В первый раз лично Бэй Доу с Чжун Ли встречаются, когда Ху Тао просит взять его с собой на Инадзуму. Что-то очень важное нужно найти там и приобрести для бюро. Бэй Доу едва удерживается от шутки о древесине для гробов и вместо этого говорит:
— Ты могла бы сделать заказ, Ху Тао. Южный Крест бы привёз необходимые вещи. Совсем не обязательно заставлять господина Чжун Ли проделывать такой путь. Тем более, что мы задержимся там на месяц.
— Я никому не могу доверить такую работу! Кто ещё, если не он, разбирается в благовониях так же хорошо, как я? — Ху Тао возмущённо топает, тормозя около Бэй Доу. — Капитан, вам же не сложно взять на борт одного человека? Ну чего вам стоит? Бюро «Ваншэн» всё оплатит!
— Не нужно денег, просто так возьму, — отмахивается Бэй Доу. — Вы господина Чжун Ли-то спросили, точно он с нами отправится?
— Спасибо, спасибо, спасибо! — Ху Тао пожимает ей руку и чересчур активно трясёт — приходится немного применить силу, чтобы удержать ладонь в одном положении. — А хотите скидку сделаем на следующий заказ?
Вот только этого ещё не хватало... Бэй Доу знала об излюбленной привычке Ху Тао предлагать всем скидки, но, Архонты, она надеялась, что они просто всё обсудят и разойдутся. Её экипаж ждёт, в конце концов.
— Нет.
— А акции интересуют?
— Госпожа Ху Тао, я думаю, вам стоит поискать потенциальных клиентов, а не делать такие предложения тем, кто в них не нуждается, — невозмутимо произносит Чжун Ли. За весь разговор он ни разу не сдвинулся с места, не открыл глаз, и выглядел так, будто происходящее его совершенно не трогает. Возможно, ей просто показалось. Возможно, он просто задумался. — И мне совсем не сложно отправиться с вами, капитан Бэй Доу. Давно не был на Инадзуме, взгляну, что поменялось.
— Особо нечему меняться в стране вечности, вы так не думаете? Кроме отмены Охоты на Глаза Бога.
— Всё подвержено изменениям, просто где-то они происходят медленнее, а где-то быстрее. Это нормальный ход событий, — качает головой Чжун Ли. Бэй Доу смотрит ему в глаза, и на миг ей мерещится мелькнувшая в них лёгкая печаль. Но стоит Чжун Ли моргнуть, и это наваждение проходит.
— Я ещё тут, так-то! — недовольно восклицает Ху Тао, складывая руки на груди. — В общем, господин Чжун Ли, посмотрите, выберете и привезёте всё сюда. Только самое лучшее! Я проверю!
— Несомненно, госпожа Ху Тао.
На том они с Ху Тао и прощаются.
Странности Бэй Доу начинает замечать ещё на Инадзуме. И выделяет для себя основные.
Первая — от Чжун Ли не бегут кицунэ. Напротив, спокойно сидят, позволяют себя чесать за ушами, даже обтираются о брюки, как кошки. А всегда серьёзный Чжун Ли... улыбается, гладит их по шерсти и что-то говорит. Лисам. Если бы Бэй Доу не видела сама, ни за что бы не поверила. Но она пока решает оставить свои наблюдения при себе. Мало ли, может человека хорошего почуяли, а у него привычка разговаривать со всеми.
Вторая — слишком уж... чёткие воспоминания о том, что происходило здесь много лет назад. Война Архонтов, трагедия острова Цуруми — а ведь даже местные о последнем практически ничего не знают! А Чжун Ли рассказывает так, будто как минимум был свидетелем этого всего. И на каждый вопрос знает ответ. Бэй Доу чувствует подсознательно — не лжёт. Для лжи слишком складно, на ложь слишком мало времени, вопросы её во многом неожиданны. Бэй Доу это запоминает — спросит
дома в Ли Юэ.
Третья — то, как он взаимодействует с землёй. Элемент Гео отзывается весьма охотно на его приказы, собирается в каменные стелы, концентрируется вокруг, создавая непробиваемый щит (почему-то на ней), когда на них, прогуливающихся с утра по побережью (нужно было скоротать время до приёма в комиссии Ясиро), нападает группка бродячих самураев. Ограбить решили. Что ж, их проблемы.
— Не марайте руки, господин Чжун Ли.
В руки привычно ложится рукоять клеймора, и изнутри обжигает ярость. Электро собирается на кончиках пальцев, трещит в воздухе — не стоило нападать около воды. Молния достанет их быстрее.
Свист копья опережает её мысли, а стремительные выпады Чжун Ли достигают целей раньше, чем она успевает вступить в битву. Бэй Доу видит, как его руки светятся золотым — и сама земля будто движется вместе с ним; один из самураев спотыкается о неизвестно откуда взявшийся выступ, второго мгновенно замуровывает по пояс в камень, третьему пробивает ногу каменной пикой, и остальные уже не так охотно бросаются в бой.
Сила уходит обратно в тело, и Бэй Доу выдыхает сквозь сжатые зубы, успокаиваясь. Нет, ей не хотелось убивать их, как и Чжун Ли, судя по всему. Хотя она убивала раньше — как на войне, сражаясь на стороне Сопротивления, так и защищая Ли Юэ. Ей не в первый раз. Но не сейчас. Для чего нужны лишние смерти? А если бы она вмешалась — они могли бы быть.
