***
— Просыпаемся, Екомико. Наш заказ объявился в одном баре. Ты знаешь свою задачу, — холодной тон заставлял быстро проснуться, собраться и отправиться на миссию. Да, на часах пол третьего ночи, но кого это ебет? Сегодня все равно выходной, так что насчет учебы волноваться не стоит. По субботам она не учится. В сообщении пришли координаты местоположения несчастного дядьки, который решил обмануть всех и уйти чистым. Увы, у мафии глаза и уши везде. Начиная от входа в бар, и заканчивая мягкой пастелью, все прошло как в тумане. На всеобщее удивление, босс дал девушке выходной за хорошо проделанную работу. Многие знают, что если заниматься одним и тем же делом без отдыха — это приведет к эмоциональному выгоранию. Екомико с этим не сталкивалась, но частые задания, связанные с органами, выводят самого жестокого и хладнокровного человека. Так и случилось. Проснулась Екомико достаточно поздно, а именно в 3 часа дня. Конечно, это ее удивило, потому что даже проводя на работе всю ночь, она просыпалась до 12. Зайдя на кухню, увиденное повергло ее в шок. За столом сидел один из заказчиков мафии, потягивал что-то из кружки, и мило беседовал с Шибусавой. Вот только Шибусавы здесь не должно было быть здесь. — О, Шиба, почему ты не на учебе? А кто это с тобой? Одногруппник? — не стоило раскрывать, что она уже знакома с мужчиной. — Шибусава тебе вряд ли ответит, — холодно бросил мужчина. — Почему же? — Ты мне сама его органы принесла. Ночью. И в этот момент любимый братец поворачивается к сестре. Череп был разломан на части, лица вовсе не было. Вместо человеческого тела там зияла дыра, из которой вытекало много крови. Только сейчас она заметила, что кухонный пол в крови. — Быть того не может. Я не убивала его. — Как же? Тебе босс сказал, что один из предателей мафии в баре. Ты пришла туда и убила его. — Нет. Шибусава был дома и спал. — А ты проверяла его? Тут-то и пришло осознание. Перед тем как уйти, она не проверила комнату Шибусавы на наличие опасности. Она совсем не запомнила того человека, кто стал новой жертвой. Она своими руками убила брата. — Ну, мое дело сделано. Тело оставлю тебе, чтобы было что похоронить. Ручки не забудь помыть. А то негоже так расхаживать, — заказчик уходит, громко хлопнув входной дверью. Мико медленно подняла руки, оторвала свой взгляд от убитого брата, и перевела на руки. Кровь была на ее руках до самого локтя, а с кончиков пальцев падала крупными каплями на пол. Капли разбивались об пол также, как и ее самообладание. А затем на всю квартиру раздается оглушающий девичий крик.***
— Проснись. Екомико! Проснись! Проснись, Екомико! Хватит спать! — настойчивый голос стал ниточкой, за которую Екомико в последний момент зацепилась, чтобы не умереть в своем кошмаре. Резко распахнув глаза, и сев в кровати, алые глаза быстро нашли своего спасателя. То был Шибусава. Живой, здоровый, невредимый. — Доброе утро, соня. Идем завтракать. Твой босс попросил тебя кое-куда отвезти. Он сказал, что у вас там встреча будет. Ты не брала трубки, так что я взял ее за тебя. Он начал волноваться уже, — хихикая сказал Тацухико старший. Дабы вы понимали, двойной сон — когда закончился кошмарный сон, ты просыпаешься, но это все еще сон. Сон во сне. Только это два кошмара, а не милые и розовые сны. — Ты совсем бледная. Заболела? — Нет, все хорошо. А куда именно мы поедем? — Сказали за город. Координаты уже есть. А почему за мной не приедут, а именно ты меня отвезешь? — Ммм… Я тоже задал этот вопрос, но мне ответили как-то косвенно что ли. Цитирую: «Господин Шибусава, эта информация конфиденциальна, но по нашему знакомству скажу так: это секрет…». Сама дальше думай. Я секреты мафии не знаю и знать вряд ли хочу.***
— Да… Дороги не самые лучшие. Спасибо, что они предоставили внедорожник, а то на нашей машине не добрались бы. Ты как там? Почти добрались, полкилометра осталось. — Я в норме, вот только странное чувство тревожит. — Расскажешь? — Потом. Хочу сначала сформулировать мысль. — Как скажешь. Интересно, как пройдет мое знакомство с твоим боссом. А ведь Екомико гложет их знакомство. Ей не совсем понятно, зачем это все? Зачем ее босс захотел познакомиться с ее братом? Он узнал, что Шибусава учится в полицейской академии? Может он его, подозревает в шпионаже? Эти мысли словно вихрь кружились в светлой голове мафиози, пока они не доехали до места назначения. Как раз к этому времени начался дождь, что еще больше настораживало. Выйдя из машины, к ним подбежали двое мужчин с зонтами, защищая гостей от дождя. Только сейчас Тацухико младшая заметила, что несколько человек в черном стояли под зонтами, а перед ними была