***
К ланчу ещё продолжали говорить о таинственной новенькой, но теперь добавились довольно странные, порой жуткие истории с её прошлых школ. — Убила парня и полностью его съела, ты можешь в это поверить? — не унимаясь, тараторил стоящий рядом его друг Аякс. — И она не обротень и не вампир, а обычная девушка. Когда Невермор начал принимать в школу каннибалов и убийц? — Аякс, это же только сплетни, — качал головой художник, но в голове его потихоньку складывался пазл насчёт личности новой ученицы. Горгон никак не унимался, без умолку рассказывая всё более жуткие сплетни про новоприбывшую, однако через секунду резко замолчал и куда-то убежал, крикнув «Энид». Ксавье проследил за ним и увидел, как друг, подбежав к блондинке, начал эмоционально что-то говорить. Он не видел, что за её спиной кто-то стоит, но это видел Ксавье. Девушка стояла в профиль к нему. Весь её образ описывался словом «мрачно»: тёмные волосы, форма, пошитая на заказ, была отличительна от форм других учеников, вместо синих полосок были чёрные вперемешку с серым, её рюкзак тоже был тёмного цвета. Единственной светлой вещью в её образе была рубашка. Он так и остался бы незамеченным за разглядыванием новенькой, но она, словно почувствовав его взгляд, обернулась к нему, и их глаза встретились. Этот взгляд прожигал насквозь, её глаза смотрели в душу, казалось, коснулись сердца. Даже его бывшая Бьянка не могла таким похвастаться со своими глазами серены. Девушка отвернулась и начала что-то говорить Аяксу, но вскоре ушла с Энид. Это была она, он её узнал. Эти косички, этот хмурый взгляд, но при этом яркие глаза, что в контрасте с бледной кожей смотрятся сюрреалистично. Идеальная осанка, размеренный шаг, порой резкие движения — это всё было ему очень давно знакомо, ещё с детства. Эта девушка тогда спасла его от перспективы сгореть заживо, а в качестве благодарности за своё спасение он отдал ей свою первую влюбленность. Это была Уэнсдей Аддамс.***
С её приездом вещие сны Ксавье были посвящены только ей. Хотя ещё до того, как она приехала, ему всё снились чёрные вороны, которые он постоянно запечатлевал в своих работах. Сегодняшний сон был тоже о ней, но на сей раз во сне был сильный дождь, а она откуда-то шла. Он всё это видел её глазами: вот Аддамс вышла из здания и куда-то торопится, но, услышав шум, решила узнать, откуда он идёт. На неё летела статуя горгульи с крыши здания школы. Ксавье подорвался с подушки в холодном поту. Глянув в окно, он увидел солнечные лучи, что пытались пробиться сквозь шторы. Он облегченно вздохнул и посмотрел на время. Было половина восьмого, и он немного проспал, так как забыл завести будильник перед сном. День проходил спокойно, урок за уроком, но везде ему мелькала макушка маленькой Аддамс. Даже на уроке фехтования она выделялась, её грация во время боя с Бьянкой напоминала кошачью, и Торп, усмехнувшись, вспоминал свой сон. Но тут героиня его снов потерпела поражение в фехтовании. Лицо также не выражало никаких эмоций, впрочем, Ксавье давно понял, что единственное, где можно увидеть эмоции Уэнс, – это глаза. Нет, в них не было слёз, там был шок и отвращение к самой себе. Парень не был близок с ней, но, как ему показалось, проигрывать в чём-то она не привыкла. Следующее, что он заметил, — стекающую по виску алую струю крови. Учитель сказал, что ей стоит пойти в медпункт и обработать рану, а она, стараясь не сталкиваться ни с кем взглядами, поспешила покинуть класс. Эго Бьянки взлетело до небес, и она никак не могла перестать торжественно улыбаться. Если бы она была парнем, Торп бы, не задумываясь, стёр эту улыбку с её лица, которая вызывает у него тошноту. Но сейчас он задумался о другом: солнечный свет больше пробивался в класс. Он подошел к окну и увидел сгущающиеся тучи над школой. Художник нахмурился и попытался вспомнить свой сон. — А ты со мной не хочешь сразиться? — послышалось за спиной, и парень по привычке закатил глаза, проигнорировав вопрос. Но девушка не унималась. — Оу, неужели злишься, что я поранила эту психопатку? Если помнишь — именно она предложила биться до первой крови. — Бьянка, сделай то, что у тебя получается лучше всего — помолчи. Девушка возмущенно открыла рот и собиралась что-то ответить, но Ксавье уже её не слушал. Первая капля дождя ударила по окну, и только одному ему в классе этот звук показался оглушительным. Не сказав ничего учителю, парень выбежал из зала. Стараясь вспомнить, где