Тайные улыбочки

      В больничном крыле стояла гробовая тишина, если не считать еле слышного дыхания. Гермиона пробормотала в пустоту тихое «спасибо» за то, что он спал, и прошмыгнула в палату. Длинные рыжие волосы рассыпались по белоснежной подушке, а на лбу выступали мелкие капельки пота. Гермиона переставила стоящий неподалёку стул ближе к кушетке и осторожно присела, беря его ладонь в свою.       Кожа пальцев слегка грубовата, сами они покрыты мозолями, а если бы он не спал, крепко бы сжал её руку в ответ. Губы немного приоткрыты, а на носу виднелась россыпь веснушек. Гермиона приподняла уголки рта, вспомнив улыбку, украшавшую эти губы в былые времена. А теперь он боролся с лихорадкой, вместе с потом выводя из тела токсины оборотня, а она поглаживала его ладонь, изредка убирая со лба одинокие прядки волос.       Рыжие ресницы затрепетали, а один карий глаз немного приоткрылся. Гермиона поспешила отдёрнуть руку, но он лишь крепче её сжал, открывая уже оба глаза. Она опустила взгляд на их сцепленные ладони и почувствовала, как по шее пополз жар румянца от смущения. Он ничего не говорил, поэтому Гермиона украдкой бросила взгляд на его лицо, заметив слабую улыбку, играющую на его губах. Она несла в себе вселенскую печаль, но Гермиона всё равно улыбнулась в ответ.       — Слава богу, ты пришёл в себя, — начала она. — Флёр уже всех извела…       Смех так и застыл на губах, когда Билл внезапно погрустнел. Он отвернулся в попытке спрятать исполосованное шрамами лицо. Гермиона тут же почувствовала себя ужасно неловко и всё же выпустила его ладонь из своей. Она встала и уж было хотела уйти, но её остановил хриплый от продолжительного молчания голос.       — Не уходи… не оставляй меня одного… — тихо произнёс он, поворачиваясь обратно в её сторону, в глазах мольба.       Что-то в Билле изменилось, и Гермиона это заметила. Некогда бесстрашный старший из братьев Уизли вдруг забоялся остаться один. Она снова села на стул и взяла его за руку. Он сжал её ладонь, и она повторила это движение.       — Тогда останусь, — мягко ответила Гермиона, убирая длинные волосы с его лица.       Билл улыбнулся, снова закрывая глаза и глубоко вздыхая — он снова заснул. Она приподняла уголки губ и оставила на его щеке еле ощутимый кожей поцелуй, подмечая, что впервые за последние пару дней его кожа не горела огнём. Лихорадка отступала, с ним всё будет хорошо. Гермиона откинулась на спинку стула, невидяще глядя в потолок и наблюдая за сменяющимися на нём тенями от гонимых ветром туч и отблесками луны.       Ночь тянулась медленно, и вскоре Гермиона и сама провалилась в сон. После битвы у неё появились проблемы со сном, сваливала она это всё на пережитые события. А днём она была вся на нервах и волновалась по пустякам, но впервые после битвы, сегодня, она спала спокойно. Ладонь Билла была тёплой и невероятно успокаивала, а звук ровного дыхания убаюкивал.       Проводя время в больничном крыле, Гермиона достаточно много думала об отношениях Билла и Флёр, но зацикливаться на этом себе не позволяла. Пусть никто этого и не знал, но Гермиона всегда питала к нему симпатию, а после того, как он оказался серьёзно ранен, эти чувства вышли на передний план. Она наблюдала за его сном, за тем, как он видит очередной сон. Сама она фантазировала, каково бы это было — оказаться на месте Флёр и выйти замуж за состоятельного сотрудника Гринготтс. Она покачала головой и тихо посмеялась — будто бы Билл мог расстаться с Флёр и быть с Гермионой, к которой сама судьба подталкивала нерешительного Рона. Лунный луч упал на спящего Билла, а голос на задворках сознания прошептал, что ещё не всё потеряно, что шанс есть. И в тот момент внутри Гермионы зародился крошечный росток надежды. Бледная кожа почти прозрачная, и яркие веснушки на носу на ней резко выделяются, как чёрные кляксы на белоснежной бумаге. Пальцы Гермионы дёрнулись — так она хотела их коснуться, но она позволяла себе лишь считать мелкие рыжие пятнышки на его коже.       Она так увлеклась, что даже не сразу заметила, что Билл проснулся. А когда заметила, широко распахнула глаза, дыхание перехватило. А он просто улыбнулся и поднёс её ладонь к губам. Он оставил на тыльной стороне короткий поцелуй, а по телу Гермионы прошла дрожь. Билл криво усмехнулся, а она не могла не ответить тем же. Так они просидели довольно долго — пялясь друг на друга и улыбаясь, как два дурачка, — даже не понимая, что наступило утро.       Так и по сей день. Гермиона и Билл внезапно поймут, что не отводят друг от друга взгляда. Он одарит её кривоватой улыбкой, а она на неё ответит. И даже сейчас, когда они состоят в браке — он с Флёр, а она с Роном, — они улыбаются друг другу. Несмотря ни на что, им удалось остаться в живых. У детей Гермионы есть любящий дядя, который по возможности проводит время с племянником и племянницей, а у детей Билла есть красивая и милая тётя, которая всегда не против выслушать рассказы своей племянницы и дать полезный совет. Правда, странно, что у дочери Рона и Гермионы такие же карие глаза, как и у Билла, и такая же россыпь веснушек на носу. Так же странно и то, что племянница Гермионы растёт характером точь-в-точь в свою тётю, особенно в отношении учёбы в Хогвартсе, и у неё такие же длинные волнистые каштановые волосы. Иногда о чём-то лучше умалчивать, что и продолжают делать Флёр и Рон. А вот Гермиона и Билл продолжают украдкой улыбаться друг другу.