Аномалия

— Мне не страшно, — высоким от нервов голосом настаивал Канкуро. — Яшамару говорит, что они нам не навредят. — Яшамару говорит, — передразнила Темари с хитрой усмешкой. — А Баки-сенсей сказал, что они могут поджарить наши внутренности. Ее ухмылка стала шире, когда лицо ее брата стало бледнеть; в его широко распахнутых глазах отражался свет зигзагообразных вспышек за окном. Канкуро вздрогнул, когда дом содрогнулся от низкого громыхания, сопровождаемого мерными и громкими ударами дождевых капель о крышу. Они сидели, прижавшись друг к другу на кровати Темари, и наблюдали за молниями со страхом и восхищением, загипнотизированные каплями воды, стекавшими по стеклу. Канкуро издал возмущённый писк, когда Темари слезла с кровати и приблизилась к окну. Прижавшись щекой к холодному стеклу, она всмотрелась в темноту пустыни. Ее глаза расширились, стоило молнии сверкнуть вдалеке, осветив пространство так далеко, докуда простирался взор. — Почему появляются грозы? Она не обернулась на вопрос Канкуро и лишь пожала плечами. — Не знаю. Но они приходят редко. — Почему? — Дождю пустыня не слишком нравится. — Почему? — Потому что ты тупица, вот почему. — Я не тупица! — Ты задаёшь тупые вопросы. Комната погрузилась в тишину; но как только Темари отвернулась от окна, необычайно сильный грохот прозвучал прямо над домом. Ни один из них не смог сдержать вскрика ужаса. Темари застыла, когда лампочки в комнате вдруг загудели и погасли с хлопком — все одновременно. Она слышала частое дыхание брата в темноте, хоть и едва различала его очертания в голубовато-чёрной комнате. — Темари? — прошептал Канкуро. — Куда делся свет? — Не знаю, — прошептала она в ответ, растеряв желание ехидничать. Сердце оглушительно и болезненно застучало в груди, когда гром на мгновение затих и тишину пронзил протяжный горестный вой. У Канкуро замерло дыхание, а Темари сжала кулаки от досады, что она еще слишком маленькая, чтобы дотянуться до веера в шкафу. — Т-Темари? — зашептал Канкуро дрожащим голосом, когда она отошла к двери. — Вернись. Не уходи. — Этот звук… — пробормотала она едва слышно. — Это был… — Он, — закончил за нее Канкуро. Она сделала еще один шаг к закрытой двери с поблескивавшей в темноте ручкой. — Темари, — захныкал Канкуро. — Пожалуйста, не уходи… — Хватит вести себя как ребёнок, — прошипела она в ответ. — Мне страшно. — Тебе всегда страшно. — Темари! — в его голосе послышались слёзы. Темари остановилась и, перестав хмуриться, обернулась к Канкуро. — Не бойся, — успокаивающе произнесла она, смягчившись. — Я вернусь. — Не ходи к нему! — взмолился Канкуро, когда она, повернув ручку, распахнула дверь. — Яшамару говорит, что он может сделать больно! — Яшамару говорит, — донеслось до него ее привычное бормотание, прежде чем она скрылась в темноте.

