***
— Ой, а ты же домой не пойдёшь? — обеспокоилась Диди, схватив Аке за руку, когда он подошёл к окну. — Куда? В такую темень? — хмыкнул он. — Не, с вами останусь, папа разрешил. — О, вот и умница, — обрадовалась Диди, встрепав золотые вихры Аке, подцепила пальцами шоколадную сладость со стола и протянула ему. — Хочешь конфету? — Конфетку? — переспросил он. — Да-да, бери, — довольная собой, сказала Диди, раскрыла ладонь Аке и вложила в неё конфету. — Знаешь, ты вообще прикольный такой. Ну всё, я к Иве, не скучай! Она звонко рассмеялась, быстро перебралась за стол и устроилась рядом с Ивой, подперев голову ладошкой. А на ногтях блестел розовый лак, яркий такой, как густая гуашь, и блестящий. Тонкие пальцы легко постукивали по щеке, усеянной веснушками, а запястье задевало ворот синего платья. Магическая звезда, дававшая Диди небывалую силу, совсем как у слонов и быков, поблёскивала, отражая каминный свет. Аке решительно подошёл к столу. — Диди, ты знаешь, что ты красивая? Красивая, как, как... — Взгляд упал на еловые ветви в разноцветных украшениях. — Как ёлка! Диди замерла, хлопая глазами, а Аке притих. Лицо Ивы изменилось и красноречивее всяких слов давало понять, что Аке сказал что-то не то. — Хе, спасибо, — наконец сказала Диди и кокетливо заухмылялась. — Вот видишь, меня красивой называют. Значит, я правда красавица, — довольно заключила она, прикусив тонкий ломоть сыра. — Спасибо! Она улыбнулась Аке, прищурив один глаз, и коснулась плеча мальчика кулаком. — Ты тоже ничего. Ну ладно, я пойду, а то сейчас прямо здесь засну. Помахав Иве, Диди вспорхнула по лестнице. Аке переглянулся с Ивой, смотревшей на него совершенно непонятно. — Если ты хочешь что-то сказать Диди, давай сейчас, — сказала она после недолгого молчания и улыбнулась краем рта. — Сегодня же Рождество, может, чья-нибудь мечта исполнится. Кивнув Иве, Аке бросился вслед за Диди. Замерев перед дверью в нерешительности, он вдохнул и постучался. — Кто там? — послышалось из-за двери. — Это... Я это, Аке. — Ой, входи! Дверь распахнулась, показав розовую макушку. Его взяли за руку и завели внутрь. Комната у Диди была ни дать, ни взять настоящая девчоночья: розовые тюлевые занавески, лиловые обои с цветочным орнаментом, маленький светильник-полумесяц, стопка глянцевых журналов около кровати. — Чего такое? — с живым любопытством поинтересовалась Диди, раскрыв зелёные глаза. Аке пожал плечами, пару раз моргнув. — Да это, я того... Он поморщился, представив, как выглядит со стороны. Ему было четырнадцать, а не десять. Да и Аке не считал себя нерешительным, просто... Немного боялся. Ну мало ли что Диди решит? Скажет, вот ещё, какие глупости, с чего бы мне с тобой иметь какие-то дела? Нет, она, конечно, хорошая, но кто знает, что в этой хорошенькой голове кроется? Аке поднял руку, указал на Диди и разом выдал: — Ты очень красивая и хорошая. А ещё мне нравится гулять с тобой и играть. И твои волосы нравятся, и глаза. В общем, ты вся мне нравишься. Он умолк, затаив дыхание, и старался не смотреть ей в глаза. Всё-таки было страшно. Диди пошевелилась и вдруг тихонько засмеялась. — Ой, какой же ты всё-таки... Не договорив, она обхватила Аке одной рукой за плечи, другую положила на затылок и коротко поцеловала в краешек губ. Аке обомлел. Показалось, что всё в комнате стало невесомым, они с Диди в том числе. Едва не потеряв равновесие, Аке кивнул на вопрос Диди, который не слышал. Она снова обрадовалась, как маленький котёнок, и засмеялась, запрокинув голову. Её губы ещё раз коснулись его. Рождество у Аке точно задалось.III. В далëкой-далëкой Лапландии: Рождество
18 декабря 2022 г. в 18:45
От свиного мяса и картофельного пюре на столе вверх вился вкусный запах. Подперев голову руками, Катрина прикрыла глаза и улыбалась, разморённая теплом. Марфа за что-то ворчала на непослушную Диди и просила подождать до Рождества, говоря, что уже немного осталось. Ива с Йотаном помогали накрывать на стол, а Яга со Сму ненадолго заскочили в сарай, чтобы проверить, всё ли готово к прилёту Санты обратно.
