Дождь продолжал настойчиво стучать по земле, крыше и окнам. Вону правда пытался сконцентрироваться на том, что говорит преподаватель, но у него это совсем не получалось. Перед ним на мониторе был практически пустой документ (хотя бы дату и название темы руки дошли написать) и чат с Сунёном. Тот предлагал вечером встретиться, говорил, что надо же отметить начало учебного года, хотя уже был октябрь, тем более, в новом (для Вону) университете, а Чон уже, похоже, не знал, как и отмазаться. Ему правда нравился энтузиазм Сунёна, но порой казалось, что он превращается в назойливость. Старший уже вторую неделю пытался вытащить Вону в люди, познакомить его со своими друзьями, но удалось ему это только сейчас. Вону пишет ему в ответ краткое «окей, я приду» и закрывает окошко с чатом. Преподаватель всё продолжал бормотать что-то про социальную стратификацию и парню казалось, что он скоро или заснёт, или вовсе сойдет с ума. Его соседка по парте (и, по совместительству, одна из единственных подруг в университете) тоже скучала и иногда рисовала на обложке блокнота Вону какие-то незамысловатые узоры. На самом деле, её и подругой было сложно назвать, ведь кроме университета у них ничего общего особо не было. Но Суён казалась Вону хорошей, общение с ней всегда было в меру непринудительным и его было вполне достаточно, чтобы чем-то заполнить скучные перерывы между парами.
Когда звонок наконец-то оповещает об окончании занятия, Вону с облегчением выдыхает. Ему действительно казалось, что оно будет длиться как минимум вечность. Он в какой-то непонятной спешке собирает вещи в рюкзак, параллельно обсуждая с Суён у кого они в этот раз будут просить конспект. Они покидают кабинет и, как всегда, останавливаются возле зеркала у выхода из университета, чтобы девушка могла поправить свой макияж. Для Вону это уже успело превратиться в некую рутину, которая не могла не нравиться.
— Есть какие-то планы на вечер? — спрашивает она, пока аккуратно скользит по губам аппликатором помады.
— С друзьями встречаюсь, вроде. Я им обещаю уже пару недель. А у тебя?
Чон становится сзади неё и поправляет волосы, успевшие упасть на лицо. Ему очень нужна стрижка.
— Мы с Джухён идем в караоке, — она улыбается и прячет помаду обратно в сумку, — думала позвать тебя с нами.
— В следующий раз обязательно, — говорит он с сарказмом.
Суён закатывает глаза. Она прекрасно знает, что он не любит никакие вылазки, но всё ещё продолжает предлагать, скорее, чисто из вежливости. Вону даже забавным казалось то, насколько много он знает про её подруг и их жизнь, и насколько мало она знает про него. Но Суён никогда не давила, за что парень был ей безумно благодарен. Естественно, он делился чем-то, но далеко не в таком объеме. Они выходят из здания университета под одним зонтом и Суён ждет, пока он курит. На улице как-то мрачно и тоскливо, а Вону опять обвиняет в этом Сеул. Он решил, что ненавидит этот город ещё до того, как купил туда билеты. И понял, что ненавидит его намного больше, чем думал, как только вышел из поезда. Естественно, «ненависть» — это через чур, но, если бы только одну вещь можно было им описать, Вону бы, не задумываясь, выбрал именно Сеул. Он прекрасно знал, что это претенциозно, но, тем не менее, как заключенный отсчитывал дни до отъезда. Парень проводит Суён до автобусной остановки, а она коротко обнимает его на прощание.
После дороги домой Вону хочется только залезть в постель, накрыться одеялом с головой и заснуть дня на два, но он, опять же, не может. Вместо этого он принимает холодный душ, чтобы не уснуть потом в метро, к примеру, и минут сорок пытается сделать что-то с волосами. Частично довольный результатом, он надевает серую толстовку и черные джинсы, после чего выходит из дома. На самом деле, ему повезло, что у родителей хватило денег не дать ему жить в общежитии. Ему удалось снять небольшую квартиру (подчеркнуть слово «небольшую»), которую он правда старался сильно не загружать вещами, но, когда понимаешь, что тебе нужно куда-то переехать на целый год, внезапно абсолютно всё имущество кажется слишком нужным. Тем не менее, это всё ещё намного лучше, чем комната, которую нужно с кем-то делить. Вону приехал в Сеул спустя месяц, как ему исполнилось двадцать. Это событие ещё пару месяцев назад казалось слишком фантастичным, отчасти из-за того, что ему совсем не хотелось уезжать. Он успел уже раз сто проклясть и себя (за то, что тогда подался на эту программу обмена), и свой университет (за то, что тот выбрал именно его в качестве идеального кандидата). Но сейчас оставалось только смириться и вытерпеть ещё месяцев восемь. Вону старался убеждать себя, что это не слишком долго.
