— Абрам.
Только одно слово, одно грёбанное имя - и оно уже заставляет рыжего задохнуться. Сердце ускорило свой ритм, пытаясь пробить с обеих сторон рёбер отверстие, причиняя только больше боли. Жаль, что в этот раз она была не физической, которую он способен вытерпеть.
•••
— Абрам.
Со скрежетом своих белоснежных зубов выплёвывал мужчина, возвышаясь над лежащим в крови мальчишкой. Натаниэль вздрагивает, снова реагируя на такое родное, но и одновременно совершенно чуждое имя. Оно - одновременно и белое, и чёрное пятно в его жизни. Белое, ведь Мэри с невероятной нежностью шептала: «Ты сильный, Абрам. Ты справишься, сынок», - прежде чем закрыть глаза навечно, чувствуя, как жизнь стремительно покидает её вместе с пролитой кровью. Натан тогда с наслаждением ломал эту женщину, которая так легкомысленно решила забрать что-то, принадлежащее ему. Забрать Натаниэля, который так преуспел в такой бесполезной вещи, как спорт. Но, хоть чем-то мальчишка полезен - Морияма будет доволен новым объектом для инвестиций, что не сможет просто взять и сбежать, всю свою жалкую жизнь выплачивая каждый цент, вложенный в него. «Абрам» для малыша, постоянно видящего жестокое обращение ко всему в этом доме, так же неоднократно испытывая всё это на своей шкуре, был маячком надежды. Мальчишка искренне верил, что это имя, не созвучное с именем отца, поможет ему не стать его копией и жить нормальной жизнью. Чёрное же - оно причиняло ещё больше боли, чем само существование в этом блядском особняке. Только одна мысль о том, что наследника и «сына» Натана могут звать как-то иначе, невероятно бесила мужчину. Нет, он был в бешенстве, узнав об этом. Веснински-старший с отвращением «отучал» отпрыска от такого позорного имени, поступая прямо как сейчас.
Мальчишка не успел даже дрогнуть ресничками, что уж говорить о какой-то другой части тела, как невероятно толстый и тяжёлый хлыст, сделанный из, слишком жёсткой кожи, снова с мощным шлепком встречался с ярко-красной кожей спины. Юноша стискивает зубы до жуткой боли в дёснах, пытаясь сдержать себя от лишних звуков, но болезненный стон вырывается глухим царапаньем гортани, не в силах больше выдерживать эти непрекращающиеся пытки. Кожа спины уже понемногу становилась тёмно-фиолетовой, пока из появившихся царапин выступают тоненькие струйки крови, но кожа тут же краснеет и жжёт вновь, когда в то же место прилетает новый звонкий удар. Хотелось выть, а лучше сразу же вскрыться, чтобы избавить себя от бесконечных мук. Мамы нет уже полгода. Больше никто не сможет поубавить пыл Веснински-старшего, а уж тем более - после наказания бережно залечить каждую ранку. Он один…
— Абрам, — повторяет отец.
Мальчишка уже давно перестал считать сколько раз Натан смог произнести это имя за эти полгода, но он почему-то был уверен, что если соединить их и посчитать, то это будет самый длинный «разговор» с отцом за всю его маленькую жизнь. А можно ли назвать это жизнью?
Звучание своего второго имени с голосом Натана вызывает только больше отвращения и страха. Было чувство, будто отец узнал какой-то большой секрет, а теперь постепенно издевается над своим ребёнком, выворачивая эту сокровенную деталь на всеобщее обозрение. Мерзко…
В этот раз Натаниэль больше не реагирует. Хочет. Очень хочет. Его мысли так и бьются в попытке отозваться на единственный свет в этой тьме. «Абрам» - имя, которое выбрала ему мать. Единственное, что осталось от неё в его мире… И это сокровище так безжалостно растаптывает Натан. Но сейчас малец так устал… Спина уже не ощущается, кажется, полностью онемев, и малыш не удивится, если вместо спины будет одно лишь кровавое месиво.
