Vacancy was lit, the guests were checking in The concierge was called, The water pipes had mold all over them The room was fit for two, The bed was left in woods, The neighbor was knocking, yeah But no one would let him in
Каждые выходные новая гостиница. Никогда не повторяясь, никогда не запоминаясь. Надеясь лишь на то, что в мире достаточно отелей для них двоих.__________________
Неспешно, развратно двигая бедрами, Гарри идет к стойке регистрации. Маленькая игра, она стоит тех свеч, что они расставят по полу номера, зажгут и займутся любовью где-то на пыльном ковре посреди них. Наверное, снова будут стучаться недовольные соседи, снова администратор будет искать запасной ключ, чтобы устранить помеху для сна в виде громких молодых людей. И, наверное, снова все пойдет крахом, потому что непонятным странным образом ключи пропадут. А парни будут продолжать делать то, для чего, как кажется, созданы их тела. Они пропустят рассвет, глотая стоны друг друга, пропустят время выписки из номера, но ни за что не останутся на вторые сутки, заплатив больше нужного. Игра не имеет конца.__________________
Touch me, yeah I want you to touch me there Make me feel like I am breathing Feel like I am human
Плавно двигаясь, Луи запинается на полуслове. Он, кажется, хочет сказать что-то важное, но забывается в стоне своего парня. Где-то там же он находит новое слово, он шепчет его во влажную кожу спины Гарри, продолжая входить глубоко и так медленно, что резкая нестерпимая боль разрезает низ живота. Так, что парень под ним заходится в судорожных рыданиях, не сумев сдержать эмоциональные слезы. Так, что он сам забывает свое имя и как в бреду бормочет одно и то же. Гарри. Протягивая руку и сжимая в ней член своего парня, Луи сглатывает подкативший стон и устремляет все внимание на свои бедра, двигающиеся в ритме непонятной акустической песни, и руку, которой он должен доставить удовольствие Гарри. Кажется, где-то на середине слога это имя теряет значение, произносясь медленно-рычаще. Гар-ри. В голове шальная мысль, она занимает место, вытесняя удовольствие, забирая крохи нестерпимого счастья, счастья на грани отчаяния. Луи убирает руку, увлекшись странной идеей. Не так, не так. Гар-ри. Скажи что-нибудь, Гар-ри. Ты же хочешь. - Дотронься. Дотронься до меня, Л-л-лу-и-и-и, - Гарри задыхается, пытаясь выговорить имя человека, возносящего его за седьмое, даже за тридцатое небо. В космос. Молодец, Гарри, молодец. Луи вырывается из плена сознания, двинув бедрами особенно чувствительно для обоих. Рука снова на своем месте, медленно надрачивая Гарри и выполняя предназначение. Удовольствие. Что еще в этом мучительном мире имеет значение? Сейчас, в крайнем случае. Ритм сбивается с установленной песни, когда соседи начинают барабанить по двери, грозясь выломать ее, если стоны не прекратятся. Да, то, что нужно, - думает Луи и двигается в новом незнакомом ритме под громкие удары по хлипкому дереву двери номера. Да, самое то, - мысль пролетает в голове, задевая, кажется, речемоторный центр и вылетая наружу шепотом. Луи выдыхает, чтобы потом снова набрать воздуха и превратить его на выходе в стон сквозь зубы. Черта с два, если кто-нибудь когда-нибудь доставит ему столько же удовольствия, как Гарри. И позже, кончая в своего парня, потому что зачем презерватив?, и выдавливая из Гарри последний хриплый стон на сорванных связках и чувствуя подрагивающими руками его оргазм, Луи думает, что вот это – то, что делает его человеком. Чувствовать, как парень, забравший твое сердце, заполняет тебя теплом и заставляет грудь разрываться от нестерпимого удовольствия. И снова и снова просит дотронуться до него, чтобы чувствовать.__________________
Dancing through the night A vodka and a sprite A glimpse of the silhouettes A night that they never forget
Танцуя под собственными же руками собранные миксы, пьяно хихикая и руками водя по влажному от духоты телу. Сцеловывая капельки слез в уголках глаз, губами вниз по щеке к шее, оставляя бордовые засосы на почти прозрачной нежной коже. Луи знает, что делает. Знает, как надо. Знает, для чего. Он делает Гарри своим, сжимая его бока ладонями, дает понять ему, всем вокруг, Богу, что он только его. И если хоть кто-то решит отнять – он будет очень-очень злым. Незабываемая ночь. Каждая из тех, что они проводят в отелях разных городов, мелькающих, как калейдоскоп. Но Луи точно знает, где впервые сделал это с Гарри. Где они в первый раз целовались на крыше. Где ели чей-то большой свадебный торт ложками и смеялись, целуя друг друга в приторно сладкие губы. Где кричали из окна, что счастливы. Игра не имеет конца, когда переходит в жизнь.__________________
Touch me, yeah I want you to touch me there Make me feel like I am breathing Feel like I am human
Касаясь разгоряченного тела подушечками пальцев, исследуя каждый уголок, который должен быть неизвестен, но отчего-то давно изучен. Вздох, губы, вздох. Руки ищут другие, пальцы сжимаются на мокрых простынях, голова запрокидывается назад. Если бы так возможно было, позвоночник давно бы треснул из-за невероятного угла. Удовольствие. Одно на двоих, оно не становится меньше, только лишь увеличиваясь в размерах и растекаясь по двум жарким телам, переплетенным во всех возможных местах. - Да… - тихий стон срывается с губ, растворяясь в темноте. Только луна освещает сбитые простыни и двух молодых людей на них. Только она узнает их секрет. Луи целует местечко под пупком Гарри и слышит еще одно «да» из миллиона других за эту ночь. Они пока тихие и несмелые, но он знает, что через полчаса придут соседи и будут ломиться в дверь, угрожая полицией и чуть ли не расстрелом. Он знает, что через час парень под ним снова попросит дотронуться. Дотронуться там. Как будто он не может произнести этого слова, смущаясь как ребенок. И только все та же луна знает, что этот ребенок вытворяет на кровати в порыве приливающей страсти. И не обращая внимания на чужих за дверью. На старую кровать в потрепанном номере. На свет той же луны. Они будут умирать каждую ночь друг в друге. Умирать и возрождаться утром, когда солнце осветит верхушки домов, когда дети побегут в школу, а взрослые на работу. Когда придет время собираться на новое интервью или концерт. Когда им снова запретят держаться за руки и даже смотреть друг на друга. У них всегда будет одна маленькая смерть на двоих. И пока этого достаточно, чтобы дышать.