истинная любовь.

Твик разлепил глаза. В голове орал марш — тяжёлые ударные били по затылку и лбу, словно голова это барабан, а мозг грозился вытечь из ушей розовым коктейлем. Слюна с железным привкусом, обильная и вязкая, увлажнила губы и сочилась по подбородку. В глазах двоилось. Бледный ореол лампочки качался на волнах, ослеплял и заставлял моргать. Его свет болезненной чернотой отпечатывался на обратной стороне век, словно обугленные края тлеющей бумаги. Единственное, что он ощущает полностью — скованность рук за спиной и лёгкий холодок в помещении. Однако вскоре его разум нехотя проясняется, и картинка перед глазами становится чётче. Мальчик вздрагивает в понимании, что его руки крепко связаны, тут же отворачиваясь от стены и переворачиваясь на другой бок. Как он… Что он… Где… — Твикки. Сердце пропустило удар. — Ты проснулся? Нет. — Ты такой красивый. Я говорил, что у тебя очень выразительные глаза? Только им я бы посвятил целую книгу. Пожалуйста… — Надеюсь, ты хорошенько выспался. Не мучай. — Потому что сейчас я покажу тебе… Спасите. — Свою истинную любовь. Любовь, которую ты отверг. Юноша хотел поднять руку, но не мог. Хотел кричать, но крик не рвался из глотки. Его ватные конечности окоченели, словно от всего тела осталась лишь пульсирующая голова, которая вот-вот лопнет, как воздушный шарик. Зачем… — Чем… — А! Ты можешь говорить? Надо же, — незадачливый Крэйг почесал затылок. В руке зажат шприц с росой на кончике иглы. — Мне казалось, я накачал тебя достаточным количеством промедола. Всё-таки нужно было использовать морфин… Твик не слышал собственного голоса — словно его уши под водой, а рот за дверью. — За… чем… — Зачем? Ты спрашиваешь: зачем? — грозно сказал Крэйг. Янтарные глаза опасно заискрились, словно оголённые провода. — Бог мой, это же так очевидно! Где твоя былая находчивость и смелость, Твик? Где тот ты, который сначала отшил меня, а потом использовал для своих грязных дел? — Я… не… Язык отнялся. Мальчик с усилием сжимал челюсти, но тщетно. Крэйг взирал на него с доли секунды, после чего залился безумным смехом. Помещение рикошетило его звонкие надрывы, граничащие с сумасшествием. — А-ХА-ХА-ХА! Ты хочешь сказать, что такого не было, да? Ах, Твикки… — он приблизился к разделочному столу, и мальчик замычал, изрекая протест. — Мой дорогой Твикки… Помнишь ли ты то, что я сказал тебе, когда мы гуляли на подходе к набережной?.. Я, так уж и быть, повторю. Воздух с шумом входил и выходил из ноздрей, сердце вот-вот вырвется из груди. — Я очень страшен в гневе, Твик, — горячий шёпот коснулся мочки уха, и Твик с колоссальным усилием отвернулся от него. Короткие чёрные пряди упали ему на лицо. Широко распахнутые глаза, глаза психопата, буравили его насквозь. Руки упёрлись в поверхность в неестественном сгибе. Твик со слезами на глазах, из последних сил просипел: — Бебе… — Зовёшь свою очередную девочку на побегушках? — ухмыльнулся Крэйг и откинул волосы. В свете лампы его лицо омрачила тень. — Уж извини, но она вне зоны доступа, — погодя он добавил: — В прошлой жизни она явно была кошкой… ненавидит воду. Твик судорожно вдыхал и почти не выдыхал; животный ужас овладел им. Что он сделал с Барбарой?! Возвращающаяся чувствительность на кончиках пальцев теперь не радовала, а пугала. — Не хочешь взглянуть на мой набор юного хирурга? Я одолжил кое-что из больницы, когда выписывали Тришу… К слову, я так много рассказала ей о тебе! Она думает, что ты мой суженый. Даже обещала благословить нас, если дело дойдёт до свадьбы. Ха. Ха-ха-ха. ХА-ХА-ХА-ХА! Твик задрожал. Душа ушла в пятки при очередном ледяном смехе — потому что ему было не до смеха. — Тебе нравятся брюнетки, да? — вдруг осведомился он. — Наверняка нравится, когда они тобой помыкают, водят на поводке как собачку. Слабость к властным женщинам, да? Уж я-то видел, как ты смотрел на эту… Венди, да?.. Хм, имена так быстро стираются у меня из памяти… — Что ты сделал с Венди?! — воскликнул Твик, и Такер игриво поднял голову, помедлив с завязкой. — Где