***
Джисон приехал по нужному адресу к назначенному времени. Он был готов к предстоящему как физически, так и психологически. Он неделю повторял про себя «это всё ради группы», «это ради хорошего будущего», «это не должно быть так ужасно, как тебе кажется», «ты переживёшь всё и даже это». Поэтому да. Джисон был готов лечь под Ким Намджуна ради своей группы. Он твёрдо нажал слабым пальцем на кнопку звонка, в которую попал раза с третьего. Лица на нём не было, а кожа была бледнее, чем обычно, но это не было так заметно под слоем косметики, который Джисон попросил не смывать после записи. Макияж ему пригодится. Красивых ебать приятнее. От этой мысли его передёрнуло ещё сильнее. Господи, какого чёрта он стоит под дверью Ким Намджуна и собирается, что? Отдаться ему? Обменять секс на коллаборацию? Да как он потом в глаза ему смотреть будет после этого? Не сделает ли он только хуже? Желание сбежать выросло до нереальных размеров именно в тот момент, когда дверь открылась прямо перед его носом. Впервые в жизни он увидел Ким Намджуна так близко.***
Джисон выглядел собранным. Причёска, макияж, сексуальная одежда. Он выглядел так, будто пришёл выступать, а не разговаривать. Намджун, конечно, похвалил мысленно за его профессионализм, но одновременно с этим подумал, что совсем не обязательно было наряжаться так ради неформальной встречи. Они поздоровались и Намджун пригласил его пройти внутрь. Шаг Хана был каким-то дёрганым, выдающим его внутреннюю стервозность. Намджун принял это за волнение и предложил ему домашние тапочки. — Итак, — сказал Намджун, когда они сили друг напротив друга в его гостиной — Джисон на диван, Джун на кресло. Между ними было пустое пространство. Странный дизайн интерьера, который не нравился Джуну, но он пришёл к выводу, что лучше быть без журнального столика, чем без всех пальцев на ногах. Неуклюжесть его с каждым днём возрастала, и Намджун уже не знал что делать с собственным телом. Идея переехать в белую комнату с мягкими стенами, в которой невозможно себя травмировать, изо дня в день становилась всё привлекательнее. — Ты хотел поговорить? — Да, — громко сглотнув ответил Джисон. Он выглядел напряжённым и тяжело дышал, не поднимал своего взгляда от пола. — Да, — повторился он. — Я хочу искупить свою вину. — Хорошо, — кивнул Намджун. — Можешь начинать. Джун не ожидал, что Джисон поднимется с дивана, но подумал, что тому было неудобно извиняться сидя перед старшим. Только он смирился с этим, как Джисон в два шага преодолел расстояние между ними и упал на колени. Вот это принять было труднее. Намджун так и не смог. — Поднимись с колен, всё не настолько плохо, — начал было смущённо просить его Джисон, но остановился, подумав, что парень мог быть воспитан в глубоко патриархальной семье старым поколением, и это нормально для него. Он думал, что это нормально, пока Джисон не поднял на него взгляд и не положил ладонь на его бедро со словами «я сделаю всё, что вы скажете». Что он там собрался делать? — Бесстыдник, — выдавил из себя поражённый до глубины Намджун. Он краснел, бледнел, задыхался и стремительно умирал от стыда. — Ты зачем думал я тебя сюда позвал вообще! — За искуплением, — дрожащим голосом ответил Джисон. Он запутался. Реакция Кима шла врознь с целью визита Джисона. Притворяется или и правда не имел этого в виду? — Я сделаю всё. — Ты-, — беспомощно выдал Намджун и замолк сжимая с силой подлокотники. — Ты! Джисон громко выдохнул и решил, что раз уж господин Ким строит из себя недотрогу, то он сам всё сделает. А уж потом пути назад не будет. Джисон подполз на коленях совсем впритык к креслу и протянул руки к ширинке шорт старшего. Тот застыл и смотрел на него во все глаза, пока Джисон немного дрожащими руками расстёгивал пуговицу и ширинку. А потом он поднял взгляд и посмотрел на Джуна снизу вверх, выглядя таким блядски развратным с этими своими подведёнными глазами и красными губами. — Мне нужно их приспустить немного, привстаньте, пожалуйста, — сказал он, и Намджун то ли от шока, то ли от полного шока выполнил его просьбу, и Джисон аккуратно приспустил с него не только шорты, но и нижнее бельё. «Не важно, что он не возбуждён», — решил про себя Джисон и протянул руку к члену. «Я исправлю это». В голове же Намджуна зияла чёрная пустота и он только и мог, что смотреть как Джисон гладит своей аккуратной ладонью с цветными ногтями его всё никак не встающий член. Видимо, даже он был в шоке от всего, что сейчас происходит. Это так в наше время решаются все рабочие вопросы? Что происходит в компании