Стонущие от боли самураи лежат на песке, не пытаясь встать и хотя бы попробовать сбежать. Бэй Доу их совсем не жаль. Не заслуживают такие, как они, ни жалости, ни понимания.
— Необходимо их сдать досинам. — Чжун Ли поворачивается к ней, спокойно отряхивает плащ от пыли и убирает копьё за спину. — Вы целы, капитан?
Вот так просто. Как будто не составило никакого труда. Ни следа усталости. Бэй Доу выразительно смотрит на щит вокруг себя, стучит по нему пальцами на пробу.
— При всём желании не могла бы оказаться раненной.
Чжун Ли щёлкает пальцами — и щит рассыпается в пыль.
Через месяц они, как и было оговорено, возвращаются в Ли Юэ. Южный Крест — с товаром, Чжун Ли — с благовониями и ещё парой вещей для ритуального бюро. Бэй Доу особо не вникала, лишь кивнула в ответ на вопрос, их ли это.
— Надеюсь, Ху Тао останется довольна вашим приобретением.
Чжун Ли с улыбкой кивает.
— Обычно так и бывает.
— Ну тогда попутного ветра, как говорится. Ещё свидимся, — усмехается Бэй Доу и разворачивается к нему спиной, чтобы отправиться глубже в порт. Разумеется, было бы интересно послушать его истории ещё, да и поговорить тоже было бы неплохо. За этот месяц Бэй Доу нашла в Чжун Ли хорошего собеседника, и не хотела от этого отказываться.
— Чем вы занимаетесь завтра вечером?
— А? — она тормозит, глядя на Чжун Ли вполоборота. — Ничем, если от меня не потребуют из-за какой-то ерунды подняться к госпоже Воле Небес. — Бэй Доу поджимает губы.
— Не согласитесь составить мне компанию на прогулке по Ли Юэ? Я бы мог поведать вам новые истории.
— А вы знаете, чем заинтересовать, господин Чжун Ли. Посмотрим, как дела пойдут. Если всё срастётся, ждите меня у моста на закате.
— Хорошо. До встречи, капитан.
Бэй Доу хмыкает себе под нос и направляется в порт, насвистывая весёлую мелодию. О том, что у неё были подозрения насчёт Чжун Ли, однако, она не забывает ни на минуту.
Они встречаются на следующий день на закате. Один раз, потом другой, третий... После десятого Бэй Доу перестаёт считать. Лишь подмечает, что чувствует себя комфортно в чужом обществе. Чжун Ли спокойный, серьёзный и достаточно неконфликтный человек, умеющий слушать. И рассказывать — тоже. Бэй Доу узнаёт истории о Якшах — те, о которых не писали в книгах: Чжун Ли ссылается на старые, старые записи, но что-то явно не так; слышит о Хеврии — Архонте Соли, преданной своим же народом. И много других рассказов. О Властелине Камня или же Гео Архонте в том числе.
Они стоят на вершине горы Тяньхэн, глядя на вечернюю гавань, когда Бэй Доу наконец складывает все детали у себя в голове. И приходит к очевидному выводу. Такому очевидному, что смеяться хочется. Люди ей понятны так же, как море? В таком случае она не знает его.
Даже то, что Чжун Ли — не совсем человек, а точнее —
совсем не человек, не спасает ситуацию.
— Тебя что-то гложет. Поделись, может быть я смогу помочь?
Бэй Доу глубоко выдыхает и вдыхает, как перед прыжком в воду. Она абсолютно спокойна, но ею движет искреннее желание узнать правду.
— Да, есть одно. Например, твои слишком глубокие познания в истории не только Ли Юэ, но и других регионов. Умение обращаться с землёй так, будто она слышит каждое твоё желание — я никогда не видела такого у других обладателей Гео Глаза Бога. Речь, поступки, жесты, слова. Я об этом думаю, Чжун Ли. Или, может, мне стоит обращаться к тебе
господин Моракс? У тебя плохо получается скрываться.
Чжун Ли не выглядит удивлённым. Как будто заранее знал, что она догадалась.
— Не совсем верный вывод.
Бэй Доу молча смотрит на него, ожидая продолжения.
—
Моракс мёртв. Но я, Чжун Ли, как одно из его воплощений, жив.
— Мы все были уверены, что ты мёртв. Я в том числе.
— Знаю. Позволишь мне объясниться?
— С удовольствием послушаю тебя.
Чжун Ли рассказывает ей. Говорит о контракте, о том, что согласился отдать сердце Бога Фатуи. Но умалчивает о том, что получил сам. Бэй Доу не просит о большем.
Вот, значит, как. Испытание. Для них всех.
— Ты доволен исходом?
— Весьма. Ли Юэ смог жить без меня дальше, власть в руки взяли люди.
— И хорошо справляются. К слову, как до сих пор никто не понял, кого ты из себя представляешь?
— Цисин знают.
— А, эти, — Бэй Доу отмахивается, фыркает, — я не сомневалась даже. У них глаза и уши по всему городу, ещё б они не знали.
Чжун Ли выдыхает. Кажется, несколько печально.
— Ты разочарована?
