Наш маленький Сынмини

      Взгляд Сынмина гулял по темному коридору. После ужасного дня хочется просто поплакать, ну или потрахаться, и похоже, что Сынмину остается только первое, ведь его парень решил расстаться пару часов назад. Он старается максимально бесшумно войти в квартиру, в которой должны были спать Минхо и Джисон. Заперев дверь, он выдыхает и перемещает взгляд на открытую дверь комнаты белки и кота, в которой шумно копошились их хозяева.       — Черт, Сынмин, ты бы хоть предупредил. — Хан поднимает голову из-под одеяла и старается выровнять сбивчивое дыхание. В его бок тычется Минхо, пытаясь подняться выше, чтобы взглянуть на пришедшего. Через пару секунд макушка выныривает из-под тканей и смотрит на лицо младшего. Он внимательно выискивает в нем ответы на созревающие на ходу вопросы, но все становится понятно, как только взгляд опускается ниже пояса.       Ким уже представил этих двух в самых горячих сценах их личной жизни, Господи, как же он им завидует. Ему тоже хочется, ему ужас как хочется переспать хоть с кем-нибудь, лишь бы перестать чувствовать эту ноющую пустоту. Хочется расплыться лужей под кем-нибудь, отдаться человеку, проявить свои слабости, рассказать о своих желаниях.       — Сынмин-а, а ты не хочешь что-нибудь сказать? — Хитрая ухмылка Ли сразу сказала, что он все понял и точно что-то придумал в своей голове. Сынмин плавится под его кошачьим взглядом и хнычет себе под нос, пытаясь не разреветься как глупая девчонка. Болезненное возбуждение так и просит сделать что-то несуразное, лишь бы не чувствовать себя так паршиво. И он думает, что лучше отдаться этим двум, чем ныть в свою подушку всю ночь, поэтому на выдохе говорит:       — Господи, трахните меня.       И Ким плетется к их кровати, попутно снимая ненужную никому одежду. Мягкие джисоновы пальцы ласкают его тонкую талию, вычерчивая плавные узоры. Горячее дыхание Минхо щекочет его шею, заставляет почувствовать мурашки, пробегающие по всему телу. Как же он желал ощутить на себе чужие возбужденные прикосновения и взгляды, которые хотели бы выжать из него все соки. Так хотелось ощутить то приятное чувство, когда ты целуешь жгучие губы, когда настойчивый язык пробирается в твой рот, когда десна бьются друг об друга, пытаясь получить больше удовольствия.       Его позвоночник ловит смазанные поцелуи, пока руки Хана по-хозяйски сжимают кимовы бедра, заставляя кожу гореть от каждого прикосновения так, что младший сильнее поднимает свои ягодицы. Он ими гордился, хотел их показать Джисону, чтобы тот смотрел на них, не отрываясь, чтобы он желал их с каждой секундой сильнее, чтобы его член ныл от желания зайти в узкую задницу, которой Сынмин увлеченно вилял из стороны в сторону.       Ли, на груди которого лежал их младшенький, губами изучал его чувствительную шею, порой он сильнее впивался в бледную кожу, стараясь оставить большой засос, чтобы завтра Ким не смог спрятать эти метки от чужих глаз, он будет смотреть на оставленные собой бордовые следы и самодовольно ухмыляться. Сейчас Минхо хотелось приласкать Сынмина и дать ему все, что он только пожелает, ведь он так старательно привлекает к себе внимание каждого из них — гибко изгибается в пояснице, запрокидывает голову выше и сексуально стонет от малейшего прикосновения. Разве это не прелесть?       Кимовы руки медленно плывут по широкой груди старшего, они сжимают его сильные плечи и поднимаются к подбородку, чтобы мягко водить длинными пальцами по острым чертам лица. Пусть он продолжит его целовать, он хочет чувствовать его жадные укусы на своей шее и ключицах, ему нужен Минхо, который огладит его талию и гладкую спину, который вопьется ногтями в мягкую кожу, который будет ласкать его уши тихими вздохами.       Сынмин чувствует, что в глазах застыли слезы, что ещё секунда, и он правда заплачет. Всё тело уже горит от долгого и тянущегося желания, которое прошибает его тело раскатами ноющей боли. Пульсирующая головка мажет истекающую смазку по прессу Минхо, он чувствует такую же на члене парня под ним, старается сильнее потереться, чтобы хоть на капельку убрать болезненное возбуждение.       — Что такое? — Ли отстраняется от манящей шеи, поцелуями ловя солёные дорожки со щёк. Черт, все же ему трудно сдержать эмоции, даже когда рядом совсем не грустная, а энергичная и сексуальная атмосфера.       — Трахните меня уже. — Лучше притвориться, что все хорошо, что ему настолько хорошо, что даже сдержать слезы удовольствия совсем не получается.              — Ты еще не растянут. — Минхо заглядывает в мутные глаза друга, стараясь немного успокоить его. Никто не хочет, чтобы их младшенькому было больно с ними, нужно отдать ему самые лучшие, самые приятные ощущения.              — Я уже сам все сделал. — Конечно сделал, ведь надеялся на бурный секс в кровати любимого парня, но у того были совсем другие планы, к сожалению. — Господи, быстрее.       Джисон с силой ударяет по желанным ягодицам, в ответ получая блаженные стоны. Сынмин снова виляет бёдрами, он дразнит ещё сильнее, лишь бы получить больше шлепков, после которых останутся жгучие следы. И Хан не отказывает ему, наслаждаясь звонкими звуками желанной порки. Вторая рука уже достаёт из складок одеял смазку, что контрастирует своим холодом с горячей пульсирующей дыркой младшего. Он вздрагивает, когда чувствует долгожданные пальцы на своём проходе, которые издевались и размазывали смазку по всей заднице, она уже изнывала от дикого желания. Глаза закрываются от такого удовольствия в комбинации с развязным поцелуем с Минхо, он желал губы так, что выдыхал в его приоткрытый рот, что кусал его пухлые губы и стонал его имя протяжно и слишком возбуждающе.       Сынмин резко разрывает этот хлюпающий поцелуй и жалобно скулит в лицо Ли, не в силах больше держаться на собственных руках, падая на грудь лежащего под ним парня. Джисонов член вошёл быстро и по самое основание, он держал изящно изогнутую для него поясницу в своих ладонях, он знает, что никто здесь нежится не хотел. Хан улыбается и наслаждается видом своего довольно кота, который разрешает ему продолжить начатое дело. Он с силой делает второй толчок, слушая длинный стон наслаждения. Минхо смотрит на лицо их младшего, тот закрывает глаза от переполняющего удовольствия и распахивает рот, стараясь вобрать больше воздуха, но ничего не выходит. Джисон снова вдалбливается в него, какие же громкие шлепки их тел, это возбуждает ещё сильнее, он бы хотел записать это, чтобы никогда не забывать столько прекрасные звуки.       Когда Сынмин открывает глаза, он видит красивое лицо Ли, которое можно рассматривать вечность, старший словно сошел с обложки самого модного журнала планеты. Трение их членов заставляет обоих блаженно стонать друг другу в губы, иногда причмокивая.       Хан хочет доставить младшенькому то самое удовольствие, ради которого он так и старался для них, он управляет его прогибающейся поясницей, с силой давит на хрупкие кости. И Сынмин думает, что был бы не против, даже если бы Хан их сломал, пусть ломает вдребезги, за такие ощущения он не боялся умереть. Джисон втрахивает худое тело в своего любимого, который закатывал глаза от каждого толчка.              — Кончи в меня. — Не боясь своих желаний, несдержанно стонет младший, подмахивая бедрами навстречу хановым движениям. — Пожалуйста.       И он не может отказать ему в таком удовольствии. Ещё пару движений и сперма Джисона наполняет узкую дырочку Сынмина, который в этот же миг вскрикивает и обмякает в чужих объятьях.       Черт, это не первый его секс, но он впервые думает, что находится в раю, когда чувствует чужое семя внутри себя, когда осознает, что все его похотливые желания понимает и исполняет эта парочка. Он чувствует, как член выскальзывает из его дырочки, как ещё тёплая сперма медленно вытекает из него, как она щекочет его молочную кожу и течёт вниз, капая на простыни. Даже представляя это в голове, он не сдерживает стонов. Знал бы он, как от этого вида сходит с ума Джисон, готовый расцеловать упругие ягодицы парня.       — Мне кажется, у него синяки останутся. — Минхо мягко оглаживает красные следы на кимовых ягодицах и покрывает их лёгкими поцелуями, оставляя после вязкую слюну, размазывая ее по горящей коже, так пошло и страстно.              — Да ему только в кайф, ты посмотри. — Джисон хватает подбородок Сынмина, у которого пухлые губы складываются милым бантиком. Они даже не представляли насколько ему хорошо, ему хотелось кричать от удовольствия, которое переполняло его тело, но он мог только хрипло выстанывать имена парней.       — Я хочу кончить в него. — И после этого Сынмин распахивает глаза и видит, что парни уже поменялись местами. Хищный взгляд Минхо смотрел на задницу Кима, а руки Джисона уже переворачивали его лицом вверх.       Хановы глаза рассматривали его юное тело, не упуская из виду ни одного изгиба, ни одной родинки, ни единого оставшегося поцелуя. Сынмин смотрит на нависшее над ним лицо. Джисон плавно оглаживает его взбухшие соски и чуть давит, заставляя его выгибаться от приятных болезненных ощущений. Он хватается руками за чужое лицо, тянется к нему, чтобы почувствовать долгожданные сладостные губы, следы от которых он до сих пор чувствует на своих позвонках. Чертов дьявол, целовать пухлые губы слишком опасно, совсем не хочется расставаться с этими сладостными ощущениями.       Кошачья мордочка мягко тычет по его внутренним бедрам, где кожа тоже чувствительная, и он раздвигает ноги еще шире, чтобы тот насладился его прелестными тонкими ножками и бледной кожей. Горячее дыхание опаляет его, влажные губы засасывают изнеженную кожу, хотят, чтобы бордовые следы остались не только на шее, но и на бедрах, коготки впиваются в его ноги и вызывают тихие вздохи. Хан ловит каждый звук своими губами, целует каждый сантиметр его картинного лица, языком проводит по линии подбородка, зализывает укусы на шее, извиняясь за красные следы.       — Да войди ты уже в меня. — Сынмин снова хнычет, чувствуя вновь ту возбужденную боль в паху. А Ли только ухмыляется ему, ведь самому уже не терпится ощутить внутреннюю плоть их младшего. Хочется снова услышать громкий скулеж и стоны, заполнить его пустующую дырочку. — Черт, просто трахни меня. — Глаза опять начинает щипать, он и вправду как маленький ребенок, который слезами пытается получить желанное. Джисон поднимает на парня умоляющий взгляд, чтобы тот уже начал, ведь смотреть, как плачет маленький Сынмини не хочется, это сильно бьет по сердцу.       Руки Минхо цепляются за талию младшего, и член искусно входит в покладистое тело, которое сразу сильнее сжимает долгожданный орган внутренними стенками, давая почувствовать пылающий внутренний жар. И он это чувствовал, он наслаждался тем, как Сынмин старательно втягивал живот, лишь бы сильнее сжать его член, лишь бы доставить больше удовольствия старшему, чтобы тот считал звездочки перед глазами. Он пожирал взглядом дергающуюся возбужденную плоть, из головки которой текла белая жидкость, иногда капая на живот. Черт, он сошел с ума, когда увидел, как его член выпирал через плоский живот младшего, как он вбивался в его послушное тело. Его ладонь аккуратно ложится и гладит этот выпуклый движущийся бугорок, черт, это слишком лакомый кусочек этого действа.       Сынмин опускает свой взгляд ниже, ведь чувствует на животе вспотевшие ладони старшего, и его глаза расширяются. Он готов был умереть от этой картины, это именно то, что он видел в своих влажных мечтах, и это его добило. Белая сперма хлынула наружу, стекала вниз по стволу, мазки оставались на животе, согревая итак разгореченное тело. Его мелко трясло от такого приятного оргазма, руки захватили сильные джисоновы плечи, лишь бы не отключиться от этого мира.       Хановы поцелуи в губы заглушают громкие стоны, пока пальцы играются с сосками, его собственное возбуждение трется о гладкую спину младшего, растирая белесую смазку по расцелованным позвонкам. Лицо, когда Сынмин кончал, было красивым, и Джисон излился на его спину вслед за ним, не сдерживая тихий скулеж, успокаивая им младшенького.       