***

Темари шла по темному коридору, вытянутой рукой опираясь о стену. Сначала она решила, что эти рыдания ей только показались, или что они исходили от Канкуро, но, свернув за угол, она замерла, вздрогнув от звука прерывистых всхлипов, наполненных горем и страхом. — Я просто посмотрю, — зачем-то сказала она вслух, вперив взгляд в слегка приоткрытую дверь в конце коридора. Темари все продолжала стоять в темном коридоре, пока молнии беспорядочно освещали пространство. Она нахмурила брови, когда осознание озарило ее. — Яшамару? — нерешительно прошептала Темари, сделав еще один шаг вперед, и ее рука оторвалась от надежной стены. Она позвала дядю еще пару раз, пока приближалась к двери маленькими шагами. Темари шла до тех пор, пока не оказалась перед ней, и стала прислушиваться к доносящимся изнутри рыданиям. Дяди не было. Она была одна. Одна — наедине с ним. Голос разума подсказывал, что нужно бежать как можно дальше. — Он… — Темари проглотила комок в горле. — Брат… он маленький, младше меня, ему страшнее, чем мне. Будь Темари постарше, то догадалась бы, что Гаара плачет из-за грозы. Но она была непоколебима в убеждении, что он не человек. Он был… ненормальным — чем-то неестественным, что не должно плакать так по-человечески. Дрожащей рукой Темари коснулась поверхности двери. Ноги затряслись, когда она сделала шаг вперед и осторожно толкнула дверь. Та бесшумно распахнулась, и Темари на мгновение замерла, вглядываясь в темноту. Среди шума грома и дождя можно было различить всхлипывания, доносившиеся из дальнего угла, и Темари беспомощно повернулась в эту сторону. Слепо протянув руки, она коснулась стены и медленно двинулась на хнычащие звуки, которые становились громче с каждым ее шагом. Темари почувствовала страх и тошноту, но еще и удивление от того, что перестук дождя и громыхание грозы в этой комнате раздавались гораздо отчетливее. А затем вновь сверкнула молния, и Темари замерла, увидев маленькую фигурку, забившуюся в угол в нескольких метрах от того места, где стояла она. Ее глаза широко распахнулись, и она уставилась на Гаару немигающим взглядом; Темари едва сдержала вскрик, когда ее босая ступня наткнулась на клубящуюся массу песка, обступившую его маленькую фигурку. Она застыла, не в силах двинуться, но тут очередная вспышка молнии осветила то, что находилось прямо за Гаарой. Голос покинул ее. Свет отбросил ее тень на стену перед Гаарой, и его резкий крик пронзил воздух, когда он поднял голову и повернулся к ней лицом. Песок взметнулся перед ним, и Темари, вскрикнув, попятилась назад и упала на спину, а Гаара отпрянул от нее и спрятался за сундук с игрушками. Его дыхание звучало рвано. Когда Темари опустила глаза туда, где он, свернувшись в клубок, сидел минутой ранее, то увидела и причину его слез. Другой ребенок ее возраста давно убежал бы из комнаты с криками, но она уже успела достаточно насмотреться на подобное, чтобы сохранить самообладание. Вид трупа в луже крови не вызвал у Темари паники. Дрожа, она опустилась на четвереньки, не уверенная, что ноги ее удержат. Она проползла мимо бездыханного тела и остановилась перед сундуком с игрушками, прислушиваясь к тихим всхлипам. Песок кружил по полу ленивыми витками, слишком занятый манящей лужей крови, чтобы отвлечься на ее присутствие. Темари открыла рот и попыталась позвать Гаару по имени. Не в силах вымолвить ни слова, она огляделась вокруг в поисках чего-нибудь, что не испугало бы его и не заставило ее убить. Вытянув руки, она провела ими по ковру и нащупала нечто мягкое. Схватив этот предмет, Темари поднесла его к глазам и прищурилась. Это был плюшевый мишка. Нервно прикусив губу, она протянула Гааре мишку, держа игрушку так, чтобы он мог ее видеть. В ее груди разлилась волна облегчения, когда рыдания начали постепенно стихать, сменившись едва слышным хныканьем. Темари игриво трясла медвежонком вправо-влево, стараясь не обращать внимания на песок, что медленно полз по ее руке в сторону игрушки. Когда песок требовательно сжался, она, вздрогнув, поспешно отпустила медведя и завороженно проследила