Натан как-то неразборчиво хмыкнул, больше не занося руку для удара, а лишь наблюдал за еле живым отпрыском, что выглядит хуже свиньи, которую хотя бы ловко убивают ударом в сердце, прежде чем расчленить. Не будь он садистом, испугался бы, что ещё немного, и на рёбрах ребёнка будут видны мышцы и очертание самих костей? Ему чужды эти эмоции назойливых мух, но иногда было забавно наблюдать за ужасом в их глазах.
Это весело.
— Абрам, — для проверки повторил мужчина.
Мальчик не потерял сознание, Веснински это видел, поэтому только довольно ухмыльнулся, откидывая более ненужный предмет для пыток. По крайней мере, до следующего раза.
— Натаниэль, — с нескрываемыми нотками веселья протягивает мужчина, опустившись перед лежащим в луже крови - то ли собственной, то ли от прошлой жертвы ещё осталось - инвестицией.
Названный совсем вяло, ведь каждое движение причиняло чертовски сильную боль, приподнял голову, устремив абсолютно безэмоциональный взгляд на отца. Его пустые -
синие - радужки без единого проблеска знатно развеселили мужчину, который лишь встал на ноги, беспрерывно хохоча от победы. Неужели его упрямый сын наконец сломался, отрекаясь от ненужных чувств к отвратительному имени?
— Лола, — позвал он женщину, которая молча стояла у двери подвала, с нескрываемым восхищением в глазах наблюдая за медленным наказанием младшего Веснински. — Приберись. Младший должен уже завтра быть на той птицеферме, проследи.
— Конечно, с радостью, — женщина расплылась в многозначительной улыбке, которую практически бессознательный мальчик почувствовал всем телом. Хотелось просто исчезнуть…
•••
— …атаниэль, чёрт, приди в себя! — громко произносит обеспокоенный голос на той стороне звонка. В это же время Лайт подошёл поближе к Веснински, но не прикасался, прекрасно помня о том, какие убийственные рефлексы были у Ната при чертовски сильных панических атак.
Эль только сейчас заметил окружающую среду - светлую. Это была кухня его квартиры, а не угнетающе тёмный и холодный подвал мёртвого существа - его и человеком-то назвать нельзя. Парень понимает, что ноги подкашиваются, из-за чего он упирается ладонями в край стола, делая тяжёлые глотки воздуха, что стают поперёк горла, будто прозрачная стена не даёт им продвинуться дальше. Рыжий жмурится, хлопая телефоном об поверхность стола, не в силах его удерживать сейчас. Холодные капли пота быстро стекают со лба вниз по щеке, подбираясь к кровоточащей губе. Нат не знал, сколько прошло времени, и сколько он пробыл в таком состоянии, но, видимо, достаточно, чтобы причинить себе хоть какую-то отрезвляющую боль. Смахнуть с лица солёные капельки не хватает сил, поэтому они проходятся по губам, вызывая слишком острую реакцию в этой чертовски нежной и травмированной части лица, но Эль был благодарен своему телу за это. Ещё один отрезвитель, который помог собраться с силами и переварить всё, что только что произошло.
Если честно, он хочет убить Ичиро за эту выходку, но тут же тушуется. Никто, даже Стюарт, не знает о настолько сильном триггере в обычном имени. Наверное, зря он не рассказывал никому об этой детали своей биографии, но по его же просьбе почти никто и не использовал это слово для обращения к Веснински… Были редкие случаи, предупреждающие о какой-то срочной ситуации, но они были так давно, что рыжик совершенно позабыл о существовании своего второго имени и личности… Морияма решил неудачно напомнить.
— Я могу подойти? — осторожно спрашивает Уиллис, напоминая о своём пребывании в этой комнате. Нат вздрагивает, всё ещё ощущая фантомную боль от каждого движения, которая отдаётся молниеносной реакцией на растерзанной спине, но быстро старается расслабиться.
Нельзя держать себя в напряжении, иначе в его случае станет только хуже и картинки могут вернуться вновь. Не хватало ещё и звуковых галлюцинаций… Голоса Натана в своей голове он сейчас не выдержит.
