Надежда и любовь.

Темнота ночью, она же днём, вечным спутником и другом, убеждающим, что раз не видишь - не видно и тебя, детская логика игры в прятки. Но Анго давно не ребёнок и вряд ли был им когда-то, словно родившись с грузом ответственности на хрупких плечах. Ослепнуть к двадцати семи годам не лучшая перспектива, хотя Сакагучи жизнь бы отдал ради спасения родной Йокогамы и страны, а потому уплаченная цена не столь уж высока. Кровать почти не скрипит, когда осторожно, чтобы не потревожить спящего возлюбленного и успеть сориентироваться в пространстве, он поднимается, тянется в сторону, определяя расстояние и вызывая в памяти очертания предметов интерьера. Анго почти привык, только изредка теперь ударяется об углы, задумавшись в неподходящий момент. Прохладная вода способствует пробуждению, Сакагучи тщательно умывается, не обращая внимания на леденеющие ладони. Вздох. Не понять который час, но, раз будильник ещё не звучал, довольно рано. Или сегодня просто выходной. Пытается посчитать, но бросает, запутавшись. Среда. А может все-таки пятница? Не суть. С бытовыми вещами у обоих сложно, но с горем пополам Анго заваривает чай и делает пару бутербродов на завтрак. "В этот раз даже не порезался." Знакомая мелодия - ровно шесть, Доппо встаёт в одно и тоже время за редким исключением. Сакагучи возвращается в спальню: – Доброе утро. – первым делом по сложившейся независимо от них традиции легонько целует Куникиду и замирает, всего на минуту-две, уткнувшись носом в шею идеалиста. Для него, живущего в мире без красок, физический контакт едва ли не единственное подтверждение реальности происходящего. Анго помогает закрепить протезы, обыденное действие, казавшееся в первые дни адом, что длится бесконечно. Все ещё медленно по меркам Доппо, но ради спокойствия любимого он готов ждать, да и одному не справиться, как не крути. Сакагучи, лишённый возможности полноценно работать, старается доставлять как можно меньше неудобств своим существованием, быть полезным. Нащупывает на прикроватной тумбочке и цепляет на тонкое запястье смарт-часы с голосовым управлением. – Не угадал, – отмечает для себя, но почему-то вслух, – Вторник. – и готов поспорить, что Куникида улыбается. ***** Доппо не любитель бесцельных прогулок, но отказывать возлюбленному в такой мелочи как минимум глупо. Беспокоится что Анго будет испытывать дискомфорт, прикасаясь к холодному металлу, а потому каждый раз просит держать за локоть, там где он сам способен ощутить хоть что-то. Когда Сакагучи внезапно теряется и все-таки достаёт из кармана раскладную трость, чтобы убедиться в наличии твёрдой поверхности под ногами, Куникида совсем чуть-чуть рад, что тот не способен заметить обращённых в их сторону взглядов. В груди смешивается причудливым образом злость и ревность, образуя жгучий коктейль. Одно неосторожное лишнее слово и бууум. Осмелившемуся придётся в лучшем случае выслушать фирменную лекцию от идеалиста, в худшем - поцеловаться с асфальтом. Да, его Анго особенный во всех смыслах, самый-самый и больше никого не надо. Они оба неполноценные, неправильные, но для себя Доппо давно определился и пообещал сделать все, чтобы Сакагучи не чувствовал себя обделенным. – Тебе ведь нравится осень, правильно? Куникида читает художественную литературу, пытается описать окружающую действительность, и все проблемы растворяются как утренний туман, когда Анго тихо смеётся и смущённо отводит взгляд, краснея от одной только мысли, что это ради него. ****** Сакагучи выглядит серьёзным донельзя, изучая напечатанные шрифтом Брайля книги и старательно учится писать по-новой. Не терпится вернуться к работе. Они оба грешат этим, слишком ответственны. Доппо все ещё боится касаться возлюбленного. Кажется, что от любого резкого действия тот сломается, но видя его за столом поздней ночью, явно не думающего о сне, Куникида не может стерпеть и, обозначив голосом своё присутствие, подхватывает на руки, чтобы отнести в кровать. Анго любит такие моменты и ненавидит липкий страх, заполняющий сознание, стоит лишиться опоры. Доверяет, но ничего не может с собой поделать, чтобы с этим смириться требуются годы, а не жалкие несколько месяцев. ***** К тридцати пяти он наконец решается отказаться от бесполезных очков, скрыв невидящие глаза под черной лентой. Пути назад нет, и никогда не было, но теперь Сакагучи готов это признать. Кобура с пистолетом занимает законное место на поясе, больше не страшно, когда спиной к спине против всего мира. Имя нового директора Агентства давно на слуху и вполне ожидаемо – Доппо Куникида. Особый отдел же возглавит Сакагучи Анго. – Мы вас не подведём! – в один голос и немного сбивающие с толку аплодисменты эхом разлетаются по залу. Пальцы в перчатках, неестественно жёсткие, неживые, но принадлежащие определённо самому близкому человеку, ободряюще сжимают ладонь и все присутствующие затаив дыхание слушают их клятвы. Танеда украдкой стирает слезу и ловит понимающий взгляд Фукудзавы. Новоиспечённым главам прощают некоторую вольность, только стоящий чуть поодаль Накахара беззлобно фыркает, заметив как идеалист ласково обнимает супруга за талию, и отворачивается, поправляя алый шарф на плечах. Концепция трёх времён продолжит своё существование, жители Йокогамы могут спать спокойно. В шуме поздравлений мужчина с тростью исчезает, обернувшись трехцветным котом, что довольно мяукнув, сбегает никем незамеченный. "Вы воспитали себе прекрасную замену."