за тем, как тот медленно скрылся за сундуком. Хныканье стало стихать; Темари, до сих пор сидевшая на полу, внимательно прислушивалась к сбивчивому дыханию. Ее губы продолжали шевелиться в попытках вымолвить имя брата — но все так же тщетно. Решив выманить Гаару другой игрушкой, Темари схватила бархатного на ощупь белого плюшевого мишку. Как и в прошлый раз, протянув игрушку, она уселась терпеливо ждать. Наступила тишина, и в голове Темари возник образ Гаары, задумчиво изучающего медведя. На ее губах растянулась удовлетворенная улыбка, когда к игрушке наконец потянулись нити песка. На этот раз она подняла медвежонка вне его досягаемости и продолжала отводить все дальше, пока песок послушно следовал за ее рукой. Но затем Темари вдруг испугалась того, что песка стало слишком много. Ей нестерпимо захотелось бросить свою затею, но внезапно к игрушке потянулась маленькая бледная ручка. Она едва различила его дрожащий голос сквозь шум грома, дождя и вихрящегося песка. — Яшамару?.. Засунув медвежонка под мышку, Темари поползла по песку к сундуку с игрушками, плотно зажмурив глаза. Секундное колебание, и она заглянула за край, протягивая медведя. На нее уставились большие, полные слез глаза, обрамленные чернотой. Бордовая челка упала на глаза Гаары, когда он испуганно опустил голову, глядя на нее снизу вверх. С громко колотящимся в груди сердцем Темари вновь потрясла медвежонком. По щекам Гаары все еще текли слезы, но ее лицо, которое он вроде как вспомнил, его чуть-чуть успокоило. — Гаара, — прошептала Темари; она широко распахнула глаза, когда его имя наконец-то слетело с ее губ. Брат слегка приподнял голову и сначала неуверенно посмотрел на нее, а затем — на белого мишку. — Яшамару? — тихо спросил он, снова отодвигаясь назад. — Темари, — прошептала она со слабой улыбкой. — Сестра. Темари прождала несколько минут в неудобной позе, пока песок не затянется обратно, и Гаара наконец не выйдет. — Ну же, — уговаривала она, устало покачивая медвежонком. — Я не причиню тебе вреда. Пожалуйста, не сделай мне больно, — внутренне молила она. — Не бойся меня. Почему я так тебя боюсь? — Пожалуйста?.. Песок медленно заклубился позади нее, отступая. Темари слабо улыбнулась Гааре, когда он вскинул голову, и влажные глаза цвета утренней росы пристально взглянули в ее собственные. Брат на мгновение замешкался, но затем все же двинулся вперед. Чувствуя облегчение и в то же время ужас, Темари подалась назад и застыла, когда ее затылок вдруг коснулся еще теплого клубка песка позади. Гаара частично вышел из-за сундука — его маленькая фигура была почти незаметна в темноте. Дождь все продолжал стучать в окно, сопровождаемый угрожающими раскатами грома. Темари вновь задумалась, почему в этой комнате гроза звучит намного отчетливее. Затаив дыхание, она протянула Гааре медвежонка, надеясь, что он примет игрушку. Брат шагнул ближе, и в иссиня-черной темноте проступили едва заметные очертания его фигуры. Быстрее, пожалуйста, быстрее… — беззвучно умоляла Темари, пытаясь закрыть собой труп. Гаара остановился, и на мгновение ей показалось, что у него сдали нервы. Но эта мысль так же быстро испарилась, когда ее руки коснулась маленькая ручка брата — подушечки пальцев, измазанные в чем-то теплом и липком, задели тыльную сторону ее ладони, когда он схватил медведя. А затем сверкнула молния. Темари в ужасе наблюдала, как взметнулись брови Гаары, как распахнулись его глаза, как разомкнулись губы в безмолвном крике, когда вспышка осветила окровавленное и изуродованное тело позади нее. Она зажмурилась в ответ на отчаянный вопль страха. Руки и ноги заскользили по луже крови, когда она рванулась назад в попытке прикрыть лицо незнакомого шиноби. Темари вдруг поняла, почему в этой комнате было так шумно — звуки проникали сюда из разбитого окна. Покушения были для Гаары обычным делом: они случались на улицах, в парке, когда он был с Яшамару — где угодно. Но никогда еще — дома. Никогда еще… Темари не видела, на что способна маленькая всхлипывающая фигурка перед ней. Его дыхание звучало поверхностно и рвано