Словарь синонимов и антонимов

Когда заканчивается урок словесности, и последняя ученица покидает кабинет, Марии Владимировне хочется швырнуть попавший под руку учебник об стену. Третьякова сама не понимает, почему урок речи оставил её в таком подвешенном состоянии. Хочется вымыть рот с мылом и очистить мысли от всего того, что ей довелось сейчас услышать. Бранные слова и выражения впечатываются не только в память, но и в кожу. Пропитывают собой все пространство. И Третьяковой не приятно. «Ебанутая. Она меня уже раздражает. Девушка с особенной уникальной организацией» Вместо игры в тир, где снарядами выступили бы книги, заместитель директора встает с высокого стула стараясь всячески вернуть себе самообладание. Откровенно говоря, получается херово. И кажется, что она воспламеняется еще больше. Где-то далеко в подсознании понимает, что урок стал просто апогеем, который переполнил сосуд терпения и дело вовсе не в нем. Просто устала. Просто надоело. Просто зла. — Сегодня ты советовала девушкам разговаривать с мужчинами на другом языке, — ехидный голос раздается где-то за спиной, отвлекая от бессмысленного перекладывания словарей и, кажется, только подливает масла в огонь, — могу я поинтересоваться на каком? Третьякова уже была готова ответить чем-то колким, едким, но успевает вовремя прикусить язык и сжать края стола пальцами, тяжело выдыхая и опуская голову. Главное держать себя в руках. «Пососи мой хуй. Я не нуждаюсь в вашем обществе» От-вра-ти-те-ль-но. — И какого такого «большего» они добьются? — а директор не собирается прекращать, явно не замечая состояния своего заместителя, откровенно посмеиваясь. И Третьякова бы посмеялась вместе с ней, но только не сегодня, — Мне кажется, или пора записываться к тебе на урок. Видимо, я уже сильно отстаю по программе. Мария пропускает мимо ушей все, что говорит брюнетка, потому что единственное, о чем она может думать — это то, как и куда выпустить весь пар и злость. И она определенно нашла решение проблемы. Когда блондинка разворачивается и в её зону видимости попадает объект в виде Лукиной — стоп-кран срывает крышу окончательно. Тормоза отказывают, и она даже не замечает, как оказывается вплотную с Лаурой. Она с глухим стуком впечатывает Лукину в дверь, тем самым закрывая её и выбивает из легких директора воздух. Руки по-собственнически проникают под черный пиджак и исследуют чужое тело. Губы находят свое применение где-то в районе шеи женщины и не стесняясь прикусывают, вызывая у той мурашки по всему телу. Лукина теряется на несколько мгновений, не ожидая такого развития сюжета и едва успевает за действиями блондинки, потому что сегодня она слишком напориста и совершенно нетерпелива. — Никогда бы не подумала, что ты имела в виду именно это, дорогая. — Вас, Лаура Альбертовна, — директора оглушает этот тон. Низкий, гудящий, пронизывающий до каждой клеточки тела. Брюнетку удивляет как быстро она заводится от него и как становится душно в просторном помещении, — к себе на занятие я приму в любое время. «Я тебя научу понятиям. Каким понятиям?» Её тело горит от желания, особенно, когда она плотнее прижимается к Лауре и соприкасается своей грудью с её. Мария давит стон удовольствия, когда её губы встречаются с губами Лукиной, а язык почти лениво проникает внутрь. Они стоят посреди съемочной площадки и, если бы Третьяковой еще вчера кто-то сказал о том, что она зажмет у дверей директора и что они в любой момент могут быть застуканы — она бы в жизни не поверила. Потому что негласное правило их отношений гласит: «Никакого секса в пределах Школы Пацанок» Ну, что ж, будем считать, что они его с треском провалили, ибо то, что сейчас происходит никак не назвать рабочим разговором. Даже с натяжкой не прокатит. Мария не может выпутаться из подолов пиджака Лукиной и проникнуть глубже. Это настолько раздражает, что хочется разорвать все к чертовой матери. Но вместо этого она хватается за ткань и притягивает ближе, вжимаясь в брюнетку и не давая той возможности отстранится. Директор чувствует жар, который исходит от её заместителя, он передается и ей. — Если мне не изменяет память, то именно ты была инициатором того, чтобы между нами не было никаких контактов на территории Школы. — Была, а теперь ты можешь наконец замолчать? Не выдерживает, толкает брюнетку в сторону серого комода и слышит звук падения некоторых предметов, которые находились на поверхности. Хочется получить разрядку, а диалоги Лауры только выводят её из себя еще больше. — Не