***
Юноша спокойно садится напротив Стюарта, который, на удивление, выглядел крайне по-домашнему: свободная серая футболка с хлопчатобумажной светло-голубой рубашкой поверх, и синие джинсы. Такой образ был очень несвойствен главе британской мафии, что только в костюмах и ходит, но мужчине точно прекрасно шло. С учётом его светло-русых волос и таких же голубых глазёнок, как у Эш, его дочери. Да и телосложение было хорошим для его-то сорокатрёхлетнего возраста… Мужчина тепло улыбнулся наконец явившемуся племяннику, который был в своём репертуаре: чёрная худи со свободными спортивными штанами. Дома он всегда любил носить мешковатую одежду, а свои непослушные рыжие кудри вообще практически не трогал, пока не нужно было выбираться за пределы комфортного дома. Хотя Стюарт прекрасно видел, как из загнанного в угол зверька этот малец вырос в красивого и уважаемого человека, который будет только развиваться и расти по карьерной лестнице. Он был горд, видя, как ребёнок сестры чувствует себя лучше, и может гордиться своим существованием. — О чём ты хотел поговорить? — разрывая вполне комфортную тишину, Натаниэль берёт в руки чашечку чёрного чая с привкусом лесных ягод. Он вообще обожает фрукты и ягоды, что, конечно же, сразу заметил мужчина, и частенько подговаривал повара готовить что-то фруктовое. Веснински буквально на пару секунд прикрыл глаза, полной грудью вдыхая сладковатый, с долей кислинки, аромат чая, который в Великобритании всегда был лучшим. Натаниэль слишком привык к этому превосходному вкусу чайных листьев, из-за чего стал иногда собирать свою личную коллекцию заинтересовавших вкусов. Эш ему в этом помогала, когда с прогулки приносила новую пачку, которую раньше не видела у брата и они вместе принимались за чаепитие. — Ты как всегда - сразу к делу, — с той же улыбкой хмыкает Стюарт, опуская взгляд с лица племянника на свою еду. — Ты прекрасно знаешь меня, дядя, — пожимая плечами, рыжик делает пару слабых глотков, удовлетворённо промычав. Ему нравилось, что новые работники, у которых сегодня была смена, не перепутали количество сахара. Эль не был придирчив, но слишком большое количество сахара не переносил. Стюарт говорил, что и Мэри не очень его любила. — У меня хорошие для тебя новости, Натаниэль, — выдыхая, всё-таки произносит старший, начиная нарезать кусочками сочный кусок стейка. Веснински приподнял одну бровь, полностью показывая свою заинтересованность. Последний раз, когда дядя так говорил - ему разрешили в возрасте 17 лет поехать и навестить братьев в Эверморе. Ну, и Ичиро тоже, куда ж без этого ворчуна. Иногда Нат говорит, что именно он приучил его бурчать и никто не знал, правда ли это. — Натан мёртв. Из рук юноши выпала вилка, которой он уже хотел наколоть кусочек мяса. Он неверящими глазами уставился на дядю, сначала в полном изумлении от его слов, а потом сразу же хмурясь, поджимая губы в тоненькую полосочку. Это хорошая новость. Нет, это превосходная новость! Но Натаниэль хотел сам убить его. Хотел отомстить за смерть мамы и те страдания, которые они оба пережили из-за его глупых предрассудков и любви к насилию. Младший Веснински хотел увидеть в его холодных голубых глазах, таких же, как и у самого мальчика, хотя бы толику страха, а может и отчаяния. Но его убили. Конечно, проблем стало в тысячу раз меньше, но то чувство обиды, засевшее в груди с 12 лет, вырвалось на свободу, полностью захватывая всю грудную клетку, неприятно сжимая лёгкие. — Кто? — с давно уже не используемым холодом в голосе спрашивает Нат, с пламенем гнева в отцовских глазах смотря на кусок мяса, хотя перед глазами было совершено другое. Стюарт, понимая что творится в голове племянника, тяжело вздыхает и отворачивает голову к окну, тихо кидая: — Ичиро. Вот тут рыжий вздрогнул, только сильнее