I say, hey I’ll be gone today but I’ll be back all around the way

      Ранбу, за долгие годы путешествий, ещё никогда не встречал парня, похожего на того, с которым он однажды познакомился в Лондоне. Ранбу повидал столько всего, побывал в таком множестве мест, какое его ровесникам и не снилось. Но тогда почему же он вернулся в грустный город, названный Лондоном? Сплошное разочарование, если не хуже — не так красиво, как те тропические леса, что ему доводилось видеть в Бразилии. Он покорял горы, пил воду с водопадов, держал в руках обезьян и тропических птиц, но почему же он тогда вернулся сюда?       Думаю, ответ на данный вопрос уже нам всем давно известен, стоит только взглянуть на трясущиеся руки и попытки уложить непослушные волосы. Вдобавок ко всему, сейчас он разговаривал по телефону с одним британским брюнетом.       – Да нет, это не- просто, – Ранбу вздохнул. – Какой именно?       Ранбу кивнул, записывая адрес на телефоне, хотя и так знал, куда идти.       – Ага, а какой номер?– Он написал его на руке. – Спасибо, Таббо, было- было приятно поболтать с тобой снова… Таббо? Сбросил.       Ранбу простонал и посмотрел на серое небо. Оно как раз подходило к его настроению — день выдался угрюмым. Очень даже угрюмым.       Ранбу взглянул на свой телефон и принялся идти по направлению, которое ему стрелка и показывала.       Пока он шел, его глаза иногда пробегались по мимо проходящим людям, каждый из которых был несчастным: хмурые лица, руки, засунутые в карманы, и сгорбленные спины, словно пытавшиеся защитить себя. Вот только от чего? Неизвестно, да и им, кажется, тоже. Скорее всего рефлекс, развившийся спустя время. Когда Ранбу подошел к дому, чей вид оставлял желать лучшего, он остановился, дабы осмотреть его. Выглядел он так же, как и восемь месяцев назад: те же коричневые кирпичи с потрескавшейся краской, а каждое из окон было закрыто жалюзи. Ранбу нажал на кнопку звонка и принялся ждать.       Снова нажал и снова ждет.       И как только он хотел нажать уже в третий раз, дверь, наконец, открылась — вышел тот самый голубоглазый блондин, в которого он влюбился десять месяцев назад.       – Томми, я-       – Ранбу? Что ты- забей, просто уйди, видеть тебя не хочу, – резко отрезал Томми.       – Я понимаю, но нам нужно поговорить насчёт-       – Быстро спустился со ступенек, пока я не вызвал полицию, которая о тебе и позаботится.       – А мы не можем просто поговорить, Томми? – Ранбу предпринял еще одну попытку.       – Нет, Ранбу, я уже всё сказал. А если ты и забыл, то позволь-ка напомнить, что именно ты и ушел.       – Томми, пожалуйста!       Они уже близились к началу скандала. На часах значилось четыре часа дня: вроде ничего такого, а тротуары уже были забиты людьми.       – Просто заходи уже блять, пока на нас не накатали жалобу, – фыркнул Томми.       Ранбу так и поступил. Он пошел за Томми в знакомую квартиру, где некогда проводил все свое время.       Стоило ему войти, как у него сложилось впечатление, словно по нему проехался грузовик. Все воспоминания, связанные с этим местом, всплыли у Ранбу в памяти. От этого ему хотелось не то плакать, не то смеяться. Все, что он оставил позади. И ради чего? Теперь и ему это неизвестно; просто жалкое подобие парня, что не способен задержаться где-то надолго.       Его глаза остановились на Томми. Он больше не был похож на столь яркого, беззаботного подростка, в которого влюбился месяцами ранее. Он и по сей день напоминал ему того самого растрепанного, злобного парня, когда уходил от него.       Квартира, на удивление, выглядела прежней: то же пятно на стене от неудачных попыток открыть шампанское, диван-кушетка, от вида которого всё начинало болеть, и даже ужасная раскрашенная стена была на месте.       