Ваш самый преданный друг.»
Чимин вздрогнул и откинул письмо с фотографией в сторону. Он, конечно, получал много любовных писем, но чтобы вот так нагло, ещё и с фотографией. И почти точным описанием того, что твориться на его рабочем столе. Парень отогнал от себя мысли о «разложить» и «целовать», останавливаясь на описании. Никто, вот никто, кроме него, не знает о том, что у него на рабочем столе в кабинете стоит фотография со школьных времен. Там он с Тэхёном и Чонгуком на каких-то островах, куда отвезли их родители сразу после окончания старшей школы. Ещё подростки, которые понятия не имели о том, что будет в их жизнях дальше. Только большие мечты и маленькие шажки им навстречу. Собрав письмо и фотографию вместе и спрятав их подальше от любопытных глаз, Чимин забрал сумку и вылетел с гримёрной. Ему ещё домой ехать, а в холодильнике шаром покати — он не появлялся на квартире последние три дня со своим графиком. Бывало, ночевал прямо в студии или в машине на парковке компании. Чимину не в первый раз, он уже привык. По дороге парень заехал в небольшой ресторанчик, что был ещё открыт. Забрав свой поздний ужин, вскоре Пак переступил порог родной квартиры. Именно ей он гордился. Первая его большая покупка, которую парень смог себе позволить спустя почти шесть лет тяжёлой работы. Квартира в минималистском стиле, чёрно-белые тона. Скромно, но со вкусом. Поужинав и приняв душ, Пак упал на свою большую кровать. На фоне тихо шумел телевизор, но Чимин был заинтересован не им. За окном глубокая ночь — только фонари и свет в окнах некоторых квартир. А ведь именно из одного этого окна напротив его и сфотографировали… Откинув лишние мысли в темный угол своего мозга, Чимин закутался в одеяло и через пару минут тихо сопел в подушку. Дальше у него целый день выходного! Вот это счастье…***
— То есть, уже два месяца тебе написывает этот сталкер, а ты только сейчас мне об этом говоришь? — Сокджин сложил руки на груди, зло смотря на парня перед собой. Чимин понуро опустил голову, поджав губы, и слабо кивнул. — Я думал, что это не серьезно… Фотошоп или что-то на подобии. Но вот никак не сталкер! — тихо прошептал Чимин. Да, он понимал, что виноват. Что нужно было сразу рассказать все Джину. Но нет, наивная душа решила промолчать. И вот, напоролись. Два месяца ему приходили письма. Всегда в чёрном конверте, всегда с фотографией. Фото Чимина в разных образах и настроение. И всегда такие, которые обычные фанаты получить не могли: то Чимин в студии спит на диване, свернувшись калачиком; то дома, сидит посреди комнаты прямо на полу, перечитывая тексты или пересматривая видео хореографа. Но последнее фото, которое пришло буквально вчера вечером, действительно напугало парня. До этого все конверты приходили на почту компании. Теперь пришло на адрес квартиры. Как всегда, с письмом пикантного характера. Там было фото Чимина, сделанного с утра. Он тогда сонный подошёл к окну в одних спортивных штанах. И казалось бы, ничего такого. Но Чимин сам подписал контракт шесть лет назад, в котором значилось, что он никогда не смеет оголятся перед фанатами. Максимум полупрозрачная рубашка. И то с одобрения компании. Если фото, которое прислал сталкер, выплывет в свет, прощай не только карьера Пака, но и его мирная жизнь — компания спокойно может засадить его за решетку за нарушение контракта. — Если взять во внимание все то, что этот сталкер тебе писал, ты не просто можешь остаться без карьеры. — протянул Джин, присаживаясь на диван рядом с парнем. — Я боюсь, что и жизни можно лишиться. Так сказать «не достанешься мне, так не доставайся никому». Чимин вздрогнул и протяжно простонал, прикрывая глаза. А ведь ему ещё перед начальством оправдываться… Внутри неприятной змейкой пробежал страх. Не только за себя, но и за свою семью — родители ведь тоже могут пострадать из-за этого… друга. — И что, мне телохранителя нанять? — Чимин