Точка обмана

Сны более, чем реальны, когда мы в них находимся, и, только проснувшись, осознаем, насколько они необычны. Короткие иллюзорные мгновение, в которых взгляд блуждает облачным небом, а ветер ĸасается хрупĸих цветений. Порой страхи, рождающиеся в сновидениях, кажутся такими же реальными, как и капли дождя, что расплываются по открытым ладоням. Безликие фигуры протягивают руки в последнем приглашении, от мира веет неестественной четкостью. Екатерина редко видела счастливые картины, зачастую её будили реалистичные кошмары. Вот и сейчас во всём происходящем было что-то не вполне от мира сего, что-то похожее на сон. Одетая в чёрное платье, королева провожала глазами последние лучи засыпáвшего солнца. Сумерки спускались на землю, застилая туманной пеленой летний Париж. Как быстро всё закончилось. Долгие годы она оберегала надежду на хрупкую любовь, что окутывала её и Генриха. Как оказалось в итоге, это был лишь плод желаний – всю жизнь в сердце короля была только Диана. Именно с ней Екатерина вела холодную войну, именно она раскрыла смертельную тайну, чем толкнула короля к неизбежной гибели. Генрих приблизил Нарцисса слишком близко, но, как оказалось, не только к себе. Лорд-канцлер улыбался триумфу, касаясь алых щек Екатерины, скользя подушечками пальцев по теплой коже и целуя приоткрытые губы. Он приходил в её покои и терял предметы своего гардероба, пока не оказывался неприлично близко. Губы медленно покрывали шею, оставляя дорожку красных следов. Она желала встреч, откровенные воспоминания о которых не выходили из головы по прошествии времени, но в то же время страшно их боялась. Не самих вечеров, а возможных последствий неосторожных свиданий. Было непривычно прикасаться к другому мужчине, шептать иное имя, ощущать его руки в своих. Ровное сердцебиение превращалось в учащенный пульс, прерывистые вздохи сменяли протяжные стоны. Как Екатерина допустила подобное? Впервые за много лет она изменяла мужу. Она, а не он. Королева переступила грань протокола, теперь мстительные мысли огоньками мерцали в её глазах. Правильные отношения юности продлились слишком мало: принц с первого дня был влюблен в другую. Екатерина не была очевидной, она оказалась сложной. Загадка эмоций, которую он не хотел разгадать. Ею руководили воспоминаниями о вечерах, помогать скрасить которые помогала Генриху Диана. Тогда еще дофина, королева была убеждена, что сможет изменить привязанность мужа к женщине, уничтожить вечную связь. К сожалению, мечты пали на поле битвы страстей и ревности. Неисчислимое количество раз он мог отдалить от себя любовницу, но было достаточно нескольких слезных просьб, сопровождающихся звуком надрывного голоса, чтобы запланированное не осуществлялось. Женщина играла с королем в известные только ей игры, дразня Екатерину. Каким бы великим не оказывался проступок, для Генриха Диана оставалось Дианой, расположение к ней было неизменным. Со временем детская воинственность растворилась. Екатерина строила собственную жизнь, и в ней не было места ни интригам Дианы, ни равнодушию Генриха. Женщина сделала всё, чтобы муж никогда не догадался о происходящем между ней и Нарциссом. Кто знает, сколько лет прожил бы ещё король, не узнай он о греховной связи. Диане, сопровождающей Генриха на протяжении всей жизни, хватило смелости обратить его взор на долгие личные встречи королевы с другим мужчиной. Удача играла с ней, то оставляя вовсе, то возвращаясь в самые отчаянные моменты. Сейчас она бродила вокруг королевы поблекшей тенью, оставив неизвестной его личность и обрушив весь гнев Генриха на супругу. Ничто не требует столь осторожного обращения, как тщательно скрываемая правда. Екатерина была благодарна Стефану за случайную смерть Генриха. Сердечный приступ забрал короля глубокой ночью, заставив доживать последние минуты в полном одиночестве. Теперь корона принадлежала Франциску, любимому ребёнку и центру её надежд. Вторая сторона медали спасения оказалась окрашена обвинениями в неосторожности. Она просила не задерживаться так долго, не приходить так часто, но стоило Стефану дотронуться слишком откровенно, и всё было решено. Мысленно возвращаясь в события давно минувших дней, Екатерина вспоминала зарождение разрушающей связи. Она не поняла вовремя, что стояло за внимательными взглядами, двусмысленными фразами, горящими глазами. За каждым лестным словом от него искала двойной смысл и в итоге не ошиблась. Королева осталась одна в холодных стенах Лувра, когда вначале ноября Генрих со срочным визитом отбыл в Марсель. Диана не появлялась при дворе уже несколько месяцев, восстанавливаясь после тяжелой болезни в одном из своих поместий. Свет свечей заполнял пространство, приятный ароматом жасмина пронизывал воздух. Екатерина изучала акты о передаче пожертвований в государственную казну, когда тяжелая дверь отворилась, и гость вошел внутрь. Сидя спиной ко входу, она не видела пришедшего, но прекрасно знала: в такое время здесь может появиться только один человек. Опустив руки на плечи, Стефан поцеловал её. Женщина, улыбаясь, приподняла голову. Они оба знали: сегодня никто не побеспокоит, не сможет помешать. Поднимаясь со стула, Екатерина развернулась, и теперь полностью видела его лицо. Немного смуглая кожа, хранящие много секретов глаза, высокий лоб. Сейчас она смотрела на мужчину так, словно это было единственным, что имело значение. Стефан обхватил её ладони, сплетая пальцы в крепком замкé. Один миг, одно невесомое движение и губи королевы дрогнули. Она отвечала ему и этого