в перерывах между всхлипами; Темари одновременно испытала и отчаяние, и облегчение, стоило бледным ручкам, слепо потянувшимся вперед, крепко обхватить ее за шею. Удивившись тому, насколько Гаара был легок, Темари поднялась на ноги. Его ноги обвили ее талию, а она крепко прижала его к себе. Прижав руку к его затылку, она опустила его голову на свое плечо в попытке закрыть ему обзор на труп, и, пошатываясь, поспешила к выходу. Гаара отчаянно цеплялся за нее, сжав в кулаках ткань ее рубашки. Ее плечо намокло от слез, а объятия заглушали всхлипы. — Не плачь… не плачь… — бормотала Темари, пока медленно шла по темному коридору, пристально вглядываясь в темноту. Обняв Гаару одной рукой, она потянулась к ручке двери, и ее парализовало чувство уязвимости, когда пальцы схватились за воздух. — К-Канкуро, — заикаясь, пролепетала Темари, но ее зов заглушили плач Гаары и раскаты грома. — Канкуро! Канкуро, пожалуйста, помоги мне! Она продолжала звать, пока горло не пересохло от крика. За это время руки уже успели заболеть от веса брата. Темари не собиралась плакать, но она почувствовала, что слезы все равно выступили на глазах и потекли по раскрасневшимся щекам. — Темари? Она вскинула голову, услышав настороженный шепот. Темари больше не могла сдерживать слезы — не тогда, когда перед ней показался напуганный Канкуро, сжимающий ее плечи. — Темари… — прошептал он, побледнев, когда увидел маленькую фигурку в ее руках. — Зачем ты привела его сюда? — Канкуро, — уже не скрывая слез в голосе сказала она, — он не перестает плакать. — Ты тоже плачешь, — мягко ответил обеспокоенный Канкуро. — Почему?.. — Потому что мне страшно… — Где Яшамару? Где все? — Я не знаю, не знаю… — Он… — неуверенно начал Канкуро, не отрывая взгляда от брата. — Не похоже, что… Он не причинит нам вреда… Он вновь замялся, а затем схватил Темари за руку. — Давай спрячемся. — Где? — В твоей комнате. Проведя ее через коридор, Канкуро затащил ее внутрь и запер за ними дверь. Повернувшись, он подошел к изголовью кровати, где уже сидела Темари, и окинул Гаару подозрительным взглядом — брат все так же не поднимал головы и не ослаблял хватку. — Почему он тебя не отпускает? — Он очень боится. — Чего? — …Кто-то попытался навредить ему. Он… то есть… песок убил его. — Темари… Она подняла голову, услышав дрожь в голосе Канкуро, и проследила за его испуганным взглядом. Песок вихрился вокруг ног Гаары медленными спиралями, не реагируя ни на что другое. — Не думаю, что песок нам навредит. — Но я же запер дверь! Как он попал внутрь? — Он пролез под дверью, тупица. — Я не тупица! Канкуро, бросив на Темари гневный взгляд, уселся рядом, стараясь держаться как можно дальше от края кровати. Несколько минут прошли в тишине. Канкуро взглянул на свою сестру и нахмурил брови, когда заметил темные пятна, покрывавшие ее ночную рубашку. Его глаза сузились, когда он перевел взгляд на ткань, которую Гаара сжимал в кулаке, и на размазанные пятна на его рубашке. — Темари, — прошептал Канкуро, дотронувшись до ее плеча. Она удивленно моргнула и повернула голову. — Что? — Это?.. — тихо начал Канкуро, указывая на ее пижаму. Темари мрачно кивнула. Взгляды обоих опустились на фигурку младшего брата. Некоторое время они молча слушали его тихое, сбивчивое дыхание. — Он спит? — Не знаю. — Я хочу спать. — Я тоже… Канкуро взял подушку и подсел к Темари. Осторожно, чтобы не потревожить Гаару, она чуть наклонилась, чтобы он смог просунуть подушку ей за голову. Страшная волна усталости нахлынула на Темари, стоило ей откинуться на мягкую подушку. Канкуро устроился рядом с ней. Он уснул в считанные секунды, оставив ее устало смотреть в окно. Стоило ее глазам закрыться, раскаты грома стали звучать тише. Темари все еще чувствовала мокрую от слез ткань ночной рубашки, липшую к плечу. Она засыпала, а хватка брата стала слабеть. Маленькие ручки, сжимавшие ночную рубашку, медленно разжались, и Гаара приподнял голову, отчего красная челка коснулась шеи сестры. На несколько минут воцарилась тишина, а затем Темари почувствовала, как кто-то прикоснулся к ней. Она