яма. Также неподалеку стоял заброшенный автобус. Точнее его каркас. — Наконец вы прибыли. Как доехали? Екомико, что-то случилось? Ты не отвечала на звонки долгое время. — Просто крепко уснула. Все в норме, не переживайте, — дежурная фраза, которая всегда ставила точку в их коротком диалоге. — Спасибо за приглашение. Доехали спокойно. Благодарен за транспорт. У Екомико вопрос созрел после того, как я ей все объяснил. — Вот и хорошо. Всегда хотел с вами познакомиться. Человек, без которого наша любимая Мико погибла. — Для чего на самом деле вы попросили моего брата довезти меня сюда? — А ты загляни в яму, и поймешь. Без лишних слов, девушка подошла к вырытой яме, аккуратно заглянула в нее… Алые глаза в ужасе расширились, после выступили слезы, которые смешались с дождевыми каплями на худом личике. Увиденное выбило из легких воздух. Она стала хватать воздух ртом, но это не помогало. Накатившая паника все усиливалась. Быстро она бросила взгляд на рядом стоявшего… сотрудника? Там стоял Шибусава, который привез ее… Секундочку. — Это… Невозможно. Утром я с ним общалась, он был жив. Он только что со мной доехал сюда. Объясните. Как? В воздухе повисло напряжение. Первым прервал эту молчанку сам босс. — Неделю назад ты убила своего брата, спутав его с грабителем, которого и вовсе не существовало. Мы не знали как тебя вытащить на похороны. Ты сошла с ума. И видимо, посчитав нашего сотрудника за своего брата, вышла такая ситуация. Наконец, ты взглянула правде в глаза. В яме лежало истерзанное тело Тацухико старшего. Оно почти не изменилось с того момента, как Екомико увидела его в своем кошмаре. Значит, то не было сном. — Вот только… Мне не нужны психи-мафиози, — с этими словами знакомые руки толкают ее в спину. Казалось, что время замедлилось. Она падала долго, хотя яма была не очень глубоко вырыта. Секунды растянулись в минуты, минуты — в часы, а часы — в вечность. Ее сбросили на бездыханное тело брата. Падение было болезненным. Даже туша Тацухико не спасла. В миг ее лексикон опустошился. Она не могла выдавить и слова. Было ощущение, что ей перекрыли кислород, а рот заткнули грязной тряпкой. По одному взмаху руки близкого человека, которого знала Екомико, яму начали засыпать землей и грязью. Она пыталась кричать, мычать, но не выходило и малейшего вздоха. — Прощай, Екомико Тацухико, — последнее, что она услышала. Она до безумства боялась как собственной смерти, так и смерти брата. И выходит, что ее жизнь оборвется в 17 лет из-за банальной усталости.***
Пробуждение выдалось самым болезненным. Все тело ныло, глаза горели от соленых слез, рядом никого не было. Она в полном одиночестве. Так еще и в темноте. Шторы были плотно занавешены, не давая самому маленькому лучику проникнуть в комнату. В самом дальнем углу спальни блеснули ярко-желтые глаза, следом появился злобный оскал из сияющих белоснежных клыков. Из тени угла вышел монстр. Ни демон, ни убийца, а чудовище. Оно было похоже на большое кровавое облако, которое вот-вот заискрится и взорвется, окрашивая все в багровый цвет. Помимо этого, из тела чудовища торчали руки и ноги, были видны человеческие зубы и клочки волос. Но то не было сонным параличом. Екомико могла спокойно двигаться, но у нее не получалось из-за ужасной боли в суставах и мышцах. Набрав в легкие побольше воздуха, найдя в себе решимость двинуться, девушка аккуратно начала поднимать руку к прикроватной тумбочке. Схватив бутылку с водой, которая к слову была открытой, ее руку пронзила адская боль. Было ощущение, что ее под кожей ударила молния. Боль пронзила аж до кости. По инерции ее рука безвольно упала, пальцы разжались, и бутылка упала на пол, выливая все содержимое. Все это время за ней наблюдало это чудовище. Злобный оскал переменился на усмешку. Из поганого рта потекла слюна, а за ней грязь и песок. Постепенно вода растекалась по паркету, и наконец доставала до чудовища. Тот в свою очередь завыл, забился в агонии и исчез, захватывая с собою адскую боль в руке страдалицы. Только сейчас Екомико почувствовала, что вся дрожит от страха, а по щекам текут жгучие соленые слезы. Как только чувствительность вернулась, без промедлений она нашла телефон и стала звонить единственному человеку, который ей поможет в независимости от обстоятельств.***