Минхо тоже не мог долго терпеть, толчки стали более быстрыми и настойчивыми, хотелось получить желанный оргазм. И он его заполучает, сперма выплескивается из него, как и слетевший с губ сексуальный стон. Жидкость вытекает наружу, когда обмякший член выскальзывает из юного тела, проход сжимается сильнее, хочет оставить в себе частичку каждого парня. Он валится между ног младшего, наслаждаясь тем, как дрожат его бедра, как трясутся его колени, как тихо он постанывает себе под нос. Юркий язык скользит по истекающему семенем члену, собирая белесые речки и мешая их с собственной тягучей слюной. Парень опирается на руки и наклоняется к лицу младшего, чтобы страстно поделиться соленым лакомством через тягучий поцелуй.       — Хани, а ведь мы наконец-то трахнули нашего маленького Сынмини. — Эта парочка давно мечтала узнать, на что способно это невинное тело. В тихом омуте черти водятся, это точно описывает их лучшего друга, теперь они на сто процентов в этом уверены.       — Надеюсь, мой будущий парень отымеет меня как вы.       — Бросай его, если он будет хуже нас. — Минхо мягко гладит по легким изгибам талии и тычется носом в чужой загривок. — Если что, мы всегда не против.             — Да хоть сейчас. — Хан оставляет короткий влажный поцелуй на пухлых губах и легко улыбается. Но, если честно признаваться, сил совсем не осталось, этот секс был очень энергичным, чтобы не забрать все жизненные соки.              — Не, вы из меня все вытрахали. — Его лицо расплывается в глупой, но довольной улыбке.       — Да ты сам умолял нас об этом.       Но Сынмин уже не отвечает, только тихо выдыхает и закрывает глаза, чтобы подольше отдохнуть после такого активного дня.       Минхо легко раскрывает глаза и осматривается, понимая, что только он один и проснулся, рукой аккуратно ведет по темной макушке спящей белки, тычется кончиком острого носа в щенячий загривок. Ему бы и самому хотелось понежиться в кровати еще минут пять, но нужно спешить в душ, пока его никто не занял, ведь им вчера было так лень помыться. И Минхо об этом жалеет, ведь просыпаться и чувствовать пот и сперму на своем теле такое себе, никакого удовольствия.       Джисон что-то бурчит себе под нос и садится на край кровати, чтобы побыстрее проснуться. Он смотрит на Сынмина, что еще вчера был самым софтовым и плюшевым в их компании. Нет, конечно он таким и останется со своим милым и худощавым телом, но смотря на бордовые отметины, что хаотично расцвели на его теле, Хан думает, что его друг светлый ангел с чертями внутри.       Он хватает чистую одежду со стула и идет в ванную, шаркая домашними тапочками.       Кимов рот произносит что-то невнятное, пряча лицо в подушке, совсем не хочется вставать. В его голову уже начинает закрадываться мысль, что сегодня он весь день пролежит в постели, но легкие ладони Минхо громко приземляются на его ягодицы и крепко сжимают.       — Да твою мать!       Его вскрик можно было услышать и в подъезде, и он надеется, что никого там не было, а то как-то неловко после этого здороваться с соседями.       — Ты вел себя как самая развратная проститутка. — Парень запрыгивает на чужую поясницу, и Сынмин громко шипит от болезненных ощущений. — Минхо, трахни меня. — Через довольный голос Ким слышит его самоуверенную ухмылку. Так и хотелось проехаться разочек по его наглому носу, который уже гулял по сынминовой шее. — Джисон, кончи в меня. — По молочным плечам растекаются легкие поцелуи с громкими причмокиваниями.       Из ванной комнаты выныривает мокрый Джисон и удивленно наблюдает за ними.       — Он так быстро согласился? — Брови в недоумении извиваются, создавая милые морщинки на лбу. — Я не верю.       — Я еще ничего не говорил. — Минхо улыбается своему парню и вновь устремляет взгляд на младшенького. Он целует ухо, слегка засасывая мягкую мочку, спускается на запятнанную его же губами шею и проводит влажным языком, заставляя Сынмина на секунду покрыться мурашками. — Мы бы хотели, чтобы ты с нами встречался, Мини.       — Ты соглашайся, у тебя только одни плюсы. Смотри, парня нового искать не надо, и тебя мы отымеем с удовольствием.       Сынмин улыбнулся, вспоминая, как еще вчера решил, что он согласен на что угодно, если это касается этих двоих.