он видел статую горгульи, он выбежал из здания школы. В голову ничего не шло, его паника нарастала с интенсивностью дождя. Он помнит, что это был небольшой дворик, лестница, веревки и снаряжение для ухаживания за садом. Он был там раньше. «Уэнсдей в медпункте, надо просто идти к ней» Под дождём парень начал бежать к медпункту. Нырнув под арку, он увидел, как девушка выходит со здания и спеша спускается по лестнице. Послышался раскат грома, и всё было как во сне, она притормозила и подняла голову кверху. Он побежал быстрее. — Уэнсдей! Он в последний момент успел сбить её с ног и повалить на землю. За спиной упала статуя, и осколки посыпались ему на спину. Аддамс потеряла сознания от удара головой об землю и лежала под ним, не двигаясь. Он прерывисто дышал и чуть ли не плакал от радости. Она жива, он успел её спасти. Посмотрев на неё, он замер. Никогда еще ему не доводилось видеть её настолько близко, они пересекались ранее, но это было не ближе, чем пару метров. Художник поднял её на руки с лёгкостью, один только её ботинок, кажись, был тяжелее её самой. В медпункте без лишних вопросов её сразу уложили на больничную койку, проверили на травмы и уверили, что не стоит переживать, и она скоро очнется. Он сидел и любовался ею. Смотрел на каждую деталь её лица и пытался запомнить, потому что знал, что в последний раз может так безнаказанно пожирать её взглядом. Эта девушка была прекрасна, каждая её часть. Ксавье понимал, что теперь все холсты его мастерской заполнятся изображением Уэнсдей Аддамс. Вот только теперь он ждёт, пока она очнется, и он снова сможет видеть её не менее прекрасные глаза. Она наконец-то очнулась, и он объяснял, что произошло. Со свойственным только ей юмором она пошутила, что он не дал ей умереть «красивой смертью». Хотя, зная Уэнсдей, это могла быть и не шутка. Они довольно много говорили, наверное, больше, чем за всё время. Она вспомнила его и как они познакомились, ему даже показалось, что глаза девушки загорелись при воспоминании их игры в прятки. Он хотел бы верить, что замеченная им небольшая улыбка, появившаяся на долю секунды, не была плодом его воображения. — Теперь мы квиты, — сказал парень, закончив свой рассказ о прошлом. Уэнс посмотрела нечитаемым взглядом и будто ждала от него каких-то ещё слов, а у него и вовсе отпал дар речи. Он всегда пропадал, стоит ему посмотреть ей в глаза, он даже старался не смотреть в них, рассказывая их историю знакомства. Благо их прервала медсестра, подоспевшая к очнувшейся девушке, и начала её расспрашивать. Парень понял, что пришло время уходить. Ему хотелось ещё немного остаться и поговорить с девушкой, узнать её получше, насладиться её присутствием и вниманием к нему. К сожалению, хорошее быстро заканчивается.***
Следующий раз они встретились на ярмарке урожая. Аддамс мастерски попала во все шарики в игре и выиграла плюшевую панду, которая цветами подходила для неё идеально. Он пытался с ней завести беседу и аккуратно пофлиртовать, она лишь отмахнулась от него. — Я кое-кого жду. Он продолжал её спрашивать, кого же она ожидает и кто этот счастливчик, но получил лишь «а тебе-то что?». Ухмылка пропала с его лица, когда он увидел рядом с ними Тайлера Галпина. Он до последнего надеялся, что тот просто проходил мимо и решил сыграть в какую-то игру, но Уэнсдей заговорила с ним, будто они знакомы. Это было бы не так неприятно – будь это кто-то другой, а не человек, достаточно насоливший ему в жизни. Он ушёл как можно быстрее. Почему это снова с ним повторяется, тогда это была его картина на стене в честь дня информирования, а сейчас это девушка, которая ему безумно нравится. Вечно он портит Ксавье жизнь. На празднике урожая произошло что-то, что теперь Уэнс вообще потеряла любой интерес к чему-либо, кроме нового монстра, убившего соседа Ксавье. И да, ещё был Тайлер. Что-то связывало их, её можно было часто заметить у него в кофейне. Она сидела за какими-то книжками и общалась с ним. Торпа это безумно злило, он не понимал, как можно вообще общаться с этим человеком, он был разочарован в Аддамс, но влюбленность в неё не пропадала. Лишь вечерами в своей мастерской он отпускал любые обиды и оживлял картину, где она была запечатлена с виолончелью. Он нарисовал эту картину, когда впервые услышал игру девушки. Эта мелодия оставила отпечаток на его сердце, и тогда он поспешил запечатлеть этот момент. Это единственное, что у него осталось от