— Ш-шиба…- слова были еле слышны из-за частых всхлипов, но одного лишь имени было достаточно, чтобы сорваться с места и поехать домой. Тацухико старший был в не самом лучшем положении, потому что за руль еще нельзя, до дома бежать минут 25-30. Остается один лишь выход. Просить помощи у ненавистного медиума. Никогда в одном человеке не боролось столько чувств и эмоций. Шибусава наклонил голову, его лицо мигом помрачнело, руки непроизвольно сжались в кулаки, так и норовя сломать гаджет. Казалось, что время растянулось до такой степени, что секунды превратились в столетия. Что им двигало в тот момент? Эмоции? Чувства? Или мысль о Екомико, которая еле как выдавила из себя имя брата? Она может быть в опасности. — Мне нужна твоя помощь. На мужчину уставилась пара недоумевающих глаз, но ответ пришел достаточно быстро: — Да, конечно, что требуется? И через несколько секунд они мчали в сторону дома Тацухико. Те мысли, которые были минуту назад исчезли, и сейчас мигала лишь одна: Успеть. По приезду к дому, не дожидаясь парковки, оперативник вылетает из машины и бежит со всех ног к подъезду. Ключи он достал еще в машине, чтобы не возиться с ними перед самым финишем. Бежать по лестнице долго, как показалось ему, поэтому включив свои акробатические навыки, он быстро стал взбираться на этажи по перилам, подобно пауку. Мышцы болели от нагрузки на ослабший организм, но это и вовсе не останавливало Тацухико достичь своей цели. К счастью, он с первого раза, дрожащими руками, попал в замочную скважину ключом, без промедлений открыл чертов замок, который он уже проклясть раз 10. В квартире было душно и очень темно, что было странно, потому что Шибусава перед уходом открывает окна и не занавешивает шторы в гостиной, чтобы свежий воздух дул и поступал в комнату Екомико через щелку приоткрытой двери. Кстати, дверь была закрыта. Сделать девушка это не смогла бы, ветер тоже. Никто проникнуть в квартиру не мог. Тогда как? Не задерживаясь на этих раздумьях и переобувании, взволнованный следователь врывается в комнату сестры. Атмосфера не из лучших. В воздухе пахнет кровью и гарью, привыкшие к темноте глаза, нашли девушку, полусидящую на кровати, закрывшую свое личико в ладонях. По комнате разносились тихие всхлипы и редкие поскуливания. От этих звуков сердце обливалось кровью. Немедля, оперативник оказался на краю кровати, прижимая к себе дрожащую сестру. Свободная рука нашарила включатель, и комнату осветил маленький ночник. После рука вернулась на макушку девушки, изредка поглаживая ее. Сквозь всхлипы, Екомико пыталась что-то сказать, но выходило это из рук вон плохо. — Давай поговорим потом, — звучало это больше как утверждение, нежели вопрос. Получив слабый кивок, можно было спокойно выдохнуть. Прошло уже несколько мучительных минут, за которые Шибусава почувствовал чей-то прожигающий взгляд. Безусловно, это был медиум, потому что он любопытен и сует свой нос туда, куда не стоит. Если бы это был сосед, то сразу поднялся бы шум, но его не было. Оказывается, он тоже умеет бесшумно и быстро двигаться. ~Похвально~, вздумалось оперативнику. Как бы сильно он ненавидел его, очевидных фактов он отрицать не будет. Стоило отвлечься, и его внимание привлекла бутылка воды и образовавшаяся лужа вокруг нее. Что же тут произошло, что здесь стоит такой запах, а вода разлита? Время потеряло ход, внимание вновь было переведено на сестру, которая начала потихоньку успокаиваться. Дрожь стала совсем слабой, всхлипы слышались лишь изредка, а ее громкое дыхание стало приходить в норму. — Не уходи. Это было сказано настолько тихо, что писк комара был бы громче раз в 20. — Конечно, но давай я схожу за водой и вернусь? В ответ прилетел кивок. Аккуратно встав, маленькими шажочками, оперативник стал удаляться из комнаты. Когда он уже был за порогом, он будто бы поменял личность. Он вновь стал холодным и строгим, резко развернувшись, алые глаза быстро нашли медиума, который стоял в темном углу. Схватив его за локоть, следователь повел того на кухню. Дерзко он отбрасывает руку медиума, которого по инерции ведет дальше, и тот чуть ли не падает. — Что ты здесь забыл? Ацуши понял, что отвечать дерзостью смысла нет, он сам проник в чужую квартиру, и не в праве выебываться. — Обычное любопытство. — Надеюсь твое любопытство удовлетворено? Если да — иди домой. Как тебе могло прийти в голову пойти за мной, когда это тебя не касается? — Я заволновался за состояние, как твое, так и Екомико. Отрицать это и не буду пытаться. Но, я почувствовал вмешательство черной магии. Мне кажется это и вызвало у Екомико панику. Тацухико уронил голову на сложенные ладони, потер ими лицо, стирая все недовольство. Он быстро и умело поставил нагреваться чайник, и заодно налил в кружку воду. — Сиди здесь, пока не приду. Как чайник выключится, завари себе чай. Он перед тобой. — Какое гостеприимство. С чего бы? — Я знаю как ты отплатишь вторжение не в своем дело. А вот тут стало страшно. Неужто это настолько страшное преступление? Может следователь так мил с Ацуши, потому что самолично устроит ему казнь? Все возможно.***
