Секретные материалы, или особый отдел Юмин (幽冥)

Кое-как разобравшись с единственной кроватью, двое заклинателей, наконец, улеглись спать, укрывшись разными одеялами и сохраняя целомудренное расстояние между друг другом. К своему удивлению, взволнованный Лань Чжань заснул практически сразу, как и утомившийся Вэй Ин, с головой накрывшийся теплым покрывалом. Ванцзы внезапно открыл глаза незадолго до своего обыкновенного времени пробуждения. Догоревшая свеча уже погасла, а ночь начинала медленно светлеть. Ночная прохлада лилась в чуть приоткрытое окно из зарослей дикого шиповника и низких сливовых деревьев, будто они весь день прятали эту туманную прохладу в своих колючих ветвях и только темной ночью отпускали ее на свободу. И свежесть ночи, собравшая весь холод кристальных родников, что журчали повсюду по горным склонам Гусу, вдруг нежно прикоснулась к его красивому лицу. Молнии медленно загорались и гасли над каменистой равниной. Низко в темно-синем небе вздрагивали белыми нитями остатки уходящей грозы, что громыхала в отдалении глухими летними раскатами, многократно усиливавшимися из-за горного эха-пересмешника. Несмотря на утреннюю свежесть младшему нефриту было очень тепло и спокойно. Пока в сонный разум не начала вторгаться вполне осязаемая действительность в виде сопящего ведьмака. Который развалился на спавшем, по многолетней привычке, в идеально ровной позе на спине Ванцзы. Горячее стройное бедро согревало вверху аккуратно вытянутые ноги и низ живота юного заклинателя. Не менее горячая смуглая рука собственнически обхватила и нагло прижимала к себе противоположное плечо нефрита, создавая изумительный контраст с нежной, полупрозрачной бледной кожей. Сонное довольное лицо расслабленно лежало на широкой груди у замершего от неожиданности господина Лань. Распущенные черные волосы разметались и теплым покрывалом укрывали подушки, руки и мускулистое тело Ванцзы, приятно щекоча растрепанной челкой щеки и волевой подбородок. Жаркое размеренное дыхание ведьмака мягко ласкало тонкую чувствительную кожу на шее и за мочкой уха. В этот момент в голове у рассудительного юноши случилась настоящая битва между рациональной и непоколебимой частью, за которую отвечало многолетнее ланьское воспитание, и чувственной и мятежной, которую он унаследовал от необыкновенной матери. И в первый раз за всю историю подобного противостояния впечатляющую победу одержала новая для младшего нефрита горячая эмоция. И поэтому, вместо того, чтоб оттолкнуть от себя свободно развалившегося темного заклинателя и убежать на прохладную туманную веранду, укрепляя дух и смиряя возмущенную плоть, Лань Чжань просто чуть развернулся лицом к крепко спящему Усяню, обнял его плотнее рукой, на которой уже лежали мягкие тяжелые пряди и принялся внимательно рассматривать своего удивительного напарника, который в пух и прах разнес ту неприступную стену, которую он упорно и старательно возводил, начиная с пяти лет. Спящий Вэй Ин выглядел до странного беззащитным и очень желанным. Пухлые губы призывно приоткрыты, длинные ресницы чуть подрагивают, мягкий румянец разлит по золотистой коже. Младший господин Лань, сгорая внутри от нового странного чувства, внимательно изучал каждую микроскопическую родинку и веснушки на загорелой, чуть обветренной коже. Мягко и уютно барабанил по глиняной черепице проливной дождь, он же неторопливо шумел в глухих непроходимых лесах, окружающих орден на многие сотни километров, шуршал в зеленой густой траве, щедро разросшейся вокруг Цзинши. Млея от новых ощущений и благоговейного восторга, Лань Чжань свободной рукой нежно-нежно убрал запутанные пряди челки с теплого сонного лица и бережно заправил их за аккуратное ухо, ласково провел изящными пальцами по четкой линии челюсти и подбородка, большим пальцем аккуратно коснувшись притягательной микроскопической родинки под нижней губой. Закрыв от трепетного страха глаза, как будто он с безрассудной храбростью собирался прыгнуть в самый глубокий водопад с самого высокого обрыва, Ванцзы чуть наклонился и глубоко