неё, просто воспоминания и способность оживить картину, чтобы услышать мелодию. А Тайлеру в этот момент доставалась реальная Уэнсдей. Однажды он побежал за ней в лес, когда она в очередной раз погналась за монстром. Искал он её долго, кричал её имя, но сильнейший ливень заглушал любую попытку дозваться девушку. Но даже так он нашёл её. Она стояла мокрая и смотрела на землю, парень подбежал к ней и поднёс зонтик над ней, хотя девушка и так была напрочь мокрой. — Отпечатки монстра превращаются в человеческие, — сказала она самой себе. Ксавье не сразу понял, о чём она говорит. — Что ты тут вообще делаешь? — Бежала за монстром, — с её уст это прозвучало так обыдено, будто это было «небо-голубое, трава-зеленая». — Монстр здесь? — запаниковал парень и огляделся вокруг. Схватив девушку, он начал вести её за собой, но она сопротивлялась. — Ты смерти ищешь? Идём скорее. Девушка продолжала стоять и с прищуром смотрела на Торпа. Никогда прежде парень не думал, что когда-то она будет на него смотреть. Уэнсдей осмотрела его с ног до головы и промолвила: — А ты что тут делаешь? Как бы ни пытался объяснить парень, с сегодняшнего дня он стал подозреваемый номер один. Будто сама вселенная ему назло пихала парня не в те места и не в то время. Уэнсдей Аддамс отдалилась от него настолько далеко, насколько позволяла территория Невермора.***
Каково было удивление Торпа, когда он увидел Аддамс в лодке Энид на соревнованиях. Наверное, ещё больше его поразил её наряд и название лодки «Чёрный кот». Вот к чему снились кошки. Уэнс по-прежнему игнорировала его, всё её внимание было обращено к Бьянке. Она нацелилась выиграть этот турнир и поставить эту выскочку-сирену на место. Послышался голос сзади, и, обернувшись, Ксавье увидел Тайлера, который пришёл поддержать девушку. Она лишь посмотрела на него, услышав «Вперёд, Уэнс, ты сможешь» и недоумённо приподняла бровь. Это немного повеселило Ксавьера. Его лодка добралась до острова второй, первый был «Чёрный кот». Побежав за флагом, он увидел лежащую на земле без сознания Аддамс. Забыв свою прежнюю цель, он упал возле неё и пытался привести в чувства. — Уэнсдей, очнись, прошу! — парень легонько похлопывал её по щекам и умолял очнуться. Он паниковал, не зная, что произошло. В голове у него сразу вспомнился тот момент со статуей горгульи. Через пару секунд девушка очнулась и взглянула на него. В первый раз за последний месяц она посмотрела на него без прищура, а как раньше. — Эй, ты как, Уэнс? — тихо, чтобы не спугнуть, спросил он, продолжая держать её в объятьях. Она отстранилась и села прямо, смотря в одну точку. — Что произошло? — Я увидела кое-что. Она схватила его за руку и посмотрела ему в глаза. В какой-то другой ситуации это показалось бы романтичным, подумал парень и ухмыльнулся своим мыслям. Послышался шум за ними и голоса других участников. Девушка быстро поднялась на ноги и, подхватив флаг своей команды, побежала обратно к берегу. Ошарашенный Торп спустя время пришёл в себя и, подхватив свой флаг, помчался к лодке. Его рука продолжала гореть от её прикосновений весь следующий день. После этого, на удивление Торпа, Уэнсдей начала посещать его мастерскую. Конечно, первый раз это было без него, и он, можно сказать, поймал её с поличным, когда она забралась к нему. Девушка может считать его глупым, но Ксавьер понимает, что она ищет улики. И Уэнс их находила достаточно. В его мастерской было очень много картин Хайда. Он же ему снится, а рассказать это никому не может. Так он и сказал Аддамс. Поверила ли она? Нет. Стала ли ещё больше подозревать? Определённо. Но девушка продолжала захаживать к нему, они перебрасывались фразами, и она всегда старалась найти какие-то улики, помимо картин. Это разбивало бедному Ксавьеру Торпу сердце. — Допустим, я монстр, — в очередной её визит заявил парень. Глаза девушки резко устремились на него, — эй, я же сказал, допустим… Так вот, если я, по твоему мнению, монстр, почему же я тебя ещё не убил. У меня было предостаточно возможностей, пока ты сюда приходила. — Возможно, боялся замарать свою мастерскую моей кровью. — Нет, мне всё равно на эту мастерскую. — Ты закапываешь себя ещё глубже. — Ну ты первая начала шутить, я задал вполне логичный вопрос. Девушка призадумалась и устремила свой взгляд на картину, где она была изображена с виолончелью. Благодаря Вещи она увидела её пару дней назад. До этого изображение было прикрыто большой тряпкой. Она