— Вот вода. Спать не собираешься? Сейчас время для сна. — Поспи со мной… — Конечно, куда я денусь. Поставив кружку на стол, пока девушка отодвигалась на середину кровати, Шибусава следом залез в кровать. Сразу же к нему прижалось маленькое хрупкое тельце сестры, обнимая его поперек торса. Ему ничего не осталось как обнять ее одной рукой, а второй гладить по белым волосам. Говорят, что это успокаивает и быстрее усыпляет. А ведь это правда. Через несколько минут от дрожащего комочка под боком не осталось и следа. Екомико мило посапывала, лицо расслабилось, а за ним и тело. Теперь можно было легко выбраться из объятий, чего конечно не хотелось делать, но на кухне медиум, который поможет в раскрытии этого запаха в комнате. Уход брата не потревожил оперативницу. — Готов к своей смерти? — А? Чего? — Вау, ты умеешь делать чай. — Сейчас вряд ли хорошее время для токсичности. — Рассказывай. Что ты почувствовал? Следователь уселся за стол напротив, скучающе поставив руки на стол, а на них голову. — Что рассказывать? Зашел в квартиру и почувствовал темную магию. Это больше похоже не на демонологию, а на магию иллюзии. Объяснять смысла нет. Когда есть медиум или маг, обладающий опытом в этой сфере, это остро чувствуется не только медиумами, но и обычными людьми. Обычно это запахи. Медиумы же чувствуют как чужое присутствие. Если поднапрячь свои навыки в магии, то можно понять и увидеть какая иллюзия напугала Екомико. Также, если иллюзию создал сильный маг, он мог управлять монстром. Например, закрывать окна, опрокидывать вещи, ранить, а то и убить человека, — от последних слов по спине побежали мурашки у обоих. — Как занятно. Что ж, хоть в чем то я с тобой согласен. В комнате Екомико стоит запах крови и гари. Окна зашторены и закрыты, хотя при моем уходе все было иначе. У Екомико в комнате лежит бутылка, а вокруг нее вода. Воду я ей оставляю, чтобы она проснулась на несколько секунд, утолила жажду и вновь уснула. Пока я ее укладывал, то увидел на ее руке небольшой синяк около локтя. От услышанного медиум погрузился в раздумья. В воздухе витало напряжение между коллегами, что отвлекало и того и другого от раздумий. — Ну, пойдем и восстановим события. Шибусава рукой указал на выход, а сам остался сидеть. Видимо подтянется позже. ~Что за пиздец начал происходить после появления этого медиума? Не дай Бог, я окажусь прав насчет его. Не хотелось бы~, — обреченно думал Тацухико, потупив взгляд в чашку напротив, из которой шел пар.***
— Что скажешь? — Насчет запаха согласен. Я могу прикоснуться к Екомико? — Конечно. Это странный вопрос. У тебя складывается обо мне неправильное мнение. Я хоть ее и защищаю, но не настолько, чтобы запрещать тебе касаться ее. — А тебя волнует мое мнение? Давно ли? — Не отвлекайся, а занимайся делом. Медиум ничего не ответил, приблизился к спящей девушке, взяв ее за руку. — Мне это мало чего дает. Мне нужно несколько капель ее крови. На несколько секунд повисло молчание. За эти несколько секунд медиум успел перебрать все варианты своей смерти, а Тацухико наконец осознал сказанное коллегой. — Чего? Зачем? — Мне прикосновения недостаточно, чтобы узнать всю причину. Так как здесь есть запах крови, соответственно мне нужна кровь мученика. Оперативник тихо выругался и вышел из комнаты. Через пару секунд он вернулся с медицинской иглой в руках, а затем передавая ее медиуму. — Не натвори хуйни. — Выйди из комнаты. Во-первых, твое присутствие раздражает; во-вторых, твоя энергетика перекрывает энергетику Екомико; в-третьих, тебе не нравится моя затея, — с «милой» улыбкой говорил медиум. В ответ лишь пришел хлопок двери, которую за собой закрыл обладатель квартиры. ~Наконец-то, тишина~, блаженно улыбнулся юноша и взял несколько капель крови из пальца оперативницы. Здесь время полностью замедляет свой ход. Впоследствии капельки крови попали в мешочек со странным содержимым. Давно заученные строчки тихо разносились по комнате из уст парня. Содержимое мешочка стало светиться красным светом; фиолетовые глаза приобрели характерный голубой цвет. Воздух в комнате стал сгущаться, едва давая дышать. Из размеренного тона, заклинание стало приобретать свою серьезность. В воздухе начали появляться искорки, из угла появился густой туман, который стал закручиваться, восстанавливая монстра. Вспышка. И перед медиумом целая картинка: Екомико тянется к бутылке воды, пока на нее смотрит монстр, но тот нападает слабо заметной атакой. Он попадает в руку девушки, та безвольно падает. Сзади что-то по чему-то ударило. Инстинктивно Ацуши