Мелкие снежинки, запутавшиеся в чёрной косе, начали таять, а ворот свитера давно промок и теперь сушился с остальным свитером около камина. Велев Катрине снять его, Яга тут же притащила свою синюю кофту и протянула, сказав, что эта должна подойти. В прошлый раз, когда Катрина пыталась надеть её толстовку, оказалось, что одежда Яги ей конкретно мала. Но эта кофта даже немного висела. Катрина натянула ворот до носа и уткнулась в него, а от понимания, что кофту, что сейчас на ней, носила Яга, внутри расползалось тёплое чувство нежности.
— Не скучаешь тут? — полюбопытствовали прямо над ухом.
Повернув голову, Катрина едва не столкнулась носом со Сму и хихикнула.
— Не-е, тут вкусно так… Да и куда скучать, хорошо ведь, — мечтательно протянула она, улёгшись на белую скатерть. — Поговорили, погуляли, поце… Короче, красиво, мне нравится.
— Ну ладно, — усмехнулся Сму, поправив очки. — Ой, там Марфа что-то просит помочь…
Проводив его взглядом, Катрина уставилась на свиную ножку, представляя, как будет её есть. Готовить у Марфы получалось на ура, даже лучше, чем у Яги.
Ель у стены радостно сияла, переливаясь разноцветными огоньками гирлянды, а на верхушке блестела золотая звезда. За окном давно потемнело — разлили чёрную краску, а сверху посыпали блёстками. Звёздочки веснушками белели на этой черноте, заглядывая в окно, а потом показались два огонька — красный и зелёный — проплывшие по небу. «Самолёт», — догадалась Катрина, проводив огоньки глазами. Те мигнули последний раз и скрылись за далёкими домами. В комнате тоже было темно — свет решили не включать, а поставили на стол семисвечник на британский манер.
Катрина перевела ленивый взгляд чуть в сторону. Огонь плясал в камине рыжими всполохами, взметаясь вверх и тут же рушась вниз. Девочка неотрывно следила за этим, полностью забывшись и не думая ни о чём.
— Так, аккуратно, не обожгись, — предупредила Марфа, поставив на стол горячее блюдо, и Катрина тут же поднялась со стола, выпрямив спину.
Она глянула, не написала ли мама ответ на сообщение, что Катрина останется у друзей. Оказалось, написала: пожелала счастливого Рождества и попросила отписаться утром.
Плеск воды затих, и за столом появились и Ива с Йотаном. Приподнявшись над столом и вытянув шею, Катрина увидела, как те держатся за руки, и тихо хмыкнула. А потом рядом с ней устроилась Яга. Быстро поискав на столе что-нибудь маленькое и съедобное, Катрина схватила кусочек огурца, взяла его в зубы и замычала, уставившись на Ягу.
— Ну ты же не в самом деле щенок, — вздохнула та и покачала головой, но всё же откусила немного. Катрина радостно фыркнула, захрустев остальным огурцом.
Усадив Альпо за стол, Диди устроилась с одной стороны от него, а Аке с другой. На лестнице послышался быстрый топот маленьких лап, и вскоре показалась Джиффи. Её хвост мелькнул в полумраке светло-рыжим, и Джиффи взобралась сначала на спинку стула, а потом и к Альпо на плечо.
— Интересная у тебя причёска, — протянула она высоким голосом, глядя на Катрину, — прямо как шерсть у нестриженой овцы.
Катрина вскинула брови, схватила из салата кусочек морковки и кинулась им в Джиффи. Белка увернулась и ухмыльнулась, взмахнув хвостом, а уха Катрины коснулись чужие губы.
— Не сердишься? — уточнила Яга, обняв сбоку и прижавшись всем телом.
— Да куда там, — хмыкнула Катрина и махнула рукой. — Я сегодня слишком радостная, чтобы сердиться.
Успокоенная её ответом Яга улыбнулась, покивала и положила подбородок на плечо Катрины.
Марфа красиво уложила мандарины на стеклянном блюде. Блестящие рыжие шкурки отсвечивали огоньки гирлянд и свечей, будто светясь в сумраке.
— Давайте, я отнесу, — предложила Ива, подхватив тяжёлое блюдо.
— Спасибо-спасибо, — кивнула Марфа. — Не урони только.
Хмыкнув, Ива напрягла руки и аккуратно поставила мандарины на стол, а потом устроилась рядом с Йотаном около ёлки.
— Тебе косички не переплести? — спросил он сквозь болтовню ребят. — А то растрепались.
— Попробуй, — улыбнулась Ива.
Стянув резинки с её волос, Йотан взялся за тонкие пряди и принялся сосредоточенно переплетать их меж собой. Ему казалось, что заплетать косички он до сих пор не научился, но Ива тихонько смеялась и говорила, что косы из её волос у него получаются прекрасные. Прямые светлые волосы струились через длинные пальцы, как лунный свет, и поблёскивали, отражая огоньки от семисвечника. Кто-то потрогал Йотана за плечо.
