***
На плите медленно закипал чайник, пока Райнер настраивал радио на нужную волну. Оттуда раздавались лишь шумы, но после он наконец наткнулся на волну, где часами напролет включали одни лишь новости. Он наливает себе в чашку горячий чай и достает из шкафа сковородку, кидает туда два яйца и садится за стол. Спина немного побаливает от того, что он полночи проспал в кресле в гостиной. И лишь к утру проснулся от того, что все тело затекло и наконец поднялся в свою спальню. Райнер мешает в чашке сахар, внимательно смотря за тем, как в кружке образуется маленький водоворот. Добавляет туда немного молока и отпивает. Ему, если быть честным, все еще стыдно перед Лией за то, что произошло вчера. И даже ее слова о том, что все прошло хорошо, не исправили всей ситуации. Но благодаря своим родственникам он смог провести с ней больше времени. Хотя даже и не надеялся на это. Они толком не смогли поговорить, ведь весь вечер отвечали на вопросы, что лились на них рекой. Он так и не услышал ответа на вопрос читала ли она его письмо. И они так и не затронули тему их неожиданного поцелуя, что уж там говорить о сексе, который был полгода назад. Но от одного воспоминания о Лии по телу пробежались мурашки. Он вновь чувствовал ее теплое дыхание, прикосновения и короткие стоны, которые она пыталась подавить, кусая его губы. Будет ли у него еще раз возможно встретиться с ней? Райнер надеется, что да. Он отпивает чай и чувствует запах горелого, поэтому подрывается с места, роняя стул, и выключает плиту. Его поздний завтрак покрылся черной коркой. Неужели он так долго думал о Смит, что и вовсе забыл о еде? Райнер тяжело вздыхает. Будучи рядом с Лией, мысли о работе всегда отходили на второй план. Но сейчас, когда он находится один на один сам с собой, размышления о будущем его пожирали. Как же ему надоели эти войны, конфликты, его собственный Бронированный титан. Ему, если честно, хотелось бы прожить остаток жизни в спокойствии. Где-нибудь подальше от всех проблем, от Марли, от других воинов. Может быть, «где-то» — это Парадиз. Он снова отпивает чай и громко шипит, когда обжег себе язык из-за резкого стука в дверь. Райнер тяжело вздыхает и проклинает это чертово утро. Ставит кружку на стол, из которой выливается половина содержимого, и идет к двери. На пороге Эрвин. Впрочем, не удивительно. Браун ждал его. Еще до прихода Эрвина пришлось говорить с мамой. Карина долго возмущалась и пыталась узнать причину по которой, «ее сын не рассказывал о невестке». Да еще и Ости успела приплести к этому разговору. Райнер без лишних слов запускает его внутрь, прекрасно понимая, что Эрвин будет требовать объяснений по поводу вчерашнего инцидента. А Райнер уже успел подготовить отличный сценарий для этого диалога. — Чай будешь? — спрашивает Браун, заходя на кухню. — Не будет лишним, — говорит Эрвин. Он садится на диван, пока слышит, как Райнер заваривает чай. Браун возвращается быстро с двумя кружками — одна из которых с наполовину пролитым напитком. Эрвин вздыхает. — Какого черта вчера произошло? Райнер садится в кресло, отпивая свой чай и ставит кружку на стол. Складывает руки в замок и начинает нести чистейшую чушь. — Вчера на фестивале я увидел Лию. Хотел допросить, узнать, как она здесь оказалась. Попыталась сбежать, еле остановил ее. Хотел допросить ее дома, чтобы больше не сбегала, однако там уже находились гости. А после… А после ты сам уже знаешь, что произошло. Эрвин молча глядит на Райнера, честно, даже не зная как реагировать на его краткий рассказ. Все это звучит максимально абсурдно и даже смешно в этой ситуации, когда Марли и Парадиз на грани войны. И зная то, что Разведкорпус уже добрался до материка. Смит обхватывает пальцами кружку по краям и делает глоток. По горлу проходится тепло. — Ты ведь знаешь, как это глупо звучит? — спрашивает Эрвин. — Безусловно, — Райнер пожимает плечами. Будь бы он на месте Эрвина, он бы тоже никогда не поверил в эти слова. Но сейчас ему больше не остается кроме как надеяться на то, что старший брат Лии все-таки поверит в эту историю. Ведь все же, Райнер не врал ему, а всего лишь… Не договаривал. Не договаривал о том, что с Лией они видятся уже не в первый раз. Не договаривал о том, что Райнер вовсе и не пытался допрашивать ее вчера. В целом много недоговоренности, как это было когда Райнер попал на Парадиз. Не врал, а лишь умалчивал. По крайней мере, он себя успокаивает подобным образом. — Между вами ведь что-то произошло, не так ли? — внезапно спрашивает Эрвин, а Райнер недоуменно смотрит на него. — Твой дядя… Сказал об этом, когда вернулся из уборной. Браун вновь отпивает чай, но в этот раз не потому что он хотел смочить горло, а из-за волнения. И правда ведь — дядя Карл застал их в не самом приличном виде, когда они оба уже были готовы снимать друг с друга одежду. И хорошо, что этого не произошло. А может и нет… — Мы разговаривали, — как ни в чем не бывало отвечает Райнер. — Она боялась выйти к тебе, потому что знал, что ты так просто это не оставишь. — Верно, — согласился Эрвин, откидываясь