Кровавый георгин. Хогвартс, 1996.
«РАЗОБЛАЧЕНИЕ ЛИЧНОЙ ЖИЗНИ ГЕРМИОНЫ ГРЕЙНДЖЕР!» «Стены Хогвартса хранят в себе много секретов, в том числе и тайны будущих пар волшебниц и магов. До недавнего времени мне стали известны некоторые подробности жизни Героев Войны, а именно, одной из золотого трио — предмет симпатии блестящей и прилежной студентки, Гермионы Грейнджер. Теперь ее нельзя назвать достаточно прилежной! Ее пассией стал один из отпрысков бывших Пожирателей Смерти — Теодор Нотт. Никто не ожидал встретить эту интересную парочку за, весьма, не скромным занятием. Так же, известно, что мисс Грейнджер уже не один месяц ходит на свидания с мистером Ноттом, не прячась от любопытных глаз, что удивительно, ведь всё магическое сообщество пророчило ей пару с Рональдом Уизли. Мисс Грейнджер, также, отказалась комментировать эту тему, опуская смущенный взгляд, когда я задавала вопрос о скорой помолвке. Наша редакция желает молодой паре успехов в любовных делах и сообщает, что с нетерпением ждет новостей! С вами была Рита Скитер.»
Весь месяц не утихали слухи. Она знала, что Нотт отшучивался на эту тему, не давая точных ответов, всем кто подходил к нему за подробностями или опровержением статьи. Более того, все его друзья посмеивались, когда в поле их зрения попадала Грейнджер, отпуская скользкие шуточки и высмеивая девушку. А старшая Гринграсс, Дафна, вовсе подмечала все недостатки внешности Гермионы и чуть ли не кричала о временном развлечении Нотта в ее лице, намекая о договоренности их семей и пророчащей свадьбе. Джинни в который раз утешала свою подругу, успокаивая тем, что никто не знал о помолвке Гринграсс и Нотта — такое не должно было улизнуть от ее внимания. Говорила о мерзости поведения слизеринца, его жестокости и ветрености. Что только не делала Уизли, однако, Гермионе ничего не помогало в утолении своей нервозности. После статьи многие парни начали скользко подкатывать к гриффиндорке, прося о таком же свидании, что она провела с Ноттом. Иногда распускали руки, подлавливая в темных коридорах, после чего Грейнджер перестала слоняться в одиночестве. Больше всего надоедало объясняться перед мальчишками в письмах, между прочим, через каждые два дня. Она не успевала отправить ответ, как сразу же получала гневные строчки Рона, а следом и вопрошающие пергаменты Гарри. Дорогого стоило не разрыдаться им в строки о несправедливой выходке Теодора, ужасной лгунье Скитер и надоедливых языках студентов замка. Рыжая подруга постоянно напоминала о сладкой мести, но Гермиона считала это уделом слабых. Сейчас она, вопреки всему, искала фолианты о слабых ядах или, на крайний случай, вспоминала смешливые проклятия. Просидев в библиотеке меньше часа, она составила в стопку все не понадобившиеся тома и свернула пергаменты в сумку. Проходя мимо одного из стеллажей, она обратила внимание на озиравшуюся Паркинсон, что на удивление, была одна — без своей компании. Когда книги были сданы, слизеринка вдруг окликнула ее, кинув взглядом за двери библиотеки, быстро за них прошмыгнув. Грейнджер недоуменно покосилась, но все же последовала за Паркинсон, придумывая способы словесной атаки. Захлопнув за собой дверь, на ее запястье цепкой хваткой сомкнулась холодная ладонь девушки, ведя за собой по коридорам. — Паркинсон, что ты от меня хочешь? — со злостью в голосе кинула Гермиона, впиваясь подошвой в камень пола и стараясь вырвать свою руку. Ее лицо резко приблизилось к Грейнджер. Она сильнее ухватилась за запястье гриффиндорки, потянув на себя, и сквозь зубы прошептала: — Мне есть, что с тобой обсудить. А теперь не ёрничай и иди за мной, лишние уши нам не нужны. Дойдя до редко используемого кабинета, Паркинсон завела Гермиону внутрь, и обернувшись на пустующий коридор, заперла дверь Коллопортусом. Грейнджер стояла со сведённными на груди локтями и нахмуренно рассматривала девушку перед собой, что не казалось ни озлобленно настроенной, ни утаивающей возможные обиды. Пэнси прошла к запыленным партам и уселась на одну из них сверху, наплевав на грязь вокруг. — Грейнджер, я