тогда подбежала к холсту, ожидая увидеть новую картину Хайда, но вместо этого увидела себя. Ксавье даже оживил изображение, и брюнетка услышала мелодию, которую наигрывала когда-то у себя на балконе. «Когда я увидел тебя с Тайлером, то пытался забыть и решил нарисовать» Ну, оправдание такое же, как и с картинами Хайда. Девушка тогда засмущалась и убежала, бежала она от того, как неистово билось её сердце и алели щеки. Этот парень просто кричит ей о своих чувствах, но до этого момента ей было всё равно. Что же изменилось? Сначала Торп завесил картину опять, но Уэнс перестала на какое-то время появляться в его мастерской, и он снял раздражающую тряпку, чтобы любоваться. Сегодня она наконец-то пришла. Парень порывался скрыть от её глаз картину, но быстро передумал, ведь скрывать уже было нечего. В данный момент она как раз смотрела на эту картину, думая над ответом. — По какой-то необъяснимой причине я тебе нравлюсь, — промолвила она, посмотрев ему в глаза. Было видно, как неудобно ей было это говорить. Художник улыбнулся и опустил голову. Конечно, она ему нравилась, не просто нравилась, он любил её. — Уэнс, пойми, я тебе не враг, — начал он. — Я с первого дня верил тебе, был с тобой честен. Ты думаешь, я спас тебе жизнь тогда, чтобы убить в будущем? Я всегда был на твоей стороне. Никто тебе не верил, но я никогда не поставил ни одно твоё решение под сомнение. Он перевел дыхание и продолжил: — А взамен что? Одни подозрения и этот презрительный взгляд. Ему невыносимо было на неё смотреть, из-за чего он отвернулся. Как больно, когда человек, которого ты так любишь, не верит тебе и считает тебя убийцей. Девушка молчала. — Если ты так и продолжишь мне не верить, не приходи сюда больше, я не хочу тебя видеть, Уэнс, ты сделала мне достаточно больно. Он до последнего надеялся, что она что-то скажет, подойдет к нему, но послышались лишь отдаляющиеся шаги и звук закрывающейся двери. Он начал крушить всё. Все холсты были разломаны, а полотна порваны. Кисти валялись на полу, а парень сидел в центре этого хаоса и смотрел на только одну оставшуюся в целости картину. Не стоит говорить, что это была за картина.***
В школе сегодня проходил бал. Ксавье изначально не собирался туда идти, но был уговорён Бьянкой. И да, после проигрыша на турнире с лодками она немного опустилась на землю и стала вполне сносной. А возможно, она поняла, что не стоит грезить о художнике, чьё сердце навсегда отдано маленькой Аддамс и предложила по-дружески пойти на вечер. — Она не придет, — заметив, как Торп бродит глазами по залу, произнесла Бьянка. — Ты, как никто другой, знаешь, что такие мероприятия не для неё. Давай лучше выпьем. Ксавье поднялся, чтобы пойти за напитками, но его взгляд зацепился за фигуру в черном платье на входе. Кто, как не Уэнсдей Аддамс, мог прийти в чёрном платье на бал, где дресс-кодом был белый цвет. Это заставило его улыбнуться, пока он не увидел человека, входящего в зал за ней. Какого черта обычный человек делает на балу нежити? Он стоял возле стола с напитками и пытался обуздать свою злость. Знал же, чувствовал, что не стоит идти на этот вечер. Сбоку кто-то подошел, и он обернулся, рядом стояла причина его разбитого сердца. — Здравствуй, Ксавье. — Привет, Уэнс, не ожидал, что ты придешь, — пытаясь не выдать свои эмоции, сказал парень. — Отличный выбор платья, оно будто создано для тебя. Девушка промолчала на его комплимент и взяла два бокала с напитками. Парень прикусил щеку и усмехнулся, может, ему не стоило говорить это? Её спутник на вечер, наверное, и так обсыпал девушку комплиментами. — Что ж, — вздохнул парень, — веселитесь, не буду тебя отвлекать. Он развернулся и собирался идти к столику, но голос Аддамс его остановил. — Я не получаю удовольствие, делая тебе больно, я не садист. Но я и не виновата в твоих невзаимных чувствах, Ксавье. И не заставляй меня чувствовать себя паршиво, разбивая тебе сердце. — Нет, дорогая Уэнс, ты не виновата, — парень посмотрел ей в глаза и попытался улыбнуться, но как он понял по выражению лица девушки, вышло у него не очень. — Со своими я как-нибудь разберусь, не переживай. Выглядишь просто прекрасно, хорошего вечера. Он поспешил развернуться и уйти, чтобы больше не выносить этой пытки. Как он мог злиться и обижаться на неё? Это всего лишь его чувства, и если его любимая Уэнс чувствует себя паршиво, видя его страдания, то он скроет их. Все ринулись на танцпол, а он сидел