Диалоги тет-а-тет

      Очередное холодное, темное и безрадостное утро ознаменовалось звоном будильника с телефона, выключив который мужчина растер рукой лицо. Опять работа. С одной стороны любимая и приятная, но с другой она безумно тяготила. Опять придется идти в мороз, толкаться в общественном транспорте, пересекаться с желанными и нежеланными коллегами, думать о мероприятиях, упавших свыше на головы многих и его в том числе, и проводить очередной долгий день в колледже. Лениво приняв душ, умывшись и перекусив купленной вчера булкой, он собрался и взглянул на себя в зеркало перед уходом: приятный среднестатистический невысокий мужчина, тяготеющий к комфортным и свободным вещам, очки с толстыми линзами визуально увеличивали глаза, позволяя без труда считывать океан чувств, в котором он тонул каждый день. Симпатичная серая мышь. Покинув квартиру и выйдя на улицу, он поморщился от холода, избежать которого не помогал даже многослойный аутфит. Путь до остановки, дальнейшее ожидание автобуса и поездку в нем скрашивал плейлист, зацикленный на протяжении нескольких недель. Последние мгновения покоя и уединения со своими мыслями окончились, как только он подошел к территории колледжа. Это бирюзовое, облупленное здание имело крайне удручающий вид, вызывая тревожные мысли о том, настолько ли оно того стоит, чтобы провести в нем годы жизни, но, прежде чем отвлечься на них, он ощутил хлопок по плечу. Высокий и невероятно обаятельный мужчина улыбнулся, заметив растерянность в чужих глазах.       – Утро доброе! Что, сколько сегодня пар?       – Доброе, Влад. Да, знаешь, целый день, хочу отпустить пораньше с последней пары своих.       – Может за минут двадцать или тридцать? Уйдем вместе.       – Зависит от оперативности работы этих балбесов. Я напишу тебе.       – Договорились.       Продолжив путь молча, но вместе, они миновали сонных малочисленных студентов, разминувшись на втором этаже. Каждый побрел свою скромную каморку, где одного ждали веселые и бодрые старшие коллеги, а другого, словно бы вечно на нервах, распушенная ведьма с худощавым прихвостнем.       Колледж заполнялся шумными студентами, угомонить гул которых мог лишь звонок на пару. Наблюдать за тем, как юные души «ловят кеки», «кринжуют» и, естественно, работают, было приятно. Но приятнее всего были перерывы: сладкие десять – двадцать минут, на которых появлялась возможность выйти покурить, поговорить и поесть жирную, вкусную пиццу из ларька у колледжа и, как только прозвенел первый за день звонок, мужчины спешно покинули кабинеты, встретившись на первом этаже. Ни сказав друг другу и слова, лишь мимолетно обменявшись улыбками, они сбежали на улицу, скрывшись во дворах. Достав пачку сигарет из кармана и посмотрев на спутника, который явно потерял что-то, Влад усмехнулся.       – Забыл?       – Да, черт.       – Держи…       Протянув сигарету и дождавшись, когда собеседник потянется за ней, Влад одернул руку, надменно улыбнувшись.       – Плата за сигарету – один поцелуй.       Наглость и самоуверенность мужчины в совокупности с таким условием заставляли сердце болезненно чертыхаться в грудной клетке.       – Ты стащил коньяк Буткевича и напился или вместе с ним с ума сошел?       – Да ладно тебе, Илья, просто быстрый поцелуй, никто не заметит.       – Лучше просто дай мне сигарету. Если не жители домов так какие-то студенты нас так или иначе заметят, потом проблем по горло будет.       – «Проблемы», хах, да они просто начнут рисовать порнушные фанарты с нами, писать сопливые фанфики и дрочить на наши отношения. Плавали – знаем. Но если ты так боишься, пообещай, что следующую мою просьбу ты не отвергнешь. Какой бы она ни была.       – Ладно.       Отдав сигарету четырехглазому, Влад посмотрел на многочисленные окна квартир, рассматривая рамы, шторы и различные предметы на подоконниках.       – Ты все никак не соглашаешься зайти, но знаешь, может, мы все же будем трахаться на перерывах у меня? И может, ты бы порисовал меня голым, как хотел.       Закашлявшись, Илья ткнул любовника в грудь, схватившись за торчащий пиджак.       – Ты можешь говорить об этом не так громко, а лучше вообще молчать?       – …Люблю тебя.       – Отстань.       