услышала, как кто-то тихо, словно издалека позвал ее по имени, и нахмурилась, различив в этом голосе страх. Что-то теплое и мягкое дотронулось до ее лица, осторожно касаясь кожи. Темари приоткрыла один глаз и затуманенным взором посмотрела Гаару, выглядевшего обеспокоенным. Наконец она смогла открыть и второй глаз, и вдруг поняла, что его рука лежит на ее щеке, неловко поглаживая кожу. — Я просто спала, — прошептала Темари, осторожно убирая его руку. — Я не умерла. Не было похоже, что он испытал облегчение, но страх в его больших глазах отступил. Гаара отвел глаза, и Темари вдруг осознала, что все это время изучала его лицо. — Не такой уж ты и страшный, — тихо сказала она, зачем-то пытаясь вовлечь его в разговор. — Не понимаю, почему Яшамару все время говорит нам держаться от тебя подальше. Гаара нерешительно поднял глаза, услышав имя дяди, и Темари широко улыбнулась. — Не бойся меня. Я же твоя сестра. Несмотря на темноту, она различила застенчивую улыбку на лице Гаары и сжала его маленькую руку в своей. Дыхание посапывающего рядом Канкуро внезапно сбилось. Темари повернула голову в его сторону и наткнулась на его широкий, полный ужаса взгляд, устремленный в конец комнаты. В том месте она разглядела тень шиноби. Поле зрения покрыло блеском летящих кунаев. Темари зажмурила глаза в ожидании боли. Гаара дрожал в ее руках, его прерывистое дыхание щекотало плечо. Темари открыла глаза, поняв, что удара не последовало, и запаниковала, увидев перед собой кромешную тьму. Песчинки ссыпались ей под ноги, пока медленно спадал песчаный щит. Канкуро, разинув рот, уставился на своего младшего брата. Шиноби в маске теперь лежал на полу лицом вниз, а под ним растекалась лужа крови. Рядом с телом стоял тяжело дышащий Яшамару, сжимающий в руке окровавленный кунай. — Темари? — позвал он тихим от напряжения голосом. — Канкуро… Вы ранены? — Яшамару, ты у-убил его, — заикаясь, проговорил Канкуро. Дядя ничего не ответил — лишь бросился к ним с облегчением на лице. — Вы двое, мне очень жаль… — начал было Яшамару, но осекся, когда увидел, кого Темари сжимает в объятиях. — Он плакал, Яшамару, — сказала Темари тоненьким голосом, напуганная выражением отстраненности на лице дяди. — Мы испугались. — Это… — он сглотнул, — все в порядке, Темари. Он… он ведь не причинил вам вреда, правда? Она решительно покачала головой. Гаара, наконец, поднял голову, и его глаза, наполненные слезами, расширились при виде дяди. Темари неохотно отпустила его, позволив Яшамару подхватить его на руки. Она улыбнулась ему, когда дядя опустился на колени и ласково провел кончиками пальцев по их лицам. — Пойдемте, — прошептал он, едва улыбаясь. — И не своди с меня глаз, — сказал Яшамару уже Гааре. Обогнув труп по широкой дуге, они вместе вышли в коридор. Открыв дверь в комнату для гостей, Яшамару ввел Темари и Канкуро внутрь, держа Гаару одной рукой. — Что случилось, Яшамару? — нерешительно спросил Канкуро, забираясь на кровать рядом с Темари. — Куда все делись? — Нам пришлось… разобраться с плохими людьми, — ответил тот с натянутой улыбкой, переведя взгляд на фигурку в своих руках. — Но не волнуйся. Никто больше вам не навредит. — Почему они пытаются сделать Гааре больно? — прошептала Темари, пристально глядя на дядю. — Почему они… он же такой маленький… Яшамару прикусил нижнюю губу и улыбнулся, несмотря на горький привкус крови. — Гаара важен для нас. Они пытаются навредить нам, причинив боль тому, что нам важно. — Дядя положил руку на ручку двери. — Никаких больше вопросов, — тихо сказал он, закрывая дверь. — Спокойной ночи. — Спокойной… ночи… — ответил Канкуро, а Темари продолжала хранить молчание. Брат лег рядом и упёрся в нее обеспокоенным взглядом. — Почему Гаара так важен? — тихо спросил он, прислушиваясь к удаляющимся шагам дяди. — Не знаю. — Это из-за песка, Темари? — Не знаю. — Песок опасен, — прошептал Канкуро, прежде чем закрыть глаза. — Так Яшамару говорит. В темноте Темари нахмурила брови, изучая маленький кровавый отпечаток ладони на своей ночной рубашке. — Да… — прошептала она. — Яшамару говорит.