заглянул в глаза своего менеджера. Тот только кивнул, неловко улыбаясь. — Уроки твоего Чонгука тут тебе не помогут, солнце. Лучше перестраховаться. Думаю, компания будет не против. — Чимин вздохнул и кивнул, поднимаясь с дивана. Джин внимательно следил за младшим, поджав губы. На том лица не было. — Не переживай, я поговорю с компанией… — Ладно, тогда я домой. Поговори с начальством, а я буду успокаиваться… — Домой ехать не советую. Он знает, где ты живёшь, — Чимин кивнул, задумавшись. Джин встал с дивана и начал собирать письма и фотографии, собираясь к начальству. — Я напишу тебе о том, как все прошло. И не переживай ты так, все наладиться. — Ким похлопал младшего по плечу. Чимин кивнул и, попрощавшись с менеджером, вышел с кабинета. Теперь он постоянно чувствовал на себе липкий взгляд. Взгляд сталкера, который может угрожать его жизни. Через пару часов Чимин переступил порог квартиры его друзей. Дорога была долгой и утомляющей: пришлось выбирать более людные места, чтобы скрыться в толпе от вездесущего и хищного взгляда. То, что этот взгляд впивается в его затылок, Чимин был уверен на все двести процентов. — Неужели ты решил снизойти до простых смертных? — встретил его Тэхён. Парень вышел с кухни, вытирая мокрые руки о свои домашние штаны, и крепко обнял друга. Чимин уткнулся носом в его плечо и блаженно выдохнул — он дома, он в безопасности. — Э, а я? — сверху послышался удивленный возглас и через пару секунд Чимин растянулся на полу прихожей, придавлен сверху тяжёлыми тушами Тэхёна и Чонгука. Младший навалился сверху, крепко стискивая пальцы за спиной Чимина, обхватив своими длинными руками двух парней. — Гук, задавишь! — прокряхтел Тэхён и скинул тушу своего мужа со своей спины. Чимин остался лежать на полу, наблюдая за разгоревшимся спором друзей. Те подкалывали друг друга, иногда щипая за бёдра и руки. Чимин улыбнулся уголками губ и прикрыл глаза. Он хочет так же. Вот так же приходить домой, где его будут затягивать в кокон теплых и сильных рук, иногда щипать за бёдра, кусать щёчки и много-много любить. Он устал возвращаться в квартиру, где его ждёт только одиночество. Тишина, темнота и пустой холодильник. С его графиком даже собаку завести тяжело, не говоря уже об отношениях. Так что приходиться выплескивать всю свою злость на сцене, в лирике и сложной хореографии. Оставаться в зале до глубокой ночи, а в квартиру возвращаться только ради того, чтобы переночевать. Когда этот фанат начал присылать ему письма, Чимин не обращал внимания на фото. Он вчитывался в слова, которые ему писал сталкер, представляя все наяву. Благодаря письмам он наконец почувствовал, что был любим. Не как звезда, кумир или певец. Как парень. Обычный, тихий Чимин, который так жаждет тепла. Вскоре Чимин сидел на диване в гостиной, забравшись на него с ногами и кутаясь в плед. За окном моросил дождь, а в руках теплая кружка какао с тонкой ниточкой пара. По левую руку лежал Тэхён, прижимаясь щекой к его плечу и живо поедая попкорн из миски, которая стояла на коленях Пака. Чонгук разместился на полу, так же кутаясь в плед. Он положил голову на колени своего мужа и прикрыл глаза, даже не вникая в сюжет фильма. Да никто из них не вникал в сюжет, нырнув в свои мысли. Телефон Чимина засветился и издал скромную вибрацию, оповещая о новом сообщении. Чимин лениво потянулся к тому, необдуманно потревожив покой Тэхёна. Тот тихо промычал, но вскоре расслабился, вновь возвращая голову на плечо друга и неосознанно заглядывая в его телефон. Магера: «Телохранитель найден, завтра заберёт тебя лично от твоих друзей. В 8, не проспи!» 