Нервно куря и несколько раз обернувшись в процессе, боясь, что их все же мог кто-то услышать, мужчина неохотно участвовал в дальнейшем диалоге на отстраненные темы и вяло реагировал на шутки, что с одной стороны Влад понимал, а с другой, он питал надежды на взаимную пылкую страсть вне стен квартиры Ильи. Под конец перерыва, разойдясь по своим кабинетам и продолжив вести пары, они переписывались время от времени, отправляя мемы и новости. При таком более личном общении, неловкий Илья проявлял себя лучше, открыто выражая мысли на разные темы, при этом активно отворачиваясь от занятых студентов, стараясь скрыть краснеющие уши от прочитанных комплиментов.       Долгие часы занятий, мимолетные перемены и кураторские дела, отдалившие Влада на выгодных двадцатиминутных переменах, на которых и сам Илья так же занимался поручениями, в которых никто не желал помочь, сделали день мучительным. Они пересеклись лишь пару раз, в толпе студентов, словно сменив караул в их тайном месте для перекуров, без слов и улыбок. Куря и рассматривая все те же, уже хорошо знакомые окна, Илья поймал себя на мысли о том, что идея о походах в гости для удовлетворения низменных, похабных, и на деле просто искренне человеческих желаний, была не плохой, может даже хорошей, но этот, вечно полный сил, смешливый любовник часто просто подшучивал над ним, посему решение все же обговорить предложение было отложено в долгий ящик. Вернувшись на пару, продолжив изредка переписываться и получив фото члена, Илья смущенно убрал телефон, решив, что будет лучше отвлечься на работы студентов, а не думать о желанном агрегате любовника. Секс и откровенный флирт не должны просачиваться в рабочее время, но Влад так не считал, как на зло отправляя фотографии в самый неожиданный момент, сковывая сознание партнера желанием. Естественное молчание в диалоге, все же прервавшееся предложением поесть на грядущей десятиминутной перемене, заставило Илью ответить и продолжить общение. На драгоценный совместный перерыв было решено уйти раньше на пять минут и, отпустив студентов, которым больше перерыва хотелось уйти домой, Влад встретил спутника на первом этаже.       – Ты так резко перестал отвечать мне, интересно почему.       – Сам прекрасно знаешь, я же просил тебя…, пошли за пиццей, я не ел целый день.       – Ну так и как, отпустишь своих раньше?       – Надо бы, минут за двадцать пять.       – Хорошо.       Влад придержал входную дверь для собеседника, выйдя за ним. Под вечер стало холоднее, и казалось, что еще темнее; лед, покрытый снегом, едва поблескивал в просветах, а огромная вывеска «Магнита» привлекала внимание, маня зайти в магазин, но заветный перекус ждал их в скромном ларьке на углу, та самая крупная пицца, завернутая в пленку, хуже не придумать, но за неимением лучшего, худшее становится приемлемым. Купив и понеся своеобразную добычу, Илья неуклюже заскользил по голому льду, не рухнув на землю благодаря исключительному чуду и вовремя схватившего его за руку Владу.       – Давай я понесу, а то как-то не хочется есть шлепнувшуюся пиццу.       Смотря снизу вверх, на смазливое лицо, обрамленное ярким красным светом, видя, как блестят светлые глаза, Илья смутился от нахлынувшего вожделения, отдав пиццу. Он всегда считал любовника пиком совершенства, но иногда, тонкий художественный вкус возводил в абсолют это представление, будоража тело мурашками от восхищения и страсти. Плетясь за ним до самой каморки у кабинета истории, которую по праву можно было назвать «мужской берлогой», оставив верхнюю одежду, включив чайник и выставив на стол пиццу, кружки, салфетки и нож, они начали возиться, как мыши в кладовке, готовясь к трапезе. Прозвенел звонок, выведя на перемену немногочисленные группы, одна из которых находилась за стеной каморки и, отпустив которую, Буткевич заглянул к отдыхавшим. Видя знакомые лица приятелей, он широко улыбнулся, махнув руками.       – Опа! Какие люди. У вас намечается обед? Могу, так сказать, присоединиться?       Влад улыбнулся, машинально взяв еще одну чашку, принадлежавшую коллеге.       – Конечно, хах! Тебе чай, кофе или что покрепче?       – Давай кофе, я уже сегодня приложился раз. Как вообще, разобрался со своими сосунками?       – Да, чертовы прогульщики, делают что хотят, а потом скулят, что у них проблемы и они все исправят. А ты как?       – Как и всегда, каждый день как праздник.       Посмотрев на неловко молчавшего преподавателя по рисунку, мужчина, карикатурно похожий на злодея из «Смурфиков», подсел рядом.       – А у тебя чего, Илюх? Как всегда, спасаешься бегством от Хренковой?       – Ну, есть такое, да.       – Ты это, знаешь, возьми себя в руки и как мужик покажи ей, что последнее слово за тобой, ну и все такое.       – В этом нет необходимости…, спасибо.       – Ну смотри, а то так и проработаешь под ее каблуком.       Взяв кусок пиццы, Буткевич переключился на разговор с Владом, изредка затрагивая тихого третьего слушателя, который смеялся с шуток, но не особо горел желанием развивать какие-то темы. За несколько минут до начала новой пары, убрав все со стола, мужчины разбрелись по делам, продолжая пары. Еще две, и мучительно долгий, трудный день беготни и неуклюжего флирта, закончится.       Влад зачитывал лекцию, в которую каждый раз добавлял что-то новое: актуальные шутки и бытовые ситуации, ему нравилось общаться с аудиторией и слушать неловкие ответы на вопросы, он был прирожденным лидером, или, по крайней мере, знал как завладеть аудиторией. Так много внимания от всех и каждого, но не от любимого, который старательно избегал прямого проявления чувств в повседневности, лишь неловко пытаясь высказывать приятные вещи в ответ в переписке. Хотелось большего, сейчас, а не дома в постели, вывести партнера из зоны комфорта и насладиться новыми ощущениями. Думая об этом, Влад смотрел то на студентов, то на журнал и лежащий на нем телефон, отсчитывая время до перерыва. Совместный перекур в неловком молчании и грызущие мозг мысли при взгляде на любовника родили идею, гадкую, но такую желанную, что мужчина был готов ее предложить в ту же секунду, но одернул себя, не позволив нарушить идиллию. Затушив сигареты о мусорный бак, они, в спешной привычной манере, разошлись по кабинетам.       Ненавистные поздние часы работы: сонные студенты, преподаватели и лающие собаки за окнами придавали вечеру особый шарм тотального уныния. Илья поглядывал на работающих студентов, отвлекаясь на редкие вопросы, но в основном пролистывая каналы в телеграме с новостями и мемами, перебрасываясь ими с любовником, который в один момент написал о необходимости срочно встретиться во все той же каморке. Отпускать на перерыв не имело смысла и, предупредив группу, Илья ушел.       Идя по пустому коридору, тишину которого нарушало эхо лекций немногочисленных преподавателей, он скрылся на лестнице, спустившись на второй этаж. Дверь в кабинет, где шла пара, была приоткрыта. Буткевич громко рассказывал о какой-то теме студентам, не замечая ничего и никого кроме себя. Илья зашел с коридора в каморку, где в центре скромной тесной комнаты, заставленной вещами, опираясь о стол, стоял Влад, казалось, что ничем не обеспокоенный, возможно лишь немного перевозбужденный. Неуклюже закрыв дверь, Илья поправил очки, подойдя ближе.       – Влад, у тебя что-то случилось? Не хочу оставлять студентов одних надолго.       – Да хрен с ними, я своим раздал учебники, все равно ничего не делают и, знаешь, хочу немного расслабиться.       – До следующего перекура осталось не долго.       – Черт, Илья, я не об этом. Отсоси мне.       Дернув ушами, мужчина опешил, рефлекторно поправив очки.       – Ты меня опять подстебываешь?       – Я серьезно.       Влад отошел от стола, подойдя к собеседнику, закрыв собой слабый свет лампы. Смотреть в увеличенные линзами глаза, в которых кричали растерянность и неуверенность, всегда было, в некоторой мере, захватывающе. Такой естественный и открытый для прочтения взгляд лучше всего смотрелся ниже пояса, но поставить любовника на колени в общественном месте оказалось непосильной задачей, особенно во время пары.       – Я не буду делать это. Мы в колледже.       – Не опрокидывай меня во второй раз. Я знаю, что и ты хочешь этого.       – Дома может быть, но не здесь, ни в коем случае. У нас будут проблемы. Настоящие проблемы.       – В таком случае, может просто на коленях посмотришь, как я дрочу?       – Нет. Мне нужно идти.       – Илья, милый…       Мягко взяв очки за оправу, сняв и, с хрустом, убрав их в передний карман джинсов, мужчина тронул чужое округлое лицо, начав поглаживать чуть влажную от пота кожу.       – Один раз, никто не успеет заметить нас. Ты такой жуткий недотрога, вечно запрещаешь мне трогать тебя и сам не пытаешься оказать мне внимание на людях, даже если рядом никого нет. Как и сейчас.       – Влад, я…, не могу так.       – Понятно.       Упадочный тон голоса и лёгкое, едва уловимое раздражение, напрягли Илью, он не хотел оттолкнуть от себя любовника и, схватившись за пиджак, притянул к себе, поцеловав. Прекрасно понимая, что повелся на манипуляцию, он углублял поцелуй, ощущая жар чужого языка и то, как партнер в ответ прижал его за талию. Они чувствовали жар и желание друг друга, с каждым мгновением распаляясь все больше. Илья отстранился, толкнув мужчину к столу, дабы тот мог опереться, после подошел к нему, опустившись на колени. Целуя напряженный член через джинсы, он нерешительно расстегнул ширинку, приспустив чужие трусы, высвободил желанный орган. Влад усмехнулся, взглянув на партнера, очевидно борющегося со страхом быть застуканным и желанием заглотить член. Поглаживая горячую плоть руками, не решаясь отдаться порыву и начать активно дрочить, он, едва касаясь губами головки, попутно слюнявя её, начал заглатывать. Ощутив привкус пота и мочи на языке, разнося его глубже, к корню, Илья вспомнил, почему не желал заниматься сексом в порыве чувств, без подготовки. Грязь и естественные, но неприятные запахи, вкусы, выделения тормошили его зону комфорта, хотелось прерваться, сдаться и прекратить, но казалось, что отступать было поздно. Продолжая ласкать член, посасывая головку и дроча основание, он игриво заглатывал чуть больше с каждой попыткой, понимая, что любовник жаждет оказаться в глотке полностью, раздолбить ее и кончить, посмеявшись, если при несвоевременном выдохе сперма польется из носа, сделав принимавшего гадким и жалким. Решив поглаживать Илью по голове, в попытке приласкать и наградить, Влад неосознанно начал насаживать его на член, чем вынудил принимать больше, глубже. Он глухо простонал, когда тот уткнулся в лобковые волосы, прокряхтев в попытке сглотнуть. Удерживая брыкавшегося мужчину, он довольно закатывал глаза, но не удержав чужую голову, вынужденно отпустил его. Илья сдерживал кашель, испытывая давящее чувство стыда, встал с пола и собираясь ретироваться, жалея, что согласился, он неуклюже направился к двери, но Влад одернул его за руку, начав тянуть к себе. Понимая необходимость отказаться, но желая сближения, он неохотно следовал за любовником, севшим на стол. Ловкие руки вынуждали касаться оголенного члена, поднимаясь выше, лаская тело через рубашку, Илья нерешительно высвободился из чужой хватки, взяв инициативу на себя, расцеловывая шею, чуть дергая и сжимая соски партнера. Влад надрачивал собственный член, забравшись свободной рукой под свитшот, чувствуя голое родное тело, но хотел большего.       – Илья, блять…, трахни меня. Смазка у меня в куртке, я забыл…, похуй.       Отстранившись, робкий слушатель нашел на вешалке нужную куртку и, ощупав карманы, взял небольшой флакон жижи с чеком. Возможность одуматься и остановиться была окончательно упущена, как только он вернулся к дрочащему партнеру и начал стягивать джинсы с трусами ниже, оголив худую бледную задницу. Влад любопытно и выжидающе смотрел на то, как Илья, высвободив набухший от желания член, начал надрачивать его. Развернувшись на столе и прогнувшись в спине, сгорая от желания ощутить в себе орган, Влад тихо заскулил. Вскрыв флакон и смазав пальцы, Илья тронул пульсирующий горячий сфинктер, начав надавливать и проникать в податливую, натренированную кишку. Растянув мышцу тремя пальцами, он приставил смазанный член к подготовленной дырке, медленно входя и пытаясь не отвлекаться на лекцию, проходящую за стеной. Сантиметр за сантиметром он погружался в любовника, войдя полностью, Влад сладко глухо простонал, закусив губу и начав дрочить, он дал понять, что хочет большего. Илья плавно вышел, с силой войдя обратно, одернув руку от желания шлепнуть мужчину. Долбя любимую задницу так, что принимающий прогибался в коленях от толчков, Илья