могу, потому что мой первый заместитель ведет себя не подобающим образом, — впервые за сегодняшний день Лаура касается бедер Третьяковой и сжимает красную ткань. По телу блондинки проходит ток, она кусает внутреннюю сторону щеки, тяжело выдыхая и ерзает в руках, что не остается не замеченным. Желание пропитывало их насквозь, они обе это понимали, — И мне интересно почему. — Если ты хочешь, чтобы я прекратила, то просто скажи. Не нужно строить из себя недотрогу. Лукиной нравится порыв своей коллеги. Она сама еще с утра обратила внимание на красный костюм Третьяковой и, кажется, что происходящее было просто вопросом времени. Потому что не обратить внимание на яркое пятно посреди комнаты — было просто невозможным. — Нет, этого я определенно не хочу. — Вот и замечательно. «Мои нервы на пределе» Получая зеленый сигнал светофора, Мария запускает пальцы в темные волосы, обхватывая затылок и притягивает к себе директора для нового поцелуя, сразу же углубляя его. Волна возбуждения накрывает с головой, и она тихо стонет прямо в губы женщины. Директор позволяет почти до боли прикусывать свои губы. Свободная рука тянется к груди, облаченной за белой блузкой и грубо сжимает, заставляя Лукину охнуть и податься бедрами вперед. Ощущение брюк, врезающихся в промежность было мучительно и невероятно в равной степени. Лауру бросает в жар, и она точно уверена в том, что дело далеко не в перепаде температуры в комнате. Чужие руки нетерпеливо расстёгивают верхние пуговицы блузки. Заместитель напоследок кусает и оттягивает нижнюю губу Лукиной, после чего, открывшегося участка кожи сразу касается горячий язык. Мария наклоняется, проводя дорожку влажных поцелуев от горла и до ложбинки между грудью, утопая в декольте, заставляя директора издать низкий стон и откинуть голову назад, поддаваясь прикосновениям и открывая больше места для маневров. Она дрожит, когда Третьякова соскальзывает ниже и расстегивает пуговицы на брюках. Тугой узел внизу живота тянет все сильнее, особенно, когда блондинка касается её через плотную ткань брюк и заставляет её подавится воздухом. «Надо влетать в моменте и уебать. Дайте советы по безопасности» Лукина видит, как глаза Марии потемнели от желания и недолго думая она отталкивает её от себя, меняя друг друга местами и игнорируя собственную пульсацию между ног. Третьякова вскрикивает от неожиданности, когда её толкают вперед и нагибают прямо на комод, роняя грудью на твердую поверхность. Красная юбка плотно натягивается и облегает упругие бедра и Лауре безумно нравится этот открывшийся для неё вид. Хочется запечатлеть его в памяти как можно на дольше. Она не упускает возможности звонко опустить свою ладонь на упругую ягодицу и увидеть, как Третьякова подается бедрами за её рукой и как до ужаса пошлый гортанный стон теряется в стенах комнаты. В ушах продолжает звенеть хлесткий звук удара. «Истинная леди всегда отстаивает свои границы с достоинством и честью» — Лаура, что ты делаешь? — Мария предпринимает попытку подняться, высказывая свое возмущение, но левая рука директора ложится между лопаток и возвращает её обратно к поверхности, пока правая наказывает за неподчинение вторым сильным ударом по другой ягодице. — Помогаю тебе, — Лукина ловким движением закатывает юбку на пояснице и обращает внимание, как блондинка прогибается в спине и приподнимает бедра, немного вставая на носочки, — потому что мне кажется, что тебе это сейчас гораздо нужнее, чем мне. Опускает руки на тонкую талию и ведет ниже, останавливаясь на упругих округлостях и не лишая себя возможности сжать и погладить их, после чего снова шлепнуть, заставляя Марию ахнуть и упереться лбом в холодное дерево комода, прикрывая глаза. Мышцы сводит почти болезненным возбуждением и хочется сжать ноги, чтобы помочь себе. Лаура придерживает своего заместителя за собравшуюся юбку, когда касается её между ног и давит пальцами на клитор, заставляя ту на несколько секунд задержать дыхание от нахлынувшей на неё волны удовольствия, и дернуть бедрами вверх. Когда два пальца двигаются по промежности через кружевные трусики, Мария тихо постанывает, впиваясь ногтями в край мебели, тело ноет и сгорает от желания кончить. Хочется сильнее потереться о руку между ног. — А теперь назови мне свою литературную версию этого действа, — Лукина открыто смеется, забавляясь ситуацией. — Прекрати полностью повторять мои слова, — удар приходится по пятой точке, место которого на бархатной коже окрашивается в светло-красный и теперь