Веснински пытается что-то выдавить из себя, как минимум короткое согласие в виде двух букв алфавита, но горло резко скрипит, совсем как ржавые петли на ужасно старой двери. Поняв, что без воды он сейчас и букву не сможет вытянуть, рыжий совсем неуверенно кивает.
Лайт без подсказки быстро промчался возле него к крану, набрал тёплой воды в стакан, а после осторожно, будто бы маленький зверёк, что пытается пройти мимо спящего Льва, подходит поближе. Он аккуратно отодвигает стул, помогая младшему присесть, и только потом протягивает стакан. Веснински не был уверен, что сможет держать его сейчас, но упрямо взялся за прозрачное стекло, не желая больше выглядеть настолько слабым.
Пальцы предательски дрожали от резко ощутимой тяжести на них, и Нат никак не мог это контролировать. Нервы в его организме решили сплясать квикстеп. Голубые глаза неодобрительно сверлили дрожащий вместе с ладонью стакан, будто именно он виноват во всем этом, но упрямо подносит краешек к своим губам, жадно глотая тёплую жидкость. Вода чуть проливается, скатываясь вниз по подбородку, но Веснински плевать на это хотел, и так уже влажный.
Лайт покачал головой, ведь мог и сам напоить его - помочь в такой трудный момент, но в противовес своим мыслям взял оставленный рядом с господином телефон, быстро прикладывая к уху.
— Что вы такое сказали, что у Ната случилась чертовски сильная паническая атака? Давно не видел его в таком состоянии, — совершенно без упрёка, скорее с сильным удивлением интересуется Уиллис.
— Нет, — тихо хрипит Эль, сразу же начиная кашлять, да так, что это напоминало грёбанный бронхит. — Дай, — не просит, а приказывает.
Лайт тихо вздохнул, возвращая телефон хозяину, после чего рыжий откинулся на спинку стула, прикладывая устройство к уху. Паника стремительно уходит, как и болезненные ощущения горящей плоти на спине, так что рыжий ещё сильнее расслабляется.
— Прости, я не хотел…
— Забудь, — быстро, но с раздражением выпаливает Веснински, прикрывая уставшие глаза. Не вечер - а сказка. — Что случилось?
— Нет, блять,
как ты сейчас? — снова вспыхнув, Ичиро не собирался просто
не развивать этот разговор. Может быть, о причине панической атаки он и не спросит - понимает, что личное, понимает, какой Натаниэль упрямец, - но узнать состояние своей
первой любви лучшего друга - обязан.
— Жив, здоров, немного взвинчен, нужен отдых и парочку секретных консультаций от твоего братика, — всё ещё с недовольным бормотанием перечисляет Натаниэль, хотя знает, что сегодня и глаз не сомкнёт. Конечно, если не вырубится от сильной усталости. — Это всего лишь одно из ёбаных последствий от воспитания папаши. Триггером стала твоя интонация, а не ты сам. Не вини себя, это могло произойти в любой момент из-за кого угодно. Просто так совпало, — мастерски врёт. Но Эль просто не может позволить другу начать винить себя из-за такого пустяка.
— Если я замечу, что тебе пиздец как хуёво, то насильно заставлю привезти тебя к себе на чертовски хороший и долгий отдых. Амелию баловать будешь, — с тяжёлым вздохом уже более сдержанно угрожает Ичиро. И это правда угроза, ведь Эль абсолютно не хочет сейчас никуда уезжать. Привал, остановочка и нормальная (насколько это возможно в его случае) жизнь. Всё как в детских фантазиях.
— Ичи, суть звонка, — проведя тыльной стороной свободной ладони по лбу, щекам и шее, рыжий смахнул неприятный и чертовски холодный пот со своего тела. Он пытался ловко избежать того момента, когда должен будет согласиться с этим условием Ичиро, но также перевести разговор в нужное русло.
