Блядская невинность

Доминик крутой, даже слишком. Брайана бросает в жар, когда они вместе работают в гараже над очередной машиной и Дом снимает футболку, или когда он ведет машину в своей приталенной майке. Он не может оторвать взгляда от сильных рук, вены на которых вздуваются каждый раз, когда Доминик меняет очередной движок, или когда он злится. Брайан не может не злить его, потому что лицо мужчины выглядит прекрасней, чем самые дорогие картины в Лувре. Он бесценен, это О’Коннор понял еще когда только увидел Доминика. Обычное задание под прикрытием, на которые он выезжал постоянно, но встретившись с Торетто, Брайн похерил свою карьеру, отпустив его, а после перевернув тюремный автобус, только чтобы вытащить Дома. Брайн пожертвовал своей идеальной жизнью без страхов и рисков, чтобы быть рядом с ним. И он на век останется преданным братом для Доминика, что бы не случилось. И только им, потому что у Торетто есть Летти. Они любят друг друга и Брайан не может соревноваться с такой прекрасной, сильной и смелой девушкой. Она с Домиником прошла через все, начиная с пятнадцати лет, а Брайан с ним знаком только шесть, к сожалению. Ему хотелось бы знать Доминика с самого детства и при других обстоятельствах. Не терять целый год из-за своей службы, а быть вместе с ним на заданиях, защищать и помогать когда нужно, но Торетто не нуждался в нем этот год, он спокойно жил с Летти, обвенчался с ней и даже завел бы ребенка, если бы не бегал от полиции. Доминик любит ее, очень. Да даже если бы и не любил, Брайан не имел бы право начать действовать из-за уважения к Летти — они друзья. Он выставил правила специально для себя: не касаться Доминика лишний раз, не смотреть слишком долго, чтобы не вызвать подозрений и даже не думать о нем в плане любовника. Он соблюдает эти правила, все до единого, но сегодня все полетело к чертям. Все стены, который выставил О’Коннор, мужчина просто снес одной большой кувалдой, влетев в эту чертову кирпичную коробку и перевернув все верх дном. — Эй, Дом, ты уверен, что эта миссия будет нам под силу? — Брайан сидит на капоте своей машины, как обычно японца, поставив обе руки назад и облокотившись на них. — грабануть полицейский участок будучи в розыске, по-моему слишком опасно. Не боишься, что опять упекут в тюрьму? — он улыбается опять по солнечному и хлопает своими небесно-голубыми глазами, смахивая отросшую светлую челку. Сама невинность, блять. — Я не боюсь ничего потерять, — Доминик усмехается, не отрываясь от машины и продолжает копаться в капоте додж чарджера. — кроме семьи, — ожидаемый ответ от Торетто, его никогда не волновало ничего кроме семьи. — а ты вдруг забоялся? — наконец закрыв капот, Дом вытирает руки, измазанные в масле, полотенцем, которое до этого висело у него на плече. — странно слышать от тебя такое, — он садится рядом с Брайаном и дает бутылку короны, холодильник с которыми стоял неподалеку. — Нет, просто знаешь, мысли, они. — Брайан делает незамысловатое движение руками, пытаясь сформулировать правильно мысль и принимает бутылку. — они не дают мне покоя. Перед каждой миссией я думаю «А что, если это наш последний заезд?». Просто боюсь, что когда нибудь это все закончится и нас поймают, — он делает несколько больших глотков, поджимает губы и дергает головой, чтобы убрать вьющиеся локоны, спавшие на глаза. Доминик молчит какое-то время, после чего приобнимает О’Коннора за плечи. Он никогда не высмеивал кого-то за страхи, всегда выслушивал и поддерживал. И Брайан уверен, что в глубине души у мужчины есть такой же пожирающий страх потерять все в один момент, накосячить где нибудь и подставить всех стразу. — Я тоже боюсь потерять вас моментами, но нужно верить в себя. Ты прекрасный гонщик и бояться тебе нечего, еще никогда ты нигде не ошибался, — похвала от Дома как услада для ушей. В животе порхают бабочки каждый раз, когда мужчина расщедривается на гордые взгляды в его сторону и похвалу. Брайан чувствует, как рука Доминика сильнее сжимается на его плече и перестает существовать. Все мысли и здравый смысл улетучивается, а земля уходит из-под ног. — Выходя на миссию с сомнениями и мыслями об ошибке, ты точно налажаешь. Нас не разлучить никогда. Помнишь? — Торетто улыбается, наклоняясь ближе к парню и стукаясь бутылками, а глаза у Брайана съезжаются в кучу от переполняющих