Свечи на столе

Возьми себя в руки, Флэши! Ты не тряпка, чтобы стоять под дверями, как зашуганный зверек. Перестань дрожать и перешагни через порог, ничего страшного не должно случится, все уже случилось. Хотя бы сейчас не веди себя, как трус! Но все равно продолжаешь топтаться у железной двери, вырисовывая на ней своеобразные узоры своим потухшим взглядом. Тебя должно все устраивать, так чего такие пустые глаза и больной вид? Когда в последний раз ты смог нормально заснуть и выспаться? Жалкая пародия А сколько таких же копий ты видел? Сколько, черт возьми клонов ты саморучно прикончил? Просто вспомни тот день, когда тебе пришлось рассмотреть все свои идеалы, все свои планы на никчемную жизнь. Ты даже не подозревал, что этот клон так легко сможет сорвать с тебя маску лжи и обмана. — Возьми меня за руку, я хочу показать тебе звезды — легкое касание к руке и уже твое сердце готово было выпрыгнуть из груди. А по началу ты хотел тихо, чтоб никто не узнал, задушить девятнадцатого, содрать с силой розовые очки и растоптать в дребезги. Каждый день, не переставая прожигал в нем дыру, считал его никчемным и бесполезным, совсем конченным придурком, слепо верующего в будущую свободную жизнь. Что же случилось, Флэш? Почему ты перестал ненавидеть девятнадцатого? Зачем позволил прикоснуться к тебе? Эта улыбка, как наркотик, хотелось видеть её постоянно. Каждый раз становилось только слаще. Ты не переставал невзначай смотреть в его сторону, наблюдать за обычными действиями. Ты стал одержим. Ты просто влюбился. Такая обычная влюбленность, что стала разъедать твою душу. Этот клон занял особое место в твоем сердечке. Он стал твоей любовью, невыносимой. Ты наконец-то понял свой глупый поступок. Но понимаешь ли, что очень поздно? Больше не увидишь той улыбки, не услышишь пробивающий до дрожи голос, зовущий тебя смотреть на ночное небо. Девятнадцатый впервые посмотрел на тебя с безразличием. — С-сэр, можно войти? — и что изменилось в твоей жизни сейчас? Где твоя обещанная свобода, одиннадцатый? На небольшом столике стоит торт. Совсем обычный шоколадный торт, украшенный только тремя зажженными свечами. Не только маленькие свечки украшали этот стол, вокруг угощения стояли обычные три свечи. Черные и зажженные, а полумрак этой пыльной комнаты только придавал ужаса и страха. — Не бойся ты так, одиннадцатый. Я тебя только с днем твоего появления хочу поздравить! Даже торт испёк. Сам, для тебя. Этот сумасшедший не мог испечь простой торт. У Тома везде есть подвох, ни то что в торте, но и в самих свечах. А ты тряпка, лишь при одном упоминании твоего так называемого «дня рождения» трясешься и пытаешься сдержать накотившиеся слезы. — Здесь есть подвох? — Подвох? Что ты! Обычный торт с небольшой долей твоей любви. — М-моей? — а ты не знал, Флэши, что доверие — это главный ключ к взаимоотношениям? Ты совсем не доверяешь своему создателю. Так зачем ты бросил свою семью? Имеешь ли ты право звать их своей семьей? — Небольшое количество плоти твоего самого любимого клона. Давай, не тяни, задувай свечи! Чувствуешь, как неприятный ком подступает к горлу? Ха, забавно видеть: ты корчишься от отвращения и даже больше не взглянул на торт. Его плоть, плоть девятнадцатого, того, кого ты по настоящему хотел уберечь. — Ты ведь знаешь, что будет, если ты не съешь этот торт? Голос Диктора стал более холодным, но оставался таким же безэмоциональным. Больше не было смысла сдерживать слезы, всё и так кончено. Приходится через силу сесть перед этим чертовым тортом и, как можно дольше, наблюдать за тлеющим огоньком свечей. Часы бьют три, все свечи потухли. — И что же ты пожелал, одиннадцатый? — Чтоб все это оказалось кошмаром. Хочешь вновь увидеть эту злосчастную, но родную улыбку. Больше никогда тебе не представиться такого шанса.