Он стоял перед дверью в квартиру Сунёна и, поправив очки на переносице, уже третий раз звонил в звонок. В какой-то момент ему даже показалось, что это некий знак от вселенной, но она решила предоставить ему абсолютно другой знак — Сунён, который наконец-то открыл дверь и чуть ли не набросился на Вону с объятиями.
— Он пришёл! — радостно кричит парень, пропуская Вону в квартиру и закрывая за ним дверь.
Они вдвоем проходят в гостиную и Вону встречают несколько незнакомых лиц. Единственный, кого он знает — Джунхуэй. Они втроём знают друг друга ещё со школы, и вот бывшие одноклассники точно обрадовались его приезду намного больше самого Вону. Когда они все впервые встретились спустя столько времени, он понял, насколько сильно скучает по подростковому возрасту. Парни ничуть не изменились, разве что внешне заметно повзрослели, а Сунён выкрасил волосы в невероятно светлый оттенок блонда.
Он сажает Вону на диван рядом с незнакомым парнем и протягивает ему стакан с сомнительным наполнением. Сунён даже не утруждается его ни с кем нормально познакомить, просто садится на пол и продолжает разговор, от которого, по всей видимости, его тогда оторвали. Вону чуть ли не залпом выпивает то, что находится в стакане (оказывается, водка с каким-то соком), скорее, от безысходности, и чтобы хоть как-то избавиться от неловкости, которая будто тучей висит у него над головой. У парня, что сидит рядом с ним, оказывается, приятный низкий голос и, кажется, Вону слышит, как он слегка шепелявит.
— И как же ты решился в этот раз прийти? — спрашивает он, слегка наклоняя голову.
— Мы знакомы? — не лучший ответ, но то, что первым приходит ему в голову.
— Мингю, — парень протягивает руку, которую Вону нерешительно пожимает, всё ещё хмурясь, — ты ведь Вону, да?
Он кивает. Его неожиданный собеседник довольно симпатичный, у него приятная улыбка и слегка смуглая кожа, а на кисти заметна часть татуировки, которая прячется под кофтой. Нет, они точно не знакомы. Вону бы запомнил. Наверное.
— Нам Сунён очень много про тебя рассказывал. Точнее, про то, что ты слишком заметно отказывался от встречи с ним уже… три раза?
Вону сейчас готов или проклясть Сунёна или послать.
— Я вообще-то с ним виделся, когда только приехал. Смысл мне встречаться с ним каждые выходные? — он откидывается на спинку дивана.
— А ты, наверно, очень занят? — спрашивает Мингю даже с какой-то насмешкой, что ли.
— В отличие от некоторых, я хотя бы какое-то время трачу на учебу. Лучше спроси у Сунёна, когда он в последний раз посещал все пары по расписанию.
Мингю смеётся. Его повадки Вону слегка напоминают Суён.
— А когда ты в последний раз ходил куда-то кроме университета и продуктового? — подключается Джунхуэй, который, оказывается, подслушивал.