она?! Вернулся дар речи. Действие препарата постепенно тает, как бегущие от берега волны. Вот только обезболивающее, подобно волнам, больше не накатит обратно. — Наслаждается тем, как крысы лакомятся её кишками. На лице Твика застыла гримаса ужаса. — Я отрезал ей волосы. Теперь у неё нет волос. Тебе ведь больше не за что её любить, да? Ну, скажи, кто тебе ещё нравится — я исправлю их всех ради нас с тобой. Пожалуйста, пожалуйста! Крэйг сложил ручки у лица в молитвенном жесте. Его ответ завис в голове Твика. Он не мог переварить услышанное. — Крэйг… Нет… — на придыхании тихо выдал он. — Только не говори, что… Такер всё ещё улыбался. — Молю тебя, нет… — Молишь? Я, по-твоему, божество? Я похож на Архонта? — Юноша выпрямился и покружился вокруг своей оси,словно подражая поведению Бебе. Твик отметил багровые пятна, въевшиеся в синюю ткань. — Ах, Империя! Вознаградит ли она меня за то, через что я прошел? Империя обязан лицезреть мои муки и по достоинству оценить мои жертвы! И вновь ножом по сердцу её слова хлыстнули пленника — он двинулся к нему. — Не подходи… Тот молчит, сохраняя тишину после его слов ещё пару секунд, пока не прерывает её тяжёлым вздохом. Нет, ему не обидно. Ему смешно. И это видно по внезапно расплывшейся улыбке на его лице. — Какой же ты глупый и наивный, — усмехается Такер, влюблённо разглядывая ещё живые голубые глаза своей любви. — Ты думаешь, что меня это остановит? Брось, чувак, ты выглядишь сейчас… — Крэйг резко даёт ему сильнейшую пощёчину, хлопок которой можно было услышать с первого этажа, случайно задевая ладонью ухо, отчего Твика неплохо оглушило на время. — …очень жалко.       Мальчик даже не издаёт лишних звуков, жмурясь, а затем словно в опьянении откидываясь на стену. В ушах зазвенело, это был очень тяжёлый удар. Настолько, что он всё-таки свалился на бок, болезненно и коротко хмыкнув. Но со временем тьма в глазах прошла и писк утих, Твик поднял уже более томный взгляд на старшего, слабо хмуря брови. -Ты… ужас- — Единственный ужасный человек здесь — это тот, кто позволил себе разбить сердце ни в чём не повинного, — прерывая мальчика хихикнул тот, склоняясь над лежащим Твиком и восторженно осматривая его с ног до головы; как же прекрасны эти сладкие губы, а как пушисты и мягки его светлые волосы! Хочется вырвать их с корнями. — Я не… — он не договорил из-за внезапно прилетевшего удара ладонью по лицу. -Заткнись, — Крэйг выпал из транса при разглядывании тела мальчика, решив, что пора бы уже действовать. Получить то, что он так хочет. Такер опускается с корточек на колени, принимаясь медленно расстёгивать грязно-зелёную рубашку младшего, который лишь в недоумении наблюдает за его действиями, а с пониманием ситуации, начинает немного дёргаться. — Прекрати! — но Крэйг не слушает его, заканчивая с рубашкой и не полностью стаскивая ее, тем самым открывая вид на оголённое тело младшего. — Какой милый животик… — хихикает Такер, слегка краснея от представшего вида перед ним. Он кладёт холодную ладонь на тёплую талию, оглаживает бока и вздрагивающую грудную клетку. — Ах, какое же у тебя прекрасное тело, Твикки! Ты просто представить себе не можешь, насколько оно восхитительно. Насколько восхитителен ты, — он улыбается шире, игнорируя очередное «Убери руки от меня!», двигаясь ладонью чуть в сторону, задевая розовенький сосок и немного сжимая его между пальцами.       А мальчик лишь жмурится, мотая головой в разные и пытаясь отстраниться от него любым способом. Такеру смешно с его действий. Знает ведь, что не сможет. Крэйг пускает его грудь и двигается ниже, принимаясь за чёрные брюки. Твик уже конкретно начинает паниковать, стараясь оттолкнуть его или ударить свободными ногами. Но к его сожалению, Такер тоже не глупый и довольно ловкий, провернуть с ним нечто подобное не выйдет. — Кр-Крэйг, прошу… — он позволяет себе сорваться на мольбы, начиная скулить словно жалкий щенок. — Давай поговорим спокойно… — Я хотел поговорить с тобой спокойно, но ты начал кричать, что я мерзкий, — посмеивается