эмоций. Внутри пожар, который не потушить и О’Коннору с каждой минутой сложнее сдержаться, чтобы не разгромить свои же выстроенные стены вмиг. — Никогда, — повторяет Брайан и улыбается ему, стукаясь бутылкой. Он уходит в свои мысли, размышляя обо всем: о миссии, о том, где лучше ускориться, а где притормозить, о Доминике, как везти огромный сейф через весь город и не причинить никому вреда, что будет если их поймают и опять о Доминике. Его замешательство замечает мужчина, помахав пару раз ладонью перед лицом друга и наклоняясь еще ближе к нему. Брайан понимает, что еще пара минут и он не выдержит: поцелует ебучего Доминика Торетто и вылетит из семьи к черту, даже сопротивляться не будет, потому что ему будет стыдно смотреть после этого в глаза Доминика и Летти. Он подскакивает с машины за еще одной бутылкой пива для себя, уводя разговор вообще в другую сторону, чем озадачивает Доминика. Мужчина смотрит вслед другу, щурясь в недоумении, и скрещивает руки на груди. — Что тебя тревожит? — вопрос застает врасплох и заставляет нервничать. О нет, у них никогда не было таких разговоров, Брайан даже не знает как реагировать на такое. — В последнее время ты сам не свой. Избегаешь меня? — Доминик дразнит его, это видно. Он никогда не думал о том, что О’Коннор избегает его. Они ведь как попугайчики неразлучники, поддерживающие друг друга братья и лучшие напарники. — Тебе кажется, я все еще волнуюсь о завтрашнем дне, — Брайан отмахивается, открывает бутылку и делает два больших глотка. Он садится обратно, но отодвигается от Доминика, чтобы лишний раз не касаться его. — Твои слова помогли, но я все еще думаю о своей возможной ошибке. — Если ты где и ошибешься, я обязательно помогу, — Доминик опять улыбается и хлопает его по плечу. Обычный дружеский жест и ему так грустно, потому что он дружеский. — Спасибо, — Брайан улыбается другу и кивает, поджимая губы. Они сидят так еще минут тридцать, разговаривая о предстоящем заезде и в принципе о всяком. Брайану нравится проводит время вместе с ним, но с каждой минутой сдерживаться еще сложнее, поэтому он решает, что ему пора уходить. — Я, наверное, пойду, — парень выкидывает пустую бутылку из-под пива и оглядывает гараж еще раз. У него ощущение, будто он скоро вылетит отсюда из-за своих чувств. — Раньше мы часто зависали вдвоем, а сейчас ты будто боишься остаться со мной наедине, — делится своими мыслями Доминик и щурится неодобрительно. Он все понял, О’Коннор уверен в этом. «Я боюсь не сдержаться, поцеловать тебя и попросить разложить на капоте твоей чертовой машины» — Что? — переспрашивает Брайан и с губ слетает нервный смех. Он надеется, что Торетто просто отпустит его спать прямо сейчас, а не будет допытывать причину его отстроненности. Брайан и вправду палится, очень сильно. — Я все понял, Брайан. Ты можешь перестать бегать от своих чувств, — он скрещивает руки на груди и встает с капота, подходя ближе к О’Коннору. Ну вот и все, прямо сейчас его выгонят пинком под зад. — Не понимаю о чем ты, — Брайан отзеркаливает позу Торетто и улыбается, бегая глазами по помещению. Обстановка начинает накаляться и Доминик чувствует, как парень нервничает. — О каких чувствах ты говоришь? — О твоих ко мне, — его лицо даже не изменилось. Брайана это очень напрягает и он хмурится. Заметив это, Доминик слегка улыбается и продолжает. — Я думал об этом на протяжении нескольких месяцев. Ты просто слишком очевидный, — парень чувствует, как бледнеет его лицо от страха. Это ведь конец всему, да? Все то, что строил Брайан на протяжении шести лет рушится у него на глазах и он не может сделать ничего. — Ты не знаешь, но мы расстались с Летти еще пять месяцев назад. Никто из команды не знает. — Почему? — лицо О’Коннора меняется вмиг. Оно отражает полное беспокойство за друга и можно разглядеть даже радость, потому что «ура, мне нравится хотя бы не занятый человек». — Долгая история, — Доминик отмахивается и продолжает. — Мы сошлись на том, что у обоих угасли чувства. Но знаешь, что еще я понял? — вопрос застает врасплох. — Мои чувства к Летти угасли из-за тебя, — он упирается пальцем в напряженную грудь Брайана, выбивая этим жестом весь воздух из легких. Это же не значит что-то плохое? Брайан не делал ничего, чтобы разлучить их. — Потому что последний год я думаю только о тебе. Брайана отправили в