— Нет. Ни разу. Да, без тебя в первое время было тяжело, но люди привыкли. Так что успокойся. Да и какая теперь, к чёрту, разница, кем ты был, если сейчас ты человек, как и я?
Чжун Ли долго смотрит ей в глаз, будто выискивает что-то, что выдаст неискренность или ложь. Но этого нет и не могло быть.
Бэй Доу уважала Гео Архонта и была безусловно благодарна ему за создание и защиту Ли Юэ. Но не уповала на него во всём, и помнила, что должна брать ответственность за себя на себя. Иначе, наверное, вряд ли бы смогла выбраться из нищеты и стать капитаном целого флота. Возможно, именно поэтому «смерть» Моракса не стала для неё таким сильным ударом.
Да, это определённого рода потеря стабильности. Но у неё в жизни из стабильного и так был лишь флот. Ни дома, ни семьи — кроме экипажа. Некуда возвращаться, некому ждать, не на кого рассчитывать, кроме самой себя. Ничего, в сущности, не поменялось. Но тогда это был её выбор.
Чжун Ли вновь вздыхает.
— Спасибо.
— Да не за что тут благодарить. Но ты хотя бы ради приличия попытайся скрывать свою сущность лучше. Иначе вообще никакого смысла в том, что ты провернул, не будет.
Они расходятся, а через день Бэй Доу уходит в очередное плавание, оставляя небольшое сообщение для Чжун Ли в ритуальном бюро. Потому что исчезать неожиданно не считает правильным. Особенно после того, как они достаточно много общались несколько месяцев, пока Алькор стоял в гавани.
Со временем Бэй Доу начинает предупреждать его лично, и всякий раз в день отправления встречает на причале. Чжун Ли желает им попутного ветра — всегда желает — и провожает взглядом уходящий корабль. И только тогда, когда он скрывается за горизонтом, возвращается в город.
Со временем Чжун Ли начинает обнимать её на прощание. Его прикосновения поначалу очень осторожны, едва ощутимы, и лишь чуть позже он, кажется, смелеет — или Бэй Доу позволяет ему больше? — и ненадолго прижимается подбородком к её макушке, пока она поглаживает его по спине.
Это продолжается на протяжении двух лет, и постепенно Бэй Доу привыкает. Судя по всему, Чжун Ли — тоже. Он начинает приглашать её в дом, сначала просто посидеть и поговорить, выпить вина из османтуса, а потом предлагает заночевать, чтобы не пришлось идти на Алькор посреди ночи. Бэй Доу не отказывается.
И их беседы с каждым разом становятся глубже, темы — чуть откровеннее.
Одна из таких происходит утром, пока они с Чжун Ли в четыре руки готовят завтрак.
— Тебе никогда не хотелось, чтобы тебя здесь ждали?
— Меня здесь ждут штрафы, раздражённая Воля Небес и конфликты с Цисин. Не лучшая компания, скажу честно, — Бэй Доу криво усмехается, нарезая заоблачный перчик. — А так... Сян Лин, мы с ней часто в море за новыми ингредиентами выходим. Шэнь Хэ заглядывает изредка, с ней тоже есть, о чём поговорить. У меня есть Кадзуха, есть команда. Я не одинока, если ты об этом. А если о чём-то другом, то мне и не нужно, чтобы меня ждали. У других людей своя жизнь, а тратить время на того, кто половину жизни или того больше в плаваниях проводит и без них не может, смысла мало.
— Но у многих твоих людей есть семьи. И их ждут.
— А меня — нет. Потеря невелика с обеих сторон, я, ты сам знаешь, не лучший вариант.
— Это не так.
Бэй Доу смотрит на Чжун Ли непонимающе.
—
Я жду тебя.
— Не надо. Ни к чему хорошему это не приведёт. — Бэй Доу ожесточённее режет перец; сок брызгает во все стороны, попадает на лицо. — Блядь!
— Не дёргайся, подожди. В глаз не попало? — Чжун Ли осторожно поворачивает её лицо к себе, смотрит сверху вниз, изучает. Пальцами бережно стирает капли с щеки и подбородка. Бэй Доу думает, что можно было бы задержать его ладонь, прижаться к ней. И что Чжун Ли не стал бы возражать.
Но ни к чему давать ложные надежды. И ему, и себе. Никаких
нормальных, привычных отношений у них не получится.
И она уходит, как уходила всегда.
На этот раз они исследуют моря без какой-то определённой цели, просто путешествуют, нанося на карты новые маршруты. Бэй Доу наслаждается этим, Бэй Доу упивается ощущением безграничной свободы, Бэй Доу... внезапно чувствует что-то странное. Тянущую боль в сердце; будто она забыла что-то важное, что-то жизненно необходимое.
Бэй Доу не до конца понимает, что происходит, пока не ловит взгляд Кадзухи. Он смотрит внимательно, пристально — и в его красных глазах горит
понимание.
— Не переживайте, капитан, — Кадзуха щурится, глядя куда-то за горизонт, где осталась гавань, — он будет вас ждать. Он всегда вас ждёт.
Бэй Доу хмурится.
— Откуда ты знаешь, малой?
— От ветра ничего не скрыть. Особенно запахи. Когда мы пристаём к каменному лесу, я чувствую его. И я знаю, что он там. Каждый раз там.
— Для чего?
— Кто знает, — Кадзуха пожимает плечами, — может, чтобы убедиться, что вы целы.