старший, резко стягивая с Твика джинсы, а затем и нижнее бельё, не давая ему особой возможности сопротивляться ногами. — Хватит… — Ты похож на пса сейчас, знаешь? Подбитый такой, жалкий, хи-хи…       Твик не отвечает, отворачивая голову. Бесполезно пытаться умолять его, да и не опустится он до такого, чтобы выглядеть настолько ущербно. По крайней мере, так он думает пока что. — Я распробую тебя как следует, — с улыбкой горячо выдыхает Такер, глаза прикрывает в ощущении полного экстаза от одного осознания, что этот светлейший ангел прямо сейчас в его цепких руках, полностью под его контролем. Мальчика бросает в дрожь и мурашки от его слов, Крэйг слышит, как бешено стучит его напуганное сердце и как тяжело его дыхание сейчас. А его это жуть как возбуждает.       В попытках сдвинуть коленки вместе, Твик хмурится снова, тихо проклиная старшего всеми известными ему плохими словечками, но тому, кажется, абсолютно плевать. Такер сильно сжимает щиколотки парня, приподнимая его аккуратные тонкие ножки в воздух и насильно раздвигая их подальше друг от друга, дабы разглядеть и заполучить все прелести младшего было легче. — Крэйг! — Твик начинает активно брыкаться снова. — Прошу тебя, пожалуйста, о-отпу… — но его прерывает собственный крик от внезапной боли внизу. Такер входит с трудом, но делает это резко, без смазки или даже простой подготовки. Ему нравится эта тёплая теснота внутри Твика, которому остаётся лишь болезненно простонать и немного выгнуть спину, чувствуя, как изнутри моментально заныло всё дрожащее тельце. — Ты такой тёплый… — хихикает юноша, закусывая губу и жмурясь от давления внизу. Такер закидывает колени парня на свои плечи, хватая его за талию по бокам и сильно сжимая их в руках, начиная протискиваться внутрь глубже. Твик закатывает глаза, скулит и тихо-тихо молит пустить его, однако в следующую же секунду Крэйг наконец притягивает его к себе вплотную, с громким шлепком и тихим стоном входя в юношу полностью, отчего тот кричит вновь, но в этот раз не так громко. Такер тихо смеётся, краснеет от ощущения тёплой красноватой жидкости на своём члене, которая начинала стекать по бёдрам мальчика. Крэйг отстраняется на пару секунд, чтобы перевернуть Твика на живот. Он сгибает его ноги, заставляя парня прижаться грудью и лицом к полу, оставшись на коленях и выпятив бёдра для удобства Такера. — По… Пожалуйста… — сквозь стон от резкого движения Крэйга пролепетал юноша, прижимаясь к холодному бетону щекой. Он судорожно сжал дрожащие ладони, связанные за спиной, в кулаки, царапая кожу ногтями. Такер молчит, сильно ударяя его по ягодице рукой и начиная двигаться сразу в быстром темпе, долбясь внутрь со всей силы, сопровождая каждое движение шумным шлепком тел друг о друга. — Стонешь, как блядина. Неужели тебе нравится? — гадко усмехается Крэйг, доводя и так сломленного Твика до ещё большего отвращения к самому себе. Нет, ему не нравится, и Такер это знает. Мальчику противно от себя и реакции своего тела, которое решило сбавить боль лёгкими нотками приятных ощущений внизу живота. Твик даже стал ненавидеть себя, и это Крэйг знал тоже. Ему нравится видеть важного и самоуверенного Твика таким… Слабым и беззащитным. Как в детстве.— Ты думал, что тебе это сойдёт с рук, но ты ошибался. Я не пущу тебя и не уйду. Мы всегда~а~а~а будем вместе, — Крэйг вновь наносит шлепок, получая в ответ сдавленное мычание и судорожный всхлип. Он убирает руки от бёдер младшего, перекладывая ладони на светлые пушистые волосы и резко затягивая их на себя. Твик раскрыл глаза, тихо пискнув, когда его заставили отлипнуть от пола за растрёпанные патлы. Такер подхватил его за шею одной ладонью, крепко сжимая её и притягивая к себе ещё ближе, вовсе поднимая чуть ли не полностью, прижимая его спиной к своей груди.       