Чужие подарки до добра не доводят?

До Рождества оставались считанные дни — на календаре красовалось двадцать третье декабря. Дата красивая, растворяющаяся в предвкушении грядущего праздника. Время, обычно не прекращающее свой мерный бег, кажется, тоже остановилось в предвкушении чуда. Только люди, суетясь, этого вовсе не замечали, потонув между пёстрых рядов с разнообразными товарами: подарки, игрушки и всевозможное съестное. Народ суетился, спешил по местами скользским дорожкам, ещё не потонувшим в ворохе снега. Все румяные, задумчивые и окрыленные своими идеями и задумками. Глаза незнакомцев, неважно будь то ребёнок, будь то взрослый, блестели в каком-то предвкушении сказки, совсем как яркие украшения улиц города, преображающими всё вокруг. Хвойный, свежий аромат щекотал ноздри где бы человек не оказался. В воздухе витало чудо, самое настоящее, практически отражаясь в витринах магазинов и в свете праздничных уличных гирлянд. Только Тайлер Маккейн выделялся среди предрождественской суеты своим донельзя хмурым видом: весь поникший и злой, он шёл домой как одна большая хмурая туча, вот-вот готовая разразится негодованием и презрением на этот бренный мир. Он шагал тяжело, изредка пиная носком ботинка белый снег, который звонко хрустел под ногами, спрятав сжатые в кулаки пальцы в карманы куртки. Тайлеру было четырнадцать — совсем молодой и юный, но он всегда покрывался красными пятнами и ежился, когда взрослые напоминали ему об этом. Самому парню хотелось кричать: «я уже повидал этот мир и жутко разочаровался! И чуда, вашего, нет!». Да, именно так, и никак иначе! Потому что разве Рождество не время исполнения заветных желаний? Самых сокровенных мечт? Кого не спроси, все ответят так. Даже прокричат хором, как проклятые школяры, так и заносчивые взрослые. Но только не Тайлер Маккейн, потому что сказка это только в сказках, а в реальности — суровая грусть — никакие желания не исполняются, сколько бородатого волшебника не проси. И словами не описать как это больно — быть одиночкой в своей правде, когда вокруг кружится ураган праздника. Тайлер дошёл до дома: забрался по крыльцу и, чуть подскользнувшись на последней ступеньке, захлопнул после себя тяжёлую дверь. В нос ясно ударил аромат нежной ванили, терпкой корицы, свежий выпечки, что он понял — мать снова взялась за стряпню. Тайлер покачал головой, но невольно облизнул губы, уж больно вкусные выходили пирожные с заварным кремом из-под маминой руки. Но, вот, лицо младшего брата, которой непременно замарается в глазури и будет прыгать под глазами, дразня, портило последние крохи настроения. — Я дома, — понуро крикнул он, принимаясь стягивать с ног ботинки. На весь дом жужжал миксер, и мать его вряд ли услышала. Тайлер размашистыми шагами понесся на второй этаж к себе в спальню, желая спрятаться в своей личной крепости, и снова радуясь, что хоть её с Колином делить не приходиться. В спальне он первым делом скинул с плеча рюкзак, бросив его прямо на пол, нисколько не беспокоясь о сохранности учебных принадлежностей — на них ему было сейчас плевать. Перед этим, правда, задержался у входа, со вспыхнувшей яростью содрав с двери рождественскую гирлянду, которую успели повесить в его отсутствие. Тайлер подумал, что вся эта предпраздничная суета — бессмыслица, самая что ни на есть настоящая. Он принялся с остервенением стягивать куртку, что замок жалобно заедал. Он не обращал на это внимание. Потом подошёл ко шкафу, чтобы затолкать туда верхнюю одежду. Распахнул дверцу, закинул куртку на одну из полок совсем не аккуратно и бережно, мысленно спланировав побег из дому на хоккейный кружок с одноклассниками в ближайшее время. Однако, внезапно