Бэй Доу внимательно слушает, не перебивая. Она знает — ей лгать или недоговаривать не будут. К тому же, Бэй Доу сама ощущала что-то не то в лесу Гуюнь. И теперь оказывается, что не только она, но и Кадзуха.
Нужно поговорить с Чжун Ли. Это то, в чём Бэй Доу сейчас абсолютно уверена. Теперь у неё есть личная причина вернуться в Ли Юэ — не только любовь к этому городу. Она вернётся — и задаст Чжун Ли вопросы.
Бэй Доу признаёт — она ждёт встречи с ним. Ждала всегда, до этого оправдывая простой привычкой. Комфортом, привязанностью к нему, как к... просто кому-то близкому? Пожалуй. Ей просто было хорошо с ним, тепло и спокойно. Не хотелось ничего доказывать, не было сомнений в том, что доверять безопасно.
«Я жду тебя», — сказал ей Чжун Ли в их последнюю встречу. И Бэй Доу знает, что он был честен. Остаётся два вопроса: почему он всё-таки её ждёт?
И почему она всегда возвращается в его дом?
Прибывают они поздним вечером, когда Ли Юэ спит. Бэй Доу думает о том, чтобы заночевать на Алькоре, распустив своих людей, но всё же решает проводить их до берега.
Чжун Ли на причале появляется почти сразу, стоит на него спуститься. Его появление отзывается у Бэй Доу щемящей радостью в груди, такой, что дыхание перехватывает. И об этом она тоже спросит — что он делает здесь так поздно?
Чжун Ли идёт навстречу, останавливается рядом — руку протяни, и можно будет коснуться плеча. Сделать шаг — и прижаться к груди, ощутив тот покой, которым от него всегда веяло.
— Рад тебя видеть.
— Я тебя тоже, но устала так, будто «Алькор» лично по морю тащила, — хмыкает Бэй Доу, делает небольшой шаг вперёд — и обнимает Чжун Ли. Они не виделись больше двух месяцев, и этот жест кажется ей уместным сейчас. Этот жест выражает то, что она не может сказать словами. Пока не может.
Однажды, возможно, скажет.
А пока щекой прижимается к плечу Чжун Ли, сжимая в пальцах ткань его плаща. И её обнимают в ответ.
— Тебе стоит отдохнуть. Пойдём ко мне?
Бэй Доу кивает, отпуская Чжун Ли. Но напоследок, уткнувшись лбом в его плечо, широко зевает, мелко дрогнув всем телом. И слышит добрый смешок сверху.
— Ничего, я посмотрю на тебя, когда ты будешь таким же уставшим, — беззлобно обещает Бэй Доу, отстраняясь и потирая глаз.
— Обязательно.
Дома у Чжун Ли очень тихо, уютно, и пахнет засушенными цветами — этот аромат совсем лёгкий, ненавязчивый. Бэй Доу, целиком и полностью пропахшая морем, потом и рыбой, чувствует себя здесь инородным, чужим объектом. Совсем не хочется нарушать покой этого места. Обычно-то она после плаваний ополаскивалась в тавернах, а не у него дома. Но Чжун Ли, кажется, это не мешает. Даже несмотря на его нелюбовь к морепродуктам и всему с ними связанному.
— Я набрал тебе ванну. Полотенца и халат в обычном месте.
Бэй Доу устало кивает и плетётся в нужную комнату. По пути врезается плечом в дверной косяк и тихо матерится, потирая место удара.
Погрузиться в горячую воду после почти трёх месяцев её отсутствия — блаженство, и Бэй Доу несколько минут просто лежит, расслабив гудящие мышцы. Вода приятно обволакивает всё тело, согревает, и если бы не было риска отключиться прямо здесь, она бы так могла проваляться долго. Но такой риск есть, поэтому Бэй Доу садится и тянется к одному из многочисленных бутыльков, стоящих у краёв ванны.
Она щедро льёт себе в ладонь отвар, и начинает мыть голову, тщательно вымывая из длинных волос соль, въевшуюся в них, казалось, до последней пряди; вплетая новые ароматы — цветов цинсинь, луговых трав и ещё чего-то мимолётного, приятного. Бэй Доу не может охарактеризовать этот запах и бросает затею без сожалений — всё равно слишком устала.
Такие простые и размеренные действия успокаивают, и она задерживается в ванной немного дольше, чем хотела сначала. Поэтому когда выходит, надев чжунъи и наспех вытерев голову, то сразу натыкается на взволнованный взгляд Чжун Ли.
— Всё в порядке?
— Да, не переживай так. Не утонула бы я в ванне, даже если б очень захотела.
Чжун Ли едва сдерживает улыбку.
— Не сомневаюсь.
— Не сомневается он, — бормочет Бэй Доу и снова зевает, потирая плечо. На ней нет повязки, и это кажется таким привычным здесь — позволять Чжун Ли видеть слепой глаз и шрам, изуродовавший левую сторону её лица. И не замечать в его глазах ни жалости к себе, ни отвращения к ранению. — Спокойной ночи, что ли.
— Спокойной.
