Поделись своей гиперфиксацией

      — Так кто такая Мишель Уолтерс?       На него натыкаются в его же собственном кабинете. Вернее целенаправленно находят — Дженсен следил на экране охранного компьютера, как Притчард перемещался под камерами. Решительный шаг, крепко сжатые кулаки. Жаль, что лицо плохо проглядывалось, а теперь и страшно на него посмотреть. До одури страшно, тупости; может, поэтому голос коллеги удивительно мягок?       Притчард не приближается к дивану, хотя для этого и не нужно особое приглашение. Дженсен же, сидящий на нём, делает вид, что пересчитывает патроны в магазине Зингера. Он так до тысячи насчитает, если будет особо стараться.       — Кто такая Мишель Уолтерс? — на сей раз с давлением, на которое был расчёт с самого начала. Но при этом всё также осторожно, деликатно. Фрэнсису как будто... не плевать на чувства.       — Ты обещал, что при наиболее подходящем случае всё мне расскажешь. Кто эта женщина. Почему я слежу за сменой караула у её квартиры.       — Ты можешь больше не следить. Я теперь могу делать это сам.       — Ну да, так легче оставить меня в неведении.       — А тебе оно... — нет, слишком грубо, слишком наплевательски. Дженсен осмеливается повернуть голову в сторону выхода: Фрэнсис совершает шаг, от которого почти перекрывает дыхание. Коллега удивительно чуток для того, кто только и делал, что вгрызался, вспарывал на живую, усмехаясь при этом. Произошедшее на Панхее всех изменило. Хотя, конечно, в случае с Притчардом сыграло кое-что более раннее.       Тот, наконец, садится. Кабинет закрыт, хотя тёмно-красная плёнка на стекле никак не скроет, в какой интимной близости сейчас друг для друга начальник физической службы безопасности и начальник кибер. Не хватает только прикосновения к колену, вот только оно — как штамп искусственности. Притчард не касается, но проникает в естество куда как глубже.       — Когда я навещал Дэвида, он лихорадочно повторял, что ему необходимо тебя увидеть, — продолжает тот говорить. После паузы: — Мне показалось, что он испытывает вину перед тобой. За что-то.       — В этом деле точно не замешана та самая Мишель Уолтерс. Однако то, что я узнал параллельно, нет, именно в первую очередь, наложило определённый отпечаток на наши с ним отношения. Я тоже навещу его. Скоро. С заявлением об увольнении.       — Чёрт возьми, Дженсен, да объяснишь ты, наконец...       — Почему я надеюсь, что именно ты не станешь смотреть на меня с отвращением?       Фрэнсис осекается, и Адам, наконец, осмеливается на него взглянуть. Оптические импланты удивительно красочно помогают в передаче эмоций. Главным образом, печали. Это сокрушает, но вместо того, чтобы уже сейчас подняться с места и уйти восвояси, собеседник поджимает губы, хрумится и морщит нос от натужной участливости. Выглядит забавно, потому Адам усмехается. Выглядит очень ценно, поэтому...       — Нам лучше говорить не здесь, я больше не доверяю этим стенам. Как и в моей квартире не стоит надолго застревать. Можем сегодня пойти к тебе?       Подумав немного, Притчард кивает.       — Отлично. С меня причитаются пиво и закуски.