00:14 Тэхён под ухом тихо прыснул, сдерживая смех: — Твой менеджер реально записан как «Магера»? — Да, и? — хмыкнул Чимин, не отрывая взгляда от телефона. Ответив Джину коротким «ок», он откинул телефон в сторону и вновь принялся смотреть фильм, не вникая в сюжет. Снизу послышался тихий храп Чонгука. Чимин любил засыпать, когда был окутан теплом и любовью его друзей. Утром Чимин с наслаждением умял завтрак, который приготовил Чонгук, и выскочил из квартиры. Тэхён ещё долго не хотел его отпускать, предлагая остаться у них навсегда и не возвращаться под крыло агентства. Но Чимин слишком сильно любил своих фанатов и творчество, чтобы так просто распрощаться со всем. Даже если твои фанаты — помешанные психопаты. Возле подъезда его уже ждала машина. Как всегда черная, большая и с тонированными окнами. Навстречу ему вышел мужчина, сложив руки за спиной и Чимин невольно застыл, оглядывая его. Все как и у всех охранников: черный классический костюм, белая рубашка и галстук. Мужчина внимательно наблюдал за Чимином, не замечая лёгкий ветерок, что растрепал его чёрные волосы. Тихо хмыкнув себе под нос, мужчина открыл заднюю дверь, приглашая Пака сесть в машину. Чимин не сопротивлялся, лишь повернул голову в сторону окон квартиры друзей и помахал на прощание Тэхёну, который так же внимательно наблюдал. Заскочив в машину, Пак кинул свою сумку на сиденье рядом и откинулся на спинку, прикрывая глаза. Телохранитель, который выполнял и роль водителя, сел за руль и завел двигатель, заглядывая в зеркало заднего вида. — Господин Пак. — Чимин вздрогнул, выныривая со своих мыслей, и посмотрел на мужчину. — Сначала на квартиру, а затем в агентство. — тихо сказал Пак и отвернулся к окну. Все, чего ему сейчас хотелось, это закрыться дома и перечитывать те письма, получая поддержку и «любовь». Телохранитель тихо хмыкнул и вывернул руль в нужную сторону, позволяя Паку углубиться в свои мысли.***
Смахнув пот со своего лба, Чимин протяжно простонал и наконец расслабился. Он потянул носки своих стоп вперед, напрягая мышцы в последний раз. Его футболка, в которой он занимался, немного задралась на спине, оголяя кожу. Благодаря этому Пак чувствовал холод от паркета, которой немного отрезвлял, не давая уснуть прямо в зале от усталости. Скоро выход нового альбома и Чимин трудиться в поте лица. Весь сегодняшний день прошел за постановкой хореографии, которою парень уже ненавидел. Но не смотря на все, танец вышел именно таким, которым и представлял его Пак. Прикрыв на несколько секунд глаза, Чимин тяжело сглотнул, глубоко дыша. В ушах стоял шум, в груди быстро-быстро билось сердце, а ноги гудели. Такое свое состояние парень очень любит. Над ним нависла тень. Чимин вздрогнул и открыл глаза. Почему-то первая мысль была, что это чокнутый сталкер его нашел. Но нет, всего лишь его телохранитель. Мужчина угрюмо смотрел на него сверху вниз, протягивая бутылку холодной воды. Чимин благодарно кивнул и поднялся, забирая воду и жадно вливая в себя половину бутылки, краем глаза наблюдая за мужчиной. За эти пару недель Чимин привык, что за ним незримой тенью следует кто-то. «Вот именно, что кто-то…» — мысленно скривился парень и встал с пола, поправляя свою футболку. За все время про своего телохранителя Пак узнал только то, что его зовут Мин Юнги, ему за тридцать и он любит молчать. За все время, что они знакомы, мужчина сказал чуть меньше десяти слов (повторяющееся каждый день «Здравствуйте/До свидания, мистер Пак» Чимин не берет в расчет). Но зато хоть работу свою выполняет исправно. За эти две недели Чимин получил только одно письмо. Не открывая его, Пак сразу передал конверт Мину. После этого писем не было. Хотя Чимину кажется, что теперь вся его почта, включая ту, что приходит на квартиру, проходит через Юнги. Хоть так, но зато жить понемногу стает легче. Чимин, быстро приняв душ и смыв с себя липкий пот и усталость после тренировки, вышел в холл, где его ожидал телохранитель. — Заедем в ресторан, я голоден. — сказал он мужчине и, поправив куртку, направился к лифту. За спиной уже привычно были слышны шаги и едва ли различимое дыхание Мина. Поужинав, Чимин ещё с полчаса просидел в ресторане, потягивая тот один