вдохнул с нежной кожи тонкий аромат вишневых косточек. Внутри полыхал яростный пожар, уничтожая подчистую все глупые и старые установки, но при этом его золотое ядро еще никогда не было таким мощным и равномерно пульсирующим, живыми волнами наполняя каждый меридиан ярким потоком сверкающей энергии. Ни одна тренировка в его долгой жизни не вызвала даже сотой доли такой новой и удивительной силы. И вот так, полуобнимая это демоническое, горячее и свободно лежащее на нем существо, младший господин Лань позволил себе невиданную роскошь еще целый час, на грани между сном и явью, наслаждаться восхитительным теплом и уютом этого раннего дождливого утра, запоминая в глубине души каждый миг. Стало светлее. «Спиииии! – крикнула где-то в лесу внезапно проснувшаяся птица. – Спииии!» «Я и так сплю» – подумал Ванцзы и вдруг улыбнулся от неожиданного и давно забытого ощущения счастья. Ему даже стало внезапно холодно от радости и очень захотелось, чтобы эта ночь шла без конца, и чтобы без конца неторопливо постукивал по крыше упрямый дождь. Но время вносило свои коррективы в несбыточные мечты, и поэтому Лань Чжань с видимым сожалением мягко убрал с себя теплые конечности возмущенного такой самодеятельностью все еще спящего Усяня и бесшумно встал, накинув на себя тонкий белоснежный шелковый халат, лежащий рядом. Прошло не больше получаса, когда на деревянной веранде, где только только расстелил свой привычный бамбуковый коврик собранный Лань Ванцзы, появился взъерошенный зевающий Вэй Ин в черных спортивных штанах и черном худи, который проснулся от того, что внезапно стало холодно в пустой постели. -Доброе утро, Лань Чжань! - Мягко потянувшись в стороны руками, Усянь окинул любопытным взглядом старинные постройки, которые приобрели новые черты в мягком утреннем освещении. Клубящийся туман мягким серым одеялом окутывал все вокруг, не давая увидеть ничего дальше светлой и широкой деревянной веранды, около которой стояли небольшие каменные чаши для дождевой воды. - Доброе. Второй коврик сзади, присоединяйся.- Мягко произнес нефрит, который только собирался приступить к утренним занятиям. Недовольно поморщившись, Вэй Усянь со скрытой надеждой поискал глазами хоть что-то, похожее на горячую чашку кофе или кофемашину, и, понятное дело, не обнаружив ничего, со вздохом расстелил приятный на ощупь светлый коврик, стянул теплое худи, оказавшись в черной тонкой футболке и сел в привычную позу лотоса, закрыв глаза. Он уже и забыл, когда последний раз начинал утро с духовных практик. Только закончив обучение в Ковене, предприимчивый Усянь стал подстраивать свое расписание под удобный ему ритм жизни, что подразумевало чаще всего вечерние тренировки и совершенствование. К концу изнурительного занятия неразговорчивый ведьмак окончательно проснулся, серьезные нагрузки на все группы мышц бодрили не хуже двойного эспрессо. Утренний ветер прошел порывом по вековым верхушкам сосен и затих. Как будто он прошумел только для того, чтобы стряхнуть тяжелые мокрые капли ночной грозы с деревьев и освежить горевшее от напряжения лицо. Когда молодые заклинатели открыли глаза после короткой медитации, небо понемногу прояснилось после дождя, и с просторной веранды уютного дома, стоявшего в тени нескольких раскидистых древних сосен на отдаленной и очень высокой скале, практически на краю перед огромным обрывом, стало видно, как снизу, в глубоких долинах оседает оставшийся густой сизый туман, а белоснежные облака плывут между таинственными горными вершинами. Облачное море было нескончаемым, высокие острые рыжие скалы то прятались, то появлялись вновь. Горы и скалы сменяли друг друга перед глазами и как будто бежали от горизонта до горизонта. По форме они напоминали то резные колонны, то строгие конусы, то сплошные стены или даже огромные волны из терракоты, зелени и света. А умытое небо стало ярко-голубым, чистым и плотным. Вышедшее солнце отливало желтым и розовым золотом. С каждым вздохом Вэй Ин, раскрывший в изумлении широко глаза, втягивал внутрь целебный настой, сплетенный из ароматов сосновой коры, можжевеловых кустарников, покрывавших склоны, цветущих маленьких фиолетовых колокольчиков и крошечных розовых корзинок дикого шиповника. -Это просто потрясающе, Лань Чжань!