покалывает, а до ушей Лауры доходит тихий всхлип. «Нас отпиздили. Вам было крайне неприятно» — Где же Ваши нормы приличия, Мария Владимировна? Мария молчит, кусая губы и двигая бедрами навстречу чужим рукам, стараясь добиться более тесного контакта. Её ноги подрагивают и хорошо, что она лежит на шкафу, потому что без опоры она давно скатилась бы на пол. Лукина тянет за края нижнего белья и стягивает его вниз, закусив губу при виде того, как трусики упали кольцом вокруг тонких щиколоток и обвили бежевые туфли. Директор наклоняется, оставив обжигающий след горячих губ на месте недавнего удара и невыносимо медленно погружает в Марию пальцы, которые мгновенно обволакиваются вязкой смазкой. Чувствует, как блондинка жмется бедрами к столу и Лауре нравится, как её тело реагирует и отзывается на прикосновения. А Третьякову переполняет от ощущения заполненности. — Давно ты такая влажная? — вытаскивает пальцы и разводит ноги в стороны, наблюдая, как натянулись трусики на щиколотках и давит собственный стон. Это слишком пошло. Слишком красиво. Слишком развратно. И она готова кончить от одного только вида. — С утра, как только увидела тебя, — хрипит женщина под ней и Лауру полностью устраивает этот ответ. Пальцы проскальзывают обратно внутрь, туда где сейчас влажно, тесно и горячо. Играет с Третьяковой и дожидается, пока она сама не начнет насаживаться, не выдерживая этого издевательства, после чего задает быстрый темп, заставляя ту с надрывом застонать и прогнуть спину, выгибаясь волной. «Собака в женском роде. Девочки, отойдите. Соблюдай мои личные границы» Лаура входит в нее жестко, быстро, чувствуя, как напрягается тело блондинки под ней и как сбивается её дыхание. Она набирает скорость, впечатывая своего заместителя в край тяжелого комода и жестко трахает. Ей нравится доминировать. Особенно, когда блондинка позволяет делать с собой все, полностью подчиняясь. А беспомощность заместителя в данном положении, только раззадоривает директора. Поэтому, когда она внезапно останавливается на несколько мгновений, Третьякова едва сдерживается, чтобы не заскулить и не начать умолять о продолжении. Кажется, что Лаура только этого и добивается. — Блять, — дрожь срывается с губ, когда Лукина прокручивает руку, добавляя третий палец в неё, а мизинцем касаясь клитора и снова набирает предыдущий темп. Мария до белых костяшек цепляется за деревянную поверхность, стараясь удержать себя на месте и теряется в своих ощущениях, которые накрывают её с головой, оглушая. Она едва находит время хватать воздух между быстрыми толчками и успевать закусить фаланги пальцев, подавляя собственный вскрик. Словари синонимов и антонимов с грохотом падают на пол. Последние грубые толчки импульсами разносятся по всему телу. Когда её бедра задрожали, самый сильный удар за сегодня пришелся по ягодицам, и она почувствовала разрядку, издавая последний стон. Лаура чувствует острый приступ эйфории, но продолжает легкие толчки, продлевая удовольствие. Вытаскивает из неё пальцы только тогда, когда внутренние мышцы перестают сокращаться и сжимать, и когда заместитель сама готова её отпустить. Она ласково гладит Третьякову по бедрам, чертя пальцами линии на голой покрасневшей коже и сама опускается на колени, пока Мария пытается отдышаться и восстановить дыхание. По пути вниз ведет дорожку из поцелуев и укусов, оставляя следы на нежной коже и вызывая новые мурашки. Цепляет влажные трусики и поднимает наверх, возвращая на место. Спускает красную юбку, руками пробегая по бокам, расправляя складки и придавая презентабельный вид. Упирается своими бедрами в бедра Третьяковой и наклоняется, помогая блондинке принять вертикальное положение и прижимает к себе. — Что ты только что сделала? — Трахнула тебя, — усмехнулась брюнетка, утопая в нежности объятий, — Или я выражаюсь не так литературно и правильно, как тебе бы хотелось? Не ждет от неё ответа, ловя подбородок и поворачивая к себе, даря поцелуй в мягкие губы. Последний раз гладит по животу и бокам, направляясь устранять последствия погрома. — Хочешь, можем в следующий раз заняться этим прям в комнате «выгона»? — Лаура подбирает разбросанные учебники с пола, — А то я и не знала, что тебя так возбуждают наши места съемок и ты становишься такой страстной. Правило: «Никакого секса на территории школы» нарушено. Третьякова сброшена до заводских настроек и в состоянии продолжать съемки никого не убив. Засос оставленный Лаурой на икре своего заместителя светился весь выпуск.