Отемнение ума

Последнее, что помнит Шерлок – это грохот взрыва, шум сомкнувшейся над головой воды и, где-то на периферии сознания, ему кажется, что он слышит крик Джона. А дальше темнота... ...Когда Шерлок открывает глаза – их режет белый больничный свет, а во рту уместилась вся пустыня Гоби. В кресле напротив кровати сидит Майкрофт, и от одного его вида сразу же становиться во много раз хуже, чем от всех тех лекарств, что с тихим кап-капом стекают в вену. Шерлок тянется за стаканом воды, жадно глотает спасительную влагу. Но стоит только Майкрофту заговорить, как спасение чуть не оборачивается очередной глупой трагедией. Слова, произнесенные скромным служащим британского правительства, заставляют Шерлока на полном серьезе искать в облике брата признаки употребления травки. Потому что как можно, находясь в твердом уме и здравой памяти, заявить, что Джон... мертв. К своему облегчению, Шерлок находит у Майкрофта все черты того, что тот под кайфом: румянец на щеках (поднялось артериальное давление), под белоснежным воротником бешено колотится жилка, подрагивают руки (учащенный пульс), расстегнута верхняя пуговица рубашки, узел галстука ослаблен и приспущен (чувство нехватки воздуха), затаенный ужас в глубине глаз (появление панического страха). Все просто. Э-ле-мен-тар-но. Уж Шерлок-то знает, что такое дурь. А эти его слова о Джоне... Так всем известно, что конопля – наркотик, изменяющий сознание. Чего только не привидится, когда к тебе приходят похмельные глюки. На следующий день Шерлока выписывают домой. Где Мориарти – не понятно. На месте взорванного бассейна не обнаружено человеческих останков – это он знает из полицейских отчетов. Что может быть сложного во взломе сервера Скотланд-Ярда? Где Джон – не понятно тоже. Миссис Хадсон плачет и ничего не говорит. Толку от нее, как обычно, мало. Спрашивать у Майкрофта нет ни какого желания. Скорее всего, его верный доктор еще в больнице. Ведь Шерлок слышал, как он кричал. Наверное, раны оказались тяжелее, чем у гениального детектива. Но Шерлок не расстраивается – шрамом больше, шрамом меньше. Разве это может испортить красоту Джона? К тому же, через пару дней он появляется. Сначала Шерлок слышит, как хлопает входная дверь и, прогибаясь под тяжестью входящего, поскрипывают ступени. Все восемь. Одна за другой. А потом и он сам появляется на пороге. Все такой же родной: с теплой улыбкой на губах, с чуть-чуть растрепанными осенним ветром волосами и сильными горячими руками. И Шерлок тает под его пальцами. Как раньше. Как всегда. Следующую неделю они проводят в поисках любой зацепки за след Мориарти. На уши поднята вся армия бездомных. Про задействованные связи Большого Брата даже не стоит и упоминать. Да что там! Шерлок вместе с Джоном собственнолично обшаривают каждый переулок, заглядывают во все щели, но на фронтах этой странной войны пока царит мертвая тишина. Джон все это время ведет себя немного странно. Он молчалив, порой, после особенно гениальных выкладок Шерлока на месте очередного преступления, забывает вставить свое привычное «великолепно» или «восхитительно». Иногда его сложно дозваться и чай теперь приходиться ждать по полчаса, а то и идти делать самому. Но Шерлок ему все великодушно прощает. Списывает на полученную при взрыве травму и продолжает с еще большим усердием фонтанировать новыми идеями. Кажется, теперь с Джона стало сложнее считывать информацию и это, наверное, повод задуматься и заинтересоваться, но перед Шерлоком алой тряпкой маячит куда более интересная загадка. Да и какие тайны могут быть у его милого доктора? Ведь он неизменен, как английская королева. И Шерлок отметает эту мысль как не существенную. Через два месяца после возвращения Джона на Бейкер-стрит 