- Горы Вэй Ин часто видел в Ковене, где проводил в юности много времени, но они были совершенно другими. -Здесь, в  горной системе Улиншань миллионы лет назад было настоящее море. - Бархатным спокойным голосом начал свой рассказ Ваннцзы, для которого эти сказочные туманные пики были настоящим местом силы. - В результате выветривания песчаников и известняков сформировалось несколько тысяч кварцевых пиков, более тысячи скал и утёсов самых причудливых очертаний, разделенных глубокими, практически бездонными  ущельями  с  реками,  озёрами  и  водопадами. В заповеднике Тяньцзышань и лесопарке Чжанцзяцзе более 80 наблюдательных вышек, с них можно тихо, без суеты, отрешившись от всего, любоваться этим великолепием природы. С тихим стуком на веранде оказался скромный адепт в белоснежном ханьфу и с большим подносом на руках. -А, вот и завтрак! - Обрадованный Вэй Усянь с восторгом понесся к напуганному такой энергией адепту, изумленно уставившемуся на странного гостя, который уже меньше, чем за минуту нарушил пару правил клана. Господин Лань жестом поблагодарил и отправил обратно юного послушника, удивленно оглядывающегося на темного заклинателя, который в нетерпении потирал руки над закрытыми большими соломенными колпаками деревянными мисками. Каково же было его разочарование, когда в небольших пиалах обнаружился белоснежный пресный рис, немного отварных овощей и странного вида прозрачная жидкость с одиноко плавающим листком сельдерея. - Традиционная еда ордена Гусу Лань. Неизменна уже много веков. Чистый природный вкус.- Невозмутимо сообщил Ванцзы, когда обманутый ожиданием Вэй Ин поднял на него обеспокоенный взгляд. - И ты хочешь мне сказать, что отрастил свои каменные мышцы и красивый зад на вот этих корешках и пресном рисе?!- Искреннее недоверие читалось в серых глазах. - Это- несбалансированное питание. -В основном. В моем рационе есть немного морепродуктов и рыбы. Практически без специй.- Светлый заклинатель вдруг вспомнил, что очень давно отец рассказывал, как юная мама устроила скандал старейшинам и дяде, когда увидела, чем собираются кормить её маленьких детей. И поэтому у него и Сиченя с детства были небольшие поблажки в питании. Искренний ужас, перекрываемый настоящей, неприкрытой жалостью был ему молчаливым ответом. Усянь, честно попробовав отпить горьковатый настой из антикварной пиалы, ничего не сказал и только удрученно покачал головой. А затем невежливо поднялся и ушел в Цзинши. Удивленный такой невоспитанностью господин Лань не решился последовать за ним, но не прошло и пары минут, как сверкающий лукавой улыбкой ведьмак вновь появился на нагретой и освещенной утренним солнцем террасе с объемным пакетом, который им вручил на дорогу мудрый Ин-лун. - Вот так намного лучше!- довольно сообщил Вэй Ин, залив белоснежный рис и овощи фирменным соусом господина Дракона и выложив на стол остатки вчерашнего роскошного пиршества. Не забыв припрятать пару булочек с начинкой на обед и ужин, справедливо полагая, что они мало чем будут отличаться от изысканного и полезного органик-завтрака адептов клана Лань. Через некоторое время двое молодых юношей уже спускались вниз по белоснежной лестнице, сияющей в лучах яркого утреннего солнца. Растущие в изобилии вокруг темно-зеленые сосны и кипарисы заслоняли сверкающее светило и придавали этому месту по-настоящему волшебный и одухотворенный вид. - В Улинъюане мягкий и дождливый климат, здесь не бывает ни зноя, ни мороза. Средняя годовая температура примерно одинаковая, что делает это место совершенно уникальным для сохранения редких видов животных и растений. Здесь растут секвойя, гинкго, давидия и другие редкие растения. - На редкость многословный Ванцзы решил провести своему напарнику небольшую экскурсию. - Предлагаю сходить в библиотеку на пару часов, там же и пообедать, а ближе к вечеру покажу тебе