Когда она просыпается, за окном уже светло, а дома — тихо. Бэй Доу торопливо скидывает с себя одеяло, садясь в кровати и промаргиваясь. В первый миг она не может вспомнить, где находится и что вообще здесь делает, но потом наваждение, навеянное долгим сном, сходит, и постепенно пятнами проступает реальность. Сначала возвращается зрение — Бэй Доу видит широкое окно, знакомые деревянные стены, узорчатый шкаф и чёрную ширму с изображением золотого драконьего силуэта, статуэтку журавля и вазу с глазурными лилиями.
А потом уже чует запах варёного мяса, имбиря и специй, тянет носом и сглатывает голодную слюну. Встав и накинув на себя верхнюю одежду, оставленную на спинке кровати, она идёт на кухню, где находит Чжун Ли. Он сидит за столом с прикрытыми глазами, неторопливо отпивая чай из пиалы. Но как только Бэй Доу появляется в дверях — поднимает на неё взгляд.
— Добрый день. Выспалась?
— Ага, но сейчас я до безумия голодна. Хай Шаня бы съела.
— Хай Шаня тебе второго не найду, — Чжун Ли улыбается уголками губ, — а вот свиной суп с бамбуком предложить могу. Будешь?
— Ты ещё спрашиваешь! — фыркает Бэй Доу.
— Тогда угощайся. Приятного аппетита.
Она кивает и щедро наливает в тарелку суп почти до краёв. В её порции и мясо есть, и ветчина, и тонкие полоски тофу, свернутые аккуратными узелками, и кусочки бамбука с имбирём. И всё это — в густом бульоне, приятно пахнущем разными приправами.
Бэй Доу ест жадно, с удовольствием, зачерпывая полные ложки супа, стараясь, чтобы в них попало побольше всего. Несколько раз она едва не обжигает себе язык, но даже это не уменьшает её желания утолить первичный голод прежде, чем она сможет спокойно, вдумчиво распробовать приготовленное Чжун Ли блюдо.
Но когда боль в желудке утихает, супа в тарелке уже нет. Бэй Доу накладывает себе ещё, на этот раз пробует неторопливо, прежде слабо подув. Чжун Ли молча наблюдает. За это время он лишь раз поднялся с места — чтобы долить себе чай.
Вкус свиного супа — лёгкий, солоноватый, с лёгкой остринкой, привычен и приятен ей, а мягкое ароматное мясо так отличается от обычного пайка в плаваниях, что Бэй Доу довольно жмурится, прищёлкивая языком. Еда есть еда, но даже ей иногда хочется чего-то такого.
— Спасибо, очень вкусно.
— Рад, что тебе нравится.
Бэй Доу откладывает ложку в сторону, поднимает голову от тарелки.
— Я хочу с тобой поговорить.
— Я тоже.
Она чуть склоняет голову набок, глядит пристально, внимательно; Чжун Ли отвечает ей таким же проницательным взглядом.
— Тогда давай поговорим в зале. — Бэй Доу ловко утягивает из-под чужого носа пустую пиалу, заслуживая слегка укоризненный взгляд.
— Я бы помыл сам.
— Знаю, но хочу позаботиться.
Чжун Ли нечем крыть и он бесшумно уходит в комнату. Бэй Доу вскоре присоединяется к нему, забираясь с ногами на диван. Садится рядом, ловит чужой взгляд, устанавливая зрительный контакт. Так проще: можно легко увидеть ложь. Это работает в обе стороны, но она не собирается умалчивать что-то или скрывать.
— Ты сказал, что ждёшь меня. Почему?
Чжун Ли долго смотрит ей в глаз. Настолько, что становится немного неуютно; драконьи глаза будто в душу заглядывают, выворачивают наизнанку, обнажая истинные желания, спрятанные под неразумными страхами и оправданиями. Но когда Чжун Ли коротко моргает, это ощущение исчезает, а в его взоре остаётся лишь тепло.
— Потому что ты дорога для меня. Ты важна мне, я доверяю тебе, ценю тебя. Мне рядом с тобой комфортно и хорошо.
Бэй Доу слышит искренность в каждом слове, и верит, безоговорочно доверяет Чжун Ли. Она знает, что он с ней предельно честен. Особенно в том, что касается чувств.
Но её тревожит другая вещь.
— Что ты делал вчера на причале так поздно?
— Ждал, когда прибудет Алькор.
— Это можно было бы сделать и дома, я бы пришла. Я всегда прихожу.
— Знаю, — Чжун Ли осторожно кладёт ладонь ей на левую щёку, двигается ближе — сдвигает границы с её молчаливого позволения, — я знаю. А я всегда жду.
— Меня это и беспокоит.
Чжун Ли смотрит на неё: в его глазах — немой вопрос. И Бэй Доу понимает,
какой.
— Чжун Ли, — она начинает негромко. — Ты не устанешь рано или поздно ждать меня? Видеться со мной не так часто, только по вечерам, ночам и утрам, и то, когда я в гавани? И я не откажусь от такой жизни, ты это знаешь. Да, я испытываю к тебе то же, что и ты ко мне, но... Ты к этому точно
готов?
Этот разговор должен был состояться, она это знала. Нельзя закрывать на это глаза. Даже несмотря на то, что именно так они и живут третий год — Бэй Доу уходит в плавания, а её ждут. Но хочет ли того сам Чжун Ли? Или он просто не выражает своего недовольства?
Чжун Ли гладит её, кончиками пальцев бережно обводя края шрама, взгляда не отводит. Янтарные глаза горят спокойным, ровным огнём, и его голос — точно такой же.