поворачивает на звук и видит лишь тень высокого мужчины с книжкой. Но внимание вернула бутылка. Она по инерции летит вниз, расплескивая все по полу. Лужица начинает растекаться, и доходит до монстра. Тот бьется в агонии и исчезает. Исчезает и туман, и мужчина, оставляя после себя запах крови и гари. Время возвращает свой ход, видение пропадает так же как и сила медиума. Он закрывает мешочек, убирая его в сумку. На пол падает капля крови из пальца Екомико. ~Черт, как я мог забыть~, парень быстро находит пластырь и закрывает рану на пальце и тяжким вздохом. Опираясь о кровать, он на ватных ногах поднимается и идет к выходу, напоследок бросив взгляд на девушку. Тихо прошептав одно слово, он открывает дверь. На удивление, за дверью не было Шибусавы, что было странным, по мнению Ацуши. Он думал, что Шибусава будет нервничать и как верный пес ждать перед дверью, но того и в помине не было. — Эм… Шибусава? Я закончил. Ответа не последовало. ~Этого еще не хватало~, подумал Накаджима и пошел искать коллегу. В зале не было, входить в соседнюю комнату и на балкон запрещено, в ванной свет не горит, значит он на кухне. Зайдя на кухню, юноша увидел спящего оперативника! Серьезно? Он уснул, сложив руки на столе, и пряча в них свое лицо. ~Прям как школьник~, про себя подумал медиум. Аккуратно подойдя, он стал тыкать того в голову. Через пару «тыков» следователь медленно поднял голову. — Я закончил. Это помогло быстро проснуться следователю. Тот потер руками лицо, стирая усталость, пригласил присесть медиуму, и забрал иглу из его рук. — Рассказывай. — Уверен, что сейчас? Ты только что спал прямо на столе. Не удосужился дойти до дивана? — Не твоего ума дело. Рассказывай. Пока Ацуши рассказывал все увиденное, Шибусава успел выкинуть иглу, попить воды, открыть окно и вернуться на свое место. — У меня такое чувство, что ты вообще не слушал. Делал что угодно, лишь бы не слушать. — Плохое чувство значит. Если бы я смирно сидел, то уснул бы. А так, я размялся и не хочу так сильно спать, как несколько минут назад. Ты мне рассказал все, что увидел. Подробности можно? — Куда подробней? Ну… Если так подумать, то меня заинтересовал тот человек с книгой. Возможно он является тем магом, который создал иллюзию. Вот только как он попал в комнату? Либо при создании монстра, он приказал ему стать его глазами и ушами, поэтому была его тень. Я мало чего знаю о магии иллюзии, но есть книга об этой сфере. Вот только я не знаю у кого она. Такие книги почти в единственном экземпляре были. Их расхватали маги и медиумы, чтобы новое изучать. Но монстр оказался слабым. Таких отбросов может создать каждый медиум и маг без книги. Считай это у них на подкорке сознания с рождения. Тогда, этот человек не является потенциальным магом или медиумом. Есть вероятность, что это обычный человек, которому поручили явиться к Екомико. — Помолюсь, лишь бы это не был невинный человек, который попал в руки нашего кинжала. — Кинжала? — Сокращенно мы так называем нашего главного преступника. Кухня повисла в тишине, изредка прерываясь на тихий стук кружки, когда медиум пил чай. — Тебе же никуда не надо сегодня ехать? — К чему вопрос? — Вопросом на вопрос не отвечают. — Никуда не надо. — Жаль, ну ладно. Останешься у нас. Время уже позднее, у тебя сил нет, так же как и у меня. Отпускать тебя одного опасно, зная, что тебя с сегодняшнего момента начнут преследовать. — Чего? Во-первых, оставаться здесь я не стану; во-вторых, какое, к черту, преследование? — А ты разве не знаешь? Наши отчеты смотрит не только Анго, но и государство. Они же должны быть в курсе дела яблока. И когда в наше отделение приходит новенький, который раскрывает дело, то государство докладывает об этом журналистам, а они уже вставляют это в новости. И получается, что завтра утром все узнают о медиуме, который раскрыл дело о поджигателе. За тобой начнут бегать, влезать в личное пространство, узнают о Кеке, и начнут ее снимать. Так как этого никто не хочет, Акутагава сам вызвался быть ей сиделкой. Ой, охранником, да. Ацуши погрузился в тяжелые мысли. Почему его не предупредили об этом? Почему журналисты начнут докапываться до Кеки, лишь потому что, что она приближенная к медиуму? — И что делать теперь? — Ну, раз Кека в безопасности с Акутагавой, а ты под нашей опекой, то ничего и продолжать работать. Волноваться не стоит… Хотя… Если я сильно напрягаю, то придется терпеть, потому что я начинаю тебя оберегать от этих журналистов. Хотелка не моя, а государственная. Почему я? Потому что Анго наплел им, что я лучший охранник медиумов и особо важных людей. От новости об Анго, который наплел государству, что