небольшую часть заповедника. -Отличная мысль, Лань Чжань. - Благодушно настроенный после завтрака Вэй Ин в предвкушении потирал руки, ожидая попасть в святая святых- библиотеку клана Гусу Лань. Плодотворно проведя за хрупкими старинными свитками и древними книгами почти восемь часов в действительно поражающем своим наполнением Храме знаний, ведьмак с юным заклинателем снова оказались на улице, когда солнце перевалило на западную сторону небосвода и лениво катилось к закату. И тогда задумчивый Лань Ванцзы повел заинтригованного Усяня в противоположную от жилых корпусов сторону. Пройдя около километра в прогретом теплом солнечном лесу они оказались напротив огромного, кристально чистого ручья, несущего свои воды с одной из туманных вершин.  По обеим его берегам, одно против другого виднелись узкие темные ущелья, красные скалы и разнообразные зеленые деревья, зеркально отражавшиеся в глади воды. И пока затихшие от величия природы заклинатели шли по чуть заметной, покрытой специальными камнями тропинке вдоль ручья, его горная прохлада всю дорогу освежала. Поднимаясь по каменным ступеням деревянного моста над глубоким провалом, впечатленный Вэй Ин молчаливо наблюдал, как толстенькие рыбешки, поблескивая серебристой чешуей, играли в глубоком водоеме, слушал, как плывут звуки одинокой кукушки над горными долинами. Один раз они даже встретили у ручья диких горных петухов с роскошным оперением. Пока, наконец, более внимательный Ванцзы не показал Вэй Ину знак быть тише и осторожнее, и подозвал жестом к себе. Они стояли на небольшом возвышении перед залитой солнцем опушкой бескрайнего, шумящего легким ветром в тонких верхушках бамбукового леса. И тут потрясенный до глубины души Усянь замер, увидев трогательную и очень смешную картину, как на зеленой траве, гоняясь друг за другом, смешно падая и кубарем скатываясь с небольших овражков, не замечая никого вокруг играли четыре небольших медвежонка, размером с крупного сенбернара, с белой головой, черными ушками и глазками и черной пушистой шерсткой на туловище. -Гигантские панды?!- с нескрываемым восторженным удивлением пискнул Вэй Ин, который никогда не видел их в естественной среде обитания, да еще и таких забавных малышей. -Мгм. - Боже, Лань Чжань, ты не мог меня раньше предупредить?! У меня же сейчас сердце остановится от умиления!!! - Хотел сделать сюрприз.- По невозмутимому внешнему виду младшего нефрита никто и никогда не сказал бы, что сейчас у него в душе распускались от радости сказочные сады из невиданных тропических цветов. Еще ни одно существо не разделяло с юным и романтичным Ванцзы таких трепетных и трогательных моментов. - Большая панда является уязвимым видом. Еще пару лет назад считалась исчезающим видом, характеризующимся постоянно уменьшающимся размером популяции и низким уровнем рождаемости, как в дикой природе, так и при содержании в неволе. Учёные предполагают, что в дикой природе осталось около двух тысяч особей, из которых большая часть живет здесь, в заповеднике клана Лань. Как и рыжие малые панды и еще несколько видов исчезающих и редких существ. - Тихим голосом продолжил свою волшебную экскурсию светлый заклинатель.- Постой тут. Оставив крайне возбужденного от шквала эмоций темного заклинателя на пригорке, Лань Чжань медленно и спокойно спустился к черно-белым медвежатам, которые настороженно уставились на странных неожиданных гостей. Чуть пройдя по утопающей в сочной траве полянке он присел на небольшую, поваленную грозой и высохшую в горячих солнечных лучах сосну, и принялся невозмутимо ожидать, пока любопытные по природе панды не подойдут поближе. И предсказуемые малыши не заставили себя ждать- сначала осторожно подошел самый старший из них, крупный и пухлый. Он принялся с интересом обнюхивать преспокойно сидящего нефрита. Затем подошли остальные, а один медвежонок, самый пушистый и неуклюжий, уткнулся влажным шершавым носом в широкую ладонь Ванцзы, держащего в руках чудесным образом взявшуюся свежую оранжевую морковку. Не прошло и пяти минут, как светлый заклинатель