на спинку дивана. — Раз Лиа находится в Марли, то вероятнее всего и Эрен тоже. А он нам необходим. Райнер переваривает услышанные слова, глядя на свое расплывающееся отражение в кружке с чаем. Эрен до сих пор нужен Марли, это правда. Но будет ли от этого какой-то прок после? Прекратятся ли все воины, перестанут ли передавать силы титанов каждые тринадцать лет? Отстанет ли наконец весь мир от Парадиза? Или же все станет только в миллионы раз хуже? Может, воинов будет гораздо больше, чем есть сейчас. А в будущем сила гигантов не будет такой бесполезной. И всех людей на острове просто убьют, а эльдийцы в гетто Либерио смогут жить на широкую ногу? Райнер находиться между двумя сторонами баррикад, не зная, к какой ему нужно примкнуть. Первая — его Родина. Марли. Где живут все люди, которых он любит и ценит. Он своими руками вытащил себя с матерью из нищеты, пожертвовав своей собственной жизнью. А самое главное — он исполнил ее мечту, ведь теперь вся его семья является почетными гражданами Марли. А совсем скоро, вероятнее всего, Габи унаследует его силу Бронированного титана. И это точно не уйдет от внимания марлийских военных, которые поймут, что семья Браун целиком и полностью предана своей Родине. Вторая — это Парадиз. Место, где ему показали настоящую жизнь. Людей окружали три высоченные стены, а снаружи бродили титаны. Но несмотря на это, жизнь человека — это самое важное для жителей острова. Никого не волновало какого у человека цвета кожа, кто он по происхождению, к какой расе принадлежит. Они все были равны и Райнер за все время прибывания на острове не чувствовал той дискриминации, которую он испытывал на своей Родине. И что самое главное — он был счастлив там. У него словно исчезли все проблемы. И единственной дилеммой была — это как сдать очередной экзамен, когда он еще был в кадетском училище; и как не попасться в руки титанам, когда служил в Разведкорпусе. И как найти среди всех дел немного времени, которое он бы смог провести с Лией.***
Микасы в комнате не было, она с утра ушла заниматься в спортивный зал вместе с Конни и Марком. Лию позвала с собой, но та отказалась, сославшись на небольшое недомогание с утра. Смит на самом деле чувствовала себя неважно, но у нее не было никаких признаков простуды или другой болезни. Тревога, что не покидала ее с самого вечера, не дала ей спокойно уснуть. Она вертелась в кровати несколько часов в попытках наконец отбросить все мысли и отдаться сну. Но ничего не помогало, на часах тогда было уже три часа ночи, поэтому она спустилась на первый этаж, накинув на плечи халат. Заварила себе травяной чай, который всегда помогал уснуть. Просидела в полном одиночестве и тишине в столовой, глядя на одиноко зажженную свечу на столе. И все думала, думала об одном и том же разговоре. «— У меня плохие новости, — врывается Оньянкопон под вечер в дом. Он снимает с головы шляпу, смахивая с нее остатки снега прямо на пол. А Марк, глядя на это, вздыхает тяжело, ведь все утро намывал этот самый пол чистящими средствами. — Эрвин искал вас в базе данных эльдийцев Марли. Лиа в этот момент едва поднос с двумя кружками кофе не выронила, когда услышала эту новость. Она поспешила поставить поднос на столик, но Армин, которому предназначалась вторая кружка, даже не обратил внимания на горячий напиток. — В базе данных? Нас? — уточняет Ханджи, а Оньянкопон кивает, прерывисто дыша. Кажется, он спешил сюда, поэтому так тяжело дышит. Зоэ сжимает карандаш в руках, едва не ломая его: — Вот черт. Смит кусает губы, пока обдумывает полученную информацию. Неужели ее появление перед Эрвином побудило его взяться за их поиск? В этот самый момент она как никогда хотела просто выйти из комнаты и спрятаться ото всех как можно дальше. Лиа начинает нервно теребить ткань своего свитера, пока Оньянкопон продолжает говорить: — Боюсь, он знает о том, что вы находитесь в Марли, но откуда — я понятия не имею. — он пожимает плечами и садится в кресло, глядя себе под ноги. — Есть информация о том, удалось ли ему что-то узнать? — спрашивает Леви. — Не удалось, — ответил Оньянкопон. — На смене был мой друг, поэтому он не сдал вас. Но будь кто-то другой, то вероятно Эрвин уже знал бы о вашем местоположение. Лиа усаживается на подлокотник кресла, в котором сидела Саша. А после убирает руки в брюки, начиная нервно сжимать ладони в кулаки. Тело пробило дрожью, которую стало тяжело скрывать от взора ребят. Но к счастью, те глядели на Оньянкопона, словно ожидали каких-то хороших новостей, но их не следовало. Какая же она дура! Дура! Дура! Лучше бы она согласилась на предложение Райнера пересидеть у него в комнате, пока Эрвин не уйдет! Уж лучше опоздать и получить выговор от Ханджи, чем подвергать опасности всех ребят и план. Но время назад уже никак не вернуть и ошибки уже не исправить. Или…» В доме было непривычно тихо. Лиа поднимается с кровати и смотрит на часы — восемь утра. Ей удалось поспать сегодня от силы два с половиной часа, ведь все мысли были заняты братом. И тем, что ей нужно предпринять, чтобы