юнги упал на диван, всхлипывая и застилая лицо руками. Чимин подбежал к нему и крепко обнял своего лучшего друга. Он закрыл глаза, поглаживая Юнги по голове. — Ты такой грустный и пьяный, — прошептал Чимин, вызывая тихий смешок у Юнги. — Давай-ка отведем тебя в душ, а потом ты сможешь поспать, хорошо? — Пап? — позвала Сэи. Чимин поднял голову и увидел, что его дочь встала с кровати. — Всё в порядке? Я слышала крики. — Всё в порядке, моя тыковка, просто дядя Юнги немножко перебрал, — усмехнулся Чимин. — Можешь помочь и включить воду наверху, в душевой у меня в комнате? Сэи кивнула и убежала. Юнги икнул, с силой вытирая слезы, словно они обжигали его. — Прости, — сказал Юнги, икая. — Я разбудил ее. Прости. Чимин усмехнулся. — Не глупи. Она всё равно обожает тебя. — Не будет, если ты решишь взять ее с собой, — прошептал Юнги. — О чем ты говоришь? Она в восторге от тебя, черт возьми. Юнги покачал головой. — Она захочет, чтобы я поехал с вами, чтобы взял с собой Эри. Я не хочу подвергать ее такому. Она по-прежнему постоянно спрашивает о нем. Ей было всего два года, когда я познакомил их, но она до сих пор помнит его, каждую деталь. Я не могу заставлять ее проходить через это, Чимин. Так что Сэи будет ненавидеть меня за то, что нас нет рядом, когда она со всеми познакомится, и Эри тоже будет меня ненавидеть. Чимин наклонился и нежно поцеловал лучшего друга в лоб. — Сэи будет любить тебя. Ты практически вырастил ее, Юнги. Ты для нее больше отец, чем я, ты всегда был рядом, пока я работал, это ты научил ее кататься на велосипеде. Она никогда не станет ненавидеть тебя. Ты ведь сам сказал, она умная девочка. Она поймет, почему ты не поедешь. И Эри тоже поймет. — Я всегда, — Юнги шмыгнул носом, снова икая через слово. — Я всегда думал, что Канада была очень далеким от Кореи миром. Когда ты попросил меня поехать с тобой, я даже не подумал дважды. Я почувствовал такое облегчение. Подумал: «Наконец-то! Я смогу нажать кнопку перезагрузки, это то, чего я так жаждал». И одна мысль об этом, о том, что спустя семь лет всё это снова происходит, это слишком для меня. — Знаю, — прошептал Чимин. — Давай подготовим тебя ко сну. Думаю, Сэи уже использовала всю бутылку, чтобы было побольше пены. Юнги захихикал и кивнул. Они вышли из кабинета Чимина и пошли в спальню. И, конечно, Сэи хихикала над ванной, переполненной пузырьками. — Красивая, — усмехнулся Юнги. Сэи подняла голову и улыбнулась. — Я тоже так подумала. Люблю пену. — Я имел в виду тебя, милая, — сказал Юнги. — Ты выросла такой же красивой, как твоя мама. Чимин улыбнулся и отвел взгляд, чувствуя, как в глазах стоят слезы. Сэи улыбнулась. — Спасибо, — прошептала она так тихо, что Чимин с трудом расслышал ее слова. — Ладно, пойдем, я уложу тебя в кровать. Сейчас, только дай мне убедиться, что он не утонет. — Конечно, — сказала Сэи, поцеловала Юнги в лоб и ушла. — Мы хорошо ее воспитали, — Юнги усмехнулся. — Эри на ее месте посмеялась бы над тем, какой я бесполезный пьянчуга, и записала бы меня на видео. Чимин захихикал. — Ладно, папаша, давай-ка мы тебя отмоем.***
— И тогда принцесса вернулась домой, целая и невредимая. Все благодаря прекрасному и обворожительному принцу, — сказал Чимин, поглаживая Сэи по волосам. — Всё хорошо? Ты дала мне закончить сказку, не перебивая и не задавая миллион вопросов, как обычно. Сэи пожала плечами. — Мне не нравится, когда дядя Юнги пьет. От него плохо пахнет, и он много плачет. Чимин с улыбкой погладил лоб дочери. — Мне тоже не нравится, в основном потому, какая он заноза, — Чимин слегка нахмурился. Обычно Сэи посмеялась бы над этим. — Эй, ну что случилось, малышка? — Не знаю, — Сэи улыбнулась. — Я просто… То, что он сказал о маме, почему-то расстроило меня. Это глупо. — Расскажи мне, Сэи. Сэи посмотрела на Чимина. — Может быть, я немножко подслушала вашу ссору, — прошептала Сэи. — Пожалуйста, только не злись. Клянусь, я закрывала уши на всех нехороших словах! Чимин со вздохом покачал головой. — Мы сильно шумели, да? — он нежно улыбнулся. — Я не злюсь, хотя ты знаешь, как я отношусь к тому, что ты подслушиваешь разговоры взрослых. — Пап, — сказала Сэи. Чимин удивленно приподнял брови от такого напора. — Если у тебя был бывший возлюбленный, о котором говорил дядя Юнги, я хочу познакомиться с ним. Чимин смущенно рассмеялся. — Зачем, милая? — Ну, потому что, разве это не очевидно? — сказала Сэи словами, понятными только ей самой. Чимин терпеливо дал ей продолжить. — Ты… Ты так сильно стараешься ради меня. Я не совсем все понимаю из того, что происходит. В основном потому, что ты не хочешь мне объяснять, но, если ты хочешь снова встретиться со своей прошлой любовью, тебе стоит это сделать. — Всё не так просто, Сэи. — Почему? Ты всё ещё любишь его? — Не знаю. Сэи хихикнула. — Как ты можешь не знать? Это глупо, — Сэи убрала одеяло и залезла к Чимину на колени, приложив ухо к его груди. — Подумай об этом человеке, ладно? Подумай обо всех вещах, что вы делали вместе, о том, как вы вместе смеялись, подумай обо всем таком. Чимин рассмеялся, но послушался, как и всегда. Он закрыл глаза, вспоминая, как впервые встретил Чонгука. Его большие карие глаза казались такими потерянными. И как он гордился, что Чимин не застал его плачущим. Как было здорово проводить время вместе. Как загорались глаза Чонгука, когда Чимин делал ему комплименты, как на его губах появлялась застенчивая улыбка, когда Чимин флиртовал с ним. Это очаровательное «ах, хён!», когда Чимин украдкой целовал его. Он почувствовал, как в миллионных раз на глаза наворачиваются слезы. Чимин мягко отодвинулся от Сэи. — Ну что, каков диагноз, доктор Пак? — Ты его любишь, папочка. Чимин улыбнулся и слабо кивнул. — И правда люблю, да?