Нить

Что такое дружба? У всех ведь она разная, правда же? И для начала стоит понять, какой тип дружбы у тебя. Может, ты с другом бок о бок сражаешься вместе, но когда речь заходит о спокойном времяпровождение, у вас находятся другие люди, с которыми приятно побыть наедине, в тишине и спокойствии. Может, друг тебе нужен лишь для того, чтобы обсудить последние сплетни и новости, вместе посмеяться и потом не вспомнить об этих разговорах месяцами. А может, дружба вообще ненастоящая, и когда придет момент получать руку помощи, приятель отвернется, примкнув к врагам. Но если речь идет все-таки и о дружбе подлинной, то давайте сократим рамки сиего понятия. Дружба… Вера в близкого человека. Желание поддержать, когда друг сломлен, защитить от бед, отгородить от трудностей. Безграничная любовь, отдаваемая безвозмездно, разве что спрос будет на такие же чувства. Стремление проводить время вместе, переписываться и созваниваться, когда это невозможно. Скучать без того, кто так плотно вошел в твою грешную жизнь. Вместе влипать в приключения, вместе получать выговоры, вместе хохотать до слез. Быть рядом в подходящий момент. Быть рядом даже когда, казалось бы, момент неподходящий. А что такое любовь? Обойдемся общепринятыми ответами. Взаимопонимание, точно также, как и в прошлом примере. Страсть в отношениях, горячие поцелуи, или милые чмоки. Особый взгляд, когда на тебя смотрят так, будто ты смысл жизни для человека. Маленькие и большие подвиги, особая жертвенность, при которой хочется рассуждать о том, что «я жизнь за тебя отдам!». Но, пользуясь всё теми же общепринятыми ответами, четко прослеживается грань между светлой любовью и темной. Несчастной, конечно же. Когда сердце разбивается на тысячи мелких осколков, каждый из которых стремится проковырять в твоей плоти дыру поглубже, забраться туда, и отдавая в разум болью. Но что бывает, когда дружба вдруг перерастет в любовь? Алфедов и Джаст не знали, как так вышло. Не знали причин, когда начиналось, и чем должно закончиться. Знали лишь, что их стало словно магнитом тянуть друг к другу, да так сильно, что сопротивляться просто не оставалось сил. Они проводили время вместе. Сражались вместе. Шутили и смеялись — тоже вместе. Понятия дружбы и любви смешались, оставляя сумбурную кучу из переплетенных действия, характерных как для одного определения, так и для другого. Находится в гостях стало занятием интимным. Приходить почти бесшумно, спрашивать разрешение на остаться посидеть чуток, чай попить. Потом походить по базе, поразговаривать о проектах. А потом сесть напротив друг друга — и сидеть так, часами, останавливая время. Чтобы смотреть, запоминать, пытаться впитать в себя всего человека, запомнить каждый сантиметр его кожи. Джасту что-то подсказывало: запоминать нужно не так. По-другому. Алфедов думал о том же, но не решился бы признаться первым ни за что в жизни. Слова были не нужны. Зачем, если все равно ребята не могли ими пользоваться. Смотреть, разглядывать, вдыхать, судорожно терять дыхание и пытаться восстановить его снова, под легкие улыбки партнера. Партнёр. Новое слово, которое могло чуть больше определить их по отношению друг к другу. Джасту нравилось. Партнер по новому, раньше не ощущаемому. Алфедову нет — партнер может быть деловой, но никак не… Таким, каким для него был черт. Глаза к глазам — секундная стрелка замирает, шелохнувшись, и медленно уползая назад, откуда она только что пришла. Джаст вздыхает, понимая. Впервые понимая хоть что-то. Слова не нужны, и правда, но нужен ли хоть малейший намек на согласие? Принятие? Готовность? — Когда между нами все успело сломаться? — голос звучит хрипло, черт замирает, касаясь горла, словно пытаясь понять причину неожиданного срыва. Причина кроется не в физическом плане. — Сломалось? Ты правда считаешь, что сломалось? — Снеговик встает, подходя ближе. Готовность. Готовность к чему? К тому, чтобы любить и быть любимым… А может, номинальное утверждение: да, я люблю, всегда любил, и хочу любить дальше. Не обязательно им делать это. Просто есть такое волшебное слово «хочется». Хочется — значит сделается. — Мне кажется, сломалось с первой встречи. А чиниться начало, когда мы… — Алф замирает, не в силах подобрать слов. Жестокая штука — человеческий язык. Вместо простых действий тебе хочется говорить. Всегда ведь хочется сказать вместо того, чтобы начать действовать. Так и не договорив, снеговик двигается ближе, садясь на колени к партнеру. Да, «партнер» все же слишком маленькое словечко, чтобы заключить в себя все то, что происходит в душе их двоих. Джаст тянет руки к волосам парня, закручивает