Шибусава лучший охранник, заставило медиума засмеяться чисто и искренне. — Ты и охрана? Это что-то несопоставимое. — Сам не в восторге. Ну, раз ты отвлекся, то иди в ванную. Я тебе постелю, так уж и быть, на диване. У тебя выбора особого нет. Возражений не стоит, но от благодарности я бы не отказался, — саркастически посмеялся оперативник, уходя в зал. Накаджиме ничего не осталось делать, как допивать чай и размышлять над ситуацией. Во-первых, Шибусава несколько раз пошутил в диалоге с ним; во-вторых, его жизнь начинает координально меняться. — Эм… Шибусава, мне же не придется с вами жить все время? — Не надейся. Одну ночь поспишь, лишь потому что уже темно, а за тобой могут охотиться пешки кинжала. На том и поговорили. Ацуши умылся, все еще не веря в происходящее. На «автомате» он побрел в зал, где ему была подготовлена постель на диване. Ну, он помолится, чтобы не проснуться с больной спиной, хотя диван очень большой как в ширину, так и в длину. — На, надеюсь подойдет, — следователь кидает медиуму стопку одежды. — Спасибо. Что в запретной комнате? — Моя комната. — Ладно… Тацухико стал удаляться в комнату сестры, оставляя медиума в одиночестве. — Подожди! Не успела дверь закрыться, как вновь она открывается. — Ну? — Ты будешь спать с Екомико? Но при этом у тебя есть своя комната. — Да. Я ей нужен. Я обещал поспать с ней, чтобы было спокойней при пробуждении. Ну, и чтобы было что-то, что можно обнимать во сне. Не умри во сне. — Ага. Дверь захлопывается, заставляя парня дернуться. ~Это видимо будет самая странная ночь в моей жизни~, с критичной мыслью юноша оглядывал себя в зеркале. Одежда, которую дал Шибусава, висела на нем как на мешке с карточкой. Ворот был таким большим, что при любом раскладе, оголялось ключицу и плечо. ~Спокойной ночи, Кека~, он ложится в кровать, все время думая об этой фразе. Когда-то он ее говорил, а теперь лишь думает, надеясь, что девочка услышит ее в своей голове.***
— Эй, Дазай, ты же помнишь, что ты мой должник? — Чу-у-у-я, — брюнет с наигранной удивленностью растягивает гласную букву имени парня, — Я? Должник? Тебе? Я был пьян? Что же я задолжал тебе? — Свидание на мотоцикле. Детектив искренне рассмеялся. — Напомни, а что произошло, когда я стал должником? — Я помог тебе улизнуть из лап глупой смерти. Избиение бомжей. — Ох, Боже. И правда глупая смерть. Что-то припоминаю, да. Но сегодня я дежурю, прости. Не сегодня, — Осаму драматично вскидывает руку к небу, а второй хватается за сердце. — Думаю, никто не узнает и не обидится, если ты пропустишь его. — Что? Не осознав слов рыжеволосого, детектив уже бежит к выходу из корпуса. Конечно, не сам, а его тянет Чуя. — Нас шеф накажет и лишит премии, а я хочу еще бинтов купить! — громким шепотом, но со смешком говорил Дазай. Чуя не ответил, а лишь распахнул последнюю дверь, и побежал к мотоциклу. Шлемов не было, потому что Чуе казалось, что они мешают атмосфере и самой идее адреналина при поездке на мотоцикле. — И давно ты придумал этот план? — оперативник дал по газам сразу, как только родные руки обвили его талию. — Да, с самого утра, как только увидел тебя на мотоцикле. — И зачем было устраивать тот цирк в кабинете? — Чтобы ты пригласил меня, а не просто посадил на мотоцикл и увез. Это же романтика! Ты в ней мало что понимаешь. — О да, говорит мне суицидник, который искал вторую половинку, чтобы совершить парное самоубийство. — И ты был бы не против? — риторический вопрос, но Накахара ответил. — Конечно. — Почему? Ты же любишь жизнь и хватаешься за нее. — Потому что люблю тебя, болван. Следователь тепло засмеялся, что вызвало улыбку и рыжего. — А куда мы путь держим? — Знаю одно местечко. Не так давно нашел его, пока ехал к тебе и Екомико в больницу. — Понятно. Мне стоит закрыть глаза, чтобы это было сюрпризом? — Будь так добр. Дазай закрыл глаза, прижался к спине оперативника, и положил голову на его плечо, щекоча подбородок. Через несколько минут мотоцикл замедлился и переместился с гладкой дороги на что-то менее приятное с редкими кочками. — Надеюсь это кладбище? — пошутил брюнет. В ответ прилетел лишь короткий смешок. — Я тебя обманул. Это не свидание на мотоцикле. Мотоцикл лишь доставил нас до нужного места. Держи глаза закрытыми, — когда мотоцикл остановился, первым слез владелец, затем помог спуститься и парню. — Мы будто подростки. — Тихо, — приказным тоном бросил рыжеволосый. И без промедлений он замолк. Под ногами что-то тихо шуршало, но это не было листьями или бумажками. Это была высокая трава. Брюнет покрепче сжал руку любимого, чтобы не потеряться, да и пошутить про низкий рост очень хотелось. Но вот