сжимая челюсть. Что ж, никто другой просто не осмелился бы. Натаниэль это понимал, просто требовалось подтверждение. Хэтфорд решил прервать мысленную борьбу Эля и снова повернулся к нему, серьёзно смотря на потемневшее от злости лицо. — Ниэль, на этой неделе ты можешь спокойно уехать в Америку, чтобы вступить в наследство. Господин Ичиро согласился на это, а его требования ты и так знаешь. Теперь я не буду держать тебя, ты совершеннолетний и умный мальчик, но прошу, не натвори глупостей, хорошо? Остынь немного и подумай обо всём, — мужчина приподнялся со своего места и подошёл к племяннику, опуская мозолистые из-за оружия ладони на его плечи, несильно сжимая. — Мы всегда поддержим и поможем тебе, но в другой стране дотянуться до тебя будет сложно, реши всё для себя и поступай разумно. С холодной головой. Теперь уже единственный Веснински прикрывает глаза, сглатывая вязкий комок слюны, который как-то резко начал причинять дискомфорт. Парень кивнул на слова дяди, прекрасно понимая, о чём он говорит. Стюарт сам учил его быть рассудительным, хладнокровным и спокойным в разных ситуациях, но бушующая кровь его отца иногда даёт о себе знать, показывая, насколько этот ребёнок может быть нестабильным в гневе. Нат делает пару глубоких вдохов и снова открывает глаза, одной ладонью похлопав по пальцам дяди, безмолвно говоря, что теперь всё хорошо. Хэтфорд кивает, напоследок потрепав рыжие кудри, прежде чем вернуться на своё место. — Хорошо. Спасибо, что сообщил. Я куплю билеты на четверг. Будет 3 дня на сборы и небольшое прощание с Эш, — с маской безразличия кивает сам себе Эль, обдумывая предстоящие дни наперёд. — Ты кого-то отправляешь со мной? — Лайт и Хлоя, думаю. Ты близок с ними, да и они рукастые, помогут тебе на новом месте, — задумчиво произносит Стюарт, после делая пару глотков тёпленького чая. — Тебе нужно будет ещё поехать и прикупить зимних вещей. — Я куплю всё в Балтиморе или в Нью-Йорке, с Ичиро, не хочу перевозить много вещей, тем более я не уверен, что буду уж прям так долго пропадать, если меня что-то не зацепит, конечно, — отрицательно покачав головой, парень отодвигает от себя тарелку с нетронутой едой, спокойно беря с собой другую - с нарезанными фруктами. Он встаёт со стола под расстроенный взгляд Стюарта, и кивает ему прощание, уходя в сторону своей комнаты. Натаниэль попытался пообедать, но, как он и рассчитывал, не вышло.***
Рыжий сидел на кровати, прижавшись спиной к стене, пока на коленях был ноутбук. Нат решил полистать и поискать информацию о смерти своего отца, так как на Ичиро он сейчас обиделся и уж точно связываться сам не собирается. Пусть этот засранец сам подумает и уделит другу внимание, когда будет свободен. Позвонить Жану или Рико он не мог, поскольку у них сейчас было время утренней тренировки, а новый тренер пусть и не был жестоким, но строгим. Он ответственно подходил к тренировкам Воронов, которые только с удивительной скоростью совершенствовались, стоило ранам на их телах начать заживать. Эль был доволен собой, ведь одним выстрелом убрал помеху в виде тренера Тетсуи, и дал своим братьям возможность заниматься любимой игрой в нормальных условиях. Он только жалел, что не смог сделать это раньше. Из-за этого психозного маразматика Кевин чуть ли не лишился смысла жизни, а Натаниэль год назад не мог вырваться в Америку. Как назло, именно тогда мясник решил проявить активность, из-за чего Стюарт ни в какую не отпускал племянника к сломленному брату. Потрусив головой и прогнав ужасные воспоминания, Веснински решил, что пока что никому из братьев сообщать о своём приезде не будет, ведь прекрасно понимал, что они захотят встретиться, но Нат будет разбираться с фирмами и недвижимостью отца, так ещё и разборки с его подчинёнными усложнят это. Но юноша легко мог