Лорд тяжко вздохнул, явно замечая быстрый перескок на иную тему, но всё же отвечает:
— Мне сообщили о том, что кто-то решил слить нашим общим недоброжелателям полезную информацию о перевозе «белых коробок», — голос парня стал холодным и отчуждённым, возвращаясь к главному событию этого происшествия. Натаниэль напрягся, сразу же становясь подобным натянутой струне. Это чертовски плохая новость для обоих сторон. — Этот крысёныш… Без понятия, как он пробрался к нам так ловко и с какой он пришёл стороны - Лондон или же США, - но его срочно нужно вычислить и устранить, перед этим тщательно допросив.
— Узнать компанию, которая его крышует, нужно, безусловно, иначе недовольные люди с обеих сторон начнут обвинять другую и требовать разрыва договора, — соглашается Веснински, постукивая указательным пальцем по своему подбородку. Лайт в сторонке искренне не понимает, как Эль после такой панички так быстро пришёл в норму и сосредоточился на работе… — Но вычислить и поймать на данный момент самая важная часть, ведь утечек нам не нужно. Новая партия ведь вылетает уже завтра, да? Нельзя, чтобы её перевоз накрылся… А если этот шпион ещё и копов подключит?
— Именно поэтому я и звоню тебе, — напряжённо вздохнув, брюнет на той стороне явно хмурится. Натаниэль теперь понимает изначальную злость друга, пусть всё ещё и не может избавиться от липкого страха, следующего за ним по пятам даже после смерти Натана.
Ичиро ненавидит поручать грязную работу Элю, который, безусловно, сделает это, пусть только по дружбе, ведь относится куда сильнее к британской части мафии из-за постоянной помощи с переводами для Стюарта. Можно сказать, что Эль знает абсолютно каждый документ и то, что происходит на переговорах, - в его голове целая энциклопедия делишек дяди с иностранцами. Слишком конфиденциальная информация, которую невозможно было бы узнать, не будь Веснински ещё и «Абрамом Хэтфордом», и только поэтому рыжего держат больше на стороне Британии.
— Он рядом со мной? — хмурится теперь уже Натаниэль, бросая быстрый взгляд на часы. Ичиро бы не звонил так поздно, когда осталось буквально одна ночь, если б крыса не находилась рядом. Эль чисто физически не успел бы доехать, будь тот далеко.
— Парни пытаются загнать его в ловушку в Колумбии. Если ты успеешь помочь…
— Координаты, контакты и фотография. Я выеду, как только соберусь, — отрезает Веснински, давно смирившись с тем, что нужно использовать навыки от отца. Это полезно, но после он крайне… никакой.
— Помни, тебе не обязательно мараться…
— Ро, ты мне информацию - я идеальное выполнение задания. С тебя должок, — не желая больше тратить лишнее время, которого и так чертовски мало, рыжий сбрасывает звонок и поворачивается к Уиллису, что уже и сам сообразил, собирая дорожную сумку с боеприпасами. — Через полчаса выезжаем, будь готов.
— Да, господин, — хмыкает Лайт, не оторвав взгляд от патронов. Парень слегка хмурится, пытаясь понять, хватит ли им этого количества, или же лучше взять ещё из его заначки в машине…
***
Миссия, порученная Ичиро ранее, оказалась не такой уж и сложной. Ну как… Поймать мужчину средних лет оказалось проще, чем изначально предполагалось. Подручные Мориямы прекрасно справлялись со своей работой, не отставая от нарушителя ни на шаг до приезда Веснински, который обрезал мужчине пути отступления. Он, как загнанный в угол зверёк, начал непрофессионально обстреливать всё вокруг в надежде на то, что таким способом найдёт способ избежать дальнейших пыток и скорую смерть. Конечно же, это было крайне глупо.