исправить свою ужасную ошибку. Она подходит к своему пальто, которое висело в шкафу и начинает шариться в карманах. Вытаскивает оттуда порванную бумажку с номером и подходит к столу, на котором стоял стационарный телефон. Нажимает на кнопки, а после прикладывает трубку к уху. Из него раздаются длительные гудки, которые, как Лие показалось на пару секунд, длились вечность. Но наконец гудки прекращаются, а с той стороны слышится хриплый мужской голос. — Алло? — Райнер, мне нужна твоя помощь. — она прикладывает руку к трубке, прикрывая рот, боясь что ее могут услышать в другой комнате. С той стороны слышится резкий шум и копошение. А Лиа догадывается, что скорее всего разбудила Райнера своим звонком. — Лиа? — спрашивает он, но слышит лишь быстрое угуканье в трубке. — Что случилось? — Мне нужно встретиться с Эрвином. Райнер молчит пару секунд, обдумывая ее слова. Медленно протирает глаза пальцами, пытаясь понять, спит ли он еще или нет. Может, голос Лии и этот звонок вообще ему снится? Браун прочищает горло пару раз кашлянув, чтобы его голос звучал в трубке четче. — Хорошо, — говорит он, а Лиа вздыхает облегченно. Уж лучше она сама пойдет на встречу с Эрвином и расскажет все как есть, чем сидеть в неведении и ожидать налета солдат в их дом. — Я попробую что-нибудь сделать. — Спасибо, Райнер. — Пустяки, это я должен благодарить тебя за то, что выручила меня вчера, — он улыбается, и Лиа это слышит по его изменившемуся тону голоса. — Я перезвоню тебе, как только договорюсь с Эрвином. Диктуй свой номер. … Лиа медленно идет по таверне, взглядом ищет свободный столик и занимает его. Из широких окон внутрь проходит солнечный свет, который приятно грел части тела. В таверне еще не так шумно, ведь все веселье здесь происходит обычно вечером и ночью. За столиками сидят разве что молодые люди, которые нашли время для чашечки чая или кофе перед работой. Лиа заказывает две чашки чая, а после устремляет свой взгляд на окно. Таверна расположилась в хорошем месте прямо напротив пирса, где сейчас веселились маленькие дети. Кидали в воду маленькие камушки и смотрели, как «блинчики» медленно расглаживались. Из включенного радио играет музыка, которая раз в час прерывается на пятиминутную сводку новостей. Мимо окон мелькали жители города, которые шли по своим делам, а из порта, который виднелся отсюда, отплывал очередной грузовой корабль. Проехала машина, ревущий мотор которой заглушил все звуки, которые раздавались в помещении. Она вздыхает и откидывается на спинку стула, нервно сжимая ткань пальто в руках. Поправила волосы, рукава торчащей рубашки, брюки. Попыталась отвлечь себя от мыслей о предстоящей встрече с Эрвином, но выходило это из рук вон плохо. А если у нее не получится мирно поговорить с братом, а он сразу же поднимет панику? Крикнет всем присутствующим, что Лиа — опасный преступник, которого немедленно нужно задержать. А с улицы к тому времени и офицеры подтянуться. Поток навязчивых мыслей прекращается от звенящего над дверью колокольчика. Лиа сразу взглянула на Эрвина, который остановился на пороге, разглядывая гостей, выискивал Райнера. Он позвонил ему с утра с просьбой о встрече. Эрвин к этому времени уже не спал, он пил кофе и читал газету, как раздался звонок. Причем, что удивило Эрвина больше всего, что Райнер предложил встретится в таверне, а не в доме у кого-то из них. Они живут совсем недалеко друг от друга, в пяти минутах ходьбы. Но Брауна он здесь не нашел, а нашел свою сестру. Он удивленно приподнимает брови, но быстро понимает что к чему, поэтому подходит к ее столику. Расстегивает на ходу пуговицы пальто, а после останавливается перед столиком, возвышаясь над Лией. — Давно не виделись. — говорит он первым, прерывая секундное молчание. — Давно, — кивает она, закидывает ногу на ногу и указывает рукой на стул напротив. — Присаживайся. Эрвин послушно садится, а Лиа взгляда не отрывает от его красной повязки на правой руке. Ее не беспокоит что брат жив, что его рука на месте, а то, что он носит эту чертову повязку. Официант ставит перед ними два блюдца с чаем и маленький чайник, а после уходит. — Я так понимаю, ты попросила Райнера организовать нашу встречу? — спрашивает Эрвин, но Лиа молчит. Открывает стоящую на столе сахарницу и кладет один кубик рафинада в чай. — И о чем ты хотела поговорить? — Зачем ты искал нас в базе данных эльдийцев? — задает она вопрос в лоб. Постукивает нервно ногтями по краю керамической чашечке, слегка задевая горячую поверхность пальцами. Эрвин не спешит отвечать на вопрос, а сначала отпил немного чая и устроился поудобнее. Музыка в радио наконец прервалась на новости, диктор рассказывал об успехах марлийских ученых в сфере медицины, разработка какого-то лекарства проходит успешно. Некоторые гости даже замолчали, слушая сводку новостей. — Хотел узнать кто вам и зачем помог пробраться сюда, — ответил Эрвин. — Я знал, что вы уже достигли материка, но не был в этом точно уверен. А вчера убедился в этом сам. Лиа кусает внутреннюю часть щеки, прекрасно понимая, что она сама