или убрать их с дороги, или заставить подчиниться, чтобы выжить. На глаза парня попался сайт, в котором говорилось про обучение по обмену, и у Эля появилась одна интересная идейка. Мысли парня перебил лёгкий стук в дверь, а после, не дожидаясь ответа, в комнату зашла девочка в тёмно-коричневой курточке с пакетами в руках. — Эль, я купила чай! — довольно произносит Эш, подходя поближе к брату, чтобы опустить пакет с чаем и сладким для себя рядом. Она устало выдыхает и наконец стягивает с себя верхнюю одежду, откидывая немного мокрую курточку на спинку стула, усаживаясь рядом с рыжим парнем, с которым с самого детства жила под одной крышей. — Молодец, как погуляли? — легко улыбнулся Веснински, коснувшись согнутым указательным пальцем розовой и холодной щеки сестры. Кажется на улице довольно холодно, хотя чему удивляться? Начало декабря, как-никак. Девочка довольно промычала от тёплой руки и лишь придвинулась к нему сильнее, желая уместиться под бочком и согреться. Её светлые медовые локоны до плеч слегка запутались из-за шапки и капюшона с мехом, но даже так, она была довольно миленькой. Если бы не цвет волос, то была бы копией Стюарта. — Хорошо, я купила много всяких новогодних украшений. Меня пригласили на вечеринку к знакомой в честь Рождества, куда пойдёт весь мой класс, а ещё смотрели какой-то глупый фильм про пришельцев, но зато посмеялась, — прикрыв глаза, Эш положила голову на плечо брата, который приобнял ее за плечи, внимательно слушая, а второй рукой листая остальные сайты. — Только дяде не говори о вечеринке, а то ещё охрану с тобой отправит, — хохотнул Нат, похлопав сестру по плечу, пока она легко подхватила эту шутку, заливисто засмеявшись. В конце-концов, они оба знали, что Стюарт реально на это способен. — А ты тут что? — успокоившись, спрашивает младшая Хэтфорд, потянувшись к двум пакетам, чтобы показать главные покупки. — Хммм… Мне нужно будет улететь в Америку. Рейс в четверг. Когда вернусь - не знаю, — честно отвечает рыжий, ведь прекрасно понимает, что Эш уже взрослая 16-тилетняя девочка и поймёт всё. Тем более, теперь Натана нет, а значит, она легко может навещать его, как и он её. Девочка на секунду зависла от этой новости, а после повернула голову к брату, внимательно всматриваясь в голубые - буквально на тон темнее её - глаза, будто бы пыталась там узнать что-то важное, а Эль спокойно давал ей время осмыслить сброшенную на неё бомбу. — Это не просто поездка к братьям, да? — совершенно спокойно, и даже с любопытством спрашивает она, продолжая выискивать на лице Веснински ответы. Она и правда была похожа на Стюарта, даже характер соответствует. — Да. Я вступаю в наследство и буду разбираться с фирмами Мясника. Это займёт пару недель, потом я заберу Рико, Жана и Кевина отдохнуть, встречу с ними Рождество, а дальше, наверное, буду учиться с Кевином в Пальметто, как ученик по обмену. Закреплюсь на этом месте и продолжу учёбу, — кивает старший, начиная нежно поглаживать медовые локоны сестры, указывая пальцем в сайт, который и подкинул ему идею для учёбы по обмену. — Как минимум, я буду там год, но буду приезжать в гости по возможности, да и ты сможешь теперь приехать. Познакомлю тебя с братьями уже воочию, — Эш понимающе кивает, и только улыбается от мысли, что наконец сможет встретиться с этими парнями, про которых много слышала и видела по видеосвязи. — Если меня что-то там зацепит, то я останусь в Америке, но как и говорил раньше - мы будем видеться. — Ты обязан будешь звонить хотя бы раз в три дня! — хмыкает Хэтфорд, наконец полностью понимая, о чём говорит брат. Ей грустно от мысли, что Натаниэль уедет, но он уже совершеннолетний, и должен наконец пожить для себя. Она крайне не верит, что её брат - асексуал, как он сам говорит, пусть даже и не видела никакой девушки или парня у него. — Так, а теперь отбрасываем грустные мысли, лучше посмотри, какой я чай тебе принесла! Завтра мы должны каждый попробовать. Натаниэль только легко улыбнулся и кивнул, ощущая себя хорошо. Его желание свободы понимают, не задавая лишних вопросов. Это понимание греет душу.***