несчастный бокал вина и уставившись в одну точку. В голове было пусто, тело не хотело двигаться, а глаза закрывались. Неосознанно помешивая в бокале вино, Чимин и не заметил, как в кресло напротив опустился кто-то. — Я рад наконец с вами встретиться, Чимин. — заговорил собеседник и Пак только сейчас сфокусировал свой сонный взгляд на том. Парень лет восемнадцати сидел напротив, неловко перебирая свои пальцы. На его явно большом на пару размеров пиджаке виднелись капли чего-то, вязаный свитер был в катышках, а воротник безжалостно растянут. Парень неловко кусал свои губы и постоянно поправлял сальную челку. Весь его вид говорил о неопрятности и отталкивал от себя, заставляя Чимина неосознанно поморщиться и оглянуться в поиске Юнги. — Не нужно так бояться, Чимин, я не причиню вам вреда. Чимин вздрогнул, вспомнив, что попросил Юнги остаться в машине. «Ну что, почувствовал себя в безопасности, да? Теперь разбирайся с этим мальчишкой сам!» — истерика стремительно подбиралась все ближе и ближе, но Чимин старался её подавить. — Что вам нужно? — все же спросил Пак, перебирая несвязный поток слов собеседника и прикусывая свою нижнюю губу, о чем сразу же пожалел — взгляд парня переместился на его губы и стал уж слишком жадным. — К вам не доходили письма, и я решил передать вам одно лично, Чимин. — Пак незаметно затрясся. Неужели вот он, тот человек, который писал ему все это время? Парниша, вытерев руки о свои брюки, вытянул со внутреннего кармана пиджака лист. Чимин удивленно вскинул бровь, ожидая увидеть черный бархат привычного конверта. Нерешительно взяв в руки лист, Пак улыбнулся парню и подскочил со своего места, что-то неясно лепеча. Не слушая ответ «фаната», Чимин, схватив свою куртку, понесся на выход. Только закрыв за собой дверь автомобиля, он смог расслабиться и выдохнуть. — Что-то случилось? — Чимин вздрогнул. Он и забыл про Юнги. Тот повернулся к нему, обеспокоенно заглядывая в глаза, а Чимин с одного шока перепрыгнул в другой — это первая эмоция, которую мужчина проявил при нем за все время. — Э-э-э… Знаешь, я передумал, не чувствую я себя в безопасности. — пролепетал Пак, сильнее сжимая в руке лист. — Отвези меня домой. — Юнги нахмурился и, кинув взгляд на окна ресторана, все же завел мотор и двинулся в нужном направлении. Чимин же развернул сложенный пополам лист и принялся читать. Чтобы вновь осознать, что его испуг перед сталкером сделал его слишком дерганым. Тот парниша даже не был его фанатом, просто передал письмо своей сестренки. Письма от фанатов действительно перестали попадать в руки к Чимину — он просто отказался от них, даже не желая читать. — Так что случилось, Чимин? — сегодня прям день открытий. Юнги сказал больше трех слов (целых шесть!) и назвал его по имени. Пак тихо посмеялся и положил на переднее сиденье письмо. — Я подумал, что меня сталкер нашел. А это обычный парень, так что все нормально. — Чимин перевел взгляд в окно, не замечая, что на постоянно угрюмом лице старшего появилась ухмылка буквально на пару секунд, а затем вновь исчезла. Мин кинул взгляд на письмо. — Того придурка почти поймали. — протянул Юнги, останавливаясь на светофоре. Чимин тихо промычал, прижимаясь виском к окну и бросая взгляд из-под ресниц на телохранителя. Юнги сжимал руль одной рукой, второй постукивая себя по бедру, и напряженно всматривался в ночной город через лобовое стекло. Разглядывая его профиль, Чимин сам не заметил, как усталость взяла свое и он отключился. Сигналы машин, гул ночного города и звук капель дождя, что только начался, резко исчезли, оставляя только размеренное дыхание Юнги. Тяжелый день вместе со всеми страхами остался позади.***
