Секретные материалы, или особый отдел Юмин (幽冥)

Весенние сумерки медленно опускались на никогда не замолкающий мегаполис, мягко размывая резкость рабочего дня и превращая то тут, то там зажигающиеся теплые огни уличных фонарей в акварельные штрихи. Только закончился дождь, назойливо моросивший с раннего утра, и с земли поднималась легкая дымка от прогретого асфальта, рассеивая свет уличных ламп, мигающих светофоров, светящихся вывесок и экранов, красных фонариков традиционных заведений и бесконечного потока машин, спешащих домой. Все это цветовое буйство преломлялось в каплях, оставшихся на безупречно прозрачных панорамных окнах номера люкс на верхнем этаже отеля Империал, и напоминало огромный калейдоскоп. Молодая девушка, сидевшая на огромном мраморном подоконнике, отрешенно наблюдала за этой картиной, глубоко погруженная в свои мысли. В ее огромных серых глазах, самих похожих на токийское небо перед грозой, обрамленных густыми черными ресницами, не было восхищения, а отражалась лишь глубокая внутренняя борьба и тяжесть принимаемого решения. Глубоко вздохнув, она взяла бутылку вина, стоявшую с бокалами на подоконнике, и, наплевав на приличия, сделала большой глоток. Белое вино из старинного сорта лон-ян было мягким, с нежнейшими нотами персика, цитрусовых и яблок, приятно холодным и пахло летом, морем и спелыми фруктами, упавшими на горячую деревянную террасу в летний вечер. -Закажем еще? Мягкий мужской голос становился ближе, пока из темноты номера к ней шел высокий стройный силуэт. Она оглянулась и посмотрела, как в сумраке тень обретает такие знакомы ей до последнего цуня очертания. Мужчина был высоким, с мягкими и очень добрыми глазами, серо-сиреневого цвета, четко очерченной линией подбородка и высокими скулами. На губах его играла нежная улыбка, длинные черные волосы волной рассыпались по обнаженным крупным плечам, острым ключицам и мускулистой груди, и обрамляли мягкими шелковистыми прядями породистое лицо. Несколько мелких косичек виднелось среди тяжелых прядей. Волосы были слегка взъерошены- видно было, что еще час назад это была сложная прическа. Фиолетовые мелкие ленты кое-где еще виднелись в этом иссиня-черном море. Он практически бесшумно подошел к окну, взял у нее из рук пустую бутылку и нежно провел свободной рукой по каштановым легким волнам, которыми спадали до пояса. -Ты же совсем замерзла!- Нотки беспокойства послышались в приятном низком голосе. -Все в порядке. Поставив пустую бутылку на стол и с удивлением отметив, что это уже третья, мужчина вернулся к окну и обнял своими горячими руками хрупкие плечи задумчивой девушки. Почувствовав легкую дрожь и мурашки, побежавшие по нежной, слегка загорелой коже с крохотными веснушками на плечах и россыпью золотисто-коричневых родинок на хрупкой обнаженной спине, Фэнмянь подхватил хрупкую ношу на руки и понес на огромную кровать, белевшую в сумерках комнаты расплывчатым пятном, не замечая раскиданных на полу вперемешку дорогих ханьфу в традиционном стиле. Одно было из тяжелого шелка темно-фиолетового цвета, с расшитыми чуть более контрастными светло-фиолетовыми лотосами, а другое темно-серое, из мягкого шелка, с красными лентами на окантовке и золотистой скромной вышивкой по воротнику. Два темных пояса лежали чуть поодаль, небрежно скинутые в спешке. Чуть дальше одинокими призраками забытого шелка белели нижние одежды. Глава ордена Юньмэн Цзян, чистокровный заклинатель в десятом поколении все с той же мягкой улыбкой положил свою желанную добычу на смятые в беспорядке простыни и накрыл ее одеялом так, что торчал лишь курносый нос, тоже покрытый мельчайшими золотистыми веснушками. И прилег рядом, положив руку на гору из одеял, принявшись с улыбкой наблюдать. Не прошло и трех минут, когда вслед за носам появилась взъерошенная макушка, серые глаза и невероятной красоты вишневые губы, с микроскопической родинкой под нижней губой слева. Цансэ Саньжэнь, не менее чистокровная ведьма с родословной, с которой не стыдно и к Люциферу в невесты проситься, выпуталась из одеяла, села и внимательно посмотрела на своего спутника. -Ты же все знаешь, Фэнмянь. Ты знаешь, зачем мы сегодня увиделись. Думаю, так больше продолжать не стоит. Мне известно про твой брак с малышкой Юй Цзыюань и про крошку Яньли, которая появилась за эти пять лет, пока я путешествовала. -Ты ведь сама отказала мне на мое предложение. И продолжаешь отказывать уже десятки лет... - Цзян Фэнмянь, ты продолжаешь не понимать причины? Ты- заклинатель, глава ордена. Я - ведьма. Да, времена поменялись, нас больше не преследуют, войны больше нет, магический мир живет в относительном мире, но это не значит, что веками сложившимися устоями можно будет пренебрегать настолько открыто. Брак между нами не был возможен ни тогда, ни сейчас. Да и не могут ведьмы принести дитя заклинателю. Такого не было никогда, а ты глава великого ордена, которому нужно увеличивать свое влияние и иметь наследников. -Это все имеет значение? Я люблю тебя и любил с того первого момента, как мы увиделись. И буду любить до самого последнего вздоха. -Имеет. - Через