виновата в этом. Она не только подвергла опасности разведчиков, но и на грани того, чтобы сорвать весь их план. — Ты хочешь что-то узнать? — уточнила она, слегка наклонившись к брату. — Спрашивай, что хочешь. Только перестань копать под нас и докучать остальных ребят. Эрвин молчал, глядя на свою сестру. Он, честно, не узнает ее. Перед ним словно сидел человек, который просто похож на Лию. Не верится, что она за эти четыре года так повзрослела, что сама пришла к нему, не побоялась. Ему стало даже любопытно что послужило таким резким изменением в ней. — Кто вам помог добраться до материка? — спрашивает он. — Плененные солдаты Марли, которых вы отправляете к нашим берегам, — сразу же, без раздумий выдала Лиа. Она ведь не врет ему даже, верно? Всего лишь… Не договаривает пару моментов. Елена и Оньянкопон тоже в своем роде являются плененными солдатами. Только они, в отличие от других, сразу же пошли навстречу Разведкорпусу и всему острову. — Вы уничтожили всех титанов на острове? — Лиа кивнула. — Как давно? — Еще год назад, — Смит стала мешать сахар в чашке. — После возвращения стены Мария мы узнали всю правду о титанах, а в следующем году начали их истребление. — Значит… — протянул Эрвин. — В подвале отца Эрена все же скрывалась правда? Лиа снова кивнула, а Эрвин вздохнул. Тот самый подвал, до которого он так и не добрался. Даже после того, как он узнал всю правду от отца, этот подвал остался так называемым незакрытым гештальтом в его памяти. Будет ли у него еще один шанс добраться до него? Изучить все, что там находится, узнать историю Гриши, хотя наверняка Разведкорпус все это сделал без него. — Ханджи — командир Разведкорпуса? — Лиа не скрывает удивления, когда слышит этот вопрос от брата. Неужели он все еще волнуется о разведчиках и о их судьбах? — Она хорошо справляется со своими обязанностями? — Да, — заверила она его. — Если бы она не справлялась, я бы не сидела и не пила чай с тобой сейчас. Эрвин слабо улыбается, скрывая свою улыбку за чашкой. — Эрен сейчас с вами? — Нет. — и больше ничего не говорит. Просто потому, что она сама не знает где сейчас он находится. Последнюю весточку они получали три месяца назад. В том письме было всего три предложения: «Я жив. Не волнуйтесь. Надеюсь, что вы все в порядке». И больше ничего. — Как давно вы находитесь в Марли? — Полгода или около того… — Лиа нахмурилась, пытаясь вспомнить месяц приезда. Эрвин снова замолчал, раздумывая над ее словами. Они в Марли уже полгода, а значит наверняка успели многое узнать о взаимоотношениях между эльдийцами и марлийцами. Да еще Эрвин с самого начала заметил отсутствие повязки на ее руке, значит и тест ДНК у нее тоже есть. Сфальсифицировать тест достаточно сложно, если нет хороших связей, а значит им однозначно помогали с этим. Вопрос — кто? Да и к тому же Эрвин не знает правду ли она говорит или просто нагло врет. Хотя, говорить неправду не в стиле его младшей сестры, но кто знает как она изменилась за эти два года. — Это все? — уточнила Лиа. Долила себе из чайника чая в кружку, давая тонкий намек, что она еще не собирается заканчивать разговор. Эрвин кивнул. — Как так получилось что ты и… Папа живы? Лиа слегка запнулась на последнем слове. Для нее было так непривычно использовать это слово. Папа. Всю жизнь она говорила его лишь пару раз, когда спрашивала у брата или у мамы о нем. А Джордж все это время был жив. Хотя вся ее семья ходила на кладбище и приносила ему цветы каждые три месяца. Ухаживали за могилой, выдирали сорняки летом, а зимой стряхивали снег с каменной плиты. — Отца не убили, а лишь стерли всем память о нем. Это сделал Ури Рейсс, — Лиа слушала брата, хотя уже знала о чем будет этот разговор. Надежда, что может услышать что-то новое. — Отца прислали Марли на Парадиз в качестве шпиона, он пересылал им письма с информацией, которую находил. Одно из таких писем нашли солдаты Военной полиции и передали в руки Кенни Аккермана. Что ни день, то новое приключение! Лиа молча глядела на своего брата, верить в его слова было сложно, но и придумать такое нереально. Она нервно стучала по кружке пальцами, продолжая слушать Эрвина. — Он все это время думал, как забрать нас троих с Парадиза, но все усложнялось тем, что остров слишком хорошо охранялся, — Эрвин вздохнул, пересказывая слова Джорджа практически слово в слово. — Поэтому когда он узнал, что Зик едет на Парадиз, он поехал с ним. На корабле он встретился с Райнером и Бертольдом, у которых спрашивал про нас с тобой. В сердце кольнуло. Значит, Джордж все-таки думал не только о своем сыне, но и о дочери тоже? Это даже приятно, ведь в его памяти она осталась совсем крохой. Но он все равно отправился за ней, чтобы забрать свою уже повзрослевшую дочь, которую толком не знал. — Он нашел меня без сознания на поле боя, когда Звероподобный титан бросался в нас камнями, — Лиа нервно вздохнула. — Он не смог тебя забрать, потому что я был сильно ранен и мне срочно требовалась операция, которую провели на корабле. После этих слов она словно вернулась в то время, когда бегала