замер, заметив среди вороха одежды торчащий зелёный бант. Заинтриговался, конечно, потому что твёрдо был уверен в том, что никаких бантов в шкаф не клал. Ведомый любопытством залез руками в кучу и вытащил среднего размера коробку, обернутую в красивую праздничную упаковку. «Вот это да! » — подумал он, и открыл коробку, а после, удивился ещё больше — внутри лежал самый что ни на есть настоящий костюм Бэтмена. У Тайлера в груди сердце биться перестало. Трепет обхватил аж до кончиков пальцев. «Это мне, это мне!» кричал он мысленно, ликуя, пока не заметил в коробке ещё и открытку. «Любимому Колину, от любящих мамы и папы». Теперь уже серце в груди ухнуло вниз и, кажется, там и осталось. «Снова этот Колин! — прошипел он сквозь зубы, сетуя на жизнь. — Он же в этот костюм не влезет». Тайлер прижал ткань груди, нам секунду не желая выпускать её из рук. Он же самого детства мечтал быть Бэтменом. Спасать мир как в мультике про знаменитого героя, совершать добрые дела и вызывать этим восхищение и уважение к себе. Да, Тайлер давно уже готовился стать супергероем в маске: он соседке помогал выбрасывать мусор — Лотти Маерс была совсем старая, волосы у нее белые как снег. Ей было трудно каждый раз ходить до мусорных баков, а Тайлеру — совсем нет. Ещё у Лотти была кошка пушистая- пушистая. Её Тайлер тоже подобрал с улицы, когда собаки согнали бедняжку на дерево. Нет, Тайлер понимал, что такие мелочи как помощь одноклассницам таскать портфели по дорожке, да подкормка птиц в ближайшем парке — такие себе подвиги для настоящего супергероя. Но, глубоко в душе он всё же был уверен — всё у него впереди. И, только костюма, точно ещё не хватало. На каждый праздник он просил родителей подарить ему возможность стать настоящим супергероем — Бэтменом, но взрослые улыбались да и только со словами: «ты уже для такого большой». Тогда Тайлер начал сам откладывать свои карманные деньги. Правда, выходило откровенно плохо, потому что он не мог сдержаться и, то отдавал пару долларов в приют для бездомных животных, то относил пару шелестящих купюр в сиротский дом. И в кармане оставалось пусто. А сейчас… Сейчас вот его мечта в его руках… Тайлер никогда бы не взял ничего чужого, но вот… именно в этот момент он подумал, что заслужил этот костюм, в отличие от своего брата, который даже поесть без мамы не может и пинает бедную кошку миссис Маерс, когда никто не видит. «Моё!» — твёрдо подытожил он. «Не отдам». *** Спать ложился Тайлер в смешанных чувствах, совсем не ощущая привычной ранее мягкости перины и нежности белоснежной подушки. Отчего-то на сердце было неспокойно. Как в шторм. У него глаза уже слипались, но мальчик до последнего буравил тяжёлым взором дверцу шкафа. Утром он сонно протёр глаза, распахнул веки и уставился в потолок. Чужой, потому что в его комнате потолок всегда был белый, а не тёмный как сейчас. Тайлер вскочил с постели. Остатки сна рассеялись, словно он и не спал вовсе. «Что за ерунда происходит! » — подумал он с непониманием, а потом и вовсе ужаснулся: комната была точно не его: просторная, светлая, без излишеств — никаких учебников, горой сложенных на письменном столе, никах его вещей. Тайлер озирался по сторонам, а потом с ещё большим страхом понял, что что-то ещё не так, и дело далеко не в волшебном преображении спальни. Тайлер подошёл к зеркалу, ясно ощущая, что ноги — ватные. Ахнул в удивлении. На поверхности отражался точно не он, Тайлер Маккейн — худой, добродушный парнишка в очках. Это был самый что ни на есть Бэтмен! Большой, накаченный, красивый, такой взрослый, Тайлер смотрел и смотрел в отражение, не смея никак оторваться. В первые он, почему-то, поверил в Рождественское чудо!