— Приходите к нам ещё! — милая девушка за кассой широко ему улыбнулась, протягивая пакет. Юнги лишь сдержанно кивнул и, забрав покупки, выскочил на улицу. Сыпал первый снег, заставляя поежиться. Мин поднял воротник своего пальто, вжимая голову в плечи, и быстро сел в теплый салон автомобиля. Отложив пакет с аптеки на соседнее сиденье, он проверил телефон на наличие звонков или сообщений от Чимина. Было пусто и Юнги выдохнул — кажется, тому больше ничего не нужно и можно было спокойно возвращаться. Пришла зима и, как бы иронично это не звучало, но Пак умудрился заболеть. С боем Сокджин отправил того на больничный. А Чимин, когда понял, что не вернется на сцену пока не вылечиться, слег окончательно и сделал из Юнги ещё й мальчика-на-побегушках. «Поедь и купи мне то…», «Сделай мне поесть», «У меня затекла нога, помассируй её». И это не полный список. Мин задолбался. (Но Юнги ни за что не признается, что ему нравиться это все делать, нет.) Открыв дверь квартиры своего подопечного дубликатом ключа, который он сделал ещё после первого своего визита сюда, Юнги скинул пакеты в прихожей и разулся. Не снимая пальто, мужчина прошел в спальню и тихо хмыкнул: Пак спал, скрутившись в клубок, между множества одеял и подушек. Тихо подойдя к кровати, Юнги поднял упавшую игрушку и положил её с краю. Под одеялами завозились и вот из-под подушек показалась взлохмаченная голова Чимина. Он, сонно моргая, протер глаза и посмотрел на Юнги. — Я привез все, как ты просил. Ещё что-то, Ваше Высочество? — хмыкнул мужчина. Чимин покачал головой и перевернулся на бок, поглядывая на Мина из-под ресниц и хитро улыбаясь. — Что? — Это так мило… — протянул хриплым голосом Чимин, прикрыв глаза. — Ты так заботишься обо мне. Смотри осторожно, я и влюбиться могу… Юнги лишь покачал головой и, взлохматив волосы Пака ещё больше, вышел с комнаты, на ходу снимая свое пальто. И эту ночь он проведет в квартире подопечного — на ноги его ставить будет. Вскоре послышались шлепки босых ног по паркету в сторону ванны. «Нужно постелить ковры…» — Юнги поджал губы и принялся распаковывать пакеты.***
Когда это случилось, Чимин сам не знает. После того, как Юнги вылечил его в начале зимы? Или после того концерта в середине октября, когда он чуть не потерял сознание за кулисами, а Юнги был с ним рядом и вовремя позаботился о нем? Или же после дня рождения Гука, когда Мину пришлось забирать пьяного в щи Чимина с клуба и сначала слушать его пьяный бред, а потом отстирывать слюну подопечного со своего пиджака? Чимин не знает. Но он знает точно то, что действительно влюбился в своего телохранителя. «Ну вот, ты произнес это. Хоть и мысленно, но ты признал. Все! Финиш!» — Чимин покачал головой, откидываясь на спинку своего кресла. Перед ним был открыт ноутбук с текстом очередной песни, что так не хотела писаться. Зато мысли о сильных руках и широкой спине Юнги оставлять его не хотели. С их первой встречи прошло уже чуть меньше полугода. За это время Чимин смог вытянуть Юнги из его кокона. Теперь они много разговаривали, подстебывали друг друга и помогали если не делом, то хотя б советом. От сталкера не слышно ничего и Чимин полностью расслабился, вновь возвращаясь в привычную колею, только теперь с Юнги под боком. Чимин уже не боится читать письма от фанатов. На улице не оглядывается — за ним незримая тень в лице Юнги. Все спокойно, все счастливы. Но вот незадача. Любовь действительно не выбирает, когда приходить. Так что теперь Чимин сидит и думает, что же с ней, такой подлой, делать. Он не замечает, как в дверь стучат, а затем в кабинет заходят. Подняв взгляд, парень с удивлением смотрит на директора. — Чимин, у меня к тебе серьезный разговор. — парень кивнул, закрывая вкладку с текстом на компьютере и внимательно следя за мужчиной. Тот прошел к его креслу, положил ладони на спинку и повернул парня лицом к себе, присаживаясь перед ним на корточки. Чимин удивленно вкинул бровь — директор ещё никогда не вел себя так. Тот сжал его колени, немного разводя их в стороны, на что Пак вздрогнул и оттолкнулся, отъезжая на кресле подальше. — С вами все хорошо, директор Ли? — Чимин