Без пяти минут лето

Золдик может с уверенностью сказать, что совсем не любит людей. Он презирает их за добровольный отказ от собственной индивидуальности, считает одинаково скучными и неинтересными, старается избегать компании и общественные места. Подросток не склонен помогать окружающим, поскольку считает, что каждый человек должен заботиться о себе сам, не привык доверять кому-либо, предпочитает уединённый образ жизни и отказывается от работы в группе. Киллуа очень жестко относится к чужим и своим слабостям, ошибкам, порокам и глупости, поэтому очень тщательно отбирает тех, с кем готов завести дружеские отношения. На первый взгляд, Киллуа – холодный и черствый юнец, которому чужды человеческие чувства, однако он, как и все нуждается в общении с соответствующими ему людьми. Обычно они проходят тщательный отбор на отсутствие недостатков, которые особенно раздражают Золдика. С ними тот ведёт себя уважительно и дружелюбно, сопровождая это нелестными комментариями об остальных, позволяя товарищам чувствовать себя «особенными». Поэтому они ценят его за то, что пустил их в свой узкий круг. И люди из нового класса точно так же, как и из предыдущего, нисколько не нравятся подростку. За тот недолгий промежуток времени, проведенный среди них, блондин успел проанализировать каждого по-отдельности, выявить слабые стороны и сделать некоторые выводы. Это позволило прийти к умозаключению о том, что искать приятелей тут – глупая затея, которая ни к чему хорошему не приведёт. А вот его одноклассники считают, что одиночки – это мины замедленного действия. Если не пытаться их расшевелить, узнать, снять заряд отрицательных эмоций, то в один прекрасный день из-за какого-нибудь пустяка ритмичная жизнь будет нарушена. Отталкиваясь от этой идеи, порядка десяти человек подошло к парте, занятой новеньким, для того, чтобы познакомиться и лучше его узнать, но получили отворот-поворот и оставили Золдика в желанном одиночестве. Киллуа успел зайти в кабинет до звонка, и, удержав на себе несколько презрительных взглядов, спокойно сел на своё место. Отказ от предложения дружить, похоже, оскорбил некоторых учеников. По классу пробежалось мнение, что к ним пришёл богатенький высокомерный паренёк, не ставящий окружающих на одну ступень с ним. Теперь, получив негативную оценку, подросток обречен на сидение по соседству с собственным портфелем, отречённость и перемены в компании наушников, что, собственно, не сильно и расстраивало его. – Добрый день, класс, – в кабинет зашла преподавательница по математике. Это женщина лет сорока с черными длинными волосами, челкой набок и узкими, накрашенными бордовой помадой, губами. Она проследовала к своему столу и, выложив на него нужные книги из сумки, продолжила вещание. – Я вижу здесь новые лица. Молодой человек, представьтесь, пожалуйста. – Киллуа Золдик, – за сегодняшний день произнести своё имя ему пришлось четыре раза: в кабинете директора, завуча, на уроке литературы и астрономии. – Приветствую Вас в нашей школе. Меня зовут Францисс и я веду математику. Мы учимся на основе программы, которую проходили Вы в прошлой школе, поэтому пробелов у Вас быть не должно, – объяснила старшая и отвернулась к доске, чтобы записать тему урока. Остальные тут же оживились и открыли тетради, готовясь конспектировать. – Напоминаю вам, на прошлом занятии мы разобрали определение синуса и косинуса, научились определять их знаки на единичной окружности и записали таблицу значений, – учительница положила маркер на подставку и отошла в сторону, чтобы своим силуэтом не закрывать текст.  – В качестве домашнего задания у вас была таблица и несколько номеров из учебника. Я вызову двух учеников, которые выйдут с учебниками и решат их. Понзу и Киллуа, прошу. Делите доску на две части и решайте, остальным я раздам листочки, на которых вы должны записать несколько определений и таблицу значений косинусов и синусов на различных точках окружности. Всем всё понятно? Несколько одиннадцатиклассников кивнули головой, и преподавательница, захватив с собой небольшую стопку, отправилась вдоль рядов, чтобы вручить каждому обещанные листы для небольшой проверочной работы. Двое ребят, чьи имена были произнесены ранее, встали из-за своих парт и прошли к доске. Они оперативно разграничили её чертой, оставляя себе по половине для выполнения задания. – Ты решаешь то, что было первым, я