дотянулся до телефона в кармане брюк, включив камеру и начав запись того, как самоуверенный и наглый партнер скулит как сука от члена в кишке. Влад просил делать записи, желая позже их пересматривать, и каждое приглашение посмотреть вместе Илья категорически отклонял. Ему хотелось, чтобы секс оставался в приятных воспоминаниях и моменте, а не на видео, как что-то грязное и пошлое. Контролировать издаваемый шум было сложно, стол моментами сотрясался с громким скрипом, Влад томно стонал, а мошонка начала ритмично шлепать о задницу, и на каждый громкий звук Илья дергался, готовый выйти из партнера и одеться, но даже успей он это сделать, любовник с приспущенными джинсами выдал бы все как есть. Сжимая рукой свой, такой же как и он сам, тощий член, чувствуя как кишка прилипает к чужому органу, чуть вытягиваясь наружу и входя обратно с каждым новым толчком, Влад кончил, забрызгав руку и пол спермой, пробурчав в стол о своем завершении и протянув руки к лицу, желая слизать собственные выделения, он усмехнулся, когда его запястье было схвачено. Илья слизал сперму с ладони, испытывая вину за то, что не помог кончить еще во время минета, и теперь желанная награда осталась лужицами на грязном полу каморки. Несколько толчков и резкий выход заставили обмякшего партнера растерянно приподняться на локтях.       – Илья, что…       – Не могу кончить внутрь, тебе еще пару вести.       Закатив глаза, Влад сполз на пол, встав на колени и просяще открыв рот, вынуждая партнера дрочить на лицо. Рабочая сильная рука методично хлюпала на члене, пока сам Илья смотрел на сучье выражение лица. Ему хотелось думать, что таким дьявольски искренним партнер был лишь с ним, что он единственный, кто видел, как самоуверенность сменяется слабостью и вновь, казалось, что даже в пассивной позиции, он знал себе цену, лишь кривляясь для развлечения. Приблизив член ко рту и кончив внутрь, чуть расплескав, попав на нос, он встряхивал, выжимая все до последней капли. Собираясь поцеловать вставшего с пола партнера, Илья дернулся от прозвеневшего звонка, начав спешно запаковывать член обратно в штаны. Влад недовольно цокнул, натягивая на задницу джинсы, услышав, как очки, лежавшие все это время в кармане, с болью хрустнули. Он вытащил их, вытирая другой рукой лицо.       – Пиздец. Илья, я не хотел.       Взглянув на мужчину, Влад с ужасом обнаружил, что тот спешно и, в определенном смысле позорно, сбежал из каморки, оставив его разбираться с грязью самостоятельно.       – Вот же сука…       Убрав сломанные очки в карман пиджака и начав, ползая на коленях, стирать сперму салфеткой со стола, он дрогнул, ударившись о бортик стола, услышав знакомое восклицание и шаги. Буткевич подошел к столу, опершись одной рукой о край, смотря на то, как младший коллега старательно что-то трет.       – Перерыв на паре решил устроить?       – Ну типа.       Наклонившись так, чтобы собеседнику не пришлось вставать, старший тяжело выдохнул.       – Владислав, не буду скрывать, я слышал, как ты ебал кого-то здесь, не знаю дошло ли то же до студентов, но я далеко не первый день живу.       – Валер, я не понимаю, о чем ты говоришь, но спасибо, что так веришь в меня.       – Ты хороший парень и для твоего же блага: не рекомендую заниматься подобным на работе, вдруг студенты или кто менее понимающий заметит тебя и… того, с кем ты был. И я прекрасно понимаю, как молодая кровь бурлит и просит делать необдуманные поступки, помню, как здесь завалил одну даму, чье имя лучше тебе не знать. Так, мимолетная связь, но это было крайне безответственно.       – Я понял тебя, хорошо.       – Кстати, кто был с тобой? Та маленькая новенькая?       – О своей ты решил мне не рассказывать, значит и я не буду подставлять мое… ю.       – Хах! Подловил. Надеюсь, что все остальное ты также примешь во внимание и, если вы делали это на столе, помой его хотя бы.       – Хорошо.       Отойдя от запыхавшегося коллеги, Буткевич взял печенье в упаковке и чашку, в которой спешно заварил кофе, оставшись наблюдать за тем, как младший оттер пол, уйдя за тряпкой для промывки стола. Влад потратил небольшой перерыв на уборку, после убежал в кабинет, где студенты продолжали не особо активно писать конспект.       