за столиком, попивая коктейль и наблюдая за каждым движением Аддамс. Она танцевала. Это настолько нереальное зрелище, что все взгляды на танцполе были устремлены на неё с Тайлером. Этот танец она определенно танцевала для него. И с каждым движением всё больше ран появлялось на сердце Торпа. Он обернулся к рядом сидящей Бьянке и произнес то, о чём думал последние полчаса. — Сними кулон, спой мне песню сирены. Она удивленно посмотрела на него. — Помоги мне забыть её, прошу. Бьянка отказалась это делать, и парень поднялся, чтобы покинуть зал. Пока он шёл к выходу, заиграла медленная музыка, и он, да, он мазохист, метнул взгляд на пару Уэнсдей и Тайлера. Они медленно двигались в такт песне, Тайлер держал её за талию, прижав ближе к себе, а Аддамс, не зная куда деть руки, неуклюжими движениями пристроила их у парня на плече. Было понятно, что данная ситуация доставляла ей неудобства, но она не отстранилась. Ксавье, в конце концов, отвёл взгляд и вышел из помещения. Дышать на свежем воздухе стало немного легче, но не полной грудью. Немного придя в себя, он направился в комнату. Закинув пиджак на стул, Торп неспешно расстегивал рубашку, так как у него куда-то пропали все силы. Послышался настойчивый стук в дверь. Он удивился и про себя подумал "кого могло принести в это время?". Открыв дверь, он увидел Уэнсдей полностью в крови. Он кинулся к ней и взял обеими руками за подбородок, ища раны. — Это краска. Она аккуратно убрала его руки с лица и прошла в комнату. Её взгляд бегал, руки трусились, та и вообще, сама девушка дрожала с ног до головы. — Уэнс, что с тобой? Эй, эй…— он отпустил руки ей на плечи и, не встретив сопротивления, усадил на стул. — Пожалуйста, дорогая, выпей воды и скажи, что произошло. Она посмотрела на него и схватила его руку, сжав своими. — Я ошиблась, Ксавье, я ошиблась, — тараторила она. — Тайлер — хайд. По позвоночнику Торпа прошелся разряд, и он, нахмурившись, посмотрел на девушку. — Уэнсдей, дорогая, ты уверена? Как ты узнала? — Мы поцеловались там, в зале, и у меня было видение, как он убил Торнхилл. Ксавье громко выдохнул, но, поняв, что его чувства в этой ситуации ни к чему, сжал руку девушки. Он собрался с мыслями и произнес: — Так, сейчас ты успокоишься, и мы вместе подумаем, как нам поступить с этой информацией. Насколько ты пришла в себя? Скажи мне от 1 до 10. Девушка провела рукой по лицу. Краска размазалась сильнее, но это не портило её красоты. — О нет, — она подорвалась с стула и в панике чуть не упала, художник придержал её, — Юджин в лесу, я его видела в видении. Он убьет его. Она выбежала с комнаты, а Ксавье потребовалось пару секунд, чтобы схватить лук и стрелы и ринуться за ней.***
Он бежал в нескольких метрах от неё и, оглядываясь по сторонам, держал наготове заряженную в лук стрелу. Уэнсдей всё звала Юджина, всё бежала вглубь леса. Тут они услышали, как откликнулся Оттингер. Казалось, быстрее бежать невозможно, но Аддамс смогла. Они нашли Юджина, а над ним нависал монстр, что уже замахнулся для нанесения удара, но его отвлёк крик Уэнсдей. — Тайлер, нет! Тайлер, или Хайд, посмотрел на неё и остановился. Он продолжил держать парня, но руку отпустил. Аддамс обратилась к нему: — Тайлер, я надеюсь, ты меня слышишь, — она зачем-то держала руки впереди, будто это ей поможет, если он кинется на неё. — Пожалуйста, отпусти Юджина. Тебе же нужна я, да? Вот я тут, оставь его, он не виноват ни в чем. Я послала его следить за твоей пещерой. Пока она пыталась его уговорить, Торп прицелился в его руку и выстрелил. Монстр закричал и выпустил из своей хватки Оттингера, а тот сразу принялся бежать в сторону Невермора. Хайд уже собирался кинуться на парочку, но его остановил женский голос. — Погоди, Тайлер. Из-за дерева вышла никто иная, как мисс Торнхилл. Она подошла к Уэнсдей поближе и схватила её за руку. — У меня был другой план, но придётся его изменить. Ты, Уэнсдей, идешь со мной, — она потянула Аддамс вглубь леса. — Тайлер, а ты разберись с ним. Уэнсдей пыталась вырваться ровно до того момента, пока к её голове не приставили дуло пистолета. Ксавье понимал, что они в дерьмовой ситуации, но сказал шёпотом, чтобы Аддамс прочитала по губам «я справлюсь и приду за тобой». Её глаза загорелись и появилась еле заметная улыбка — это было последнее, что он видел перед тем, как они исчезли с поля зрения. Теперь ему нужно выполнить своё обещание и выжить в схватке с монстром втрое больше