— У меня есть всё время мира. И я готов ждать тебя. Неважно, сколько пройдёт дней, недель, месяцев — я буду ждать тебя. Я
был готов к этому, Бэй Доу.
— А если ждать однажды будет некого? Это разве того стоит? Это не просто близкая дружба — то, о чём мы говорим. Это намного больше.
— Я живу больше шести тысяч лет. И я потерял многих — почти всех — близких мне существ. Но время, которое я с ними провёл, стоило того.
Ты стоишь того. К тому же, — Чжун Ли печально и мягко улыбается, — я всегда могу отправляться в плавания с тобой. И быть рядом.
— Думаешь, Ху Тао тебя отпустит?
— Возьму отпуск.
— А разве можно брать отпуск в отпуске? — Бэй Доу смеётся искренне, щекой прижимаясь к широкой ладони. Чжун Ли слабо усмехается, целует её в щёку, носом трётся об нос. Эти прикосновения отдаются приятной щекоткой в груди, и Бэй Доу чувствует себя счастливой. Как было после получения звания капитана, победы над Хай Шанем, отмены Охоты на Глаза Бога, и многих других событий. Но это чувство иное, оно не похоже на взрыв ярких эмоций, эйфорию или что-то подобное. Нет, это что-то спокойное, мягкое и безгранично светлое. Этим чувством хочется делиться только с одним человеком (не совсем, конечно, человеком, но какая разница?), спрятать между ними двумя, и беречь, хранить как самое важное сокровище.
И Бэй Доу не может до конца поверить, что оно принадлежит именно ей, а не кому-то ещё. Но готова поклясться всеми богами в том, что сейчас ей
совсем не чудится нежность во взгляде Чжун Ли.
А ещё ей почти хочется смеяться — от осознания того, как много времени они потратили, пока она додумывала что-то за него, не спрашивая напрямую и решив всё за них обоих, потому что привыкла решать за других людей. И в итоге просчиталась.
«Если можете что-то исправить — действуйте. Не можете — нет смысла себя корить», — постоянно говорила она матросам. Что ж, теперь и ей стоит последовать своему совету. И не зацикливаться на том, что могло бы быть.
Прошлое нужно оставить в прошлом. У них есть здесь и сейчас, и лишь это имеет значение.
Так проходит ещё один год.
Они встречаются не так часто даже тогда, когда Бэй Доу в Ли Юэ. Обычно днём Чжун Ли занят в ритуальном бюро, а она — в порту.
Но несмотря на это...
Бэй Доу знает, что её ждут. Знает, что за городом, в одной из беседок вечерами будет неизменно находить Чжун Ли.
Как и сейчас. Бэй Доу улыбается широко, машет рукой издалека, уверенная в том, что не ошиблась: перепутать высокую фигуру в коричневом плаще с кем-то другим просто невозможно. Да и некому здесь сидеть, кроме него.
— Чжун Ли, — смеётся она, когда подходит ближе и её мгновенно обнимают. — Я не рассыплюсь, можешь обнять меня крепче.
Чжун Ли всегда обнимает так, будто боится сделать больно; будто боится, что если отпустит контроль — обязательно навредит. А Бэй Доу не страшно, Бэй Доу сама может обнять так, что рёбра хрустнут. Чжун Ли же кладёт ладони на плечи, бережно скользит ими вниз по спине, и наконец привлекает её к себе с улыбкой, носом зарываясь в волосы. Бэй Доу с удовольствием устраивает голову на крепком плече, вдыхает аромат благовоний и глазурных лилий, прикрывая глаз. Чужое тепло расслабляет и успокаивает её. Как и ровное дыхание над ухом, и тихий стук сердца. И глухое довольное урчание.
— Я скучал по тебе.
— Я тоже. Как по морю, — признаётся Бэй Доу. Это — самое глубокое, самое открытое и честное признание в чувствах, на которое она сейчас способна.
— Как по морю? — в чужом голосе неожиданное для неё самой удивление. Хотя ей всегда казалось, что Чжун Ли видит всех вокруг насквозь. Видимо, даже бывшим Архонтам не всё ведомо. Даже сейчас.
— Море для меня — второй дом, Чжун Ли. Мне нелегко находиться на суше, сердце само тянется туда, к волнам и чужим берегам, к солёной воде и ветрам. Я ненавижу оставаться на одном месте подолгу, и без моря тоскую. В Ли Юэ у меня раньше не было дома или места, где я ночевала бы обычно. Да, сам город — мой родной. Но там у меня места не было.
Чжун Ли совсем слабо кивает; от его вздоха волосы на макушке едва ощутимо колышутся.
— Я понимаю. Я вижу твою тягу к морю, чувствую её. И вовсе не хотел тебя привязывать к Ли Юэ сильнее, чем ты желаешь сама.
— Я не договорила, не перебивай, — ворчит Бэй Доу, чуть отстраняется, лбом слабо бодает Чжун Ли в плечо. — Ты серьёзно? Я не к месту привязываюсь, а к людям. Так какая мне разница, где ты живёшь, в Ли Юэ, на Инадзуме или где-то ещё? Что так, что так, я бы всё равно возвращалась.