по тому полю боя в поисках Эрвина. Но каждый раз натыкалась лишь на трупы своих товарищей. А когда нашла мертвую лошадь Эрвина и его УПМ, просто села и начала рыдать. Его нигде не было, поэтому его назвали без вести пропавшим солдатом. За стеной сложно было найти хотя бы одно уцелевшее тело. У кого-то были оторваны руки, у кого-то ноги, Лиа даже голову оторванную видела. Размазанную по траве кровь, мясо, человеческие органы. От одного воспоминания ей плохо становится. Она убирает руки под стол, чтобы брат не видел, как ладони начали дрожать. Набрала полные легкие воздуха, чтобы он не услышал ее учащенное дыхание. — Ясно, — шепчет она, разглядывая свои пальцы, не поднимая взгляда на Эрвина. — Зачем ты унаследовал силу Молотоборца? — Просто… Хотел понять какого это — уметь превращаться в титана, мне интересно узнать обе стороны конфликта. Взгляд Парадиза мне уже ясен, теперь хочу узнать больше о Марли и о внешнем мире. — Разве это стоит того, чтобы прожить каких-то тринадцать лет, Эрвин? Эрвин внимательно разглядывал лицо младшей сестры, чтобы понять о чем она думает прямо сейчас. Но кроме искреннего непонимания в ее глазах была боль. Такая глубокая, что ему хотелось просто встать и обнять ее, как это делал всегда. Погладить по спине, поцеловать в макушку, сказать что все будет хорошо. Но он не знает как она отреагирует на это. Закричит, будет брыкаться и оттолкнет его. Или наоборот обнимет его в ответ? — Стоит. — кратко отвечает он. Лиа поджимает губы и качает головой, устремляя свой взгляд на окно. Детишки с пирса уже убежали, а корабли из порта давно уплыли. Из радио снова заговорил диктор, рассказывая сводку новостей, а Лиа не заметила, как быстро пролетело время за разговором с Эрвином. Из кружки с чаем не идет горячий пар, он уже давно остыл. — С того момента, как я прибыла в Марли, до сих пор не могу понять только одного, — прошептала Лиа, а Эрвин прислушался к ней. — На чей ты стороне? Эрвин впервые за весь разговор не знал что сказать. Он сидел молча, уткнувшись взглядом в картину, что висела на стене позади Лии. Там был изображен осенний лесной пейзаж, рыжие деревья, опавшие листья. А Эрвин ведь… Даже ни разу не задумывался над этим, хотя ему стоило. Фактически, его Родина — это Марли, ведь родился он именно здесь, но всю свою сознательную жизнь провел на Парадизе. Именно там остались его товарищи, бывшие подчиненные и друзья, по которым он иногда очень скучает. Порой ему сильно не хватает шумной Ханджи, что прибегала с сумасшедшими идеями, надеясь, что Эрвин согласится на них. Не хватает Леви, который по ночам составлял ему компанию, пока Эрвин дописывал документы. Но особенно не хватает его младшей сестры. Лиа в конце-концов является ее семьей. Тем, кем он дорожил и оберегал больше всего на свете. Он помнит, как даже у Леви спрашивал, стоит ли вообще Лию брать в Шиганшину, ведь сильно волновался за нее. А когда Эрвин оказался здесь, он впервые почувствовал себя одиноким. Да, рядом с ним всегда есть отец, из-за слов которого он поступил в Разведкорпус, стал командиром. Но это совсем другое. Ему не хватало таких разговоров с Лией в течение дня. Не хватает ее улыбки, смеха и даже мелких ссор, которые чаще всего возникали просто из воздуха. Смит привык, чтобы Лиа всегда была у него на виду. Когда он прибыл в Марли Эрвин часто заглядывался на девушек, которые отдаленно напоминали его сестру. Тогда он впервые понял насколько дорожил ею. И сейчас сидит прямо напротив нее, не зная что ответить на вопрос. Лиа вздыхает, качает головой и начинает застегивать пуговицы на пальто. Достает из кармана две купюры и кладет на стол, рассчитываясь за купленный чай. В душе горько немного стало после этого разговора, но особенно от того, что она так и не услышала ответа на вопрос, который ждала больше всего. — Это все, что ты хотел спросить? — интересуется Лиа, Эрвин кивает, и она встает из-за стола, задвигая стул. — Перестань искать информацию о нас. Мы приехали сюда ради изучения внешнего мира, а не ради развязывания новой войны. И не дождавшись ни единого слова от брата, молча выходит из таверны.***
Несколько месяцев спустя
Лиа растерянно, в какой-то степени даже глупо держит в руках небольшой букет из васильков. Цветы пахнут очень приятно, запах яркий, словно она сейчас на поле находилась, а не стояла напротив Марка, который, между прочим, этот самый букет подарил. — Я увидел их и подумал, что они тебе могут понравится. — сказал он, проводя ладонью по кудрявым волосам. Явно в попытках скрыть свое волнение. — Правда? Спасибо. — неловко улыбается Лиа, медленно прикрывая дверь. Она подарки за всю свою жизнь только от родных получала, если не считать ту заколку Райнера еще. И как правильно реагировать на такие презенты Лиа понятия не имеет. У нее по какой-то причине сложилось в голове так, что чтобы получить подарок, его для начала заслужить надо. И в обычных ситуациях даже букет цветов для нее выглядит немыслимой ситуацией. Лиа ставит этот букет в вазу, в которую налила холодной воды из-под крана, и проводит