— А ты меня можешь научить вот этой штуке? — спросил Аке, покрутив пальцем около косички Ивы.
— Да пожалуйста, — кивнул Йотан и кинул взгляд на Диди. — Только у неё пока короткие волосы.
— Она говорила, то хочет отрастить, — хмыкнул Аке, подперев голову ладонью.
— При большом желании можно и на таких, — вмешалась Ива. — Если плести колосок…
Аке фыркнул и отмахнулся.
— Ой, не, это же следующий уровень. Колосок… Что это вообще такое?
— Косичка, но немного другая.
— А их несколько? — удивился Аке.
Ива ухмыльнулась, сцепив пальцы в замок.
— Я тебе больше скажу, их вообще можно плести, как хочешь. Из четырёх прядей, из пяти, семи, десяти. Или вокруг головы. А можно ещё с ленточками.
— Я передумал, — пробормотал Аке, взявшись пальцами за пучок своих коротких волос.
— Катрина, Яга, давайте-ка сюда бокалы, — попросила Марфа, ловко вскрыв бутылку шампанского. — Так, а тебе пока нельзя, — хмыкнула она, покосившись на Аке.
Шампанское с шипением опрокинулось в стеклянные бокалы, пышно запенившись. Глядя на расстроенного Аке, Марфа покачала головой и махнула рукой, бросив: «так и быть, но немного». Аке заметно повеселел. А следом и Диди выпросила немного шампанского.
— Ой, ну давайте и вам тогда, — хмыкнула Марфа, кивнув на Иву и Йотана.
В комнате раздался гулкий звон настенных часов. Заслышав первый удар, Диди уставилась на стрелки, жадно следя за ними взглядом. Катрина почувствовала, как ладонь Яги скользнула по её руке и крепко сжала пальцы. Шестой удар, седьмой… Часы поблёскивали золотом, оглашая комнату всё новыми звонами. Наконец, отгремел и двенадцатый.
— Счастливого Рождества! — воскликнула Катрина, вскочив на ноги.
В ответ ей раздался одобрительный возглас, объявший звоном весь сруб.
Вскоре блюда с горячим опустели, вслед за ними и с салатами и фруктами. А Джиффи предпочла орехи, разом умяв горсть грецких. Встав из-за стола, Катрина потянула Ягу за руку.
— Куда мы?
— К окну.
Оказавшись поодаль от стола и близко к чернеющему небу за стеклом, Катрина пробежалась взглядом по меридианам звёзд. Те устлали ночной ковёр сияющей дорожкой.
— Красиво, — прошептала Катрина и зевнула. — О, вон, смотри. Это созвездие какое-то?
— Вроде. Честно, не знаю, — рассмеялась Яга, скрестив руки, и посмотрела на Катрину. — Спасть хочешь?
— Да ну, — отмахнулась та и снова зевнула. — Ну, немножко.
Яга покачала головой с тихой усмешкой и подхватила Катрину под руку.
— Пойдём.
— К тебе? — встрепенулась та.
— Конечно. Марфа! Марф, мы уже всё, спать пойдём.
— Идите-идите, — покивала та.
Помахав ребятам, Катрина радостно потопала по лестнице наверх, держась за руку Яги. Отворив дверь в тёмную комнату, она и не стала включать свет, а просто расстегнула кофту и завалилась на кровать. Тепло от камина, поднявшееся наверх, ощущалось очень хорошо.
— Прямо так будешь спать? — улыбнулась Яга, устроившись рядом.
— Да, — прошептала Катрина и обняла подушку.
Силуэт Яги тонко вырисовывался на фоне светлой деревянной стены. Она поджала к себе ноги и забралась повыше, а потом откинула одеяло и спрятала ноги под него. Прикрыв один глаз, Катрина сонно посмотрела на Ягу, обхватила её рукой и утянула к себе. Яга глухо рассмеялась, завалившись на подушки, светлые волосы упали ей на лоб. Разинув рот в зевке, Катрина потянулась рукой и убрала пушистую чёлку. Зажмурившись, она притянула голову Яги к себе, наощупь нашла её нос и чмокнула его. Нос, к слову, очень красивый — прямой и с острым кончиком.
— Ну чего ты, давай спать, — рассмеялась Яга, накрыв кудрявую голову Катрины одеялом.
Катрина послушно притихла и засопела, слыша своё дыхание. А сквозь него пробивалось тихое биение сердца Яги. Прильнув к её груди, Катрина подтянула к себе ноги и обхватила рукой тонкую талию. Засыпали вместе они впервые. Было тепло и уютно, особенно когда Яга тихонько погладила Катрину по голове и коснулась губами макушки.
Снизу донёсся смех и приглушённые голоса. Кажется, опять весёлая Диди.
— Засыпай, — прошептала Яга, упокоив ладонь на голове Катрины. — Хорошо у нас Рождество начинается.