пряди на пальцы, слегка дергает, заставляя возлюбленного наклонить голову ближе. — У нас не выйдет сказать… Тогда давай помолчим. — Вместо слов нужны действия. — согласно вторит Алфедов. Действия происходят медленно. Непослушные часы убыстряются, не давая этой медленности как следует проникнуть в сердца обоих. Приходится ломать границы времени, очерчивать себя от общих понятий, и начинать процесс. Медленно, кофта за кофтой, одежда аккуратными легкими стопками кладется рядом. Горячие руки обхватывают руки ледяные, переворачивает ладонями вверх. Губы словно кипяток прислоняются к губам не отличными от холода. Небольшое слияние — пауза, и можно снова смотреть друг другу в глаза, смакуя произошедший поцелуй. Вкусно, наверное. Горячо-холодно, точно. А еще до жути хочется повторения. Но спешить — значит испортить процесс. Не дать желанных ощущений, не дать возможности разобраться. Холод скользит по разгоряченной коже Джаста, опускаясь к линии живота, аккуратно поглаживая. Джаст прикрывает глаза, целуя снова, не глядя. Под мягкие губы попадается макушка возлюбленного. Тот на секунду отвлекается, чмокая в щечку. Это… Даже мило. Конечно идет вразрез с творящейся сейчас страстью, наверное, даже несколько неуместно… Но все равно мило. Руки снова прислоняются к желанным телам, скользят, пока едва ощутимо, но уже начиная наращивать темп. Первые тяжелые вздохи слышатся спустя пару секунд. Или часов? На них, к слову, смотреть бесполезно — комната растворилась в дымчатом голубоватом тумане, сладкий аромат персиков ударил в ноздри. Фантазия разыгралась не на шутку, искажая вещи, которых нет в реальности. Это и не было важно, главное, что подходящая обстановка поспособствовала более смелым действиям со стороны Алфедова. Он начал момент сближения первым. Осторожно, бережно, так, чтобы боль не смогла разрушить наслаждение и доверие. Но больно было все равно. Терпеть, однако, вдвоем было куда проще. Легкое поглаживание по голове и одна единственная уверенная улыбка от снеговика — и сердце Джаста вновь наполняется решимостью и готовностью. Движения округленные, аккуратные, чтобы не повредить, не сломать случайно хрупкую, начавшую проявляться между ними нить. — Ты видишь?.. -на одном придыхание спрашивает Алфедов. — Чувствую. Нить, белеющая словно снег, дрожала от непомерного напряжения, ушедшего из тел ребят в одну крохотную веревочку. Тем не менее, с каждым новым выдохом и оборотом нить становилась прочнее, окрепала, натягиваясь тетивой между двумя сердцами. Ярко-прослеживаемая чернота одного сердца влилась в веревочку, окрасив в нежно белый. Это не испортило картину, наоборот- создало видный контраст. Джаст наклонился, пытаясь понять. Понимать нужно было сердцем. Нить задрожала несмотря на то, что за пройденные пять минут существования смогла окрепнуть словно канат. Ощущения Джаста и Алфедова резко стали другими. Стоило нити натянуться полностью — как в голову ударило сладкое наслаждение. Движения были спущены на скорость, снеговик и черт одновременно запрокинули головы. Непристойные звуки вырвались у обоих, но стыдно не было. Было волшебно. Ради такого стоило терпеть, ждать, пока натянется нить, а потом действовать, чтобы взять все друг от друга, впитать всю энергию и соки. Жар ошпарил разум Алфедова. Холод застил ледяным покровом мозг Джаста. Нить дрогнула в последний раз, лопнув, и золотыми искрами заполонив комнату. Словно снежинки, искры опускались на парней, покрывая своеобразными веснушками их лица и плечи, а также оголённые тела. Джаст выдохнул, тихонько подув на носик Алфедова, и коснувшись губами его губ вновь. Снеговик ответил на поцелуй, вкладывая последние остатки сил. Когда они вставали, то обратили внимание на то, что в местах их сердец остались яркие, горящие огнем золотые пятна. — От нити след остался… — подытожил Алфедов. — Почему на сердце? — А где ему еще быть? Близкое соединение лишь подтолкнуло к ее образованию… ты понимаешь? — он глянул в глаза возлюбленного. — нить и сейчас есть. Просто теперь невидимая. Угадаешь зачем? — Чтобы мы никогда не забывали о чувствах? Они поцеловались вновь — прошедшие через соединение, стоя посреди комнаты, медленно приобретающей привычные глазам очертания. Часы затикали снова, продолжая обычный ход. Они предпочли забыть о процессе, в котором невольно стали свидетелями. Отовравшись друг от друга, ребята улыбнулись. Грань любви и дружбы очень тонкая. Как ее перейти непонятно до сих пор. У каждого ведь это выходит по-разному. Самое главное в сием деле понимать, зачем был совершен переход, и брать на себя ответственность за его последствия.