пальцами по синим лепесткам, вытирая с них уличную пыль. Микаса кладет в книгу закладку и убирает ее в сторону, притягивая к груди колени. Она стала невольным свидетелем всей этой сцены и молча гадала, чем все это может закончиться. — Что у вас с Марком? — внезапно спрашивает она. — Ничего, — Лиа вздохнула и оперлась об стол руками. — Он… Он признался мне в чувствах, но я не ответила ему взаимностью. Однако Марк, видимо, не хочет сдаваться. — Может, стоит дать ему шанс? — Он для меня друг, — Лиа отодвигает стул в сторону и садится за рабочий стол, постукивая пальцами по лакированному дереву. — Я не могу его воспринимать иначе. Микаса молча поджала губы, кончиками пальцев проводя по обложке книги. Это, кстати, какое-то фэнтези. С момента прибытия она читала только исторические книги, в которых описывались все события, связанные с Парадизом. Спустя время это приелось, захотелось разнообразия. Разглядывает внимательно лицо своей подруги. Та кусает губы и нервно царапает кожу своей ладони — усердно думает над чем-то. — У тебя все еще остались чувства к Райнеру? Лиа смотрит на Микасу практически в упор в надежде увидеть хотя бы искру иронии в ее глазах. Но Аккерман непоколебима как скала, впрочем, как и в обычные дни. Смит неловко отводит взгляд в сторону, внимательно изучая погоду за окном. Последние дни зимы были куда теплее, хотя на Парадизе в это время все еще было холодно, и февральская вьюга накрывала рыжие черепицы домов каждый день. Скоро март на дворе будет, но Разведкорпус и правительство острова так и не знает, где найти выход из такого затрудненного положения. — Ты ведь виделась с ним. — кровать скрипнула, а Микаса медленным шагом подошла к Лие. Смит впилась ногтями в ладонь, отчетливо ощущая капельку холодного пота на спине. Сердце билось в неумолимом темпе, а чувство вины и стыда накрыло ее с головой. — О чем ты? — спрашивает Лиа, надеясь, что Микаса не заметила ее волнения. — Об этом, — она указала пальцем на заколку, что лежала поверх стопки из книг. — Я помню, что Райнер подарил ее тебе. И недавно ты вернулась с этой заколкой домой. Не припомню, что еще где-то видела ее. Перед Лией красным текстом красовалось лишь одно слово — «попалась». — Почему ты не сказала об этом с самого начала? — не сдавалась Микаса, пока Лиа с каждым ее словом чувствовала себя все хуже. Ложь все равно всплыла наружу, как бы она не пыталась это скрыть. — Боялась, что могу повергнуть вас опасности, — на одном дыхании ответила Лиа, опуская голову вниз. То ли все-таки ее неосторожность повлияла, то ли случайность, как говорил Райнер, но именно Лиа была виновата в том, что он теперь знают о местонахождении Разведкорпуса. — Мне было… Стыдно говорить вам об этом. Но поверь! — Она выпрямила спину и посмотрела на свою подругу. — Райнер не сдаст нас. Он знает, что мы приехали сюда только ради изучения внешнего мира. В самую первую встречу с Брауном Лиа была готова просто умереть от страха. Страха не только за себя, но и за весь остров. Она не знала как Райнер мог себя повести, но после нескольких встреч уровень доверия к нему вновь вырос. Райнер, как теперь и Эрвин, хранит эту тайну в секрете. После их откровенного диалога в доме Брауна Лиа поняла, что он очень сожалеет о содеянном. И хотел бы исправить все свои ошибки. — Я верю, — Микаса неожиданно кладет ладони поверх ее пальцев и крепко сжимает, тем самым успокаивая подругу. — И никому не расскажу. В обмен на это, можешь сказать мне, о чем вы с ним говорили? Лиа облегченно вздыхает. Все же, между Микасой и Жаном она точно выберет Аккерман. Хотя бы потому, что перед пересказом их с Райнером диалога она не услышит гору мата.***
«— Видишь? — спрашивает Порко, толкая Пик в плечо. Собеседница вымученно вздыхает, отпивает кофе и рассматривает соседние столики. — Те, что у окна. Пик ленивым взглядом обводит сидящих за столом людей. Рыжий паренек вместе с лысым дружком о чем-то внимательно слушали трех марлийских солдат. — Они опять что-то вычисляют, я помню этого типа с кудряшками, — недовольно произносит Порко. — И выглядят подозрительно. Пик ничего не отвечает, лишь устало потягивается и откидывается на спинку стула. Честно, ее самой начинает смущать то, как часто она видит этих людей. Будь они вдвоем или с обычными гражданами страны, Пик так остро не регаировала на их присутствие. Но каждый раз, сталкиваясь с ними, эти неизвестные личности вели диалог не абы с кем, а с солдатами действующей марлийской армии. Именно в этом трактире скапливается большое количество военных, которые по вечерам отдыхают после усиленных тренировок. Начальство в последние дни им всем не дает отдохнуть спокойно, заставляют тренироваться, а причину для чего — не говорят. — Может, у них просто друзья среди солдат есть? — устало спросила Пик, надеясь, что ее предположение верно. Не хотелось бы в разгар загруженности на работе услышать плохие новости. — Сама-то веришь во что говоришь? У них повязок нет, а солдаты все эльдийцы, — Порко фыркнул, скрещивая руки на груди. — О чем им беседовать