не собираюсь тебя дальше гнобить, как это делают все. Если ты не заметила, с момента, как ты начала засматриваться на Тео, я и слова тебе плохого не сказала, — спокойно вещала Паркинсон; ее ладони лежали по обеим сторонам парты, пока указательные пальцы вырисовывали хаотичные круги. — Тогда объяснись, зачем меня сюда затащила, — Гермиона переминалась с пятки на пятку, крепко сжав кулаки. — Поговорить по душам, — грустно усмехнулась девушка. Она оторвала ладони, хлопками отряхнув пыль. — Слушай.. у тебя никогда не было повода, чтобы верить мне или доверяться, но есть кое-что.. — Мы никогда не были подругами, если ты забыла, поэтому и слушать я тебя не собираюсь, — она уже завела ногу, направляясь к выходу. — У Тео с Дафной нет никаких договоренностей, — Пэнси опустила макушку к груди, устало выдохнув, когда Гермиона резко затормозила, стрельнув глазами, — по крайне мере, на счет помолвки точно. — Почему ты думаешь, что это повод для нашей с тобой беседы? Меня это не волнует. — Грейнджер повернулась всем телом в ее сторону, выпрямив спину и сомкнув кулак на ремне школьной сумки. — Ты брешешь, девчонка всегда поймет девчонку, — затянулась минута выжидающего молчания. Гермиона раздумывала о честности этих слов. — Грейнджер, он всегда был таким — напускное веселье и искренняя беспечность. Тео любит развлечения. Он уже многим разбил сердца и веру в любовь, ему на всех плевать, кроме себя. Ты умная девушка и должна понять, что он тебя не достоин. Ты можешь играть с ним в его игры, поддаваться для виду, соглашаться на авантюры, но никогда не влипай во что-то серьезное. Так он сведет тебя на нет. — Ты что, решила заботу проявить? — гриффиндорка испустила нервный смешок и принялась косо разглядывать однокурсницу. — Мне нет дела до Тео и его развлечений. Но так уж вышло, что ты стала одной из его этих самых развлечений, что я хочу остановить, пока не поздно. Ты всегда была хорошенькой, такой и оставайся. — Что за бред… — Грейнджер уже приготовилась выйти из этого запыленного помещения, как Пэнси спрыгнула с насиженного места и быстро оказалась рядом, положив ладони на ее плечи. — Тео хочет с тобой поиграться, а потом тебя проучит уже Дафна. Она любит мстить. Любит древние проклятия, шум и сплетни. Это она дала Скитер намек на статью. Не связывайся больше с Ноттом, а если и не удержишься, то будь скрытной. И помни о моих словах, — Гермиона внимательно слушала, уставившись не мигающим взглядом в глаза напротив. — Не понимаю, какой тебе смысл все это мне рассказывать? — она расслабленно опустила плечи, удерживая сумку от падения. — Я не предательница своих друзей. Просто выступаю как сдерживающий фактор, но после поднятой шумихи Дафна перестала себя ограничивать. С ней тяжелее всего. Поищи контрзаклинания от чесоточного проклятия и постоянно оборачивайся. Я хоть и слежу за Дафной, но не всегда она у меня на глазах. — С этими словами Пэнси мягко огладила девушку по плечу и вышла за дверь. Гермиона еще несколько секунд стояла в не ясном понимании ситуации, словно все это происходило не с ней. О случившемся она решила не рассказывать Джинни, чтобы избежать последующих дней с льющимися вопросами, советами и подозрениями. Грейнджер почему то сейчас верила Паркинсон, ее слова были логичными.***
Дни шли, а за ними и недели, близилось Рождество и долгожданные выходные в кругу друзей. Постепенно шепоты за спиной прекратились, уповая на длинный язык редакции и очевидные факты о вражде между Гриффиндором и Слизерином. Гермиона мысленно крепла и становилась еще смелее. Теперь она могла облегченно вздохнуть. На трибунах квиддичного поля она терпеливо ожидала окончания тренировки Джин и листала один из романов, что когда-то прихватила с собой из дома. Когда страница перевалила за сотню, до ее уха донесся разрезающий воздух, звук пикирующей метлы. Задрав голову в испуге, она увидела приближающееся лицо подруги. Ловко приземлившись, та сверкнула улыбкой и уселась рядом. — Я быстро переоденусь и можем идти, подождешь меня еще пару минут? — подруга смотрела на нее блестящими