пациенту полагается

Пальцы Олега неодобрительно стучат по рулю. Игорь уже выучил этот тон — один раз, два раза. Олегу даже не нужно ничего говорить, чтобы Игорь сопел на своем сидении, словно провинившаяся псина. — Да это всего лишь растяжение… — Игорь затыкается под выразительным взглядом, даже не начав оправдываться. Они оба знают, что когда-нибудь это должно было случиться. Все эти прыжки через заборы, забеги по крышам… Игорь давно уже не мальчик, все давно к этому вело. Игорь, как и всегда, отказывался замечать. Опухшее колено под эластичным бинтом ноет, даже обколотое по периметру обезболом. Игорь представляет, какие красочные ощущения ждут его через пару часов, и скрипит зубами. От восторга, естественно. Дима стучит в окно со стороны Олега. Стекло медленно едет вниз, пока в Игоря упирается уже второй неодобрительный взгляд. Они с Олегом в этом похожи — оба будут молчаливо не одобрять и прожигать дыры в когда-то непробиваемой броне Игоря, пока он не сдастся и не признает, что был неправ. — Там и мазь, и таблетки. А, еще парочка шприцов на всякий случай, — Дима поправляет очки пальцем, передавая Олегу пакет — успел сгонять в аптеку, пока Олег с мрачным видом слушал рекомендации и прогнозы терапевта и заставлял Игоря стыдливо ерзать на кушетке своей напряженной монолитностью. Олег благодарно кивает, перекладывает пакет на заднее сидение. Внедорожник деловито взрыкивает, заводясь. Стекло едет вверх, оставляя Игоря наедине с последствиями своего безрассудства. Свет фонарей скользит по лицу Олега, то выхватывая его нахмуренные брови, то бросая во тьму. Игорь снова вздыхает, кусая губы. Он прекрасно знает, что Олег за него переживает. Он прекрасно помнит его лицо, когда Олег приехал в больницу забирать его. Поэтому Игорь молчит. Все эти «я не просил впрягаться» и «я не хочу быть обузой, отвали» давно остались в прошлом. В том прошлом, где Игорь отлежался бы дома пару дней, а потом понесся бы пахать дальше, обколовшись обезболом. К концу поездки хмурая морщинка между красивых бровей сглаживается. А может быть, Игорю только кажется. — Спасибо, что хоть не пулевое, — Олег выдыхает усмешку, помогая ему стянуть ботинки. У Игоря все внутри мгновенно расслабленно обмякает. Уголки губ едут в неуверенной улыбке, а затем она становится шире, когда мужчина замечает, что недовольство в чужих глазах теперь больше напускное. Да, Игорь принял право Олега за него беспокоиться… Право на просьбы быть аккуратнее. Перестал считать их сомнением в его самостоятельности. Но напряжение от того, что теперь он несёт ответственность не только за свои, но и чужие чувства, никуда не делось. — Подумаешь, одной дыркой больше, одной меньше, — отшучивается Игорь, пошло играя бровями. — Твой рекорд все равно не побью. Олег фыркает звучно, разражается коротким кашляющим смехом. Качает головой с мягкой улыбкой, а затем возвращает свое внимание больной ноге. Пальцы скользят по колену поверх джинсов неторопливо, пока Игорь смотрит сверху вниз, убеждаясь в том, что Олегу было достаточно потрогать его самому, чтобы увериться в том, что ничего серьезного не случилось, и успокоиться. — Треники — твои лучшие друзья на ближайшие две недели, — оповещает Олег хриплым шепотом, аккуратно стягивая с него джинсы. — Я могу ходить голым, не? — Игорь весело фыркает и все же поддаётся соблазну запустить пальцы в чужие волосы, разрушая тщательную укладку. — В октябре месяце? Хочешь еще и застудить что-нибудь для полного счастья? — Олег скептически сдувает упавшие на лицо пряди и помогает Игорю подняться. — Я думал, это будет сексуально, — Игорь картинно пропускает в голос обиду, хотя самого аж крючит от едва сдерживаемого смеха. — Носки, семейники и свитер. Да, хоть на обложку Men's Health, — Олег кивает серьёзно. Смотрит на него. Уголки губ дрожат все сильнее. Игорь не выдерживает первый. Складывается пополам на диване, куда Олег успел его пристроить, и закатывается от смеха. Олег рядом тоже задыхается, глухо давясь смехом и кашлем в ладони. Они высмеивают все скопившееся за сегодня напряжение, пока внутри не становится пузырчато-пусто и легко. Олег откидывается на спинку дивана и смотрит на него, прищурившись весело. Чего Игорь не ожидает, так это легкого подзатыльника. — Будешь еще так дурить, посажу на поводок, — с расслабленной улыбкой обещает Олег, подпирая щеку кулаком. — Ты же понимаешь, что это не звучит как угроза?.. — уточняет Игорь после короткой паузы, отмечая слегка неуместное сейчас возбуждение. А затем с внутренним ликованием отмечает поползшие вширь зрачки мужчины. Взгляд Олега скользит по его шее почти загипнотизированно, и Игорь не уверен, что возбуждает его больше — идея таскать по всей кровати как вздумается, или же возможность примотать к себе так, чтобы у него не было возможности снова во что-нибудь влипнуть. — Пожалуй, ты прав, — замедленно соглашается Олег, а затем моргает. Взгляд перескакивает на колено. — Вернемся к этому через две недели. Игорь поспешно глотает «да не ссы, бахну диминых таблеточек и буду как новый», готовое сорваться с языка. Духовка пищит пронзительно и требовательно, заставляя этот самый язык едва не прикусить. — Что сегодня подают на ужин пациенту травматологии Игорю Грому? — Игорь ведет носом, умудряясь одновременно пожирать закатившего глаза Олега влюбленным взглядом. — Телятина в горшочках, — Олег нажимает ладонью на его макушку, не давая подорваться с дивана. — Сиди, пациент, принесу тебе ужин в палату. — Олеж, ты святой, — Игорь восхищенным взглядом провожает чужую спину до кухни. И улыбается, думая, что иногда побыть чьей-то обузой очень даже приятно.