то? Порко нахмурился, стуча пальцами по своему предплечью. У него и так на работе дел полно, так теперь еще и эти подозрительные типы покоя не дают. Ладно, лысого паренька он видел впервые, но того рыжего Галлиард замечает уже не в первый раз. Правда, раньше он всегда был в сопровождении девушки со светлыми волосами. Его уж слишком долго не покидает чувство, словно он их уже где-то видел…» — Боюсь, что они пытаются узнать что-то о Марли или правительстве, — заговорил Порко, закидывая ногу на ногу. Он обвел взглядом всех присутствующих в штабе и продолжил: — Я словно знаю их, но не могу понять, откуда. — Ой, да хватит тебе уже, — зевнула Пик. Глянула на висящие на стене часы — сегодня их собрали слишком рано, в девять утра! Она не выспалась толком. — Может, это просто туристы и они узнают больше о Марли. Эрвин молча отпил чай, кидая взгляд на своего отца. Он сидел за рабочим столом лицом к воинам и разбирал какие-то документы. То и дело поглядывая на всех собравшихся в штабе людей. Райнер и Зик, как всегда, опаздывают. Магата тоже еще нет, может это даже и на руку. Бывшего командира Разведкорпуса всегда раздражало слово «вероятность». Например, при составлении плана вылазки, это слово использовалось слишком часто. «Вероятность встречи с группой титанов в этом районе составляет…» «Вероятность потерь в правом фланге составляет…» «Вероятность получения какого-либо результата составляет…» Эрвин не хотел в помине слышать о каких-то там ненужных процентах. Он желал знать точно: сколько солдат из вылазки не вернутся, сколько титанов они встретят по дороге, сколько проблем возникнет после очередной вылазки за стены. Вот и сейчас Эрвин слишком раздражен. Потому что вероятность того, что среди этих «подозрительных людей», как говорил Порко, могут оказаться разведчики, пятьдесят на пятьдесят. Он просто хочет знать нужно ли беспокоиться. Если разведчики так и будут на виду у Порко или у кого-нибудь еще, это может вызвать сильные подозрения. — Пик права, — произнес Эрвин, поставив чашку на блюдце. — В последние несколько месяцев в Марли прибыло большое количество мигрантов. Им может быть интересна культура страны. Вот и узнают ее от местных. — Именно, — подметила Пик и снова зевнула. — Послушай хоть раз мудрого человек, может умнее станешь. Вместо каких-либо слов Порко лишь молча фыркнул. Когда пришли оставшиеся воины, началось очередное собрание. И оно вновь было посвящено Парадизу. Такими темпами, нападение на остров начнется куда быстрее, чем ожидалось. Правительство делало ставки, что война с островом начнется после передачи Бронированного титана, однако быстрое окончание войны сделало свое дело. Теперь вся военная мощь материка и остального мира будет нацелена на остров. Марли наращивает темп в изобретении нового вооружения, который собирается использовать при нападении на остров. Эрвин тихо вздыхает. Все совсем идет не по плану… Собрание продлилось не так долго, но к его окончанию у всех начала болеть голова от большого количества информации. — Если теми людьми, о которых говорил Порко, был кто-то из Разведкорпуса, — заговорил сразу же Джордж, как только он с сыном сел в машину. Обсуждать подобные вещи в штаб-квартире было не то что рискованно, это было глупо и опасно. Все воины знают, что за шкафами стоят прослушивающие устройства. — То можно предположить, что они готовят почву к чему-то. — Верно, — кивнул Эрвин, застегивая ремень. — Нужно что-то с этим сделать…***
Ости разглядывает, как дым от потушенной сигареты медленно поднимается вверх. Прикладывает к губам прозрачный бокал, на котором остается след от прозрачного блеска, делая глоток белого вина. — Все же, хорошо что война наконец закончилась, — говорит она, поставив бокал на стол. Поджимает к себе колени и обхватывает их руками. — Все плохое позади. Райнер крутит в руках стакан с вином и смотрит на догорающие бревна в камине. Тихо вздыхает и допивает остатки, поставив бокал на стеклянный столик. А в голове продолжает крутить фразу Ости. Все плохое позади. Так ли это? Для нее может быть так и есть, но для Райнера все плохое только начинается. Правительство не дает покоя воинам и кандидатам, готовит армию солдат для вторжения на остров. Счет идет уже не на годы, а на месяца. Райнер откровенно устал от всех этих воин. От чувства вины, от этого тяжелого груза на своих плечах. Он просто хочет дожить свои оставшиеся года в спокойствии, чтобы рядом с ними были люди, которых он любит. Мама, тетя, дядя, его неугомонная сестра. И Лиа. Когда Райнер только вернулся домой, он изо всех сил старался убежать от любой мысли о Лие. Война с Альянсом ему в этом помогла. Потихоньку Лиа начала покидать его голову, а ее заколка начала восприниматься как обычный оберег. Но ее появление здесь изменило все планы. Лиа вновь удобно поселилась в его мыслях и ни в какую не собиралась уходить. И в этот раз Райнер больше не пытается выбросить ее из головы. А каждую свободную минуту вспоминает ее образ, надеется, что они смогут встретиться хотя бы еще один раз… — Верно, — отвечает