мысленно погладил себя по голове — его голос не дрогнул. Внутри зарождалась паника. Несколько месяцев назад журналисты обозлились на их компанию. Откуда-то в интернете появились фото директора Ли с одной из трейни, которой не было ещё и восемнадцати. После этого начали появляться заявления от разных людей с обвинениями в сторону директора о домогательствах. Позже Чимин узнал, что это были бывшие трейни, которых компания или уволила, или не продвигала после дебюта. Но все же начал с осторожностью находиться рядом с директором. Да и Юнги начал наседать, чтобы Пак поменьше контактировал с Ли. Почему-то его преследовала мысль, что директор Ли к нему не полезет. Ага, размечтался. Вот, стоит сейчас, смотрит хищником и похотливо губы облизывает. — Со мной просто прекрасно, а вот у тебя дела не очень, Пак. — ухмыльнулся мужчина и вновь подошел к Чимину. — По глазам вижу, что ты понимаешь, зачем я пришел. — он склонился к его лицу, опираясь на подлокотник чиминового кресла. — И, думаю, ты понимаешь, что если о том, что случилось в этом кабинете, узнает хоть одна живая душа, ты не просто вылетишь с компании, но и загремишь за решетку? — Чимин сглотнул и резко вскочил с кресла, отталкивая от себя директора и обходя его. — Чимин, не глупи. Я же могу с лёгкостью засудить тебя. Не думаешь же ты, что я забыл о тех фотографиях? Ты почти нарушил контракт. — мужчина резко подошел к Чимину и схватил его за руку, вжимая в себя. Он забрался руками под свитер Пака, грубо сжимая кожу, и прижался губами к шее, оставляя красные следы. Чимин пытался оттолкнуть директора, но тот лишь сильнее сжимал его в своих руках. Директор резко дернул его свитер вниз — послышался звук рвущейся ткани. Наконец, клубок страха и истерики, что сжимал горло Чимина, немного ослаб и Пак смог закричать что есть мочи, зовя на помощь. За что сразу же получил сильную пощёчину — в голове загудело. Чимин почувствовал резкую боль не только от щеки, но и от губы. Во рту почувствовался металлический привкус крови. — Или ты сейчас заткнешься и расслабишься, или мне придётся подпортить твое красивое личико ещё больше. — Чимин вновь попытался оттолкнуть мужчину и закричать. Дверь чуть не слетела с петель от того, как её резко открыли. В кабинет влетел разъярённый Юнги. Он оттолкнул директора и, схватив Чимина за шкирку, вывел его с кабинета. Чимин тихо глотал слезы, сжимая в руках лоскутки своего свитера. Они быстро спустились на парковку, благо за ними никто не пошел. — Чимин, ты слышишь меня? — Чимин поднял заплаканное лицо к Юнги. Тот сжимал в ладонях его щеки, обеспокоенно заглядывая в глаза. Чимин только покачал головой и поддался вперед, прижимаясь носом к плечу Мина и давая волю чувствам. — Все позади, Чимин-и. — Юнги аккуратно поднял его лицо за подбородок, вновь пытаясь заглянуть в глаза. Чимин, не выдержав взгляда, потянулся вперед и прижался к губам старшего. Даже поцелуем это назвать было нельзя, лишь касание к губам губами. Парень отпрянул и вновь прижался носом к плечу старшего, хватаясь со всей силы за пиджак Юнги. Мужчина поднял его на руки и посадил в машину. Чимин пришел в себя, сидя на уютной кухне своих друзей. Его пальцы облизывал Бам, положив голову на его колени; на столе стояла чашка с чаем; витал запах ментоловых сигарет. На подоконнике сидит Чонгук, выпуская в открытое окно дым сигареты. Тихо вздохнув, Чимин потянулся к чашке и только сейчас заметил, как сильно дрожат его руки. — Это уже во всех СМИ… — на кухню зашел Тэхён, сжимая в руках телефон. Чонгук перевел взгляд с ночного неба на своего мужа и тихо вздохнул. — Что там? — спросил Чимин и сам испугался своего голоса. Тот был хриплым и еле слышным. Тэхён поджал губы и сел на стул рядом, заглядывая в чашку с чаем. А затем, с прищуром смотря на Пака, протянул ему свой телефон. На экране был пост в одном из самых больших новостных каналов страны. Его фото, то