Создатель

Миры. В них были разные существа. Со многими он сдружился, привязался к ним и ценил их всем своим сердцем, которое каждый раз, при переходе из одного мира в другой, хотело разорваться. Но его искра была слишком не тренированна, что бы хоть что-то вспомнить о прошлом. Он специально её не тренировал, дабы в итоге не сойти с ума... Да. Каждый раз, как только он закрывал глаза, понимая, что скоро конец его миссии, то ему казалось, что он видит, как страдают его друзья. Как они ищут, а позже и оплакивают его. Как приходит другое зло, как раздирает своими длиннющими чёрными когтями, как впивается своими гниющими, желтовато-коричневыми зубами в свежую, нежную плоть, поглощает кусок за куском, пока стихающие крики ещё пытаются молить о помощи. Он просыпается. Оглядывая помещение, он замечает болванчика- замену Райи-Прайм. Руки на автомате потянулись к роботу, как он заметил то, чего боялся почти больше всего в своей короткой памяти. Он знал. каково это перепрыгивать по ближайшим мирам через порталы, но никогда не хотел увидеть то, как он не заходя в портал, переходил в другой мир. Увы, это означало лишь одно. Больше, он никогда не увидит ни своих друзей, ни вспомнит того, что здесь происходило. Зрачки с ужасом смотрели на трясущиеся руки, пальцы с которых уже пропали. Глаза с бешенной скоростью переместились на пет-ассистента, а надрывистый из-за паники голос попытался не переходить на крик. Райя... В прошлые разы, с порталами, она могла переходить с ним в другие миры, но сейчас... Сейчас она отделена от своего внешнего модуля, что значит, что она вряд ли сможет переместиться в другой мир с ним. Но тот крохотный лучик надежды продолжал отчаянно стараться не затухнуть под натиском холодного ветра осознания своего вечного беспамятства... Да, вечного... Он уже заметил то, что даже если его организм получает несовместимые с жизнью ранения, то через несколько секунд боли и обморока он вновь просыпался на своей кровати, хоть и без вещей, но так же и с полным отсутствием ран или хотя-бы шрамов. Нет. Его кожа оставляла на себе шрамы только если его ранения не приводили к возможной смерти и пробуждению в кровати. Хотя, можно сказать, что он уже умирал. Да, возможно, что он уже так много раз умирал, что даже не помнит этого... Жалкий обрубок, который попутно рассыпался, кое-как смог нажать на соединение с Райей-Абер- его лучшей подруге и тому, к кому он привязан больше всех. Послышался тихий, приглушённый гудок и канал связи наконец-то пришёл в работу. -Лололошка, что случилось!? Сейчас я смотрю через твой зрительный нерв и не смотря на темноту, вижу то, что твои руки постепенно рассыпаются! Скажи, Лололошка, ты уходишь из этого мира?... -Д-да... Я... Я хочу, ч-что бы ребята знали, что м-меня б-б-больше не искали и н-не надеялись... -... Молчание. Да, Райя не знала, что ей сказать... Он а слишко сильно отторгала мысль о том, что человек, чьё днк перестроилось под её, человек который мог считать себя её сыном, сейчас уходил. Уходил навсегда... Она видела. Да, она, подключившись в зрительному нерву мироходца, видела то, что её сын рассыпался. Его руки исчезли полностью, а от ног почти ничего не осталось. Верхушка головы и само тело со сторон рук тоже плавно рассыпалось. -(Да это-же пытка...) Видеть то, как ты рассыпаешься, когда даже не можешь побежать, дабы попрощаться со своими друзьями... Она сделала запись. Запись началась ещё с момента, когда он позвонил ей. Она покажет. Покажет его друзьям то, почему они больше никогда не увидят своего друга... -Я... Я-я не хочу!!! Из его глаз лились, а слёзы сами не желали останавливаться. Он старался не плакать, но ему было больно... Больно с осознания того, что он никого из них больше не увидит. Только вот, кого?... Казалось, что воспоминания медленно, но верно закрывали мягкой белой пеленой беспамятства. Начиная с последних воспоминаний, давая насладиться той тягучей негой удовольствия воспоминаний пробуждения в этом мире без всего... -Прощай, Райя... Абер не могла. Тела носителя внутреннего модуля П.Е.Р.С.И.К. теперь просто не существовало, а куски метала и одежда комиссара одиноко лежали на красной кровати в доме, что больше напоминал склад. ***** Он открыл глаза в чисто белом пространстве. А кто, этот ОН?... Голубые глаза недоверчиво огладывали казалось-бы бесконечное пространство рядом с собой, пока уши не уловили тихий звон цепей в далеке, на который он и пошёл, медленно перебирая почему-то такими слабыми ногами, которые иногда задевали снежно-белые перья, хаотично разбросанные по полу.