он, а после тихо вздыхает, массажируя заднюю сторону плеча. — Но времени у меня осталось не так уж и много. Всего лишь три с лишним года. Когда только Райнер унаследовал свою силу, то считал, что эти тринадцать лет будут длиться слишком долго. И что за это время он успеет сделать много всего. Но на деле время летит с ужасной скоростью. Стоит обернуться и с ужасом понимаешь, насколько быстро утекает вся жизнь. Медленно, но верно, Райнер начинает подготавливать родных к тому, что скоро умрет. У него имелся личный счет в банке, пароль от которого он отдал своей матери. Сделал дубликаты ключей, оформил документы, чтобы переписать на нее свой дом. Он все свое свободное время проводил с мамой, Карина продолжала улыбаться и хвалить его за то, что он у нее замечательный. Гордость семьи Браун, щит Марли — Бронированный титан. Титан, которого Райнер ненавидит всей своей душой. Титан, от которого он готов избавиться в любую секунду. Дядя Карл и тетя Эми — родители Габи, радовались тому, что их дочка делает невероятные успехи в военном деле. И Райнер понимает, что Габи лучше всех подходит на роль будущего кандидата Бронированного титана. А Карина то как ликовала — сын и племянница, оба почетные марлийцы! Райнер старался не обращать внимания на слова матери и на слова Габи. И просто плыл по течению, сам морально готовился к тому, что срок его жизни вот-вот подойдет к концу. Райнер покрывается мурашками, когда слышит внезапный всхлип. Он поворачивается к Ости и видит, как она, закинув голову назад, старается сдержать слезы. — Ости? — тихо произносит Райнер. — Я хочу провести все это время с тобой, Райнер, — она набирает побольше воздуха в легкие, словно собираясь с мыслями. — Ты мне нравишься. Очень. Еще с первого дня знакомства. Браун начинает нервно царапать свою ладонь, чтобы просто убедиться в реальности сего момента. Он соврет, если скажет, что не знал или не замечал чувства Ости. Если в первые дни знакомства, ее частые прикасания, звонки, долгие разговоры, приглашения куда-то сходить казались вежливостью или желанием найти друга, то спустя время все эти намеки стали куда настойчивее. Окончательно Райнер все понял в тот момент, когда предложил Ости остаться с ночевой у себя. Внезапный вопрос Ости о желании поспать вместе в одной кровати изначально выбил его из колеи... Тогда то весь пазл полностью сложился в единую картину. Загвоздка заключалась лишь в том, что за все проведенное время вместе Ости для него стала как сестра. Пусть они и были одного возраста, иногда поведение Ости было ребяческим. Райнер просто не знал как завести диалог об их отношениях. Ости — прекрасная девушка, которая достойна хорошего партнера. И Браун знает, что он ей не пара. Помимо того, что ему жить осталось мало, так еще и Лиа схватилась всеми руками и ногами за его сердце, покидать его не собиралась. А Райнер не собирается ничего делать с этим. — Я не хочу причинять никому боль своей смертью, Ости, — говорил он тихо. Словно боялся напугать своим громким голосом. — Я хочу, чтобы ты нашла себе хорошего партнера, с которым сможешь провести всю свою жизнь. Для тебя я буду лишь тяжелым грузом на плечах. Ости вцепилась пальцами в подоконник дивана и резко выдохнула. Повернулась к нему и выровнила спину, собираясь с мыслями. Эти слова и так ей дались слишком тяжело. Будто было стыдно признаться самой в себе в этих чувствах, хотя они оба уже взрослые люди. — Я буду готова ко всему, — она аккуратно касается его руки и сжимает ее. Хочет двинуться еще ближе, прижаться к нему всем телом, как тогда на вокзале, когда Райнер уезжал на войну. — Просто скажи, Райнер, эти чувства взаимны? Брауну ничего больше не остается, как тихо вздохнуть. Откладывать важные диалоги в самый дальний ящик — последнее, что ему хотелось делать. Собственно, как и обсуждать тему отношений с девушкой, к которой он испытывает не больше, чем дружеские чувства. Он кладет ладонь поверх ее и сжимает. Это небольшое касание заставляет сердце Ости биться с максимальной скоростью. Она едва заметно выдыхает, искренне не понимая, к какому исходу вообще готовиться. Это признание, которое она готовила месяцами, получилось слишком спонтанным. Каждый день перед сном раздумывала как именно это произойдет, представляла красивые образы. А одна мысль, что Райнер пойдет навстречу первым, заставляло все внутри замереть. Лишь когда Браун завел разговор, тему которой Ости боялась обсуждать до последнего, она поняла: времени больше терять нельзя. Его и так у них осталось совсем мало, и оба это прекрасно понимают. — Ости, я… — тихий голос Райнера прервался. Стационарный телефон, стоящий на камине, громко затрещал и завибрировал. Ости прикрыла глаза и нервно набрала побольше воздуха в легкие. Атмосфера было безбожно нарушена. — Райнер Браун, слушаю. — ответил он. — Воин Браун! — по ту сторону трубки раздался женский донельзя знакомый голос. Девушка работает на обзвоне у них в военном штабе. Мартой вроде звать. — Только что были пойманы люди с острова! Немедленно отправляйтесь в здание тюрьмы!