***
Калли и Киара — идеальная пара. Они всегда вместе, всегда готовы стать поддержкой друг друга. Калли выступает на сцене, каждую вторую песню посвящая своей девушке, заставляя завидовать остальных участников группы. Киара преподносит своей девушке огромные букеты каждое выступление, и является единственной, чьи букеты Калли принимает, заставляя ревновать остальных фанатов. Калли и Киара — НЕ идеальная пара. Никто не знает, что все букеты, подаренные ей отправляются в ближайшую мусорку, а в песнях Калли воспевает вовсе не ее, а некую идеальную личность, которой Киара вовсе не является. Наоборот, она будто высмеивает все ее недостатки, опуская ее на уровень одноклеточной амебы. Калли и Киара — идеальная пара. Ни у кого даже мысли нет, что кто-то из них может изменять другому. Со стороны они выглядят так, как будто влюблены уже на протяжении многих веков, множества прошлых жизней. Может быть, это и так. Калли и Киара — НЕ идеальная пара. Каждую ночь Калли приводит в их дом новую распаленную горячими поцелуями в подъезде их дома подцепленную на выходе из гримерки жертву, с которой громко и грязно трахается на их общей кровати. Каждую ночь Киара проводит в местном клубе, успев за долгое время назубок выучить местоположение каждой кабинки, где она отдавалась очередному извращенцу-ебырю, каждого подоконника, на котором возбужденно стонала, ощущая чужие губы на собственной мокрой промежности. Калли и Киара — идеальная пара. Они выглядят продолжением друг друга. Все их друзья, родственники и знакомые просто в восторге от чистоты и невинности их отношений. Калли и Киара — НЕ идеальная пара. В редкие моменты, когда обе девушки находятся дома без помех в виде партнеров на ночь, они напиваются дорогого алкоголя и до утра трахаются на всем, что только попадется. Никто из них не знает, почему их все еще влечет друг к другу. И попытки избавится от этого влечения постоянной сменой партнеров не приводят ни к чему. Обе девушки уже давно забыли, что такое боль.***
Песок — рыхлая горная порода. На песке, особенно если он сухой, нельзя строить ничего. Из из него точно не выстроишь долгоживущее помещение. Постройка сооружения из песка — ошибка. Такой же ошибкой были их отношения, которые они переживали уже которую жизнь подряд. Все предыдущие попытки заканчивались одинаково. Но почему-то каждый раз они пытались начать сначала.***
Они не помнят, в отличие от меня. Боль, питающая их души, доводит их до невообразимых пределов. Боль, в которую они обе ныряют с головой. Я знаю. Я помню. Когда причиненные им ими же самими страдания становятся слишком сильными и отдаются эхом, разрушая мир, их отбрасывает на самое начало. В момент, когда они еще были счастливы. Пламя… Оно отнимет последний вздох девушки, что всегда была фениксом. Холод же обернется трагичным концом для той, что приносила его с собой, приходя за новыми партиями умирающих душ. Но, в отличии от меня, они не будут одиноки в свои последние мгновенья. Неведомая сущность, несущая их конец, напоследок, словно издеваясь, даст им насладиться воспоминаниями.***
Песок — плохой материал для строительства. Но вот если его намочить — на какое-то время он становится достаточно прочным, чтобы создать из него крепость.***
Новая реинкарнация — новые чувства. Первые несколько лет иллюзия идеальности не нужна — ведь все уже является таким. Но, как песок, высыхая, теряет прочность, так и их отношения, лишенные цели, угасают, оставляя после себя лишь иллюзию. Я брожу вокруг, никогда не показываясь им на глаза. «Я не должен вмешиваться», говорю я себе. Я брожу, и везде идет дождь. Для меня нет места в этом мире. Никто, кроме них, не может меня видеть. Я — невидимый наблюдатель, призванный следить за тем, как развиваются противоречащие самому мирозданию отношения двух несовместимых сущностей. Я должен следить, но не вмешиваться. Каждую реинкарнацию никто из них не помнит о предыдущей боли. Но я помню. Убивающая их сущность, будучи частью меня, забирает всю их боль, заставляя меня бесконечно переживать все, что пережили они. И это невыносимо. Но каждый раз, видя свет в их, казалось, потухших после последней инкарнации глазах, я завидую им. И даже несмотря на пережитую мною боль, я продолжаю жить в собственном мани-мирке. Идиот. Как был им, так и остался. Никогда не менялся. Все в порядке. (Не ври). Все в полном порядке. (Не ври, блядь). Я в полном порядке. (НЕ ВРИ САМ СЕБЕ, УЁБОК!) Для меня нет места в этом мире. Я никогда не смогу назвать его своим домом. Но, может быть, мне это и не надо?***
— Привет. — Привет. — Меня зовут Киара. — Меня Калли. — Мы раньше нигде не встречались? — Тебе тоже так показалось? — Да. Но вроде нет… — А точно ли это важно? — Нет, не думаю. Две девушки — одна с длинными розовыми волосами, вторая — с ярко-рыжими, небрежно взявшись за руки, медленно идут по вечерней набережной. Нежный пламенный свет падает на их умиротворенные лица. Ровно через двадцать четыре минуты и сорок семь секунд они поцелуются. Откуда я это знаю? Я и не знаю. Но так оно и будет. Пока я жив, все будет продолжаться. Им не выйти из этого порочного круга. Я смотрю в тишине на бездушный чужой город, где никто не сможет нас найти. Никто не поможет им. Но я верю, что когда-то кольцо сломается. Замок, построенный из мокрого песка, осыплется, как карточный домик от дуновения ветерка. И построится заново — уже из твердого камня. Когда-то, но не сейчас. Еще слишком рано.