второе, – коротко объяснила девушка и взялась за маркер. – Это какой номер я решаю? – переспросил Килл, так как вчерашним вечером не посчитал необходимым узнать у класса домашнюю, думая, что вряд ли учителя догадаются решить его проверить у только что пришедшего парня. – Тебе… а, – запнулась его собеседница. – Шестьсот тридцать четвертый, – она незаметно ухмыльнулась и приступила к своему заданию. Золдик с удивлением заострил внимание на том, что в этой школе программу проходят куда быстрее, чем это было в прошлой, но послушно начал переписывать условия. Францисс вернулась к своему месту за учительским столом и внимательно следила за тем, чтобы никто из сидящих не достал шпаргалку или не заглянул в теоретическую тетрадь. Спустя десять минут она вновь прошлась по кабинету, теперь уже собирая исписанные синими чернилами листочки. – Так, сегодня я выставлю ваши оценки в электронный журнал. Обратимся к домашнему заданию, – брюнетка обернулась к доске и недоуменно уставилась на решение подростка. – Киллуа, почему Вы решили это? Мы будем проходить эту тему только в конце следующего месяца. Он покосился на одноклассницу, ответившую самодовольной усмешкой: – Похоже, я просто перепутал задание. Сейчас я сотру и напишу нужное, – голубоглазый взялся за губку-стиратель и уже было начал освобождать место на доске для новой записи, как его прервал голос учительницы. – Да нет, подожди, – старшая жестом остановила ученика и принялась внимательно читать работу, проделанную парнем за шестую часа. – Знаете, за домашнее задание оценки я не ставлю, но Вы заслуживаете отлично. Если не секрет, откуда такие познания? – Это же легко, – возразил Киллуа. – Но никто из класса, кроме Вас, на данном этапе обучения это решить не смог бы. – Делайте выводы, – подросток пожал плечами и медленно пролавировал к последней парте, прекрасно слыша перешептывания за своей спиной. Он откинулся на спинку стула, укладывая руки в карманы брюк. – Умник херов, – прошептал толстяк, сидящий за соседней партой. – Если тебе нужны дополнительные занятия, то за час я беру триста долларов. – В постели ты берешь триста долларов. Томпа – самый крупный и вместе с этим самый токсичный ученик одиннадцатого класса. Ему не подвластно искусство держать язык за зубами, а подколы и оскорбления зарождаются в его голове с интервалом в пол секунды. От него практически невозможно услышать одобрительный комментарий. Он часто отпускает злобные шутки, ищет во всем подвох и объясняет чужие бескорыстные поступки алчностью. Парень никогда не спрашивает о делах, жизни и здоровье окружающих, не находит интересным обсуждение кого-то, кроме себя, в положительном ключе, любит «перемывать косточки» людям и вечно критикует чужие поступки, слова, внешность.  Вне зависимости от цели, тот спокойно приукрашивает непроверяемые факты и придумывает новые аргументы для доказательства собственной правоты, выходит из себя из-за любого неосторожного поступка и так и ждёт повод, чтобы выпустить весь негатив на остальных. – И часто ты нуждаешься в услугах проститута? – поинтересовался Килл, с удовольствием смотря за тем, как Томпа безуспешно пытается придумать ответ. Урок протекал мучительно долго и до безумия скучно. Монотонная нескончаемая речь Францисс с каждой минутой всё больше клонила в сон, а звук танцующего по страницам тетради кончика стержня ручки начинал нервировать. Интерес к учебе пропал у Золдика ещё несколько лет назад, когда темы стали подчиняться банальной логике и их можно пройти без помощи из вне. Лучшим решением для блондина стало бы получение заочного образования уже сейчас. Ведь сдать вступительные экзамены для него – не проблема, а приходить в новый коллектив и встречаться с этими людьми каждый день на протяжении многих лет  – меньшее, что на данный момент желает школьник. Но вот родители считают иначе и вновь и вновь отправляют сына поэтапно получать среднее общее образование.   Всё же не выдержав эту пытку, подросток поднял руку: – Извините, можно выйти? – и, получив одобрение, он быстро покинул кабинет, выдыхая с облегчением. Тишина коридора, изредка нарушаемая приглушенными речами учителей из-за закрытых дверей, приносила умиротворение, а находиться в безлюдном месте было гораздо комфортнее, нежели в наполненном учениками помещении. Кажется, что этого момента Золдик ждал с первой секунд времяпрепровождения в новой школе.