него. Тайлер собирался кинуться на него, но схватился за руку и завыл. Упав на колени, он принял свой человеческий облик и прижал рукой ранее раненное предплечье. — Ты думал, я стану стрелять в тебя обычными стрелами? — усмехнулся парень и подошел к лежавшему на земле Галпину. — Даже на медведя с рогаткой не идут. — Ты пропитал стрелу ядом, гад. — Она у меня с того момента, как ты начал убивать людей, так и знал, что пригодится, а теперь – помучайся. Он пнул его в раненое место и продолжил: — Куда она её повела? Тайлер молчал, отказываясь выдавать местоположение своей хозяйки. Ксавье вздохнул, начиная раздражаться и понимая, что ему нужно потратить ещё время, допытывая Тайлера. — Хорошо, попробуем ещё раз, — парень поднял ядовитую стрелу и, подойдя к лежащему, загнал стрелу в здоровую руку, затем прокрутил, — где Уэнсдей? Хайд завыл и начал тяжело дышать. Пытка продолжалась ещё полминуты, и наконец-то он признался, куда повели Аддамс. Парень бежал к склепу Джозефа Крэкстоуна. Ксавье не знал планов сумасшедшей учительницы, но предполагал, что место она выбрала неслучайно. Он даже набрал Аяксу и попросил их с Энит бежать туда, возможно, они доберутся быстрее. Через минут 10 он был уже на месте. Подбежав к двери, парень не смог её открыть, видимо, преподавательница Торнхилл додумалась подпереть чем-то дверь.***
Он со всей силы бьет дверь склепа и в итоге открывает её. Перед собой он видит Уэнсдей с связанными руками и учительницу, что расставляет странные объекты вокруг гроба. Присмотревшись, он заметил части тел разных людей. Будь что-то в желудке — его бы стошнило на месте. — Я догадывалась, что Тайлер не справится, — сказала рыжеволосая и потянулась зачем-то за спину. Достав револьвер, она усмехнулась и продолжила. — Всегда нужно иметь план Б. Раздался выстрел. Ксавье успел бы увернуться, но перед ним в последнюю секунду появилась Уэнсдей, и пуля попала прямо в неё. Девушка негромко вскрикнула и повалилась на землю. Вокруг неё начала образовываться алая лужа. Сердце Торпа остановилось. Он собирался кинуться к ней в ту же секунду, но понимал, что так они оба умрут. Он за долю секунды достал из-за спины стрелу и выстрелил ею в Торнхилл. Стрела попала в самое сердце, и бездыханное тело женщины повалилось на пол. Теперь парень подлетел к девушке и начал бегло осматривать её, пытаясь оценить ситуацию. Она дышала и была в сознании, пуля попала где-то в районе ключицы, несмертельно ранение, но могло задеть артерию, чем свидетельствовал объем крови на полу. — Хэй, Уэнс, дорогая, — придерживая её за голову, позвал Ксавье. Она была бледнее обычного, глаза слиплялись, но она пыталась с этим бороться, — правильно, детка, не закрывай глаза. — Давай без этих интимных прозвищ. Она пыталась шутить, и это заставило художника улыбнуться. Парень убрал чёлку с её глаз, а потом сильнее нажал на рану, чтобы немного остановить кровь. — Нужно достать пулю, тогда кровотечение уменьшиться, — прохрипела Уэнсдей из-за боли и посмотрела ему в глаза. — Я верю в тебя, дерзай. Парень запаниковал. Он перевёл взгляд с её глаз на рану, а потом снова посмотрел на неё. — Уэнс, я не могу… — Крови боишься? Не ожидала от тебя. — Вовсе нет, я боюсь сделать что-то неправильно, и тебе станет только хуже. — У тебя есть два варианта: ничего не делать, я истеку кровью и в итоге умру, — «для умирающей она слишком разговорчивая» подумал парень, но вслух решил ничего не говорить, — или попробовать достать пулю и посмотреть, что будет. Парень собрался с духом, подложил девушке под голову кофту. Разорвал свою рубашку по краю и приготовил их для перевязки. Про гигиену тут не было времени думать. Разорвав платье на плече, он про себя погрустил, что больше не увидит Аддамс в этом платье, оно ему очень нравилось. «Куплю ей лучше» Уэнсдей кусала губы, иногда болезненно постанывала и сильно сжимала его предплечье, пока он доставал пулю. Длилось это от силы пару минут, но для Ксавье это длилось намного дольше. Видеть , как его Уэнс страдает, было невыносимо, её боль была ему в сто раз хуже собственной. Когда пулю достали, они оба облегчённо вздохнули. Туго перемотав плечо девушки, он взглянул в глаза Уэнсдей и заметил, что она всё это время неотрывно смотрела на него, словно изучая. — Не знала про твою тайную личность доктора. Парень засмеялся и откинул голову назад. Он обожал её способность пошутить в трудный момент. Глаза у девушки уже не слипались, и было отчётливо видно, что ей стало легче. — Обычный курс оказания неотложной помощи потерпевшему. Ты пропускала эти занятия? — Была занята запусканием пираний в бассейн команды школы по плаванью. — Ладно, не буду спрашивать для чего. Я знаю, что у тебя была на то причина. Тень улыбки промелькнула на бледном лице. — Спасибо тебе. — За перевязку? — За всё. Парень замер. Он впервые услышал эти слова от Уэнсдей. Как ему кажется, она не раскидывается такими словами. Их идиллию прервала вбежавшая в склеп Энид, за ней поспел Аякс и директор Уимс. Они подбежали к парочке и начали суетиться. Ксавье увидел, как Уэнсдей закатила глаза.***