высокая трава, обвивавшая тела парней резко пропала. — Открывай, — на довольном выдохе сказал ведущий. И карие глаза распахнулись. Конечно, в начале все было размыто; в глаза бил какой-то прожектор, а вокруг было темно. Вот только прожектором была луна. Целая, похожая на головку сыра из-за виднеющихся кратеров. Глаза стали привыкать к лунному свету и, окружающей темноте. Теперь можно было разглядеть ярко-рыжую макушку, стоящую рядом. Они были на поляне. В… лесу? — Ты привел меня на окраину леса, чтобы показать целую луну? — Не нравится? — Нет, нравится. Очень. В тишине, прерывающуюся лишь редкими стрекотаньем сверчков. — Если тебе мало луны, то глянь под ноги, — прошептал Накахара. И Дазай посмотрел. Его взор пал на красивые мирабилисы. Это ночные цветы, которые распускаются ночью, при лунном свете. На их лепестках сидели светлячки, которые стали разлетаться и взмывать в небо. Преследуя их взглядом, карие глаза вновь уставились в небо. Яркие светлячки, похожие на низковольтные лампочки, красиво сочетались с темным небом, усыпанным белыми звездами. Никто не сможет сдержать вздох восторга. — Боже… Чуя, какая красота. — С момента нахождения, хотел тебе показать, но никак не находил подходящего момента. Голубые глаза осматривали аккуратный профиль следователя, цепляясь за глаза, нос, и губы, задерживаясь на них дольше обычного. — И чего же ты ждешь? — шепнул Осаму, и вмиг его затыкают от шуточной тирады. Обкусанные губы ловят чужие, увлекая их в долгожданный теплый поцелуй. За пол лета они так и не отдохнули. И этот поздний вечер стал их спасением! Да, пришлось сбежать с дежурства, но ради свидания в таком чудесном месте! Оперативник аккуратно приблизился к парню, стараясь не разрывать поцелуй. Его рука переместилась на забинтованную шею, а вторая на бархатную щеку. В свою очередь, Дазай обнял Накахару поперек талии, притягивая ближе. Оба улыбнулись в поцелуй, закрывая глаза. Им слов не надо. Достаточно родного тепла.***
— Ничего себе. Вас сам Фукудзава отпустил на выходной? Так и большой компанией? — Акутагава с издевкой спрашивал у своих приятелей, что они забыли в кафе аж целой группой. — Да. Мы хорошо потрудились в этом месяца. Все заработали по деньку выходного. А ты какими судьбами тут? — ответила Екомико. — С Кекой гулял. Она попросила сводить ее сюда, потому что почувствовала Ацуши. — Занятно. Мы собирались на пляж. Пойдем с нами, — в разговор встрял Дазай. Акутагава глянул чуть дальше своих собеседников. Там Кека сидела у медиума на коленях, обнимала его, а тот в ответ прижимал ее к себе, покачиваясь в объятиях. — Все зависит от ответа Кеки. — Боже мой. Аку, я тебя не узнаю. Тебя попросили поставить ей охрану, а не быть сиделкой-телохранителем. Но ты поступил по своему и стал в разы добрее и нежнее. Я даже горжусь тобой, — к троице присоединился Тацухико старший. — Приятно слышать. — Как Гинни? — Очень хорошо. Подменяла меня у Кеки, подружилась с ней. Сейчас она навещает своего друга в больнице. — О-о-о, а это точно друг? — хищно улыбнулась Екомико. — Гин сказала бы, если у нее появились отношения. Тачихара может и ведет себя слишком нежно с Гин, но ничего большего кроме «друзей» он не желает. — Сам придумал или Тачи рассказал? — Сам рассказал. — Ты его пытал или сам? — Екомико. Он сам рассказал. В ответ оперативница лишь похихикала, но удовлетворенно улыбнулась. — Скука-а-а! Почему они так долго обнимаются? Я сейчас расплавлюсь от жары! — где-то в сторонке хныкал Дазай, драматично вскидывая рукой. В него полетела бутылка с водой, которую поймал Чуя, чтобы его любимый и правда не пострадал. Но это не значит, что Чуя не станет его обливать этой же водой в заведении. Наблюдая за этой картиной, как Накахара поливает Осаму, невольно проскальзывает улыбка на лицах присутствующих. Сегодня и правда хороший денек для отдыха на море. Все они заслужили его. Рюноске тыкнул пальцем в плечо Екомико, и подозвал ее к себе. — Что-то хотел? — зашептала она. — Как начало курса? Оба знали, что речь идет о новом снотворном, которое Мико начала пить пару дней назад. — Очень помогает. Сплю по восемь часов в сутки. Как нормальный человек. После той ночи, когда мой отсыпной прервался, я проснулась утром, а не днем. И в тот же день выпила дозу. Вырубило за минуту. Сам как? Исхудал и помрачнел. — Твои прогнозы радуют. Сам я стабильно, тебе кажется. Просто давно не видела меня. Могу тебя попросить сходить с Кекой в магазин и подобрать ей…- не договаривает Акутагава, как его прерывает радостное: — Да! Конечно! Ты еще спрашиваешь! Мы как раз собирались в магазин после кафе. Волноваться тебе не стоит. С Кекой будет аж два опера и целый медиум. Ты иди с остальными выбирать местечко на пляже, а мы через пол часика подтянемся к вам. — Спасибо. Они пожали друг другу руки, как в заключении сделки, хотя могли и обняться. Но золотое правило «мы не тактильные» запрещает сие действию. — Дазай, раз ты так желаешь охладиться, то можешь начать выполнение нашей договоренности. Встретимся на берегу, — с этими словами Екомико взяла сумочку, и подошла к Кеке и Ацуши. На радостных парах Осаму столкнул своих друзей с дивана и побежал к выходу, зная, что все за ним уже побежали, чтобы вставить пиздюлей. Таким образом в кафе и осталось лишь четверо. Два оперативника и два медиума.***