Вону не отвечает ему и закатывает глаза. Он продолжает говорить с Мингю непонятно о чём, пока Сунён на фоне чуть ли не рыдает от смеха над какой-то дурацкой шуткой. Постепенно даже начинает складываться впечатление, что они с Мингю тут вдвоём. Он рассказывает Вону о всех присутствующих здесь, и они, оказывается, все из одного университета. Мингю самый младший из них и знаком с ребятами только из-за каких-то университетских тусовок, на которые обычно приходят чуть ли не все учащиеся. Иногда в разговор включался Сунён (просто ради того, чтобы пожаловаться на то, что а) Вону не любит Сеул и б) Вону слишком скучный), а Мингю с упоением это слушал. И это, наверно, чистая правда. Но в его защиту можно сказать, что в школе хотя бы присутствовал азарт проникнуть вечером в какой-то клуб без документов или попробовать купить алкоголь лишь потому, что это было запрещено. После достижения «легального» возраста Вону не хотелось ровно ничего, а особенно — исследовать сеульские клубы, полные непонятных людей. Сейчас в свободное время он любил, к примеру, почитать книжку или, в крайнем случае, как сейчас, посидеть с небольшой компанией друзей у кого-то дома. Друзья из Ульсана всегда говорили, что к нему слишком быстро пришла старость, но Вону просто наслаждался одиночеством. По правде говоря, так было всегда. Он порой уставал от людей, даже съехал от родителей, как только появилась возможность.
Мингю выходит с ним на балкон, хотя сам не курит. На улице уже темно, а дождь только изредка капает, и отсутствие громких разговоров и музыки как-то успокаивает Вону. Мингю стоит слишком близко и на мгновение его лицо освещает огонек от зажигалки.
— Ты бы хотел жить в какой-то другой стране? — внезапно спрашивает он.
Вону думает, что они не так много выпили для подобных «философских» разговоров, но, тем не менее, он чувствовал себя более раскрепощённо, чем обычно. Правда, в его понимании раскрепощённость означала, скорее, большую вовлеченность в те или иные разговоры, нежели чрезмерную самоуверенность. На самом деле, он вообще не помнил, чтобы у него когда-либо были проблемы с самооценкой — эта часть подросткового возраста обошла его стороной.
— Не знаю. Я нигде больше не бывал, если честно.
По коже идут мурашки от легкого холода, и он поправляет очки. Ещё с раннего детства это было некой его привычкой, когда он нервничал.
— Но здесь тебе не нравится, верно?
— Мне нравится в Ульсане. Тут слишком людно, люди куда-то спешат вечно, не знаю, — Вону выдыхает дым.
Мингю тихо смеется. Он достает телефон из кармана, видимо, чтобы проверить время. Старший пытается рассмотреть чужую татуировку, но света оказывается недостаточно. Что-то в Мингю всё же кажется ему слегка знакомым, будто он видел его где-то ненароком чуть ли не несколько раз, но не может вспомнить, где именно. Но младший отвлекает его от назойливых мыслей, забирает тлеющую сигарету из его пальцев и тушит её.
— Пойдем.
Вону был в какой-то степени заинтригован им. Он редко знакомится с новыми людьми, а ещё реже находит с ними общий язык, но общение с Мингю будто шло само по себе, так что он практически не обращает внимания на то, как младший тянет его за рукав толстовки. Пройдя мимо гостиной, Вону кажется, что остальные находятся в каком-то своём мире и даже не замечают то, как они с Мингю уходят в прихожую. Через пару моментов они оказываются на улице и младший обещает, что отведет Вону в какое-то весьма интересное место. Снаружи прохладно, кожа Чона покрывается мурашками под толстовкой, но он не говорит ни слова, просто идет следом, пока Мингю рассказывает ему про свой последний день рождения. Их освещают приглушенные уличные фонари, и Вону буквально кажется, что Мингю мог бы говорить о чём угодно целую вечность. Он с таким энтузиазмом описывает каждую, казалось бы, непримечательную деталь своей жизни, что это приводит Вону в некий восторг. К Мингю тянет по абсолютно непонятным причинам, но он абсолютно не против. Чувствуя, как в кармане вибрирует телефон, даже не думает его доставать. Завтра суббота, какая разница, когда он вообще вернется домой? В этот момент всё кажется слишком неважным.
Через каких-то полчаса (или час? Вону не считает) они оказываются около огромного моста, подсвеченного разноцветными огоньками. Мингю рассказывает, что это мост Ханган, который по совместительству является одним из его любимых мест в Сеуле. Вону кажется это несколько странным, но он идёт за ним дальше. Вскоре перед ними открывается вид на реку и две части города, пока волосы развивает холодный ветер.
— Разве не тут было полно самоубийц лет пятьдесят назад? — интересуется он.
— У тебя привычка концентрироваться только на плохом? — Мингю смеётся, — это было давно. Сейчас тут полно влюбленных, а не самоубийц. Правда, не в два часа ночи, наверное.