последнее, что прислал ему сталкер: он в одних штанах напротив окна, сонный. Пробежав глазами по тексту, Чимин вздохнул и отсунул телефон. Внутри было пусто, снаружи тоже. Щеки стягивали дорожки от слез, руки дрожали. Но было как-то все равно. — Он сказал, что сделает это. Так что ничего удивительного. — пожал парень плечами. — Есть что-то покрепче чая? — посмотрел на Тэхёна. Со стороны послышался истерический смех Чонгука, а Тэхён покорно поставил перед Паком бутылку виски и три стакана. Чимин разлил алкоголь по стаканам и залпом выпил свою порцию, сразу же наливая ещё. — Юнги просил, чтобы ты не напивался. — Чимин только кивнул и вновь выпил залпом стакан виски, почесывая Бама за ухом. Тэхён только вздохнул и тоже взял свой стакан. Они просидели в тишине следующие пол часа, когда в коридоре послышались шаги. На кухню зашел Юнги. Чимин пораженно застыл: мужчина был без привычного костюма. Толстовка, спортивные штаны, кроссы. Неизменным оставалось пальто. От былой строгости не осталось и следа, Мин казался на пару лет младше и проскальзывало в нем что-то бунтарское. — Тебе легче? — мужчина кинул взгляд на стол, разглядывая стаканы и полупустую бутылку виски. Чимин сглотнул и кивнул. Ему почему-то стало стыдно за то, что эту половину бутылки выпил он. Неожиданно перед глазами встал тот разъяренный взгляд, с которым Мин ворвался в кабинет и вытянул его с рук директора Ли. — Тогда нам нужно идти. — Чимин покорно поднялся со стула. Бам тихо заскулил, перестав получать ласку, и подошел за очередной дозой к хозяину. Тэхён поднялся следом за Чимином, направляясь за ним в коридор. — Куда ты его отвезешь? — тихо спросил он Мина. Юнги накинул на плечи Чимина его куртку и только сейчас младший заметил, что он не в своем разорванном свитере, а в одной из футболок Тэхёна. — В безопасное место. Туда, где его уж точно не достанет слетевший с катушек псих Ли. — пожал плечами Юнги. Чимин, завязав шнурки на своих ботинках, притянул к себе Тэхёна и крепко его обнял. Только сейчас он решился сказать другу «спасибо». За все, что тот для него сделал. Тэхён похлопал его по спине, прижимая к себе ближе. — Ты всегда был сильнее меня, Чимми. Докажи всем, что и это тебя не сломает. — Чимин кивнул и, поцеловав друга в щеку, вышел за Юнги с квартиры. Почему-то появилось чувство, что он переступил не просто порог квартиры, а черту прошлой жизни. Уже в машине Чимин все же рискнул спросить Юнги о том, что происходит. — Ли решил действительно накатать на тебя заявление о нарушении контракта. Я сейчас пытаюсь доказать, что это ты во всей ситуации пострадавшая сторона. — Юнги вздохнул, поворачивая на нужном перекрестке. — Что будет, если не получится? — Или тебе придется выплатить штраф, или… — Юнги кинул взгляд на Чимина. Тот приподнял бровь, прося продолжить. — До трех лет лишения свободы. Чимин вздохнул и откинулся на спинку сиденья. Он почувствовал, как к нему начали остаточно возвращаться эмоции, и вот его пробивает на истерический смех. Пак смеялся довольно долго, а затем началась истерика. Юнги не трогал его, только достал из бардачка бутылку воды и пачку салфеток. Вскоре, когда Чимин немного успокоился, они остановились возле небольшой многоэтажки. Юнги кивнул следовать за ним, а Чимин лишь хмыкнул про себя — за этим мужчиной он готов хоть на край света. За железной дверью на последнем этаже оказалась небольшая, но уютная квартира. В прихожей стоял небольшой шкаф-купе и резная тумба. На стене висела картина осеннего города. Сняв с себя куртку, Чимин ступил дальше, не слыша возражений от хозяина квартиры. В том, что это был дом Юнги, Чимин почему-то не сомневался. В гостиной стоял коричневый диван с небольшим стеклянным столиком, книжный стеллаж, забитый книгами и разными бумагами, а на полу был большой и пушистый ковер. Пока Юнги возился с чем-то на кухне, как понял Пак, парень подошел к стеллажу, разглядывая