— Даже не знал, что они так поладят, — на выдохе бросил медиум. Шибусава и Ацуши стояли на выходе из торгового центра, дожидаясь своих спутниц. — А ты ждал другого? — Ну… Екомико полная противоположность Кеки. Так что да, думал, что они не поладят. В ответ Тацухико лишь хмыкнул. — Почему Акутагава взялся за сохранность Кеки? — Спроси у него. Никто не знает. Расскажешь о венке смерти? — О, да, конечно. Венок обычно появляется у людей, которых прокляли. У него четыре стадии. На первой — едва заметная дымка над головой жертвы, которую видит медиум. У человека появляются симптомы как у астении. На второй стадии, медиум отчетливо видит сам венок. Человек чаще и дольше спит, энергия или силы не накапливаются. На третьей стадии, венок над головой пропадает, а перемещается на шею в виде отпечатка, как от долгого лежания на подушке. На этой стадии человек не может пошевелить частью тела, появляется ощущение, что он на пороге смерти, а все силы забирают клешнями. На четвертой стадии, венок проявляется в виде татуировки. Жертве дается пять дней на снятие венка, иначе он умирает в агонии глубокой ночью. Я его увидеть не могу, зато Кека может. Даже вылечить. — Ты так много знаешь об этом… проклятии? Откуда? Не поверю, что в твоей книге написано. — Я сам был на пороге смерти из-за него. — Оу, я не знал. Прости. — Это уже не важно. О, вот и они! — С кучей пакетов…- обреченно прошептал Тацухико. На это Накаджима лишь посмеялся и пошел навстречу девочкам. Екомико сделала жест рукой, показывая, что Ацуши сейчас будет мешать. Медиум послушно отошел. Все пакеты были отданы Шибусаве… Он походил на вешалку для пакетов с одеждой. Все пальцы, руки, даже шея (!) были увешаны пакетами. Его обреченный взгляд вызывал лишь улыбку и смех. До места встречи им идти километра 3, если не больше. После половины пути Тацухико младшая забрала несколько пакетов с шеи брата, потрепав того по макушке и чмокнув в щеки, в знак благодарности.***
— А вот и мы! — прощебетала Мико, хлопнув дверцей багажника. — Мы вас заждались. Что-то случилось? — Там была распродажа, — сухо ответил Тацухико. От пакетов у него на руках и шеи остались следы, и теперь он походил на Дазая, который вечно ходит в бинтах. Все дружно посмялись над оперативником, и затащили того в воду, чтобы помочь расслабиться. Почти все сотрудники резвились в воде, брызгая друг друга и весело хохоча. От такой картины появлялись бабочки в животе, сердце трепетало, а настроение улучшалось в разы. — Ну, молюсь, чтобы ничего этот чудесный день не испортило. Я изрядно устала работать! — с этими словами оперативница нырнула в воду, утаскивая брата за ногу. Тот в свою очередь ухватился за Достоевского, а Дост за Гоголя. Гоголь захватил с собой Чую с Дазаем, а эти оба схватились за Ацуши и Кеку. Вся их компания пошла под воду, смеясь. Не прошло и полудня, как все теперь отдыхали на берегу. Кто-то загорал, кто-то играл в пляжный волейбол. Лишь Ацуши сидел без дела, и наблюдал за игрой. Чуя предложил Кеке сыграть с ними, она согласилась и теперь в сухую выигрывала противников! Его девочка наконец счастлива, нашла новых друзей и стала жить. — Чего с ними не играешь? — сзади прозвучал чей-то голос, заставивший Накаджиму подпрыгнуть на месте, ухватившись за сердце. Это был Акутагава. — Не пугай так! Акутагава, как долго ты здесь сидишь?! Почему так бесшумно подкрался?! — Да? Я думал, что мои шаги были слышны. Я только что пришел. Так, почему с ними не играешь? — Не хочется как-то. Теперь то же самое спрошу у тебя. Чего с ними не играешь? Рюноске посмотрел на медиума как на умалишенного, но ответил: — Я уходил ненадолго. — А… Да… В ту же секунду послышался громкий женский крик. Игра приостановилась, все повернулись к источнику звука. Какая-то японка размахивала руками, пыталась что-то сказать, но не выходило, а по ее щекам текли слезы. На солнце их было хорошо видно. Все оцепенели, и не могли двигаться. И в ту же секунду прозвучал мужской голос: — Там труп!