— МЫ ПОЛЕТИМ В АМЕРИКУ? — с порога комнаты Эля начинают орать в один голос его подчинённые. Он другого и не ожидал. Сейчас был понедельник, следующий день, после того объявления. Веснински вчера разобрался со своим учебным учреждением, и позвонил в университет Пальметто, чтобы озвучить свою задумку. Будь он обычным школьником/студентом, то его бы нахер послали сразу, но, так как деньги и слава решают многое - здравствуйте новый студент, мы устроим всё на высочайшем уровне! Лицемерно, конечно, но парню наплевать, главное - встреча с братьями и наконец нормальный отдых от слишком любвеобильного дяди. Хлоя, которая была хоть чуточку разумнее своего младшего горе-брата, практически в тот же миг извинилась за крик, и дала подзатыльник шатену, который и извиняться-то не будет. Эта новость была слишком резкой для них, и Нат это понимает, поэтому отчитывать не будет. Веснински, как будто игнорируя их, спокойно осматривал свой шкаф, чтобы решить, какие вещи он точно возьмёт, а что докупить уже у Ичиро в Нью-Йорке и в Балтиморе, а может и на отдыхе с тремя чёрноволосыми задницами, они только рады будут повыбирать ему одежду. — Да, мы вылетаем в четверг в 7 вечера, — информирует подчинённых рыжик, кидая на кровать шёлковую багровую рубашку, с которой точно не расстанется, ведь это подарок от Жана. — Ну нихрена себе, — удивлённо, но точно без возмущения, лепечет Лайт, несильно пихая сестру в ребро, в отместку за подзатыльник. — Надолго? — Я планирую на год. Ну, конечно же, с визитами к Эш или наоборот - с её визитами ко мне. Но если я найду что-то, что меня заинтересует, то останусь там. Вы же, — наконец поворачивается лицом к стоящими в дверях шатену и фиолетововолосой девушке, — будете со мной около года, а дальше уже решим. Если я останусь, то вы сможете по желанию уехать обратно в Англию. Девушка, что была двойняшкой оболтуса рядом с ней, задумалась над этими словами, а вот второй Уиллис расплылся в широкой улыбке, совершенно не скрывая своей радости. Этот парень всегда хотел побывать в США. — Да ты просто лучший! — мечтательно произносит он, уже придумывая план походов по разным магазинам, когда Натаниэль отпустит их отдохнуть от работы. Хлоя только закатила глаза на это и провела пальцами по своей фиолетовой пряди, внимательно всматриваясь такими же зелёными радужками, как и у Лайта, в Ната, который так и продолжал перебирать вещи. — Там может быть опасно? — интересуется она самым важным для неё, ведь, в принципе, обоих Уиллис ничего не держит в Лондоне, кроме этого рыжего друга, на которого они и работают. — Натан мёртв, но его подчинённые ещё в особняке Балтимора. Парочка уже умерли, из-за непослушания, но вот Лола жива. Когда мы приедем, нужно будет или показать ей нашу силу, чтобы козни не строила и была на нашей стороне, она полезна; или же просто убить её. Остальное - не такое опасное, вы вдвоём спокойно справитесь с моей защитой, а Лола будет на мне, — задумчиво рассуждает Натаниэль, который подошёл к рабочему столу, смотря на свою гору чаёв. Для них точно нужно будет отдельное место, да и когда закончится - будет просить дядю отправить новые. — Хорошо, я поняла, — чуть расслабившись в плечах, девушка улыбнулась и взяла брата под руку. — Мы не будем мешать, увидимся. Парень отмахнулся от них, даже не собираясь поворачиваться, ведь занят явно делами получше, чем трёп с этими двумя. Один чуть ли баллады не поёт, ведь всегда мечтал хоть немного попутешествовать, а вторая слишком