Бэй Доу кладёт ладонь на щёку Чжун Ли, ласково поглаживает большим пальцем мягкую кожу. И не сдерживает лёгкого смешка, когда он опускает голову, с урчанием ластясь к руке. Ни дать ни взять — ручной дракон, даром что в человеческом облике. И от той трогательной нежности, с которой Чжун Ли смотрит на неё из-под полуопущенных ресниц, мягкая улыбка появляется сама собой.
На неё никто не смотрел так, кроме него.
***
Чжун Ли двигается в ней плавно, осторожно, словно она — хрустальная ваза, которая может в любой момент разбиться. Бэй Доу не хрустальная, Бэй Доу не хрупкая ни разу, он это знает не хуже неё. Но всё равно, как в первый раз, начинает так.
— Почему... ты медлишь? — сдавленно бормочет она, крепче обхватывая бёдрами его бока, подаётся навстречу; Чжун Ли не поддаётся, какая досада. Или нет?
— Не стоит торопиться. Разве ты не хочешь продлить момент?
— Его можно продлить, снова занявшись сексом. А это баловство какое-то.
Но Бэй Доу не может отрицать — от чужой нежности приятно и тепло почти до слёз; к мягким, трепетным прикосновениям нет ни неприязни, ни отвращения. Вовсе нет — хочется прижаться к крепкой груди, ответить тем же.
Поэтому когда Чжун Ли гладит её по щеке, Бэй Доу поворачивает голову, ловит губами длинные пальцы, от незатейливой ласки жмурится довольно. Но всё же прикусывает указательный, скорее чувствуя, чем видя лёгкую улыбку на тонких губах.
Бэй Доу знает, что Чжун Ли может быть жёстким и напористым. А он знает, что ей это нравится, что попросит ещё, и желательно так, чтобы в глазах темнело. И что он исполнит её просьбу.
Хотя пока что хватает ласки, разделённой на двоих. И Бэй Доу тянется к нему, гладит по щеке, выгибается навстречу и тихо стонет, когда Чжун Ли толкается чуть сильнее. Зарывается пальцами в волосы, тянет к себе, ближе, плотнее, лишь бы продлить контакт. Чжун Ли покорно отзывается, льнёт к ней, ложится сверху, останавливаясь.
А потом прижимается губами к её шее, целует, слабо кусает, щекочет кожу языком, ловя биение тонкой жилки. Дразнит, выводит из себя — и заводит Бэй Доу ещё сильнее. И тихо ворчит, когда она запускает пальцы в длинные волосы и запрокидывает его голову. Бэй Доу смеётся — Чжун Ли отрывается от неё с притворно недовольным рычанием. В ярко горящих янтарных глазах она видит голод и желание столь явные, что в горле пересыхает, и становится до безумия жарко. Бэй Доу понимает — ей самой хочется не меньше, чем ему. А может, и больше.
Чжун Ли восхитителен: крепко сложенный, мускулистый и одновременно с этим не лишённый определённого изящества. Не подумаешь сразу, что ему больше шести тысяч лет, мелькает шальная мысль, от которой она улыбается. И успевает заметить хитрую усмешку в уголках чужих губ.
Но не успевает спросить, что она означает: Чжун Ли легко освобождается из хватки (да и не пыталась Бэй Доу его задержать, если уж на то пошло), приподнимается с неё плавно, чуть шире улыбаясь. Мягко, нежно переплетает их пальцы, зажимая руки Бэй Доу в изголовье кровати. И его движения, до этого осторожные, неспешные, бережные до лёгкой, тянущей тоски по теплу, становятся резче, отрывистей — но Чжун Ли ни на миг не перестаёт держать контроль над собой даже так, даже в тот момент, когда сам дышит тяжело и хрипло, когда срывается на тихое рычание.
Мысли путаются, в глазу темнеет и плывёт, и Бэй Доу едва не забывает, как дышать. Судорожно сжимает чужие пальцы, подаётся к Чжун Ли, ловит его хриплые вздохи и тихие стоны, просит —
сильнее, жёстче, ещё. От удовольствия сводит все мышцы, и всё, о чём получается думать — лишь бы не прекращал. Лишь бы не останавливался.
Постель под ней влажная от пота, простыня липнет к спине, но, во имя Архонтов, это становится совсем неважным. Какая разница? Какая разница, когда дыхание сбивается, когда из-за лёгкой судороги не разжимаются ни пальцы, ни ноги, скрещенные за крепкой спиной? Никакой.
Бэй Доу стонет, голову откидывая на подушки, обнажает шею. Задыхается от жадных, жарких поцелуев-укусов, ловит ртом воздух. И отдаётся, безгранично отдаётся чужой власти — по своему желанию, потому что доверяет. Потому что чувствует себя в безопасности, потому что ей не нужно одолевать, доказывать что-то и добиваться чего-то. Ей хорошо
так.
И потому, когда Чжун Ли, тяжело дыша, роняет голову ей на грудь, Бэй Доу жмурится, сглатывая, чтобы смягчить пересохшее горло, но почти сразу зарывается пальцами во влажные шелковые волосы, прижимая его ближе — кожа к коже, и не смущают даже чуть покалывающие драконьи чешуйки. Всё тело слегка потряхивает, сердце стучит как бешеное. По ощущениям — совсем не в груди. Перед глазом пляшут тёмные пятна, и не сразу удаётся даже выровнять дыхание.