разные фотографии. Неожиданно взгляд зацепился за знакомую бумагу. Оглядываясь и проверяя, нет ли хозяина, Чимин потянул кончик и тихо хмыкнув, поняв, что это. Черный бархатный конверт. Тот, в котором он получал письма от сталкера. Рискнув, Чимин вытянул папку, в которой и был спрятан конверт. Листая страницы-файлы, Пака все больше пробивало вновь на истерический смех: его фотографии на квартире, на улице, в офисе, дома у родителей. И пометки. Знакомым почерком. Только сейчас Пак понял, что никогда не видел, как Юнги пишет. Чимин настолько ушел в себя, разглядывая содержимое папки и складывая пазл в своей голове, что не заметил, как к нему со спины прижались теплой грудью, а ухо опалило чужое дыхание. — Советую ещё посмотреть в окошко. Думаю, ты узнаешь этот вид. — Юнги аккуратно забрал папку из рук Чимина и подтолкнул его к окну. Чимин покорно раскрыл шторы и ухмыльнулся: действительно, отсюда открывался шикарный вид на окна его квартиры. — Почему? — Почему? Что ты хочешь услышать? — Юнги покачал головой и, отложив папку на столик, уселся на диван. Чимин повернулся к нему, обнимая себя за плечи. По его щеках вновь текли слезы. — Что я просто в один день выглянул в окно, а там сонный ты на своем балконе? Весь такой мягкий и сладкий. — Мин облизнул свои губы, сжав в пальцах ткань подушки, что лежала на диване. — Что потом я только и делал, что постоянно ошивался возле проклятого окна, стараясь тебя выловить? А потом узнал, что ты восходящая звезда, начал следить как фанат, потом решил написать письмо о том, что чувствую? А ты скинул все на сталкера… — Ты!.. — Чимин судорожно вздохнул. — Ты знаешь, как я испугался? Я боялся на улицу выйти из-за тебя. Я думал, что с ума сойду, постоянно чувствовать себя под прицелом! — Чимин подлетел к Юнги, хватая подушку и начиная ею бить мужчину. Мин с легкостью отобрал подушку у Пака и повалил его на диван, заводя руки за голову и сжимая его запястья. — Прости! — выпалил Юнги и прижался щекой к груди младшего. — Прости, я не хотел тебя пугать. Я знаю, что поступил как полный мудак и ты имеешь право злиться. — Чимин попытался оттолкнуть старшего от себя, но Юнги был слишком тяжелым для него. — Я понял это, когда твоя компания начала искать тебе телохранителя. Я не хотел, чтобы так получилось. — он поднял взгляд на Пака и аккуратно стер костяшками дорожки слез с пухлых щек. — Тогда я и вызвался стать твоим телохранителем. Чтобы защитить тебя и искупить вину перед самим собой… — Чимин перестал вырываться, внимательно слушая немного хриплый голос мужчины. — Я влюбился в тебя с первого взгляда и хотел хоть так быть ближе. Если не в сердце, то просто рядом, прикрывая тебя собой. Юнги привстал, отпуская руки Пака, но продолжая сидеть на его бедрах. Чимин вздохнул и прикрыл глаза. — А я думал, что же делать со своей влюбленностью, а оно вот как… — Чимин сглотнул и, схватив Мина за рукав его толстовки, потянул на себя и прижался к его губам. В ту ночь они много говорили, смеялись, плакали и целовались. Они забыли об окружающем мире, проблемах и просто наслаждались друг другом. Через пару дней вопрос с контрактом решился: в сеть попали кадры с камер видеонаблюдения того вечера, когда Ли домогался Чимина. Фанаты Пака добились того, чтобы Ли не просто забрал заявление, но и подал в отставку. Компания не долго пробыла без директора. Темная полоса в жизни Чимина закончилась. Теперь ему не страшны были сталкеры — у него был прекрасный телохранитель и парень, что своей широкой спиной отгораживал его ото всех проблем и напастей. Чимин наконец любил и был любим не только своими фанатами. Чимин наконец был по настоящему счастлив. А ковры в его квартиру они все же купили по настоянию Юнги. Теперь Чимин мерз не так часто. И всегда закрывал шторы. Точнее, закрывал их Юнги, ведь только ему позволено видеть Пака таким, каким его фанаты и сталкеры никогда не увидят.