Торп посещал девушку в госпитале каждый день и приносил ей кофе, а на третий день своего визита он принес ей новенький телефон. — Я знаю, что ты против всех этих технологий, — с порога начинает парень, предчувствуя возмущения Аддамс. — Тебе не нужно регистрироваться в соцсети, в которых постоянно зависает Энид. Просто я бы хотел, чтобы ты приняла его, и я в любой момент мог связаться с тобой. Уэнсдей молчала. Ксавье протянул ей коробку с телефоном, и она приняла подарок парня. Открыв коробку и достав телефон, она начала его рассматривать. — Мой номер уже вбит туда. — Довольно самоуверенно. Он усмехнулся. В этом вся Уэнсдей Аддамс. — Знаешь, как отправлять сообщения? Она осуждающе на него посмотрела, и он засмеялся. Через пару дней он принёс ей жёлтых нарциссов. Она недоуменно на него посмотрела. В свое оправдание он лишь сказал: — В фильмах всегда приносят цветы пациентам, я подумал, у тебя тоже они должны быть. — У меня аллергия на яркие цвета. Он заметно погрустнел и на будущее отметил выбирать что-то более нейтральное. Придётся ему поискать в цветочных городах чёрные цветы. — Почему жёлтые нарциссы? Вопрос застал парня врасплох, но он сумел быстро выдать: — Просто понравились. Уэнсдей усмехнулась. Ксавье Торп думает, он единственный, кто знает язык цветов.***
После двух недель лечения Уэнсдей была выписана. Ксавье написал ей с предложением встретить, но она отказалась, ссылаясь на родителей, что приехали к ней. Торп не будет навязываться, он знает, что, если девушка сказала «нет», стоит просто принять это, даже если сердце кричит поступить иначе. Но у него, по крайней мере, есть свободный день, чтобы привести мастерскую в порядок после крушения. Проведя весь день в этом небольшом помещении и убрав ранее созданный им же беспорядок, Ксавье упал на диван, стоявший в дальнем углу. Это был новый предмет мебели. Также он добавил немного света в виде гирлянды с маленькими лампочками. Рядом с диваном был маленький шкафчик с книжками и всякими безделушками, например, статуэтка в виде чёрной кошки. Он даже успел расписать стены мастерской. Это была стая воронов, перелетающая с одной стены на другую. А ещё маленькая деталь — на столике возле дивана стола ваза с чёрными фиалками. При взгляде на них Торп невольно улыбался. Время близилось к полуночи, парень сидел за холстом и рисовал дом с его недавнего сна. Готический дом, местами требующий реконструкции, но даже это не портило его красоты. Парень в тот момент заканчивал набросок карандашом, как услышал звук открывающейся двери мастерской. Не нужно быть гением, чтобы догадаться, кто решил к нему зайти, ещё и в такое время. — А тут многое поменялось с того времени, как я тут была, — закончив осмотр помещения, произнесла брюнетка. Остановилась она, что неудивительно, возле книжной полки и продолжала рассматривать её. — У тебя какая-то травма после всего произошедшего? — С чего такой вопрос? — У тебя появился фетиш на статуэтки котиков. — Уэнс, там только одна статуэтка, — парня рассмешила такая глупость. Он обернулся к ней, принялся рассматривать её, будто не видел вечность. Она немного изменилась. Стиль в одежде остался прежним, всё те косички и макияж. Запах её духов, как всегда, отдает сосновым лесом и черникой. Она аккуратно присела на диван, продолжая осматривать изменения в интерьере. Ксавье поднялся со своего места и подошел к ней, чтобы опуститься рядом на диване. Теперь он мог видеть её лицо лучше, и он заметил, что она хмурилась меньше обычного: выражение лица было даже не нейтральным, а с еле заметной улыбкой, а глаза, что смотрели на него, блестели ранее невиданным огоньком. Он хотел пошутить, мол, кто она такая и что она сделала с его Уэнсдей Аддамс, но вовремя прикусил язык. — Мне нравится. Торп смущенно улыбнулся, прикусив