осторожничает. Хлоя вообще очень заботливая, но не навязывается. Она с малолетства выступала в роли старшей сестры-мамочки для этих двух болванов, хотя Лайт и был такого же возраста, что и она сама. Двойняшки ведь. Телефон в кармане Веснински завибрировал, оповещая парня о пришедшей смске, но кто может сейчас ему писать - он не знал. Для братьев слишком рано, ведь у них сейчас чуть ли не ночь - пять часов разницы это не шутки, - а вот в Англии все, кто могут это сделать, сейчас находятся в доме и вполне могли просто позвать или подойти. Достав аппарат с кармана, рыжик провёл пальцем по экрану и сразу же закатил глаза, замечая сообщение от контакта «Второй Стюарт, только из Нью-Йорка». Длинно, не поспоришь, но по-другому Ичиро он назвать не может. Пусть эта японская задница не так липнет, как дядя, но он тоже раздражает своей опекой и слишком тёплыми словами. Пусть Веснински и знает причину такого поведения, но беситься перестать не может, ведь всё равно взаимностью ответить неспособен. Чиро: С утром, ты когда вылетаешь? Пусть Натаниэль и дуется на этого японца, но ответить должен, наверное.Эль: Во-первых, какого хуя ты не спишь в 4, мать его, утра. Во-вторых, в четверг в 7 вечера.
Чиро: Я не ложился.Эль: Гений мысли, блять. Спать ложись, у тебя как раз есть часа 2-3 на сон. Не умри до моего приезда, мне как-то в лом будет ехать на твои похороны.
Ответа не последовало, но Натаниэль знает, что это сообщение, как и то прошлое, вызвало у этого парня улыбку. Уставшую, с тенями на лице и мешками под глазами, но всё же улыбку. Да, слова могут звучать резко и обидно, но они оба знают, что это способ Ната побеспокоиться о нём. Потрусив головой, юноша тихо фыркнул на всё это и отложил телефон на кровать, решив продолжить собирать свои вещи. Он привык делать это за пару дней до отъезда, ведь за оставшееся время мог вспомнить что-то важное, и доложить в сумку или чемодан.***
Парень натягивает на себя свою излюбленную грязно-красную курточку поверх чёрной кофты, даже не застёгиваясь. Сегодня было холодно. В Лондоне ещё вчера с утра начал падать маленькими клубнями кристаллически-белый, сверкающий снег, оставаясь на тротуарах тоненьким слоем, и сейчас он не прекратился, а лишь немножечко подтаял, ведь вечером вылезло пусть и не очень тёплое, но солнце, заставляя прохожих жмуриться от блеска. Сейчас Эль спокойно шёл по мощёной серой плиткой дорожке, разглядывая уже слишком привычные дома и магазинчики поблизости. Время близилось к вечеру, небо уже сырело и темнело, а снеговые тучи совершенно не помогали этому, но уличные фонари совсем скоро начнут освещать дорогу, поэтому люди, которых было много, продолжали гулять, или идти, куда им нужно, Нат не был исключением. Но он не знал, куда именно идёт. Может он просто захотел попрощаться с этим колоритом? С этими добродушными продавцами, которых уже знал поимённо, даже смены каждого выучил, будто бы они были его соседями, а не просто продавцами с одного района? А может с его излюбленным парком, к которому идти буквально минут 30 прогулочным шагом, куда он и решил направиться в конечном итоге? Веснински порылся в карманах и наконец нащупал пачку лёгких сигарет, быстрым движением доставая одну. Тонкая трубочка быстро оказался в горящих губах, которые и правда пылали от холода в потрескавшихся местах. Будь тут Эш, она бы насильно достала гигиеничку и намазала его губы, но ни слова бы не сказала ни насчёт их состояния, ни про курение. Она всегда была понимающей, что и притягивало к ней людей. Он хмыкнул от этой мысли, и остановился возле одного из магазинов, начиная подпаливать индикатор на сигарете, пальцами второй руки закрывая огонь от легкого, но ужасно морозного ветра и маленьких снежинок, которые не прекращают сыпаться на головы прохожих со вчерашнего