глазами, не прекращая улыбаться. — Смотрю, что-то хорошее произошло, пока ты там летала, — такая же улыбка в ответ. — Ай, все-то ты замечаешь, — вставая с трибун, Уизли легко хлопнула подругу по предплечью и, оседлав метлу, спикировала к раздевалкам. Удерживая книгу одной ладонью, Гермиона принялась спускаться вниз. Она пробормотала проклятия себе под нос, когда застряв в кармане в поисках палочки, споткнулась на последней ступени, вовремя ее не заметив и полетев на землю. Подернутая инеем трава не смягчила удар, а оставила грязные разводы на коленях и ладошках. Грейнджер прошарила в поисках упавшего романа и собралась уже вылазить из-за трибун. — Долго же ты, — донесся со спины вкрадчивый мужской голос, от которого моментально пошли мурашки по позвонку. Девушка быстро обернувшись, сжала книгу до побелевших костяшек и начала медленно пятиться назад, увеличивая дистанцию между ними. Не хотела иметь с ним ничего общего, после услышанного от Пэнси. Конечно, она заметила, как этот парень окреп за последнее время, скулы стали еще больше выражены. Отросшие кудри теперь падали ниже, полностью закрывая темные брови. Подтянутые плечи от постоянных тренировок выделялись даже сквозь объемную мантию. Глаза сверкали хищным огоньком. Его рот исказился в гримасе удовлетворения, когда ноги бесшумно ступили в ее сторону. — Я же говорил, наивная, — он протянул пальцы к ее локонам, что девушка моментально отбила. — Не трогай меня, Нотт, — девушка попыталась устрашающе взглянуть на него, еще больше отступая назад. — Ну-ну, Гермиона, не кусайся. Я же тебя искал, — он снова подобрался. — Проведешь со мной еще один вечер? На этот раз никто не узнает и не тронет тебя. Обещаю. Гермиона пораженно подняла брови, вытягиваясь в лице. Она закатила глаза и помотала головой из стороны в сторону. Затем из ее губ вырвался насмешливый и снисходительный тон, вот только глаза ее выдавали: — Ты что, серьезно думаешь, будто я опять поведусь? — она обреченно попыталась закрыться книгой, обняв ее на своей груди. — Уже ведёшься, — Грейнджер не успела моргнуть, как Нотт уже стоял почти вплотную, ведя пальцем по корешку печатного экземпляра. Когда подушечка пальца дошла до открытого участка кожи на ее запястье, колени начали легонько дрожать, выдавая хозяйку со всеми потрохами. Он откинул спадающий локон в сторону, гладя костяшками по румяной щеке девушки, не поднимая взгляда, тогда, как Гермиона не опускала своих ресниц никуда, кроме его карих глаз. Тео снова огладил ее затылок, после положил ладонь на женские скулы, задевая большим пальцем потрескавшиеся губы. — Ну же, Гермиона, подари мне еще один поцелуй. Я ведь вижу, как ты этого хочешь. Заметил, что за все это время ты глаз с меня не спускала. Вопреки всем желаниям своего внутреннего «я», Грейнджер прислушалась к тревоге, что всегда появлялась в ней, когда этот юноша был непозволительно близко, и сделала дрожащий шаг в сторону. Она так и шла спиной, ловя его ухмылку, а когда на негнущихся ногах развернулась, услышала его резкий и звонкий голос. — Жди от меня весточку. Проклиная все на белом свете, девушка торопливо следовала, шаг за шагом, горя от стыда. За себя, свою реакцию, за Нотта, что так старательно ее уговаривал и почти убедил. За Джинни, что так долго возилась с формой и не пришла ей на помощь. Запах крепкого табака и терпкого парфюма до сих пор витал у нее перед носом. Все в ее теле протестовало и звало пуститься обратной дорогой. Губы покалывало от не случившегося поцелуя. Место, где Теодор прикасался, до сих пор горело от его теплых пальцев. Гермиона постаралась скинуть ошарашенное выражение с лица. Поднявшись в башню, она обнаружила на своей кровати небольшой букет алых георгин, почти кровавого цвета. Вспоминая фолианты по травологии и небольшие сноски после каждого параграфа, поняла от кого пришел такой сюрприз и какой посыл ей хотели донести. Грейнджер поманила палочкой невыносимый глазу букет и сожгла, наблюдая за тем, как истлевший пепел опадает на ковер спальни девочек. «Прекрасно! Еще одно доказательство»