нокаут. Сердце, кажется остановилось, как и работа мозга. Его вечно работающий компьютер в голове сдох. — Мелькаешь мимо меня, улыбаешься, словно блядская невинность, а как сядешь за руль, то становишься настоящим дьяволом, — Доминик может и выглядит раздраженным. Да, он и вправду раздражен, но только тем, что понял свои чувства только недавно. — Я чувствую то же, что и ты, — подытоживает Торетто и опускает руку, выдыхая. Неловкая пауза затянулась. — Вау, — Брайан может сказать только одно. Все мысли вылетели из головы сразу же. — Знаешь, как трудно было ждать этого признания пять лет? — О’Коннор улыбается так по блядски красиво, что у Доминика срывает все тормоза — он впивается в манящие губы напротив дерзким поцелуем, держа парня за шею. Брайан не может сдержаться, стонет в поцелуй и прижимается ближе, крепко целуя мужчину. Им все равно, что любой может зайти и увидеть их, прямо сейчас существуют только они вдвоем и все другое подождет. О’Коннор так долго ждал, когда сможет наконец поцеловать Доминика и вот этот день наступил. Он мечется по гаражу в поисках хоть какой-то опоры, все еще не отпуская Торетто, потому что ноги подкашиваются от такого головокружительного поцелуя, и все же натыкается на капот додж чарджера, садясь на него. У Брайана все чувства мешаются в один большой ком, что накрывает огромной лавиной с головой и мозги перестают функционировать. А Доминик не отпускает ни на секунду, вцепился в него так крепко, что парню даже больно становится от сильных рук, но эта боль приятная, долгожданная. Брайан шарит руками по телу мужчины, забирается холодными трясущимися ладонями под майку и царапает спину отросшими ногтями, пока Доминик спускается к лебединой шее, покрывая ту поцелуями и легко прикусывая. Все это кажется сном и только яркие ощущения и возбуждение заставляют думать об обратном. Кажется, все мечты сбываются — Доминик готов прямо сейчас разложить на капоте своей машины, не заботясь о лишних глазах и ушах. — Нас могут увидеть, Дом, — Брайан прерывает ласку, чрез силу заставляя старшего оторваться от него. — Знаешь, как мне все равно, — Торетто вздыхает разочарованно и вновь целует, а Брайан охает в чужие губы и кусает до крови, сразу же зализывая. О’Коннор как сладкая конфета, от которой Доминик не в силах оторваться. Футболка Брайана летит куда-то в ноги, надорванная и вся в масле, что сейчас его мало волновало. Его больше заботили сильные руки, которые гладили его руки, и губы, целующие его шею. Доминик нависает над ним, заставляет почти упасть голой спиной на холодный капот, и прижимает своим телом к глянцевой поверхности. Контраст температуры еще сильнее возбуждает О’Коннора, заставляя сердце биться в бешеном ритме. Оба слышат, как где-то у стены что-то падает. Брайан быстро поднимается, поворачивая голову в сторону звука и видит Романа, уронившего пачку арахиса. Он, наверное, услышал их, раз решил заглянуть в гараж. Они смотрят друг другу в глаза и парень будто отвисает. — Вот это ништяк, — Пирс наклоняется за своей упавшей пачкой и продолжает жевать, давя лыбу. — Не дай бог кто-то узнает об этом, Роман, — хмурясь, говорит Брайан и поднимается с машины, поднимая свою футболку. Он ведет плечом, которое затекло из-за неудобной позы и веса Доминика. — О том, что у тебя роман с боссом, или о том, что ты сучка? — парень смеется нервно, но замолкает и поднимает руки вверх, будто сдаваясь, когда видит сердитый взгляд Торетто. — Я унесу ваш секрет в могилу, можешь положиться на меня, брат, — и уходит, оставляя пару наедине. — Говорил же, что увидят, — фыркнув, Брайан осматривает вещь на предмет повреждений и отмечает, что ее только выкидывать. — Ты должен мне футболку, — ткнув пальцем в часто вздымающуюся грудь Доминика, парень улыбается от комичности ситуации и садится обратно. — Я не смог оторваться от тебя, — Торетто садится рядом с Брайаном вплотную к тому и оставляет еще один поцелуй на шее, от чего второй вздрагивает слегка. Он еще привыкнет. — Можешь хоть все мои вещи переносить. — Ловлю на слове, — и вот опять, он улыбается так солнечно, будто блядская невинность. Будто это не он пару минут назад стонал от обычных поцелуев. — Улыбнешься так еще раз и я точно не остановлюсь, — предупреждает Доминик и поджимает губы, а Брайан повторяет эту же улыбку и смотрит прямо в глаза. — Вот так?