221B Шерлок твердо убеждается в своем предположении, что конфискованной наркотой балуется весь отдел расследований Скотланд-Ярда. Во главе с Грегори Лестрейдом, конечно же. Сочувствующую ему Салли Донован Шерлок еще пережить мог, но поддержку в лице Андерсона он ощутить был явно не готов. Сочувствие, жалость! Кто им вообще сказал, что Шерлок Холмс нуждается в поддержке?! С какими глюками к ним приходят убеждения, что Джон Уотсон умер? Вот же он! Живой, теплый, до невозможности домашний и верный. Немного задумчив, ну так что ж, легкая контузия еще никому не добавила счастья. Шерлок выкрикивает все это в лицо Лестрейду, когда тот пытается аккуратно увести его за плечо в свой кабинет. Шерлок вырывается и не верит, не верит, не верит! Что, черт возьми, со всеми происходит?! Джон, ну скажи им, скажи! Но он молчит, уже привычно глядя в никуда, и Шерлоку на мгновение становится чертовски страшно, что все это – правда, а он действительно сошел с ума. Нет! Невозможно! Это невозможно! И он стремительно срывается с места, эффектно взмахнув полами дизайнерского пальто. Дома он в спешке перерывает заново отчеты, а в гениальном мозгу засела мысль, что он определенно что-то упускает. А может намеренно хочет упустить? Ровные строчки pdf-файлов сливаются в одно сплошное пятно, а он ищет и одновременно боится найти. На месте взрыва человеческих останков не обнаружено... Двое ранены... Один из пострадавших скончался по дороге в больницу... Множественные осколочные ранения, закрытая черепно-мозговая травма... Джон Уотсон... капитан... пятый Нортумберлендский полк... Дальше он не листает. По инерции страница еще немного пролистывается вниз и замирает. Как Шерлок. Потом он тянется к мобильному, скромно приткнувшемуся рядом с пустой чашкой из под утреннего чая. Пальцы сами нажимают кнопку 1 на сенсорной панели, и Шерлок вновь застывает в ожидании ответа абонента. Но в трубке «аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети». Номер Майкрофта записан в телефонной книжке, но Шерлок, хоть и не любит его набирать, знает комбинацию цифр на зубок. Единственный вопрос, который он задает старшему брату, звучит просто и лаконично: «Правда?». И тот так же коротко говорит: «Да»... Третий ящик письменного стола заперт на ключ, но подобрать к нему отмычку – дело пары секунд. «SIG-Sauer» Джона оказывается на том же месте, где тот его и оставил. Тяжелый металл идеально ложится в ладонь. Пять патронов в обойме – это много. Чересчур много для одного его гениального мозга и Шерлок методично выщелкивает их в пустой ящик. И с каждым глухим ударом перед глазами вспыхивает картинка. Бам – знакомство. Удивление от того, как спокойно и, в тоже время, обреченно смотрит этот невысокий мужчина. Бам – выстрел, спасший ему жизнь в деле о спятившем таксисте, или «Этюде в розовых тонах», как назвал его Джон, сделан из этого самого пистолета. Ностальгия? Судьба? Возможно. Бам - китайская мафия с их неуловимым генералом и Джон, привязанный к стулу в темном туннеле. Бам – мгновенное чувство горького разочарования, там, в бассейне. И столь же мгновенная радость от осознания собственной ошибки. Как он мог подумать, что доктор Джон Уотсон, нет, капитан Джон Уотсон, может предать его? Мысли, мысли, мысли... Их так много в неусыпном мозгу. Но щелчок снятого предохранителя, как компьютерный вирус, поражающий систему, мгновенно убивает их, оставляя лишь одну, самую главную – а есть ли что-то там, за чертой? Чертов гений Шерлок Холмс не верит в загробную жизнь. А городской сумасшедший, почти три месяца разговаривавший с погибшим товарищем, вполне. И он сейчас найдет ответ на этот последний тревожащий его вопрос. Осталось лишь запустить отчет. Пять, четыре, три, два, один...