Чжун Ли негромко урчит, потираясь щекой об её грудь, и Бэй Доу с ощутимым удовольствием осторожно почёсывает его голову и перебирает спутанные пряди едва-едва ощутимо до тех пор, пока мурлыканье не становится громче.
— Бэй Доу, нам нужно идти в ванную, — бормочет Чжун Ли.
— Тебе нужно... А мне и так хорошо, — не сразу откликается она, почти убаюканная теплом его тела и приятной усталостью.
— Бэй Доу...
— Угу, дай мне пять минут.
Проходит несколько минут (по ощущениям — целая вечность), прежде чем Чжун Ли легко поднимается с постели, подхватывая её под бедра. Бэй Доу лениво обнимает его за шею, щекой прижимаясь к виску. И не отпускает, пока они не заходят в ванную. Впрочем, в долгу он не остаётся.
Вылезать приходится уже из прохладной воды.
***
— Знаешь, — говорит однажды утром Бэй Доу, улёгшись поудобнее на Чжун Ли, — я тебя люблю.
Вот так, про между прочим. Спокойно, уверенно — просто потому, что хочется сказать. Не из необходимости подтвердить чувства, не из желания обязательно услышать ответ — она его знает.
Они его знают.
Чжун Ли тихо, урчаще смеётся — лёгкая вибрация прокатывается по спине, отдаётся приятным теплом в сердце, — и накрывает ладонями её, лежащие на животе. Бэй Доу переплетает их пальцы — золотые руки с вязью узоров слабо светятся будто изнутри, и это завораживает. Как будто она не видела этого сотни раз. Настолько завораживает, что Бэй Доу вздрагивает от неожиданности, когда слышит его голос.
— Я тоже тебя люблю.
***
Бэй Доу видит его, когда Алькор подходит к каменному лесу Гуюнь. Чжун Ли неподвижно стоит на вершине одной из скал. Но стоит кораблю пришвартоваться, как он сходит с места, спускаясь к берегу. Бэй Доу отдаёт последние указания, прощается с командой: обнимает Инь Син, по-дружески стукается кулаками с Фу Жун и Хай Луном, машет старпому.
— Эй! Чтобы через полтора месяца были здесь, а то без вас уйду в море, ха-ха!
— Есть, капитан! — с улыбкой гаркает Чжун Цзо, помогая спустить шлюпку на воду. — Вы тоже не забудьте, а то как мы без вас поплывём?
— Сам командовать будешь! — весело огрызается Бэй Доу под хохот экипажа, посматривая в сторону каменного леса. — Ну, давайте, ходу. Отдохните как следует. Малой, — окликает она Кадзуху, поравнявшегося с ней, — ты тоже отдохни, погуляй по Ли Юэ. Уверена, ты ещё найдёшь, про что написать и что посмотреть. И вместе куда-нибудь сходим.
Кадзуха мягко улыбается и кивает, подставляет голову под её ладонь. Бэй Доу от души треплет его по волосам, а потом отпускает, напоследок легонько хлопнув по плечу.
В шлюпке хватает места и для неё, но Чжун Ли опережает их всех: от «Алькора» к воде опускается мост — сияющая золотая платформа, а сами волны расступаются, обнажая песчаное дно. До самого берега. Бэй Доу ловко перемахивает через борт, сбегает на землю и идёт навстречу Чжун Ли. Улыбающемуся Чжун Ли, чтоб его. И ведь совсем не заботят удивлённые взгляды. Он просто делает то, что считает нужным. Вот она, эта истинно Архонтская уверенность в том, что всё доступно и все дороги открыты.
— Не пугай моих людей, — беззлобно ворчит Бэй Доу, подходя к нему. — Они ребята крепкие и надёжные, но если ещё несколько раз увидят, как передо мной из воды поднимается земля, мне будет сложно им что-то объяснить.
Чжун Ли слабо улыбается, кивает.
— Хорошо, я постараюсь делать так, чтобы люди этого не видели.
— Я на шлюпке добираться могу.
— Не спорю, но мне бы не хотелось, чтобы ты мочила ноги.
— Я капитан и в воде почти что живу. Это глупости. Бояться намокнуть — в море не лезть, — Бэй Доу тихо смеётся, берёт Чжун Ли за руку и поднимает взгляд на небо. — Но скоро пойдёт дождь, а мы не на необитаемом острове, чтобы его ждать. Так что пойдём.
— Домой? — с улыбкой предлагает Чжун Ли, ласково заправляя прядь ей за ухо.
Бэй Доу оглядывается на море. Небо над ним медленно темнеет, вдали грохочет гром, и так тянет снова подняться на палубу, кликнуть команду, поднять паруса — и за горизонт, к новым берегам. А там — другие знакомства, другие места, другие опасности, возможно даже монстры, которых неплохо бы уничтожить, чтобы людям жилось спокойнее.
Но тепло чужой ладони, которое Бэй Доу чувствует даже сквозь перчатку, возвращает к реальности. И здесь и сейчас Чжун Ли держит её за руку, глядя мягко и с любовью. Он ждал её — всегда ждёт. А Бэй Доу всегда возвращается. Иначе не может.
И потому она почти без колебаний отворачивается от моря, глушит его зов (не без лёгкой грусти), и легко целует Чжун Ли в губы.
— Да, Чжун Ли. Пойдём
домой.