уже весело тискал одного за другим маленьких зверят, которые, успокоившись, приняли магическое создание в свою игривую компанию. Кажется, в этот самый момент Вэй Усянь, с непонятно отчего часто бьющимся сердцем старающийся рассмотреть все новые подробности черт младшего нефрита, окончательно осознал, что в его большом сердце распустилось новое чувство. Усянь ведь в глубине души был по-настоящему одинок. Он смутно помнил свою мать, – вернее, ему казалось, что помнил, – ее веселый голос, теплые сильные руки, ее пение. Что происходило в прошлой жизни у закрытого ведьмака, мало кто знал. После трагической смерти матери и отца и сложных периодов детства и бурной, подчас бедной юности, юноша заперся за своей вечной маской весельчака и разгильдяя, и неохотно пускал к себе в душу даже самых близких людей. Кроме скромной и тонко чувствующей Яньли мало кто знал истинного, чуткого и ранимого, беззаветно преданного Вэй Усяня, нуждавшегося в искренней любви даже больше окружающих. И сейчас, при созерцании этого прекрасного момента у него возникла неизъяснимая тревога. Будто вся свежесть этих горных дождей, свободных ветров, дыхание цветущей земли, полуночного неба, этот короткий покой, широкие замыслы, настоящее и горячее чувство, одновременно легкое и взлетающее к небу, как облака над вершинами гор, проникли в его чувствительное и благодарное сердце и навсегда завладели им. -Вэй Ин.- Тихий спокойный голос вторгся в этот сумасшедший и почти бессвязный мысленный поток, превративший ядро господина Вэя в разгорающийся алый пожар. Лань Ванцзы легким жестом пригласил его присоединиться к разыгрывающемуся веселью и вручил ему пару хрустящих морковок, и растерянный и смущенный ведьмак сначала неловко, а потом с все большим и большим увлечением стал гладить маленьких шкодных пушистых медвежат. Не прошло и пяти минут, как он уже радостно верещал и валялся на мягкой зеленой траве, отбиваясь от разыгравшихся черно-белых симпатичных и очень шаловливых животных. - Нам пора. Скоро стемнеет. Как бы не хотелось прерывать этот безмятежный момент, но Лань Ванцзы знал, что в горах быстро темнеет и резко холодает, и поэтому, попрощавшись с малышами, юноши быстро отправились в сторону Цзинши. Но младший нефрит не мог сдержать своего страстного порыва, и поэтому до каменной лестницы с правилами заклинатели добрались не сразу. В кипящем блеске разливающейся ало-малиновой вечерней зари они вдруг очутились на одном из самых высоких отвесных утесов. Напротив, освещаемая закатным солнцем, возвышалась сплошной стеной еще одна терракотовая скала. С отвесных ее берегов лились в бездонную пропасть, пенясь и сверкая, широкие каскады воды. Водопад. Усянь даже почувствовал свежесть этого бурного потока. Лицо ему запорошила водяная пыль. Он уверенно положил руку на плечо светлого заклинателя и прижался к нему лохматой головой. - Посмотри направо.- Влюбленный Ванцзы знал, куда привело его заполошное сердце. От одного края туманного моря под их ногами до другого открылось настоящее волшебство, сияющее разноцветными стенами гор. Сотни прозрачных рек низвергались с этих гор в сизые облака внизу. В последних ярких лучах алого и золотого все пространство вокруг утеса, окруженного пеленой водяной пыли от водопадов, вдруг вспыхнуло всеми красками, какие дарит солнечный свет, когда он преломляется в граненых хрустальных сосудах. Волшебное обиталище, где стояли двое юных и горящих зарождающейся внутренней страстью юношей блистало, как алмазный пояс, забытый на краю моря девственной богиней неба и света. Над зеленью лесов летали стаи последних вечерних птиц. Листва была так густа, что, казалось, птицы не могли проникнуть внутрь леса и потому кружились над его вершинами. Невероятный запах сосен, кипарисов и летних тропических цветов, казалось, долетал с берегов и Вэй Ину на миг почудилось, что каждый глоток этого запаха вливает в грудь бессмертие. Вспыхнув последними всполохами, солнце быстро скрылось на западе, искристое радужное чудо мгновенно поблекло. А Вэй Ин впервые в жизни влюбился.