этого парня, что он так воспринял слова Намджуна? Когда Джисон уже отчаялся поднять член старшего простой дрочкой, то решил взять его в рот так. Просто было уже без разницы как унижаться. А у Намджуна в этот момент словно защитный механизм сработал. Оцепенение в момент спало и он прикрыл свой член ладонями, в которые Хан уткнулся губами и сразу отпрянул и поднял на старшего виноватый взгляд. — Ты всё неправильно понял, — твёрдо сказал Намджун. Джисон закатил глаза. То есть, он позволил ему вынуть свой член и всё это время дрочить ему, не остановил сразу, а теперь говорит, что это не то, чего он хотел? Он его за дебила держит? — Да, да, конечно, — кивнул Джисон, чтобы поддержать игру. — Я так хочу отсосать тебе, — сказал он, думая, что именно такую роль Ким рассчитывал дать ему. — Такой красивый член. Намджун хоть и понимает, что говорит Хан очень наигранно, но член его, как оказалось, любит ушами. Поэтому Джун краснеет, когда чувствует, что член начинает твердеть. Джисон кивает, замечая реакцию старшего. «Если бы не хотел, то оттолкнул бы сразу», — решил Джисон и состроил взгляд ещё более невинный, чем раньше. — Позволь мне взять тебя в рот, я так хочу тебя в своё горло. Боже, откуда это в Джисоне? Намджун громко сглатывает и, когда член встаёт так, что ладони его уже не скрывают, решает, что не может противостоять этому сейчас. Что он будет делать со стояком? Не выгонит же он Джисона прямо сейчас, когда его член будет свободно болтаться, показывая, что уловки Джисона сработали! Поэтому с обречённым «он мне отсосёт и я соглашусь на коллаборацию, как и собирался сделать, чтобы он не подумал, что я использовал его». Поэтому он поджимает губы, жмурит глаза и отводит ладони от члена, кивая. — Да, детка, — хрипло разрешает он. Спина Джисона мурашками покрывается от этого «детка». Такими темпами, он даже не будет против этой связи. Голос у Кима обрекающий на смерть, возбуждающий. А член внушительный. Джисон втягивает воздух через нос и подвигается ближе, наклоняется и облизывает головку. Намджун наверху тоже издаёт какие-то заглушённые ладонью звуки. Джисон с уверенностью продолжает — обхватывает основание ладонью и ведёт языком вниз по основанию, а на обратном пути скользит губами, обдаёт кожу горячим дыханием. Он насаживается совсем чуть-чуть, смачивает слюной головку и давит на неё спинкой языка. Намджун наверху реагирует тихим стоном. Джисон продолжает, втягивает щёки и начинает легко сосать то опускаясь на несколько сантиметров ниже, то возвращаясь к самому кончику. В один момент он слезает с члена и дует тихонько в уретру — Намджун реагирует рваными выдохами и обеими руками сжимает подлокотники. Джисон тянется к правой руки и перекладывает её на свой затылок, чтобы старший мог управлять им. Намджун, зажмурив глаза кивает, и Джисон насаживается, расслабляя горло. Джун управляет им, то поднимает вверх, то опускает вниз. Джисон обеими руками держится за крепкие бёдра и позволяет управлять собой, думая, сможет ли он проглотить, если Ким решит кончить ему в горло? Намджун решает его проблему иначе — он стягивает его с члена и кончает ему на лицо. Мерзко, и сперма всё равно попадает на губы и немного в рот, Джисон чувствует её вкус. Намджун тяжело дышит и закрывает свои глаза руками, будто стыдится произошедшего или и вовсе не хочет видеть сейчас Джисона. Хан хотел бы спросить, достаточно ли того, что он сделал, но неудобно вообще-то спрашивать. Поэтому он без слов поднимается на ноги, и в следующее мгновение Намджун слышит последовавший за шебуршанием звук расстёгиваемой ширинки. Второй за вечер на памяти Намджуна. Он с ужасом открывает глаза и видит, что Джисон стягивает с себя штаны, оставаясь в белой футболке и чёрном белье. Его он тоже стягивает, и Намджун не успевает остановить младшего, как тот уже стоит перед ним и сверкает своим возбуждением. Намджун в ужасе. Что ещё этот мальчишка собирается сотворить с ним сегодня? — Нет, — обречённо говорит Ким. — Нет, я не буду трахать тебя! — Почему? — простодушно спрашивает Джисон. — Почему ты не хочешь позволить мне… — Зачем ты делаешь это, Джисон? — спрашивает в ответ Намджун. Хан отводит взгляд в сторону. — Почему ты решил, что я хотел трахнуть тебя? Почему ты унижаешься, зачем ты… — Да потому что я вообще не понимаю, какого хера я виноват в том, что ты кинул нас! — закричал неожиданно громко и даже как-то сорванно Джисон. — Что это вообще значит? Мы с тобой никогда не встречались даже, так почему ты решил, что я не вижу дальше своей славы? Кто ты вообще такой, чтобы