Младший пытается оттолкнуть Крэйга от себя руками за спиной, но всё тщетно. Такер клонится к сдавленной шее, прикусывая кожу на ней до кровавой отметины, вызывая у Твика болезненные ощущения, выражающиеся жалобным хрипежом. Ещё один укус он оставляет на изящной, тонкой ключице, сразу впиваясь в это место губами, после чего там останется синяк от засоса. Парень косится на затихающего Твика, продолжая долбиться в любимое изнемогающее тело, пока пальцы начинают слегка царапать его тонкую шейку. Вторую руку Такер подносит к губам младшего, силой раздвигая его челюсти. — Только попробуй укусить, — хихикает вновь юноша, проникая пальцами в уста младшего. Тот неприятно морщится, но не смеет ослушаться его. Не хочет же он получить за это? Такер блаженно простанывает ему на окровавленное от ранней пощечины ухо, обжигая его горячим вздохом. — Какой же ты мерзкий, но как я тебя люблю… — на выдохе лепечет старший, ускоряя движения толчков в равномерный темп, оглаживая пальцами белоснежные зубки Твика. Он обходит подушечками двух пальцев весь язык, заходя глубже к самому его основанию, отчего младший жмурится, коротко мыкая в ответ и чувствуя, как подавно накатившиеся на веки слёзы начали стекать с щёк интенсивнее. Такер балуется таким образом несколько секунд, пока не раздвигает пальцы, ловя язык между ними, касается кончиками фаланг области под ним и уздечки, большим пальцем поглаживая мягкие губы.       Мучения длятся всего несколько минут, однако для младшего это казалось вечностью. Крэйг резко входит до конца, роняя Твика на пол снова. Он наклоняется к нему, слегка давя на него своим весом и кладёт руки под мальчика, крепко обнимая его. Такер шепчет любовные слова, ласкает больные ушки парня, прижимаясь грудью к его спине и параллельно выслушивая тихие всхлипы, понимая, что тот уже не выдерживает. Твик ломается, позволяет себе ослабнуть и сорваться на тихий плач, а Крэйгу это доставляет неимоверное удовольствие. Он понимает, что уже почти заполучил желаемое.       Он вжимает Твика в пол ещё пару мгновений, но затем достигает своего конца, бурно изливаясь внутрь тела. Такер нежно целует того в щёку, после чего наконец выходит из него и отстраняется вовсе, наблюдая, как полупрозрачная вязкая жидкость стекает по ногам младшего. — Какой прекрасный вид, — слышится смешок со стороны Крэйга, и он встаёт на ноги, принимаясь приводить себя в порядок. Твик сам как-нибудь разберётся. Если сможет, конечно.       Младший продолжает тихо хныкать, стискивая зубы и мутно разглядывая размытый от слёз на глазах пол. Он унижен самым худшим способом, это был очень сильный удар по его самомнению и мировоззрению в целом, вряд-ли он сможет после этого спокойно смотреть в глаза кому-либо, особенно Такеру, что, казалось бы, всегда являлся его другом. Лучшим другом. Близким человеком, в конце концов. Почему их отношения так резко изменились от одной фразы Твика? Разве он виноват, что не любит Крэйга, как романтического партнёра? Неужели он столького не знал о нём? Как же это… Отчаянно. Мерзко. Просто отвратительно. Твик ощутил себя кем-то вроде мусора, настоящего отброса и просто предмета для удовлетворения чужих прихотей. Но ещё омерзительнее то, что это хорошо знакомый ему человек. — Ты… — шипит мальчик, сильно жмурясь и пытаясь унять дрожь в теле. Он еле как переворачивается на спину, кидая до ненависти обиженный и яростный зрак в сторону спокойного Такера. — Я-я ненавижу тебя… Ненавижу! — срывается на грубый крик Твик, немного похрипывая от сорванного горла. — Ты, блять… Я жалею, что знал тебя! Лучше бы мы никогда не были знакомы, мудак..! — сквозь очередной всхлип выдавливает из себя жертва, начиная жмуриться от ещё не прошедшей боли в ногах и чувства собственного опущения в своих же глазах. — Ты ужасен… — Ох… Как обидно, — Крэйг перестаёт улыбаться, отводя взгляд в сторону. — Видимо, ты так ещё ничего и не понял. Ну, ничего страшного, позволь объяснить, — Такер прошагал к Твику, мимолётно оглядывая его глотку и плечи, полные ярких отметин. — Поверь, всё, что я делаю — это всё для нас с тобой, — Крэйг поднял Твика за волосы, заставив того сесть на больные колени, на которых за это время уже образовались кровавые ссадины от постоянного ёрзания по шершавому