губу. Он ждал её, он буквально всё это сделал для неё, пытаясь успеть к тому моменту, как она зайдёт сюда. Парень так и представлял себе, как он сидит и пишет очередную картину, а она, расположившись на этом диване, разбирается, как поймать очередного злодея. — Я купил тебе доску, как у настоящих детективов, — парень указал ей на предмет у двери. — Ты можешь вешать фотографии преступников, мест убийств и соединять их красной ниткой. Будет прям как во всяких криминальных фильмах. И теперь тебе необязательно быть у Юджина, можешь приходить ко мне. Она проследила взглядом и увидела эту доску и клубок ниток рядом. И случилось то, что Ксавье Торп запомнит за всю жизнь, навсегда оставит в памяти, в сердце, на холсте — Уэнсдей Аддамс улыбнулась во все 32 зуба. И улыбнулась она ему, ни Тайлеру, ни кому-либо другому, а ему. Пульс участился, а в животе появились бабочки. Боже, он и подумать не мог, что сможет это ощутить. Он пытался не выдать своё состояние и лишь пожал плечами. — Ксавье, я правда приятна удивлена, то как много ты сделал для меня. Правда, спасибо. — Всё для тебя, дорогая Уэнс. Он предложил чай своей гостье, и она согласилась. Пока парень возился с приготовлением напитка, Уэнсдей продолжала осматриваться и искать ещё детали, которые не успела заметить. Её взгляд зацепился за вазу с чёрными фиалками. — Впервые вижу чёрные фиалки, интересный выбор. Разве в наших цветочных есть такое? Парень уже шёл к ней с двумя дымящими чашками горячего чая. Он заговорчески улыбнулся: — Нет, в такой глуши их не найти, — принялся он рассказывать. — Одна из бывших девушек отца имеет большой цветочный бизнес по всей Европе, и она мне привезла их. Половину я высадил в лесу, уже весной они взойдут. — Ты со всеми бывшими девушками своего отца дружишь? — Нет, но с большей частью. Они все были прекрасными женщинами, у которых просто не получилось ужиться с моим отцом, но все они старались относиться ко мне хорошо, как и я к ним. — Появись у моего отца кто-то, кроме мамы, мы бы с Пагсли устроили ей пытку на электрическом стуле. Парень улыбнулся, покачав головой. Не стоит говорить, что он не ждал от неё чего-то другого. — Кстати, Уэнс, ты не извинилась за ложные обвинения в мою сторону, — внезапно вспомнил парень. Они ему и не особо нужны, но вот извинения от Уэнсдей Аддамс он ещё не получал. Уэнсдей недоумённо приподняла бровь и опешила от его наглости. — Я знала, что моя доброта не приведет ни к чему хорошему, ты начинаешь наглеть. Парень старался не засмеяться и использовал все свои актёрские навыки, чтобы состроить обиженное лицо. — Ну, раз ты считаешь, что не нужно извиниться перед человеком, которого ты обвинила в убийстве и обмане, — он театрально вздохнул, — твоё право. Уэнсдей наблюдала за всей этой картиной и поставила чашку на рядом стоящий столик. Она подготавливала себя к чему-то. Ксавье уже подумал, что это была глупая идея и хотел сказать, что пошутил, но девушка приблизилась к нему и положила ладонь на его щёку. Парень замер и боялся даже дышать. Уэнсдей сократила расстояние между их лицами, и её губы коснулись его. Всё вокруг вдруг для него исчезло, и была только Уэнсдей и её губы. После секундного ступора он ответил на её поцелуй и аккуратно, чтобы не спугнуть, притянул её за талию. Спустя некоторое время они отстранились друг от друга, чтобы вдохнуть немного воздуха. Парень боялся её отпустить, будто она сейчас, испугавшись содеянного, убежит и будет опять его игнорировать. Но девушка не спешила отстраняться, её рука с щеки упала на грудь парня. Почти незаметный румянец проглядывался на её щеках. — Я могу задать вопрос? — подала голос девушка, и парень кивнул. — Твой незаконченный рисунок… он из твоего сна? Ещё один кивок. — И к чему тебе снится мой дом… Торп бы удивился этому минутами ранее, но поцелуй с его Уэнсдей превосходит всё, что происходило ранее. Теперь его очередь спрашивать: — Я могу задать вопрос? Кивок. — Этот поцелуй расценивать, как извинение или что-то большее? Аддамс перевела взгляд с Ксавье на незаконченную картину, следом на фиалки, потом на свою руку на груди парня и опять вернулась к его глазам. Она могла ничего не говорить, её глаза уже сказали всё за девушку, но всё же она промолвила: — Что-то большее. Ксавье притянул девушку, и они слились в ещё одном поцелуе. Сквозь поцелуй они улыбались, что немного мешало им обоим, но это не имело значение. Начиналось что-то большее.