Вону чувствует, как у него горят щеки и списывает это на октябрьский холод. Он даже не думал, что сейчас уже настолько поздно, но ему здесь даже нравится. Всё-таки, можно что-то найти в практически абсолютной тишине, стоя так высоко над водой. В какой-то момент Вону даже думает, что это место идеально подходит для таких, как он. Между ними возникает длительная тишина. Они оба смотрят вниз, вероятно, думают о своём, пока Мингю снова не решает что-то сказать.
— Я ещё ни с кем вместе сюда не приходил, — он поворачивается в сторону Вону.
— И чем же я такой особенный?
— Не знаю, — он пожимает плечами, — с чего ты вообще взял, что ты особенный? — младший улыбается и делает шаг ближе. Вону улыбается ему в ответ.
— Достаточно особенный, чтобы попросить твой номер?
Мингю смеётся и качает головой. Им обоим кажется это всё слишком нелепым, но в то же время каким-то правильным. Вону снова чувствует себя подростком на первом свидании и сам себя не узнает. Они целуются спустя пару моментов, так же нелепо и может даже по-детски, без задних мыслей. Мингю улыбается в поцелуй, у него слишком мягкие губы, и Вону ощущает его холодные пальцы на своих разгорячённых щеках. Складывается впечатление, что он в каком-то низкобюджетном фильме, где на следующий день Мингю даже не вспомнит его имя, а через пару месяцев вообще забудет про этот момент, но ему абсолютно всё равно.
Тем не менее, Мингю даёт ему свой номер, даже проводит домой, ведь общественный транспорт больше не ходит, и опять целует возле входа в подъезд. Вону кажется, что это всё сейчас происходит не с ним. Последний раз он встречался с одногруппницей из Ульсана, но у них всё не сложилось по очень знакомой Вону причине — он «не уделял ей достаточно времени». Хотя, насколько уместно в этой ситуации слово «встречаться»? Но, всё равно, по-настоящему заинтересован в ком-то он не был уже давно. Ему хотелось верить, что это всё было не какой-то случайностью, но даже если так, он вряд ли будет о чём-то жалеть. По крайней мере, его день был намного более обогащен событиями, чем обычно. Но он будет думать об этом завтра. Вону ложится спать около четырёх утра и засыпает буквально мгновенно.
Он просыпается в каком-то непонятном ему состоянии и первое, что делает, — проверяет телефон. Около двенадцати часов, примерно пятнадцать сообщений от Сунёна, видео от Суён и несколько организационных писем от университета. Вону решает дать себе ещё как минимум пару часов, чтобы открыть диалог с Сунёном, но остальное проверяет. Суён на видео вместе с Джухён поют какую-то песню Girls’ Generation и в какой-то момент в унисон кричат, что скучают по нему, на что Вону отвечает простым «простите» с парой смайликов и выходит из приложения. Он прекрасно помнит, что в его контактах теперь номер Мингю, но писать ему не решается. Не то чтобы волнуется за ответ, скорее, за его отсутствие. У него действительно присутствовала дурная привычка сильно надеяться на людей, и, может, вчерашнее лучше оставить как раз во вчерашнем дне. По крайней мере, Вону от этого в какой-то степени легче. Сегодня время идет ещё медленнее и скучнее обычного, в какой-то момент он даже просто сидит на диване в гостиной и пялится в потолок, думая о том, как бы не сойти с ума. И думает о Мингю. Вся эта ситуация казалась слишком невероятной, наверное. Вону порой серьёзно так страдал от своего чрезмерного недоверия, но тут любой бы стал искать какой-то подвох. Однако, он не может избавиться от ощущения того, что упускает что-то важное. Дилемма об обычном сообщении мучает его уже не один час, так почему бы просто не попробовать? Но он так и не успевает согласовать с мыслями, потому что экран его телефона внезапно светится и оповещает о новом уведомлении. Сообщение от Мингю. Он хмурится и пару раз моргает, чтобы понять, не потерял ли он рассудок конкретно. Но сообщение с простым «привет» всё ещё остается на дисплее, сколько бы раз Вону не проверял. Самое странное то, что он не помнит, чтобы делился своим номером вчера. Он неохотно вводит пароль и пару минут просто не решается ничего ответить. Хотя, не написать первым — одно дело, а вот не ответить — это уже просто невежливо. Поэтому он неуверенно отвечает тем же «привет» и видит, как Мингю моментально начинает что-то печатать.