полу. Такер немного опрокинул его голову, позволяя младшему взглянуть на себя. — И у нас всё могло быть просто прекрасно, если бы ты, мразь, не начал выёбываться. У тебя поганый характер и уёбская харизма, которую я терпеть не могу, — Крэйг сжал его волосы в кулак, резвым движением впечатывая личико Твика в стену, вызывая короткий вскрик с его уст. — Но какая же ты красивая сука… Разбить бы тебе ебальник за все те слова, — вновь на его лице расцветает улыбка, и Такер ударяет его о стену ещё раз, оставляя на бетонной поверхности алые лёгкие разводы. — Что же ты молчишь? — ещё один удар, но уже посильнее, от которого младший опять болезненно проскулил, судорожно шмыгая. — Неужто страшно стало? Или совесть замучила? — старший оттянул его за волосы от стены, разворачивая к себе и опуская надменный взгляд на его личико; ах, эти дрожащие губы, ловящие горячие слезы, избитые багровые щёки, блестящие небесные глаза, полные тёплой влаги, сломанный носик, из которого ручьём текла кровь, пачкая подбородок, грудь и пол с коленями, ссадина на лбу от ударов о стену — всё это неимоверно эстетично, как же это возбуждает! — П… — он попытался что-то пробубнить, наверное, очередную просьбу прекратить этот сущий ад, но ком в горле и сорванный хрипящий голос не давали ему осуществить эту попытку. — П-П-Помогите-е… — наигранно рыдает Такер, передразнивая бедолагу, но затем заливается смехом. — А-ха-ха-ха, ты только посмотри на себя! Ну какая красота, правда же? Ты всегда был красив, но сейчас… Ах, я готов часами рассматривать тебя! Трогать тебя, ощущать тебя… — Крэйг присаживается на корты, быстро прижимаясь губами к дрожащим губам младшего, а отстранившись, он хищно облизнулся. — Ты вкусный. Но такой мерзкий, — улыбка спадает с его лица, и шокированный Твик вновь получает удар по лицу, но в этот раз уже кулаком прямиком по травмированному носику. Раздаётся очередной истошный визг, постепенно перерастающий в сиплый хрип. Парень садится на его грудь сверху, хватает за глотку одной рукой, начиная придушивать его вновь, пока вторая рука судорожно сжалась в кулак сильнее. — Ненавижу… Ненавижу все твои слова. Почему ты, сука, меня мучаешь? — Такер хмурится, надавливая на горло пальцами сильнее. Кулак заезжает по глазнице, оставляя место для нового фингала, ударяет по лицу сильнее и сильнее с каждым разом, словно пытаясь выбить из Твика всю дурь вместе с криками, которых уже не слышно. Он только слабо скулил и сипло стонал от боли после каждого удара, что уже не оставляли ни одного живого места на его некогда аккуратном красивом личике. — Скотина, — Крэйг наносит последний удар, выбивая уже второй зуб, что летит в сторону, приземляясь рядом с первым зубиком. А заканчивая всё вырванным клочком светло-желтых волос, он тяжело вздыхает, успокаивая свой пар, а затем опускает взор на собственную ладонь, на косточках которой остались кровавые вишнёвые пятна.       Юноша поднимается на ноги, рассматривая бедняжечку с ног до головы. Его дрожащее дыхание чертовски заводит, а этот взгляд… Ох, какой же он покинутый и бездарный. В этих опухших глазах читается весь ужас и страх, который он только мог испытать за всю свою жизнь. Кровь из носа и других ран размазана по лицу, пухлая губа и бровь разбиты, раскиданные хохолками волосы небрежно падают на лицо, на ногах и бёдрах всё ещё застывшая кровь вперемешку с чем-то отвратительно липким, потёртые дрожащие коленочки, как же он растоптан и унижен, ну что за произведение искусства! — Я так тебя люблю, — мягко и нежно улыбается Такер, ласково глядя на Твика, что вот-вот потеряет сознание от всего происходящего. Кажется, он даже не соображает, не в силах собрать ни словечка. — Я же тебе говорил. Я заставлю тебя возненавидеть всё в этом мире, особенно себя. Но единственное, что ты будешь любить — меня. И только меня, — хихикает Крэйг, оставляя его в таком положении и двигаясь на выход из подвала. — Я ещё вернусь, зайка. Сладких снов.       Твик не ответил, молчаливо провожая его измученным взглядом.