Последняя пара закончилась, как и планировалось, за некоторое время до звонка, позволив любовникам встретиться на первом этаже. По растерянному взгляду Ильи было заметно, что очки ему были необходимы, и протянутые стекла в убитой оправе крайне опечалили его.       – Влад, елки-палки, мне очень нужны очки.       – Прости, я, знаешь, могу купить тебе новые. Только скажи, когда и где.       – Я подумаю.       – Хорошо.       Стремительно покинув колледж и его территорию, вновь оказавшись на холодной темной улице, они отошли чуть дальше, желая уединиться и поговорить. Илья раздраженно дернул спутника, дабы тот обратил внимание на него, а не на голубей, клевавших пшено в снегу.       – Обещай, что то, что было сегодня, не повторится и останется между нами.       – Конечно, я никому не расскажу, что сломал твои очки и эта ужасная правда умрет вместе со мной.       – Я серьезно, зря мы это сделали, если кто узнает…       – Валера все понял, но он не знает с кем я был, ты в безопасности. Да и, впрочем, он просто порекомендовал не трахаться на работе, на первый раз мы прощены.       – Как же стыдно.       – Не парься… Могу я остаться у тебя на ночь?       – Поехали.       Начав путь по одинокой, малоприятной улице, продолжая разговаривать о насущных проблемах на работе, плавно перейдя в повседневность из новостей, отправленных друг другу, они отстояли на остановке, в ожидании автобуса, в котором были битком набиты люди. Протиснувшись ближе к окну, вынуждено сблизившись от давки, Илья уткнулся в грудь спутника, устало простонав. Близость в автобусе была единственной близостью в общественном месте, которая присутствовала в их жизни, но после сегодняшнего дня казалось, что пятно позора на их отношениях никогда не отмоется, словно каждый человек вокруг знает об их связи и осуждает. Влад довольно ухмыльнулся, посмотрев в окно, наблюдая, как улица за улицей сменяют друг друга, приближая к дому. Ему нравилось оставаться у партнера на ночь или несколько дней, Илья всегда был крайне заботливым и учтивым, готовым безвозмездно отдать все, что имеет, в том числе и себя, позволяя проникнуться совместной жизнью. Вывалившись из автобуса на нужной остановке, зайдя в ближайший к дому магазин и проходя мимо холодильников с рыбой и продукцией из нее, Влад остановился у икры за несколько тысяч.       – Как насчет икры? Возьмем вино, нашаманишь что-то, как ты умеешь, устроим ужин при свечах.       – Ага, конечно. Сам говорил, что подобные траты бессмысленны.       – Не бессмысленны, если делить их с тобой.       Илья невольно дернул ушами, спешно отмахнувшись рукой и пройдя в другой отдел, собирая корзину для бюджетного ужина. Готовить на двоих было приятно, даже когда что-то не получалось как хотелось, ведь Влад был готов съесть все, что ему подадут. Купив все необходимое и все же придя домой, неловкий хозяин помог убрать верхнюю одежду, в то время как партнер начал раскладывать покупки на кухне, прекрасно зная где и что лежит. Теплая уютная квартира казалась настолько родной, что даже мысль о том, чтобы покинуть ее, вернуться в свою собственную, наводила тоску, но пришедший со спины Илья, погладив помощника, начал подготовку к ужину, развеяв тягостные размышления. Часы разговоров в процессе приготовления и дальнейшего ужина казались мимолетными мгновениями, проносящимися перед глазами, вызывая сбивающее с толку ощущение долго текущего времени, но, смотря на часы и понимая, что время нещадно прошло, Влад взял на себя ответственность за мытье посуды, позволив Илье лениво посеменить в ванную. Последние усталые телодвижения от ванной до кровати, где всегда было подготовлено второе место, совершались из последних сил и, завалившись на кровать, любовники выдохнули. Влад с силой прижал к себе партнера, целуя в шею и мочку правого уха, щекоча кожу горячим дыханием и ухмыляясь от ответных усмешек. Илья поймал момент, в который смог поцеловать любовника в губы, забравшись рукой в зализанные волосы.       – Я люблю тебя, Влад.       – И я тебя.       Искренние щенячьи признания, подкрепленные поцелуями и ласками друг друга, были настолько приторно сладкими и нежными, что незаметно для себя, они провалились в сон, забыв поставить будильник.