Мужчину завалили на грязную землю уже спустя 5 минут, когда патроны в обойме закончились, а ни один из его преследователей не валялся в луже собственной крови. Натаниэль, вместе с Лайтом спрятались за машиной второго, что прекрасно не позволяла пулям добраться до них. Уиллис был крайне недоволен тем, как его новую красавицу изуродовали половиной обоймы, но поделать ничего не мог, что и расстраивало. Веснински с усмешкой похлопал парня по плечу, поддерживая его, хотя мысленно радовался тому, что не поехал на Феррари.
После поимки этого непрофессионального киллера (кажется, его мастерство было только в добыче информации), они все поехали к ближайшему заброшенному зданию, где и будет проводиться допрос от лица самого Веснински. Как бы противно рыжему не было, как бы он не хотел связываться с этим, - это его работа. Не прямая, но работа.
Натаниэль не боялся убивать, не боялся быть похожим на отца, ведь знал, что он - его копия только во внешности. Натаниэль - всё ещё Веснински, и отказаться от своего кровавого наследия не сможет даже под дулом пистолета.
Он не боялся, когда брал рабочий нож, протянутый Уиллисом. Он не боялся того, как медленно и чертовски аккуратно срезает кожу с плеча мужчины, при этом, не задев ни один мускул. Он не боялся услышать крик прямо возле своего лица, пока предатель брыкался в агонии, явно не привыкнув к такому рода боли. А вообще, можно ли было к такому привыкнуть? Он не боялся того мёртвого безразличия в своей душе к новой жертве, которая так отвратно шептала о быстрой смерти, пока Натаниэль с суровым, но ровным голосом спрашивал о заказчике. Нет. Всё это вызывало страх и ужас только в более раннем возрасте, когда он ещё не мог смириться со своим прошлым и согласится на более нормальное воспитание Стюарта. Наверное, Хэтфорд бы гордился им, увидев, насколько трезво и рассудительно Натаниэль приступил к своей работе. А может быть и смотрел с лёгким сожалением, что его племяннику нужно вспоминать все те ужасы детства, пока его руки инстинктивно берутся за нужный предмет для пыток.
Натаниэль больше не боялся быть похожим на него в своей работе, ведь знал, что единственное, в чем они были тут похожи - это профессионализм. Рыжий никогда не получит наслаждение от вырезания суставов на руке мужчины перед собой, при этом не задев ни одну венку, чтобы предатель не умер раньше срока. Веснински знал это, поэтому больше не сравнивал себя с Натаном, стараясь избавиться от его контроля над своим разумом.
Но Нат всё ещё не смог избавиться от психологического барьера в своей голове, который бы отпустил страх перед отцом навсегда. Парень не знал, сможет ли вообще когда-то полностью избавиться от контроля Натана даже после его дряной смерти.
Закончив со своей задачей, Веснински выпрямился, смотря на дрожащего, молящего и чертовски сопливого мужчину сверху вниз своими
синими айсбергами. Информация получена. Осталось только избавиться от него, а после сообщить обо всём, что смог узнать.
Парень выглядел как никогда могущественно, сильно и непоколебимо, что даже Лайт с опаской поглядывал на спину своего господина. Уиллис впервые видит Натаниэля в работе и совершенно не может поверить, что это один и тот же человек… Но кто он такой, чтобы говорить хоть что-то на этот счёт? Да и уж точно шатен не в праве хоть как-то выразить своё отвращение ко всему этому представлению. Лайт знал, кем является отец Веснински, и он знал, для чего они едут сюда, но всё равно не мог нормально смотреть на такого бездушного Эля… Было даже страшно, пусть и глупо бояться, ведь Нат никогда в жизни не позволит сделать больно своим близким.
— Лайт, — совершенно пустой голос Натаниэля не был узнаваем. Рыжий, произнеся только одно единственное имя, приказывал что-то сделать, а его верный слуга моментально понял о сути.
Шатен подошёл к сумке, которую они взяли с собой, достал оттуда пистолет с глушителем, проверил на наличие пуль, а после с небольшим поклоном головы протянул оружие, смотря только в пол. Эти формальности были бы необязательны, будь они тут одни, может быть, Уиллис даже немного проворчал на этот счёт, говоря: «как же эта пытка кроваво выглядит», - но посторонние наблюдатели - подручные лорда Мориямы - должны будут доложить всё увиденное, даже если Веснински и расскажет полученную информацию непосредственно Ичиро. Это их работа, ничего не поделаешь.