Она была его совместным с Томми деянием. Они не могли определиться с цветом, посему решили «А почему бы не все и сразу?», и вот так абстрактное искусство явилось свету. Немало они тогда смеялись, за сим так и оставили ту двухцветную стену, а остальные, белые, не стали трогать, пообещав себе покрасить их позже. Конечно, руки до того так и не дошли.       – Ну? – Спросил Томми Ранбу, обрывая его путешествие по закоулкам памяти.       Сначала Ранбу одарил его озадаченным взглядом, после пробормотав: «Ой, точно».       Ранбу сделал глубокий вдох и выдох.       – Для начала, я бы хотел извиниться з-за все произошедшее. С моей стороны было подло вот так все оставлять.       – Ты даже не оставил записку.       – Я знаю. Я поступил как идиот.       – Как мудак, называй вещи своими именами.       – Как мудак, да. Но-       – Но что, Ранбу? Чего тебе теперь-то хочется? Ты ушёл. Ушёл, и я даже и не знаю, что сделал не так. Ты не звонил, не отвечал ни на какие звонки. И просто бросил. А теперь, спустя месяц, ты такой возвращаешься и думаешь, что я вот так приму тебя обратно с распростертыми объятиями? Ждешь, что после всего произошедшего я захочу быть с тобой? Мы были счастливы! Да я думал, что мы были счастливы!       – Томми, ты не сделал ничего плохо. Я тот, кто облажался. И да, мы были счастливы. И я был счастлив. Но это как раз-таки и напугало меня. Но нет, я не жду, что ты примешь меня обратно. Я просто думал, что выйдет как-то нечестно, если брошу тебя безо всяких разъяснений. Я уйду завтра же утром, и после этого тебе более не придется видеть меня.       – Снова бросаешь? – В недоумении спросил Томми.       – А разве это не то, чего бы тебе хотелось?       – То есть, ты, блядь такая, вернулся сюда, и все для того, чтобы снова кинуть меня!       – Я думал, ты этого и хотел! Да и почему вообще орешь на меня из-за этого, сам через пень колоду пустил меня внутрь!       Томми вздохнул.       – Просто давай наконец покончим с этим, – сказал он.       Ранбу внимательно посмотрел на парня и уже только потом начал свое повевствование: «Как тебе известно, я уже путешествовал до того, как познакомился с тобой. Я побывал в стольких местах. К тому моменту, как мне стукнуло шестнадцать, я уже объездил всю Америку на своей машине, вися на шеях попутчиков, что встречал по дороге, и погибших родителях. После того как я повидал все, что можно и нельзя на своей Родине, я получил паспорт и принялся путешествовать по другим странам. Я никогда не задерживался где-либо дольше двух недель».       «Затем мой рейс отменили, пока я пребывал в Лондоне. Изначально я планировал остаться только на три дня, не более, но как только объявили об отмене моего рейса, мне пришлось задуматься: а не могу ли я просто забронироваться на другой рейс или остаться здесь и исследовать город получше. По итогу я решил прогуляться и взять себе на перекус перед вылетом. Но потом я столкнулся с тобой. Причем буквально».       – Из-за тебя я уронил свой телефон в канализацию.       Ранбу нежно усмехнулся.       – Ага, и мне пришлось просидеть с тобой все то время, как мы пытались достать его той длинной палкой.       – И ничего не вышло.       – Дап, посему я купил тебе новый телефон и заодно заплатил за ужин, в качестве извинений.       – И я до сих пор злюсь на тебя за то, что выпустил телефон из рук, – сказал Томми с расплывшейся по его лицу теплой улыбкой, окунувшись в воспоминания.       – И я до сих пор чувствую себя паршиво. Затем три дня затянулись на три недели. Я переехал к тебе, потому что не смог заплатить за номер в отеле, что было неправдой – мне просто пришлось придумать отговорку, чтобы съехать оттуда. Мы начали встречаться, и ко мне пришло осознание того, как прошло уже семь месяцев. Меня пугало будущее, что поджидало меня за углом, а потому принял решение уйти. Быстро собрал вещи, ибо принёс не так уж и много, и сбежал той же ночью.       – И куда же? – Спросил Томми.       – Домой. Я вернулся в Америку и разобрался во всём. На оставшиеся деньги я выкупил родительский дом, начал работать в какой-то забегаловке и постепенно стал получать немножечко деньжат. Буду честен, я думал о тебе каждый день. В конце концов мне стало невыносимо спать в одиночестве и спустя пару импульсивных решений прилетел в Лондон. По прибытии позвонил Таббо и мигом прибежал к твоей квартирке, хотел объясниться, что твоей вины здесь совершенно нет. Ты просто влюбился в труса, который боится любить. И я хочу, чтобы ты знал, что я всё ещё люблю тебя. Мне жаль через, что тебе пришлось пройти. – Закончил Ранбу с глазами, полными слез.       Томми лишь смотрел на него. Смотрел и проклинал себя, потому что по-прежнему любил парня, стоящего напротив.       – Да, тебе должно быть стыдно за все, что ты мне тут устроил. Весь прошлый месяц я провел в раздумиях, где ты мог вообще быть. Когда я проснулся и понял, что тебя не было рядом, то подумал, что, должно быть, ты просто куда-то ушел. Я все пытался оставаться спокойным и убеждал себя, что ты не стал бы кидать меня. Ты мне сам заявил об этом, когда мы с тобой сидели, смотрели один фильм по телевизору. Все обнимал меня и твердил, что в жизни не бросишь. А ведь столько слов было-то.       Ранбу вздрогнул.       – Сначала, я даже не думал, что ты улетел, пока не прошло пару дней, а от тебя ни слуху ни духу. И лишь спустя уйму угроз в сторону секретарши в приемной я узнал, что ты улетел той ночью хер знает куда. И да, ты трус. Ушел, ни сказав и словечка на прощание. И все потому, что любил меня. Если тебе ну настолько не хотелось оставаться, я бы все прекрасно понял. Да я бы за тобой пошел, стоило лишь попросить. Но проблема не заключается в том, не так ли? И должен признать, – Томми вздохнул, – я тоже всё ещё люблю тебя, и я рад, что ты не двинул кони.       Ранбу кивнул и засунул руки в карманы куртки.       – Тогда, думаю, мы со всем разобрались. Я сказал всё, что хотел. Теперь мне нужно идти.       – Погоди, после всего произошедшего ты просто хочешь уйти? – Спросил Томми.       – Ну, да, очевидно, что ты меня ненавидишь и не желаешь видеть, поэтому-       – Ранбу, я только что сказал, что люблю тебя. Я что-то из этого по-китайски произнес?       – Эм, не думаю, что я до конца понимаю, о чем ты.       – Да ясен хер, что нет-то!       – Ну, тогда скажи, чего тебе надо, ибо твои намеки я не улавливаю от слова "совсем"!       – Я хочу, чтобы ты остался! – Прокричал Томми. – Я хочу, чтобы ты остался, по крайней мере, пока не закончу собирать вещи и продам эту квартиру – затем он мягко добавил.       – А зачем ты собрался ее продавать? – Спросил Ранбу       – Потому что я тоже переезжаю в Америку. И, я надеюсь, продолжу там жизнь вместе с тобой в доме твоих родителей.       – Томми-       – Нет, уже все решено. Мы вместе поработаем над нашими проблемами. Я люблю тебя, а ты меня, вот, что важно. А не то, что вертится у тебя в тупой башке. – Сказал Томми, схватив Ранбу за руки.       Ранбу лишь усмехнулся над блондином, оказавшийся ниже него. – Тогда мы во всём разобрались. – Сказал он, кладя свою голову на светлые волосы.       – И еще, отмени свой рейс. – Пробормотал Томми ему в грудь.       – Отменю, солнышко, отменю.       – А если не отменишь, я буду угрожать не просто какой-нибудь секретарше за стойкой, чтобы узнать, где находится дом твоих родителей, а покажусь прямо у твоей двери и буду кричать на тебя.       – Ну, нам же ж это совсем ни к чему, не так ли?       – Неа, потому что тогда соседи разозлятся и тебя вышвырнут на улицу.       – Ну, вообще там нет никаких соседей.       – Да неужели?       – Ага, там всего лишь большая ферма.       – Тогда я буду кричать пуще прежнего.       – Да я и не сомневался.       Ранбу не ушёл той ночью.       Как и следующей.       И последующей.