десять стадий преодоления

— Ложись! Вальтер не то чтобы успел действительно лечь, когда все остальные звуки задавило низкое пищание. Он понял, что лежит, потому что почувствовал камешки, впивающиеся в щëку. Сквозь смазанные изображения пробивалось новое, незнакомое пятно света. Его не должно было быть: Вальтер находился тут достаточно давно, чтобы выучить высоту стен траншеи и что обычно бывало видно, когда он вот так падал. — Твою мать! Она осыпается! Быстро! Парня подхватили под локоть и рывком подняли на ноги. Трое перед ним уже приваливали балки к взрытому снарядом краю окопа. "Близко. " Что-то мешало закрепить эти балки. Из-под дерева торчал кусок обожжëнного мяса. Вальтер подбежал и стянул тело в окоп, чужая кисть неприятно чавкнула в руках. Он разве что поморщился, наспех вытирая ладони, и тут заметил, что к его ногам что-то упало. Карманный пистолет, на курке всë ещë лежал палец. — Чего стоишь? — Заорали совсем рядом. — На позицию, быстро! Вальтер не стал оглядываться, чтобы понять, кто именно орал: он содрал палец с револьвера, заправил оружие за пояс и побежал. Выстрелы раздавались со всех сторон, громом в лютую бурю. Кто-то кричал, кто-то плакал. Было не так страшно, когда люди кричали. Гораздо страшнее было, когда они внезапно замолкали. Пулемëтчик героически отрабатывал по рядам противника. Где-то в районе ключицы у него уже были три красных пятна, которые стремительно разрастались. — Слева, трое! — Крикнул он. — Снимай! Вальтер выглянул из-за мешков, которыми был завален периметр траншеи: слева действительно к ним двигались три крошечных силуэта. Как их вообще можно было заметить? Он прицелился, выстрелил, перезарядил, снова прицелился, и его едва успели сдëрнуть обратно, прежде чем серия выстрелов просвистела уже над его головой. Вальтер снова выглянул. Фигур не было. — Ушли! Он бросился дальше по траншее, опасаясь, что сейчас те, кого он не добил, прорвутся. В той стороне находился полевой госпиталь. Спотыкаться приходилось обо всë: трупы, ящики, брошенное пустое оружие, камни, лопаты, мешки, трупы, ящики... — Госпиталь! — Кричал Вальтер стоявшим впереди, но его голос тонул в общем хоре голосов. Время от времени он выглядывал из траншеи, надеясь, что эти солдаты просто залегли или отступили, но никак не мог увидеть их. — Накрыло! — Вдруг заревел мужской бас. По их позициям прошлись несколько взрывов. Высокие узкие фонтаны грязи поднялись нестройной чередой. Вальтер привалился к земляной стене, чувствуя, как еë кусочки осыпаются ему на голову. Взрывы отдалились, всë ещë сбивая с толку многократным эхом в его голове. Мальчишка рывком заставил себя подняться и двинуться вперëд. — Я пуст. — Мужчина справа сполз по стене, жмурясь. У него сочилась нога, и несколько пальцев были неестественно выгнуты. Дойти до ближайшего ящика он уже не мог, да и вряд ли там нашлись бы патроны. Вальтер молча отдал ему подобранный револьвер. Успел заметить благодарный взгляд, и побежал дальше. Замедлился, когда увидел, что противник подбирается совсем близко. Выстрелил, подбил, выстрелил, перезарядился. Он бы попробовал подобраться ближе, но пришлось пригнуться из-за шквального огня. Вальтер сделал глубокий вдох, и тут же закашлялся: воняло, в том числе собственная кожа; в ушах всë ещë звенело, было жарко, грязно, а от голода мутило. Потом ощущения отдалились, будто он приподнялся над собственным телом, ноги на секунду потеряли центр тяжести. Тогда парень ударил себя по колену: из реальности нельзя было выпадать. Он выглянул в щель между деревянными балками. Враг подходил пугающе близко, однако спотыкался об отчаянное сопротивление. — Где патроны?! — Взревел всë тот же пулемëтчик. Оказывается, он был совсем недалеко. А Вальтеру казалось, он отошëл уже на несколько километров. Парень предпочëл не оглядываться, когда крик оборвался. — Они- ЛОЖИСЬ! Он почти нырнул в землю. Свист разорвал воздух, протискиваясь в перепонки сквозь плотно прижатые ладони. Снова всë зазвенело. Вальтер сжал голову, не чувствуя на самом деле рук. Вспомнился оторванный палец; к горлу подкатило. Он пополз. Ползти было тяжело: сырая рыхлая земля мялась под локтями, не давая опоры. Другие люди тоже пытались двигаться; их ботинки то и дело норовили дать ему по носу. — Ты живи, ты главное живи... — Горячо шептали рядом; в руках человека, которого Вальтер из своего положения не видел, бинтовали голову скулящему мужчине. — Всë путëм будет, только живи... — Где патроны?! — Семеро! На шестьдесят! — У них арти... — Это сон, это просто сон... — Не ной! Нет патрон — гранату в зубы и попëр на врага! — Я проснусь... Я хочу проснуться... Когда Вальтер заметил, что люди поднимаются, тут же вскочил. До госпиталя оставалось всего триста метров. Эти триста метров казались бесконечными. Дальше протискиваться он помогал себе руками и зубами. Когда Вальтер наконец добрался до госпиталя, его магазин был пуст. Возле стен покошенной палаты было какое-то нехорошее шевеление. Если бы он закричал, его бы всë равно никто не услышал, а если и услышал бы, не было никого, кто бы мог ему помочь. Собирая последний воздух в лëгких, солдат подобрал лопату и двинулся вперëд. Штык чуть не вошëл ему под ребро, благо он успел нырнуть противнику под локоть и пнуть в колено. Падая, тот зацепил Вальтера. Они покатились по земле. Мальчишка просил только об одном: чтобы сейчас не пришëл второй и не добил его в спину. Всë происходило ужасно медленно, руки ощущались деревянными, Вальтер не мог рассчитать силу удара. Когда его опрокинули на лопатки, он сковырнул земли и хорошенько засадил врагу в глаз. Тот закричал. Мальчишка изо всех сил потянулся к винтовке. Толком схватить не смог, — сорвал насадку и вогнал противнику в живот. Затем нанëс ещë несколько ударов, пока тот отчаянно вопил; извернулся ужом и отпрыгнул. В горячке от бешеного жара, он подобрал лопату, рубанул чужое горло и только потом огляделся: бОльшая часть находившихся здесь раненных была без сознания, но, в общем-то, жива. Медсестëр он не увидел, тело лишь одной из них валялось у стены вместе со вторым вражеским солдатом. В горле запершило: не успел. Глаза закатывались. Не хотелось пить, не хотелось есть, не хотелось даже уйти отсюда. Хотелось только спать, просто отключиться и всë, перестать воспринимать звуки вокруг, оставить происходящее на волю судьбы. Снаружи, словно лопнул большой пузырь, в один момент обрушился гам из выстрелов, взрывов, свиста; сразу несколько человек закричали, и когда парень уже думал, что не может идти и драться, он бросился на крик.