решать какой я человек! — Мы встречались, — просто ответил Намджун. Джисон посмотрел на него недоверчиво. — Я бы запомнил! — Я подошёл к твоему столику и попросил сфотографироваться на полароид, — напомнил ему Намджун. — Ты посмотрел на меня так, будто я предлагаю тебе кусок, извини меня, говна. — Ты тот парень, который нашёл меня на съёмках? — недоверчиво спросил Джисон. Намджун пожал плечами и кивнул: — Вероятно, да, это я. — Ты подошёл именно в тот момент, когда у меня на одном глазу выскочил ячмень и гримёры делали буквально всё, чтобы хоть как-то замаскировать его, но ничего не получалось, и я сидел расстроенный из-за того, что из-за меня отменяют съёмки, — рассказал ему Джисон. Он посмотрел на Кима, который страдал внутренне от осознания собственной тупости. — Я думал ты был кем-то из стаффа и хотел запечатлеть мой позор… — Блять, — закрыв лицо ладонями простонал Намджун. — Блять, я такой тупой. Я просто до безумия тупой. Прости меня, Джисон, я не знаю, что на меня нашло, и почему я решил, что ты выглядел заносчиво, а не страдал в тот самый момент. — Да, это было ужасно, — признался Джисон. — Я поссорился с нашим лидером из-за того, что я стал причиной твоего отказа. — Блять, — осознавая масштабы своей ошибки, обречённо простонал Намджун вновь. — И я решил, что ты просто хотел таким образом заманить меня в свою постель, — признался наконец Джисон. — Боже, — продолжал самоуничижаться и внутренне сгорать от стыда Намджун. — Это действительно могло выглядеть так, будто я хотел тобой воспользоваться… — Разве ты не воспользовался мной? — горько хмыльнулся Джисон. — Ты всё же позволил мне отсосать тебе… — Блять, я действительно пытался остановить тебя, — Намджун наконец-то поднял взгляд на младшего, что всё ещё стоял перед ним с полностью обнажённым низом. — Пожалуйста, оденься. — О, разве ты не хочешь продолжить? — с откуда-то взявшейся злостью сказал Джисон и неожиданно для Кима сделал шаг в его сторону. — Разве ты не добивался этого! Джисон подошёл совсем впритык к его коленям и вмиг забрался на его бёдра — он встал на колени, оставив сведённые ноги старшего меж своих. Руки Хана легли на плечи, и он наклонил лицо совсем близко к нему. Намджун тяжело сглотнул и сжал кулаки. Он снова дрожит. — Разве ты не хотел оказаться в этом положении? — Никогда раньше, — честно признался Джун дрожащим голосом и посмотрел в глаза Джисона своим самым честным из всех возможных взглядом. — Но ты, блять, не остановил меня, — прямо в губы прошипел Джисон. Намджун клянётся, что никогда он не чувствовал себя таким виноватым и возбуждённым одновременно. — Ты трахнул мой рот. — Я пытался остановить тебя, — еле шевеля губами ответил Намджун. Он не мог перестать смотреть в глаза Джисона, такие вызывающие зависимость глаза. — Ты, блять, вообще не пытался, — усмехнулся Хан. — Выглядит так, да, — тихо согласился Джун. А потом Джисон несдержанно прижался к нему губами. Это был злой поцелуй, показывающий всю обиду младшего. Он сильно сжимал и кусал его губы, крепко держал его лицо обеими руками и не давал возможности отстраниться. Если потом он упрекнёт его в том, что Намджун не отказался от этого поцелуя, то он тупо согласится. Всё именно так и есть. Намджун — эгоист и потребитель. А Джисон тот, кто вечно хочет отдать всего себя, даже если это на зло. Даже если самому себе. Джисон ненавидит себя за всё. Из-за него Намджун отказался от коллаборации, из-за него они переспали, из-за него начался их построенный на недопонимании роман. Джисон ненавидит себя за это и благодарит одновременно. Не был бы он таким куском идиота, то он никогда бы не завалился на квартиру крутого продюсера Ким Намджуна, не отсосал бы ему, не заставил извиняться. Намджун тогда никогда бы не писал ему каждый день из вежливости, а потом вновь не смог отказать раздражённому от усталости реперу. Если бы не раздражение Джисона, то они не начали бы трахаться на постоянке, то они бы не начали целовать друг друга на прощание. Они не начали бы с трепетом в сердце и зудом в заднице ждать каждой новой встречи. Джисон ненавидит Намджуна за то, что тот не сказал ему в тот день «нет, остановись, ты всё неправильно понял». Джисон безумно благодарен Намджуну за то, что тот спасовал в тот день и позволил чувствам Джисона вырваться наружу, позволил ему слёзно целовать его. Джисон до глубины души любит Намджуна за то, что однажды он забрал у него чувство ненависти ко всему сущему. И пусть звёздный свет всё время режет глаза Джисона, Намджун тот, за чьими плечами не видно солнца.