дня. Наконец сделав первую затяжку и запалив табачное изделие, Эль положил зажигалку снова в карман, пока сигарету устроил между двух пальцев, выдыхая дым, смешанный с паром. Его голубые глаза медленно изучали группки людей, которые то мило беседовали, то смеялись, то просто шли в тишине, держась за руки - очевидно, парочки. Парень и правда не понимал их. Он никогда не чувствовал влечение к тому, чтобы взять кого-то за руку и не отпускать никогда-никогда. Он чувствовал желание успокоить сестру, когда ей было грустно, он знал, когда ей или дяде нужны были объятья, но никогда не хотел по-настоящему сгрести человека в объятья и не отпускать. Желание всегда быть рядом - чуждо для его нутра. Натаниэль - свободолюбивый парень, который совершенно ничего не чувствует к тому, что ему нужно попрощаться с уже ставшей для него семьёй Эш и Стюартом. Он не грустил, ведь прекрасно понимал, что способен навещать их, да и они всегда могут приехать. Порывшись в интернете в возрасте 16 лет, он нашёл интересную статью об ориентациях, и, проведя недельный «курс молодого бойца», начал осознавать, что ему подходят две ориентации - асексуал, или демисексуал. Первые вообще не испытывают влечения, а вторые испытывают чувства только к людям, с которыми возникает сильная эмоциональная привязанность. Он не стал откидывать второй вариант, так как мог просто не встретить человека, к которому будет так сильно привязан. Снова потрусив головой, чтобы отогнать лишние мысли, Натаниэль продолжил свой путь к парку, пока на тротуары уже начали светить тёпло-оранжевые лампочки, создавая ещё более комфортную атмосферу пришедшей зимы на Веснински. Парень втягивает в лёгкие никотин, который настолько быстро пропадает, что просыпается желание сделать сразу десять затяжек, лишь бы насладиться его тяжестью в лёгких, но он сразу откидывает это прочь, ведь пообещал своей семье (не только Хэтфордам, но и братьям), что не будет налегать на курение слишком сильно. И Эль правда пытается сдержать это обещание всеми силами. Наконец подойдя к центральной лавочке в совершенно не густом, но красивом парке, юноша садиться на неё, перед этим стряхнув небольшую горсть снега, и откидывает голову назад, начиная смотреть на уже тёмное небо, скрытое густыми тучами, и только кончики голых деревьев заставляют вспомнить, что он не во всепоглощающей темноте подвала отца, откуда его и забрал Стюарт к себе. Эти воспоминания уже не приносят боли, да и какой-то реакции на них Веснински не сможет вытянуть. Внутри только пустота с громким, таким звонким и болезненным криком матери, которой Натан отрубал конечность на его глазах. Жизнь слишком сложная штука, чтобы зацикливаться на этих болезненных, но вполне пережитых воспоминаниях, из-за чего Нат делает последнюю затяжку почти дотлевшей сигареты, и специально задерживает едкий дым в лёгких, причиняя себе хоть капельку желанной боли, которая способна быстро отогнать эти старые воспоминания, и вернуть парня в реальность. Рыжик всё-таки тяжело выдыхает, опуская взгляд вниз, на свои покрасневшие от мороза руки, которые кажутся налитыми свинцом. Мышцы и нервы отказываются быстро реагировать на команды мозга, но Натаниэль совершенно не удивлён. В каком-то смысле он и добивался такого. Желание немного поддаться саморазрушению превысило его гордость и осторожность, но он не собирался доводить себя до крайностей, поэтому спокойно отправляет бычок в урну рядом с лавочкой, и поднимается, засовывая ледяные ладони в карманы, продолжая свою прогулку по парку, после которой точно зайдёт в магазинчик, купит себе какие-то не слишком сладкие угощения, и пойдёт домой, где его с улыбкой встретит сестра, утаскивая греться с чашечкой чая и лакомствами. Что ж, может он всё-таки будет скучать по Лондону… Совсем чуть-чуть, разве что.