Рыжий оторвал холодный взгляд, обычно голубых, но не в этот раз, глаз от ещё скулящего предателя. Он кратко посмотрел на оружие в своей ладони, медленно покрутил его, будто проверяя, как оно лежит в руке, а после направил дуло в тёмную макушку мужчины, который уже и брыкаться не мог. Может он и молил о смерти несколько минут назад, но всё равно боялся. Практически все люди бояться той неизвестности после своей смерти. Бояться потерять всё, чего смогли добиться, при этом, всё ещё не догадываясь о том, а что их вообще ждёт на другой стороне. Распределение в ад и рай? Или может перерождение? А есть ли там вообще хоть что-то? Натаниэль искренне надеется, что после своей кончины окажется в сонливой тьме, где будет спать спать спать спать спать… Где не будет совершенно ничего.
— Надеюсь, ты сможешь отдохнуть, — безэмоционально и тихо проговаривает Веснински, прежде чем сделать выстрел.
Мужчина моментально обвис, ведь возможности упасть на пол нет: был накрепко привязан и прицеплен наручниками к стулу. Люди Ичиро зашевелились, не спеша начиная уборку за рыжим, чтобы побыстрее свалить с места происшествия, в то время как Эль с застывшим в глазах равнодушием наблюдал за работой парней. Он стоял как вкопанный, шевеля только головой, чтобы повернуть её слегка вбок, лишь бы продолжить наблюдение.
В себя он смог прийти только от мягкого прикосновения к своей ладони, когда кто-то не спеша забирал из его вялой хватки оружие. Натаниэль сразу же понял, кто это такой, поэтому с усталым вздохом закрыл глаза, отпуская пистолет окончательно.
Сосредоточенность на работе начала медленно покидать разум Веснински, оставляя после себя только липкое тошнотворное чувство отвращения к самому себе. Хотелось изолироваться от общества нормальных людей и не покидать своей тюрьмы, понимая, насколько же он бездушный убийца, не почувствовавший и толику сожаления от смерти незнакомого человека.
Наверное, именно поэтому Эль никогда и не откажется от своей фамилии, которая так и кричала о кровавом пути её обладателя. Рыжий просто понимал, что, несмотря на попытки Стюарта перевоспитать ребёнка, прирождённые навыки убийцы и жестокости никогда не исчезнут, так что, какое бы имя он ни носил, какую бы фамилию ни взял, Натаниэль - сын своего поехавшего отца. Остаётся только надеяться, что с возрастом садизм резко не проснётся в и так поломанной психике парня. Нат просто не хочет становиться копией Натана, придерживаясь чему-то особенному, индивидуальному в своём нутре.
— Нат, — тихо зовёт Лайт, заставляя парня открыть, наконец посветлевшие голубые глаза и с вопросом посмотрел на него.
Уиллис протягивает телефон, как бы напоминая о том, что нужно сообщить обо всём Ичиро. Рыжий кивает, забирает свой телефон из его рук, и начинает неспеша уходить из тёмного здания к потрёпанному серому Ниссану.
Дорога до квартиры была безмолвной и спокойной. Веснински только раз прервал молчание, кратко и устало сообщая брюнету о полученной информации, так же посоветовав ему тщательно проверить «белые коробки» до того, как их время отправки придёт. Всё-таки мужчина мог успеть сообщить кому-то до своей поимки, но за это Нат уже не отвечает, так что довольно быстро отключился от звонка, когда друг начал интересоваться о его самочувствии.
Эль накинул на голову капюшон, сильнее укутался в свою грязно-красную курточку, и скрутился на переднем пассажирском сидении, полностью отвернувшись от Лайта. Шатен в свою очередь только вёл авто, иногда поглядывая на замершего в этой позе друга, но ничего не говорил.