небольшую паузу послышался тихий грустный голос. - Ты отвечаешь за орден, вы с ним связаны, как и с клановыми традициями. И ты, как глава, скреплен древним договором на крови, которым не можешь оставить его. Цзян Фэнмянь тяжело вздохнул. Этот разговор был не первым, но чувствовалось, что стал последним. Сев на кровать, он скрестил ноги и глубокая морщина прорезалась на лбу. Лицо стало суровым, потеряв свою постоянную спутницу - мягкую улыбку. Заклинатель устало прикрыл красивые глаза, сжав ладонями виски. А потом почувствовал, как по лицу нежно скользят холодные ладони, разглаживая упрямую морщину, спускаясь к щекам и мягко касаясь плотно сжатых губ, поглаживая их подушечками пальцев. Он не смог удержаться от искушения, не открывая глаз крепко сжать ее руки в своих больших горячих ладонях и поцеловать каждый палец, нежно-нежно, согревая их своим горячим дыханием. Притворно-возмущенное фырканье раздалось напротив. Цансе мягко освободилась и продолжила блуждать по такому знакомому и любимому телу. Руки с длинными изящными пальцами и тонкими запястьями спустились на плечи, слегка сжав напряженные мышцы, пробежались по широкой груди, остановились, прижавшись ладонью слева и почувствовав биение сердца, пропустившего пару ударов от такой откровенной нежности. Выпутавшись из одеяла, соблазнительная ведьма села сзади, прижалась к нему своим горячим телом, опутав ногами и руками, и продолжила свою мучительную ласку, запоминая этот момент. Отчетливо понимая, что сегодня она делает это не в первый, но точно в последний раз. Пальцы продолжили блуждать по животу с очерченным прессом. Цзян Фэнмянь был мягким с виду, но все знали, что он продолжает совершенствование, не пренебрегает тренировками, не надеется только на силу магии и не зря является главой одного из великих орденов. Задумавшись, юная ведьма не заметила, как потеряла бдительность и оказалась резко на спине, а напротив, в сантиметре от ее разрумянившегося лица оказались любимые глаза с фиолетовыми искорками, жадно вбирающие алый огонек желания, рождающийся в самой глубине ее грозовых глаз. Нежный поцелуй, почти целомудренный, через секунду разгорелся в настоящий пожар. Ее ладони на широкой мужской спине совершенно потеряли всю осмысленность движения. Фэнмянь жадно сцеловал родную родинку у нее под губой и опустился ниже. Тонкая шея, острые хрупкие ключицы, шелковистая кожа, пахнувшая пряностями и летними колдовскими ночами, травами и теплыми нагретыми соснами в жарком летнем лесу. Запах, который он никогда не забудет и узнает из сотен миллионов других. Запах первой и единственной любви. У Цансэ была маленькая и очень аккуратная грудь с золотисто-коричневой родинкой под правым соском, тонкая талия и бесконечно длинные ноги, заканчивающиеся тонкими щиколотками и изящными ступнями. Глава клана Цзян целовал каждый миллиметр ее тела, медленно наслаждаясь, сгорая в этом ведьминском пламени страсти. У темной заклинательницы никогда не было никаких запретов в постели, только погоня за чувственным наслаждением и фантастическая открытость. От природы свободное существо, она знала что и как хочет, не стесняясь говорить и показывать наглядно. Ведь тело это было создано только для любви и восхищения. Таких эмоций заклинатель не встречал ни у кого в своей очень долгой жизни. И сейчас ему было очень больно, зная, что она вновь ему отказывает и что такую Цансэ, принадлежащую только ему, он видит в последний раз. Услышав громкий протяжный стон, Цзян Фэнмянь поднял лицо от ее горячего лона и увидел, как ведьминские глаза из грозовых стали ярко алыми, на лбу выступили мелкие капельки пота, а руки сжали и смяли все, что было в доступности. И тогда Глава ордена повернул любимую женщину, посадил себе на бедра и закрыл глаза, не в силах сдержать все свои эмоции от такого знакомого, но каждый раз глубоко волнующего вида любимой. Через некоторое время, лежа рядом и успокаивая дыхание, Цансэ вдруг вспомнила кое-что и нахмурилась: -Ты не хочешь его отозвать? -Нет, ты знаешь, что это мое условие - он всегда рядом и охраняет тебя. Не забывай, что в магическом мире еще слишком много предрассудков, да и в человеческом тоже хватает ненормальных. Твоя сила слишком мощная для свободной ведьмы. А Вэй Чанцзэ мой самый надежный и умелый воин и слуга. Он тебя смущает? - Нет, он спокойный, верный. Ты знал, что у него кровь предка Тянь-гоу*? Поэтому связал его со мной?- Улыбка тронула пухлые вишневые губы ведьмы. -Да, родители рассказывали. Поэтому мы росли вместе, с самого раннего детства, привязанные друг к другу, как лучшие друзья. И теперь он служит тебе и охраняет тебя. - Фэнмянь, в этом мире крайне мало существ, которые сумеют причинить мне вред и остаться в живых. Господин Цзян нахмурился и только крепче сжал хрупкую девушку в объятиях. Внутри разливалась тупая ноющая боль. -Неважно. Просто сделай это для меня. Считай это моей последней просьбой. -Хорошо, обещаю Вам, Глава клана Цзян. Ваш верный друг будет моим спутником до конца моей длинной и веселой ведьминской жизни и разделит со мной все мои странствия и мою работу.