Ким Мингю
«не хочу показаться сталкером, но я, возможно, взял у джунхуэя твой номер»
Вону задумывается, чем заслужил таких «замечательных» друзей.
Ким Мингю
«ты просто не писал»
«или мне воспринимать это как знак???»
Вону
«прости»
«я на самом деле не думал, что ты захочешь продолжить это всё»
Мингю называет его идиотом и Вону смеётся. Возможно, не стоило так сразу создавать в голове сценарий, в котором Мингю не захочет иметь с ним ничего общего.
Сегодня Вону тоже заснёт около четырёх с телефоном возле подушки.
***
— Ты сам не свой, — говорит Суён, подпирая голову рукой и пристально осматривая Вону, — что уже успело произойти?
Он мысленно соглашается. Уже четверг — время летело невероятно быстро на этой неделе (скорее всего, из-за того, что около девяноста девяти процентов этого времени Вону посвящал переписке с Мингю). Он чувствует себя так впервые, на самом деле, и не знает, что с этим делать. Мингю казался ему идеальным даже с учетом всех его странностей, в которых он успел признаться. К примеру, во вторник он прислал Вону плейлист (отвратительное клише, но это заставило его улыбаться до конца дня), который дал понять, что Мингю, видимо, обожает тех же Girls’ Generation, о чём Вону никогда бы не догадался. Или то, что он постоянно пересматривает один и тот же фильм, не помнит, когда последний раз читал что-то кроме университетской литературы и абсолютно не умеет готовить. Они с Вону были такими разными, но, по какой-то причине, им обоим это только нравилось.
— Просто хорошее настроение, наверное, — отвечает он, откладывая телефон в сторону.
— Прямо каждый день? Тебя будто подменили в конце прошлой недели, — она хмурится, — я даже не помню, когда ты последний раз на что-то жаловался.
Вону смеется и закатывает глаза. Он никому ещё не рассказывал про Мингю, точнее, про то, что между ними происходит. И, наверное, Суён — не та, с кем он поделился бы подобной информацией. Они не сильно распространялись про свою личную жизнь друг с другом. Хотя Вону не было о чём распространяться, ведь за всё время в Сеуле он только переспал с одним парнем, с которым познакомился на каком-то мероприятии в честь начала учебного года, куда его затащила Суён. Единственное, что он знал про неё это то, что у неё есть парень. Она никогда не говорила, как его зовут, да и как он выглядит, Вону тоже не знает. Поэтому сейчас определенно ещё не время.
— Со мной всё в порядке, обещаю.
Остаток недели проходит примерно так же. Он переписывается с Мингю, который теперь периодически делится своими старыми фотографиями и зовёт Вону встретится во вторник. И делает акцент на том, что это сто процентов будет свидание. Уже в понедельник Вону думает, что надеть и о чём ему рассказать, чтобы не показаться слишком скучным. Он даже пару раз отвечает на семинарах, что абсолютно ему не свойственно, и делает Суён целых несколько комплиментов, на что она каждый раз выдаёт неуверенное «спасибо». Она рассказывает о том, что её парень наконец-то вернулся из какой-то поездки и заберёт её сегодня из университета, нанося на губы полупрозрачный блеск персикового оттенка. Но Вону серьёзно не может думать ни о чем, кроме Мингю. Он буквально вылетает из здания университета, пытаясь поскорее попасть домой и продолжить их разговор.
И можно вполне понять его удивление, когда он натыкается на того самого Мингю возле ворот своего университета. Они оба выглядят шокированными, не решаясь сказать друг другу ни слова. Но в какой-то момент выражение лица Мингю меняется от удивления на какую-то панику и через мгновение они слышат воодушевлённое:
— Эй! — Суён подбегает к ним с улыбкой на лице.
Она хватает Мингю за руку, слегка приподнимается и оставляет на его щеке липкий след от блеска.
— Вы друг друга знаете?
Вону нерешительно кивает и говорит, что они недавно познакомились через общих друзей. И вот всплывает тот самый подвох, недостаток Мингю — у него есть девушка.