Рыжий всю дорогу просто думал о произошедшем, при этом прикрыв измотанные глаза. Одна его сторона, более разумная, уговаривала другую в том, что это была их работа, так что незачем мучать себя ненавистью за содеянное, за схожесть, а вот другая опровергала все доводы и факты, упрямо забиваясь где-то в уголке, где не прекращала гнобить себя за каждый поступок. Натаниэль был склонен больше во второй личности, тоже считая, что каждое его решение причиняет только страдание для других, но всё же с надеждой слушал и первую сторону, будто та и правда сможет уговорить владельца тела в обратном. Веснински хотелось грёбанного понимания и человека рядом с собой, который примет его таким, какой он есть на самом деле. Просто примет и будет рядом, показывая, что он не только бездушный убийца, но и глупый ребёнок с недостатком любви, и вредный подросток, который не хочет возвращаться домой после небольшого спора, и разумный взрослый, умеющий заботится о своей семье.
Когда Веснински открыл глаза, в окне уже пролетали знакомые здания, увидев которых юноша окончательно принял решение.
— Довези до общежития, — хрипло, не скрывая своего разбитого состояния в голосе, тихо попросил Нат.
Шатен удивлённо посмотрел на него, но снова ничего не сказал. Раз Эль решил, что ему сейчас нужно туда, то там ему смогут помочь. Ну, или же Лайт надеется хотя бы на то, что парню станет капельку лучше.
Когда машина остановилась прямо перед ярким зданием, которое даже ночью казалось довольно светлым, Веснински уже хотел было выйти, как его остановила рука Уиллиса. Голубые стекляшки взглянули на чуть поджатые губы шатена, прежде чем посмотреть на мягкий взгляд салатовых огней.
— Тебе стоит переодеться… В сумке сменка, я взял из твоего шкафа простые штаны и кофту чёрного цвета. А ещё там ты найдёшь салфетки. Не думаю, что кто-то обрадуется, увидев тебя в брызгах крови, — с тихим вздохом всё-таки говорит старший. А ведь Нат даже и забыл, как много крови сейчас было на его одежде под курточкой и руках с лицом…
— Спасибо, — тихо, но с безумной благодарностью шепчет рыжий, закусывая израненную губу. Болезненно шикнув от вновь открывшейся раны, юноша стал стягивать с себя курточку, пока Уиллис слегка улыбнулся, быстро выходя из машины.
Переодеваться на небольшом сиденье конечно сложно, но рыжий справился достаточно быстро, а вот оттереть уже подсохшую кровь с кожи было проблематичнее. Но Лайт предложил свою помощь, поэтому это тоже не заняло слишком много времени.
Когда Натаниэль выходил из машины, снова кутаясь в спасательно тёплую курточку, на улице уже начало светать. Рыжий медленно помахал ладонью, наблюдая, как друг уезжает, а после направился в здание, используя ключ, который дал Ваймак, чтобы зайти в подъезд. Неспеша и как можно тише поднявшись на третий этаж, Эль подошёл к последней двери справа, теперь уже отворяя деревянную дверь с помощью ключа от Кевина, хотя Веснински думает, что это Эндрю сделал дубликат и сказал передать.
Гостиная комната встречала лишь тёплым светом первых лучей солнца и приятным тиканьем настенных часов, которые избавляли Веснински от удушающей тишины. Сняв с себя обувь и повесив курточку на крючок, рыжий подошёл к дивану, тихо присаживаясь на него. Изначально Нат хотел просто откинуться на спинку, посидеть тут до того момента, как кто-то проснётся, но сейчас стал понимать, насколько же сильно он устал. Продуктивный день, вечерняя тренировка, паническая атака, отсутствие пищи в желудке с обеда, дорога в Колумбии и работа так высосала его, что хотелось отрубиться на несколько суток, поэтому он опустился боком на диван, сразу же поджимая к себе ноги, чтобы было теплее. Это вызывало чувство дежавю, ведь в первую встречу с компанией Эндрю он тоже занял их диван, только в Колумбийском доме. Осталось только проснуться с пледом на своём теле и найти готовящего Эндрю в кухне…
Рыжий, приподняв уголки губ от приятных воспоминаний, начал проваливаться в сон.