было достаточно, чтобы он не останавливался. Руки скользили по выпуклым ключицам, будто проверяя рамки дозволенного. Через шелковую ткань прикосновения ощущались иначе. Уже скоро платье не оказывало сопротивления, мирно лежа на полу. Екатерина грустно улыбнулась, разглядывая далёкий горизонт. Чернильная ночь опускалась на Францию, окрашивая небо оттенком кобальтового цвета. Что было бы, не окажись она здесь? На небе маленькими точками вспыхивали звёзды, образовывая незамысловатые фигуры. Королева берегла память о том, как еще будучи маленькой девочкой, с восхищением внимала рассказам астролога о гороскопах и секретах, которые, по его словам, хранят далёкие небесные тела. Всё это осталось далеко позади, теперь она вновь стояла перед вратами неизвестного. Погруженная в свои размышления, женщина не заметила, как их предмет оказался прямо перед ней. – Доброй ночи, Екатерина, – Нарцисс вежливо поклонился. Темный камзол казался синим в летней темноте, лицо оставалось в тени белого света Луны. Этот визит заранее не нёс ничего хорошего. – Ты не говоришь со мной уже несколько недель. Пришло время объясниться друг другу. – Как странно видеть тебя, склонившегося в поклоне, – ровным голосом произнесла королева. Она не повернулась, оставаясь неподвижной статуей. – Ночные разговоры закончились. Слишком высокая цена была заплачена. Ты окажешь мне большую услугу, оставив в одиночестве и больше никогда не беспокоя по столь несущественным поводам. – Под несущественными поводами ты подразумеваешь моё притяжение к тебе? – Стефан подошел ближе, знакомый запах разливался совсем рядом. Стоя за спиной, касаясь её предплечья, он выводил узоры на атласной ткани. – Ты нужна мне, Екатерина. Я не отпущу тебя так просто. – Не отпустишь меня? Должно быть, ты огорчишься, узнав, что мне не нужно разрешение. То, что мы сделали, стало ошибкой, которая унесла жизнь отца моих детей. Более того, я сама была за шаг от смерти. Стоило Люку задержаться в тронном зале, сейчас мы бы здесь не стояли. Иногда лучшим решением будет оставить всё как есть, не усложняя и не ища случайных встреч. Сейчас тот самый случай. Вместо холода на руке она почувствовала новое прикосновение. Он обнял её, касаясь губами мягких волос – мимолетное движение, которое врезается в память. В районе солнечного сплетения разливалось тепло его пальцев. – Если бы ты могла изменить прошлое, сделала бы это? Вряд ли. Ты произносила слова, навсегда сохранившиеся в моих воспоминаниях, и я совру, если скажу, что не произносил их в ответ. Жалеть о сказанном никогда не приходило мне в голову, я всегда был честен с тобой. Твой взгляд ни чуть не изменился с той поры, – Стефан развернул её к себе. Теперь, стоя лицом к лицу, формулировать возражения было сложнее. – Ты руководишь этим государством вместе с королем, а я - его мать, ничего большего между нами быть не может. Отныне наши отношения сводятся к исключительно деловым, – в голосе звучала уверенность, но Екатерина мечтала отступить назад, скрыть в темноте говорящие глаза. На нежеланное выражения чувств влияла его непоколебимая уверенность или хроническая усталость самой Екатерины? – Как убедительно это звучит из твоих уст. Неужели ты думаешь, что я поверю? – он улыбнулся, баритон звучал мягче. – Твои поступки говорят громче любых слов. В попытках обмануть меня ты обманываешься сама, – Стефан сделал паузу, собираясь сказать нечто важное. – Тот день, когда я попросил о сложении с себя обязательств канцлера и отъезде со двора. Ответ был известен мне изначально, и отказ только подтвердил догадки: ты боишься потерять меня, отпустить, оставшись одной перед грядущим будущим. Я видел твои сомнения, твои колебания. Это была проверка, и ты её не прошла. Наэлектризованные частицы все еще витают вокруг нас, я чувствую быстрые удары твоего сердца, находясь слишком близко. Екатерина оказалась зажата между каменным ограждением и Нарциссом, который стоял к ней в упор. Она ждала конца исчерпывающей беседы, раздумывая над тем, прав Стефан или это влияние вина, играющего в крови. Мужчина поднял из глубин сознания уже решенные ею вопросы, снова поставив их под сомнения. Королева боялась признаться себе в невесомом чувстве, что невидимыми нитями связало её с мужчиной. Он верно читал её мысли. Екатерина могла обманывать дальше, но не хотела противиться безмолвным крикам собственного сердца. До него идея любви казалась синтетической и не вполне возможной. – Я озвучиваю только то, в чём уверена, и только то, что считаю лучшим решением. Ты слишком высоко подлетел к солнцу, вознося меня с собой. Падение было бы стремительным, внизу ждала быстрая смерть, если бы не счастливая случайность, – Мужчина изучал её лицо, задерживаясь на вишнёвых губах, что с большой убедительностью произносили потаенные мысли. Стефан знал – это представление, за которой Екатерина скрывает себя настоящую. По крайней мере, он хотел в это верить. – Твой сын оказался в нужное время в нужном месте. Он спас нас от великой беды. Я не хочу рисковать снова, тем более, нынешнее положение обязывает нас быть куда более осторожными. Не разрушай то немногое, что осталось от наших отношений. Поверь мне, так будет лучше. Она коснулась груди Нарцисса, прося отдалиться. Прозрачная черная ткань обрамляла холодные пальцы, сам ветер желал её исчезновения. Канцлер выполнил немую мольбу королевы – дал свободу движениям. Юбки рассыпались по кафельному полу, а силуэт растворялся в ночном полумраке. Екатерина уходила, оставляя в воздухе едва уловимый цветочный аромат.