***
Эндрю дрогнул, резко просыпаясь от звука открывающейся двери. Честно, если бы она не скрипнула, он бы и не проснулся, привыкнув к иногда храпящему Дэю, который часто его бесит этим, но всё же факт остаётся фактом - кто-то пробрался в их крыло. Миньярд неспеша присел, устремив серьёзный взгляд в сторону закрытой двери их спальни, ненадолго задумываясь и прислушиваясь к посторонним звукам.
Возни в замке не было, так что это не должен быть взлом, да и кто будет пробираться в общежитие рано утром, когда здание возле каждой двери оснащено камерами? Нет, их конечно можно вырубить, но если охрана не спит на рабочем месте, то уже б была тревога или вызвали полицию.
За дверью было слышно, как незнакомец занимает диван, а после - ничего. Совершенно тихо, из-за чего Миньярд только сильнее хмурится, пытаясь сообразить до того, как выйдет, что за чёрт происходит. Пару секунд посидев ещё, прислушиваясь ко всем звукам в их крыле, Эндрю медленно встаёт с кровати, попутно доставая нож из своей повязки. Разбудить хоть кого-то из своих родственников он не боится - они спят как убитые, хотя Аарон всё ещё иногда просыпается из-за тихого шума, вспоминая свою жизнь с сучкой Тильдой.
Неспеша отворив дверь спальни, Эндрю выглянул изо неё, сразу же натыкаясь ореховыми радужками на… спящего Натаниэля? А он что тут забыл?
Миньярд встал, как вкопанный, просто наблюдая за тем, как рыжее существо сжимается, занимая всего половину небольшого дивана, будто был ребёнком. Эта картина напомнила ему похожую сцену в Колумбии, когда он только познакомился с таким бесящим третьим. Хотя он интересный. С этим не поспоришь.
Тихо вздохнув, Эндрю одним ловким движением спрятал нож, снова возвращаясь в комнату, только остановился не около кровати, а возле шкафа. Достав оттуда чёрный плед, которым уже укрывался этот проблемный Веснински, блондин тихо подобрался к спящему парню, осторожно укрывая его, останавливаясь рукой недалеко от его лица. Перед глазами всплыла картинка, где Миньярд зарывается пальцами в рыжие кудри Ната, когда у него был кошмар. Эндрю не скажет об этом никогда, не согласится, но его пальцы начали слегка покалывать, желая снова ощутить мягкие локоны у себя на коже.
Натаниэль слегка нахмурился во сне, утыкаясь носом в чёрную вещь, оставленную Эндрю, что заставило блондина только сглотнуть. Блять, это парень выглядел чертовски
мило,
очаровательно,
привлекательно, … сейчас, будучи полностью укутанным в вещь Миньярда. Он снова вспомнил тот поцелуй на крыше, пока глаза с усилием пытались не спуститься вниз по лицу рыжего, ведь всё равно не наткнутся на обветренные губы (Эндрю когда-то насильно заставит парня ухаживать за ними). Нат уже успел спрятать их в чёрном мягком пледе.
Эндрю всё же проигрывал битву со своим нутром, поэтому мозолистые пальцы осторожно коснулись холодных рыжих вихрей на затылке - только с улицы, не удивительно. Он не спеша перебирает их, пока что не осмеливаясь прикасаться к коже, пытаясь утихомирить свои ощущения только этим мимолётным прикосновением с мягкими волосами.
Веснински же начал быстро расслабляться, а нахмуренные светлые бровки, неспеша выпрямились, больше не создавая небольшую ложбинку между друг другом. Напряжение исчезло, а плохой сон, или что это было такое, перестал мучать спящего рыжего, так что Эндрю решил всё же вернуться в свою комнату и поспать ещё пару часов, прежде чем узнать, что произошло с этим придурком.
